Приют «Парадиз»

© Майк Ронин, 2024

ISBN 978-5-4490-7182-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Год 2099, 30 июня.

Бесконтрольная деятельность глобальных корпораций привела к тому, что площадь лесов Земли сократилась до семи процентов от поверхности суши, а посевные почвы стали бесплодными. Пустыни и пустоши захватили территории, на которых раньше были поля, луга и леса, а мусорные свалки окружили города. Климат приобрёл неустойчивый характер: засухи с полным отсутствием движения воздуха могли сменяться проливными дождями и шквальными ветрами. Падение кислорода в атмосфере и нехватка продовольствия вынудили мировое правительство, – Всемирного Регулятора, запустить программу «Бастион». Вокруг городов были выстроены станции регенерации кислорода, а значительную часть пищевого рациона заменили синтетическими аналогами. Сильное расслоение общества и население, достигшее почти пятнадцати миллиардов человек, ещё больше способствовали негативным процессам и усугубляли кризис. Особенно сильны волнения были на периферии, поскольку безработица там была особенно высокой, экология испорченной, а качество медицинского обслуживания низким. Все ресурсы, включая трудовые, постепенно стекались в мировой, административный центр Земли – Гелиос. Город-рай, был основан когда-то, в связи с провозглашением Всемирного Регулятора в качестве мирового правительства и объединением всех территорий планеты в единое целое. Задуманный как центр управления, просвещения и культурного обмена, спустя десятилетия он превратился в раковую опухоль Земли. Ради благополучия и безоблачного существования определённой части населения, Гелиос высасывал из территорий всё и почти ничего не давал взамен. Надежды многих людей превращались здесь в разочарование. Город безжалостно выплёвывал тех, кто не смог приспособиться к законам его бытия, лишь усиливая и без того сильное расслоение общества.

То тут, то там вспыхивали стихийные митинги и отраслевые забастовки, мировое правительство постоянно лихорадило. Всемирный Регулятор – структура весьма громоздкая, иерархичная, был порождением глобализации и представлял интересы всех объединённых территорий Земли. Главным же его органом было Высокое Бюро, председатели, которого менялись, как перчатки, впрочем, как и сенаторы, на которых колоссальное давление оказывали корпорации. Был даже случай, когда один глава Бюро, не успев отработать положенный ему срок на посту, просто сбежал. Его так и не нашли, а может, по каким-то причинам, и не хотели искать. Нередки были случаи, когда студенты бросали свои учебные заведения и оказывались потом в каких-нибудь повстанческих отрядах сопротивления. Причём смысл борьбы и сама идеология разных отрядов сопротивления могли быть абсолютно противоположными и даже взаимоисключающими друг друга. Одни боролись против господства корпораций, другие против всеобщей андроидизации, в которой они видели угрозу человечеству, а третьи существовали по принципу: все против всех. Вся эта разобщённость, доходящая порой до полной самоизоляции, сильно облегчала задачу Всемирному Регулятору по дискредитации и уничтожению отрядов сопротивления. В связи с этим остро вставал вопрос с выбором профессии в это не стабильное время. Молодым людям было не просто найти свой путь в быстро меняющемся мире. Но как часто бывает с молодыми людьми, они в большей степени интересовались настоящим, представляя будущее, как нечто далёкое и почти неосязаемое.

Парк маленького городка Стандарт-28 был заполнен выпускниками школы. Стояла обычная для этого времени года тёплая, но слегка удушливая погода. Тончайшая, сероватая пелена, растянулась по всему небу, рассеивая яркие, солнечные лучи. Лишь слабые дуновения ветерка изредка беспокоили посетителей парка. В воздухе витал запах искусственно выращенной парковой розы, смешанный с духом юношеского восторга, свободы и ожидания чего-то нового, пока ещё не понятного и даже пугающего. Именно сегодня для многих выпускников заканчивалась юношеская пора и наступала взрослая жизнь. Несмотря на радостный день, перспективы у молодых людей были совсем не радужные: отсроченный на время, экологический коллапс, спад в экономике, растущее население Земли – повлекли за собой колоссальные изменения в обществе и поставили под сомнение сам институт образования.

Виктория, Крис и Том, новоиспечённые выпускники, тоже бесцельно бродили по дорожкам парка, как и другие юноши и девушки. Парк был, пожалуй, самым зелёным местом в городке из-за растительности, за которой администрация ревностно ухаживала, чтобы создать видимость благополучия, чего не скажешь об окраинах. Издалека могло показаться, что двое парней ухлёстывают за одной девушкой, но на самом деле их связывала просто дружба. Причём Виктория или «рыжая валькирия», как её называли за глаза, в их компании всегда была заводилой. Её тонкий ум, вздёрнутый нос и задатки лидера, не оставляли парням никаких шансов. Родители Виктории поначалу были сильно обеспокоены тем, что их дочь почти всё время проводила среди парней, но к старшим классам махнули на это рукой. К тому времени они уже знали, что девчонка не даст себя в обиду. При всём этом Виктория была весьма прилежной ученицей, тянулась к знаниям и любую трудность принимала, как вызов. Крис и Том как-то сразу попали в поле её притяжения, будучи не в состоянии сопротивляться её неутомимой энергии. В родительском доме Виктории, парни так и вообще стали своими в «доску». Её мать даже иногда спрашивала: «А где Том?» или «А где Крис?», если в гости приходил кто-то один из них. По этой же самой причине подруг у неё практически не было. Проводить с ними время, сплетничая про одноклассников ей было совершенно неинтересно. Зато были те, кто оказывал ей знаки внимания, ведь, несмотря на свой мальчишеский нрав, она была довольно привлекательной девушкой.

– Погнали на свалку, торжественная часть ещё не скоро, – предложил Том.

Городская свалка была их излюбленным местом уединения. Здесь можно было найти всё что угодно: от сломанных машин и вышедшей из строя электроники, до первых моделей андроидов, уступивших место в гонке своим более смышлёным собратьям.

– А действительно, сюда мы ещё успеем вернуться, – согласился Крис.

Виктория вместо ответа вскочила на свой гравидиск и помчалась с криком:

– Догоняйте!

Парни попрыгали на гравидиски и понеслись вдогонку за Викторией. Их гравидиски были диаметром около шестидесяти сантиметров и так же, как и машины, использовали принцип антигравитации. Диски двигались в том направлении, куда наклонялись, стоящие на них люди. Когда ребята прибыли на свалку, Виктория с задумчивым видом уже лежала в шезлонге под навесом старого автофургона, который компания облюбовала в качестве своей базы. Парни спрыгнули с гравидисков и поставили их к стенке фургона.

– Бортинженер, какой, сегодня радиационный фон? – командным голосом спросила девчонка.

Том Вайна, а по совместительству бортинженер в их игре, вытащил из нагрудного кармана дозиметр и ответил:

– Ноль двадцать четыре микрозиверта в час, что раза в два меньше предельно допустимых значений для человека, – важно ответил Том. – Да здесь давно уже все радиоактивные материалы мусорщики с пустошей растащили. Кстати, надо тут покопаться, мне как раз кое-чего не хватает для импульсного шарика.

– Чего-чего? – переспросил Крис.

– Импульсный шарик – это такое устройство, которое может вырубить какую-нибудь электронику, – с этими словами Том достал из сумки небольшой, пластиковый шарик жёлтого цвета и продемонстрировал его друзьям.

– И что ты вырубать собрался? – поинтересовалась Виктория.

– Не знаю пока, – Том почесал затылок. – Просто для эксперимента. Ладно, пойду, пороюсь.

Том полез покорять ближайшую кучу хлама, разгребая сломанные девайсы и разглядывая различные электронные платы. Его друзья при этом лежали в шезлонгах, с любопытством наблюдая за Томом. Минут через десять он крикнул:

– Кажется, нашёл!

Крис посмотрел на часы, как будто хотел зафиксировать время, которое на этот раз ушло у Тома на поиск необходимой запчасти.

– Ну-ка покажи часы, которые тебе отец подарил, – оживилась Виктория.

Крис с важным видом выставил руку перед Викторией. Девушка схватила его руку, и с интересом стала разглядывать часы.

– Ух, ты! Старинные. Красивые, сейчас таких не делают, – часы ей явно понравились.

– Классика! Двадцатый век, кварцевый механизм, стрелки с люминофором, ремешок, правда, поменять пришлось, – с гордостью ответил Крис.

Это были наручные ретро-часы со стрелками, и увидеть такие у кого-нибудь на руке было большой редкостью.

– Дай-ка, взглянуть, – произнёс подошедший Том. – Да, часы неплохие, антиквариат. А батареи где брать будешь?

– Отец поставил современный аккумулятор, подзаряжать можно, – ответил Крис.

– А разбить не боишься? – не унимался Том.

Крис с испугом запихал часы под манжету рукава рубашки и пробубнил:

– Я аккуратно носить буду.

– Ну ты определился, куда поступать будешь? – Виктория внезапно встрепенулась и села в шезлонге.

– Скорее всего, на факультет средств массовой информации, – вяло отозвался Крис, повернув голову. – Буду заниматься расследованиями.

– В детективы, что ли решил податься? Ну ты даёшь! Год назад собирался на маркетолога, а ещё раньше хотел быть бурильщиком на Марсе, – с недоумением продолжала Виктория, демонстративно разводя руки в стороны и закатывая глаза к небу. – Какой ты всё-таки нерешительный. Вот я пойду на факультет гуманитарных проблем, потому что давно решила стать… – она многозначительно ткнула пальцем в небо. – В общем, вы поняли.

– Я решительный, – как-то не совсем уверенно ответил Крис, заложив руки за голову, – просто не видел раньше себя кем-то определённым. А сейчас вижу – буду детективом какого-нибудь таблоида. Клянусь пластиком!

«Клянусь пластиком!» – это было одно из самых сильных выражений в лексиконе Криса, означавшего крайнюю степень восторга или удивления, а иногда и того и другого. Он подсмотрел его в одном из старых фантастических фильмов двадцатого века. Только в ретро-фильме люди «будущего» так здоровались, тряся при этом, друг друга за локти.

– Видит, не видит он! Пока ты думаешь, я уже университет закончу, – Виктория снова потрясла указательным пальцем в воздухе. – Ну, а ты Том?

– А что я? – Том выглянул из окна фургона, где он занимался очередным своим изобретением.

Он запустил свободную руку в свою лохматую белёсую шевелюру, и, выдержав паузу, ответил:

– Разработка и унификация единого интерфейса. Вот то, чем я собираюсь заняться. Надоели все эти коммуникаторы, гаджеты, всякие приспособления. Постоянно их нужно таскать с собой.

– Ну и как ты собираешься без всего этого обойтись? – резонно заметила Виктория.

– А ты представь себе, что есть глобальная информационно-коммуникационная сеть и она же защищённое хранилище персональных данных. Есть же у Земли, к примеру, атмосфера или ионосфера и мы все ими пользуемся, также и тут: будет информационная сфера Земли, – Том увлечённо рассказывал о своих идеях, размахивая рукой, и видимо, всерьёз собирался работать над их воплощением. – Тогда всё что тебе надо, так это единый интерфейс, с помощью которого можно подключиться к этой сфере из любого места на планете. А сам интерфейс может быть встроен куда угодно, будь то куртка, рубашка или браслет. Это как вилка, которую просто нужно воткнуть в розетку, и ты получаешь доступ к своей ячейке с персональными данными, а также к любой свободной информации.

– Фантазёр! – резюме Виктории было кратким, при этом она протянула руку к нему и потрепала его за волосы.

– Почему фантазёр? – Том хотел, было поспорить, но Крис не дал ему закончить мысль.

– Да кому сейчас нужны маркетологи, их давно роботы заменили. – Крис как будто пропустил всё то, о чём говорил Том. – На Марс тоже скоро всю промышленность перенесут – никакой романтики там не останется.

Рассуждения друзей прервала троица на гравидисках, которая показалась на дороге в просвете между кучами хлама. Даже издали выделялось лицо вожака. Это был Гас Роми, по прозвищу «дикобраз». Неизвестно кто и когда назвал его этим прозвищем, но даже невооружённым взглядом было видно насколько парень ему соответствовал. Он был крепко сложён, почти на голову выше девушки и её друзей, с грубыми чертами лица и жёсткими чёрными, как смоль, волосами. В школе у него была плохая репутация. И хотя он кое-как окончил школу пару лет назад, складывалось впечатление, что он никуда и не уходил, так как он всегда появлялся в самый неподходящий момент. Было совершенно не понятно, чем он занимался, а если и занимался, то наверняка это были какие-нибудь тёмные делишки, поскольку учиться дальше Роми, совсем не собирался. Виктории он, так и вообще прохода не давал, а те, кто пытался за ней приударить, после разговора с Роми, вдруг резко теряли к ней интерес. Криса и Тома, в связи с этим, он как будто и не рассматривал всерьёз, просто даже не замечая их.

Роми ловко соскочил с гравидиска, прямо перед фургончиком. Крис и Виктория встали с шезлонгов.

– Привет Виктория! Поздравляю с окончанием школы, – на Роми был синий жилет из синтитекса, одетый на голое тело, с бегущей строкой на груди, гласившей: «Отвали!!!»

– Спасибо Гас. Вообще-то, мы не ждали гостей, – ответила Виктория, с чувством неловкости, поправляя белую блузку.

За то время, что она не видела Гаса, у него появилась татуировка. Чёрная змея обвивала его левую руку, а её голова находилась, вблизи тыльной стороны запястья Роми. Гас демонстративно бравировал наколкой перед сверстниками.

– А я думал, ты меня пригласишь составить тебе компанию, – с наглой улыбкой заявил Роми.

– Извини, у меня уже есть компания, – Виктория начала раздражаться.

Том вылез из автофургона и встал рядом с друзьями. На нём, как обычно была серая куртка с кучей карманов, из которых всегда что-нибудь торчало и сумка на ремне через плечо, которую он предусмотрительно надел, заслышав разговор с Роми.

– Серьёзно?! А я и не заметил, – Роми обошёл троицу вокруг. – Теперь вижу. Всё ещё таскаешь за собой этих ватных парней?

– Почему это ватных? – возмутился Том и гордо поднял голову.

Гас как бы по-дружески положил руку Тому на плечо и сжал его пальцами, да так, что парень вскрикнул от боли.

Реакцию Виктории не пришлось долго ждать. Она ткнула указательным пальцем прямо Гасу в нос и сказала:

– Роми – ты остолоп! И я тебе уже неоднократно говорила, что с остолопами я не желаю иметь никаких дел!

Приятели Роми расхохотались, не ожидая такого отпора от девчонки. Роми отпустил плечо Тома и отпрянул назад. Затем он криво ухмыльнулся и ответил:

– Спокойно рыжая красавица! Я всё ещё не теряю надежды, – при этом он чмокнул губами в сторону Виктории.

Крис как-то весь напрягся и сжал кулаки. Гас, заметив это движение, сдвинул брови, как будто захотел поближе рассмотреть смельчака.

– Ой! А это что за герой? Кажется, Тучек? Напрягся-то как! Смотри не лопни.

– Проваливай, Гас! – твёрдо скомандовала Виктория и демонстративно указала Роми пальцем куда-то в сторону.

– Ладно, ладно. Зачем так сердиться. Хотя, когда ты сердишься, ты становишься ещё более красивой, – ответил Роми и с довольной ухмылкой взял Викторию за шею. Тут Крис, стоявший слева от девушки, сделал то, чего сам от себя не ожидал. Он взял и со всей силы ударил Гаса кулаком правой руки в лицо, крича при этом как сумасшедший. Роми, никак не предвкушавший такого поворота, полетел назад, повалив на землю своих приятелей. Виктория мгновенно приняла решение, запрыгнув на диск:

– Уходим!

Крис метнулся к фургону, схватил свой гравидиск, бросил второй Тому и крикнул:

– Как твой импульсный шарик? Готов?

Том замыкающий троицу, стараясь не потерять равновесия, выудил из сумки шарик и прокричал:

– Сейчас проверим!

Роми с подельниками уже очухались и пустились в погоню. Том на ходу сильно сжал шарик и бросил назад. Шар пролетел несколько метров и упал прямо перед Роми, который был во главе погони. Том мельком оглянулся назад и увидел, как гравидиски преследователей неожиданно воткнулись в землю, а сами наездники покатились кубарем.

– Работает! – радостно закричал Том.

Друзья вернулись в парк, и, подхватив диски под мышки, направились в центральную часть парка. Крис посмотрел на кулак:

– Кажется, палец выбил.

– Да уж, боец из тебя никудышный, – констатировал Том.

– Молчал бы, герой! – огрызнулся Крис.

– Да если бы не мой шарик…

– Хватит сориться, – скомандовала Виктория и встала между парнями.

Крис повернул голову в сторону головизора в центре парка:

– Вон смотрите.

Они подошли поближе, вокруг головизора уже собрались прохожие.

«Запомните этот год. Канун двадцать второго века войдёт в историю, как год исторического события. Сегодня в интересах всего населения объединённых территорий Земли, Высоким Бюро Всемирного Регулятора, после долгих и не простых переговоров, было принято беспрецедентное решение о переносе большей части промышленных предприятий металлургической, химической, а также части оборонной отрасли на Марс, – председатель Мак-Кинли сделал многозначительную паузу. – Это решение далось нам очень нелегко, поскольку основные расходы по переносу производств на новые площадки ляжет на корпорации, чему их акционеры не очень-то рады. Тем не менее, нам удалось прийти к соглашению, которое устроило всех. С этим вопросом больше нельзя было медлить, мы подошли к некоей красной черте, за которой могли последовать необратимые изменения в климате Земли. Количество парниковых газов и, особенно углекислого газа, находятся на критической отметке и главная причина этого сегодня – катастрофическое сокращение площади лесов, вследствие бездумного наращивания промышленного производства на Земле и игнорирование экологических норм и требований, ради сиюминутной выгоды, – председатель отпил воды из стакана, вытер лоб платком и продолжил. – Смею заверить всех тех, кто работает на производствах, что никто из вас не останется без работы. Часть из вас будет востребована на Марсе, а остальным будет предложена работа на мелких производствах полного цикла и в сфере услуг на Земле. Территории, освободившиеся после переноса промышленных предприятий на Марс, будут подвергнуты рекультивации, озеленению и отданы под другие экологические программы. Это наш последний шанс и если мы его не используем, то наша цивилизация обречена».

И как бы в подтверждение его слов небо как-то посерело, и даже где-то далеко за городом грянул гром.

Мак-Кинли снова отпил воды и продолжил из головизора: «В связи с этим охрана оставшихся лесов, равно как и вновь высаживаемых, поручается армейским подразделениям. Любая деятельность в этих охраняемых зонах, за исключением особо оговорённой, будет строго запрещена. Промышленная же деятельность на самом Марсе принесёт большую пользу процессам терраформирования планеты, поскольку уровень парниковых газов на сегодня там крайне низок…»

– Скукота, – зевая, произнёс Крис.

Виктория ткнула Криса локтем в бок.

– Какой ты всё-таки… неужели тебе не интересно? Мы ведь можем задохнуться без лесов и другой растительности!

– Если бы не кислородно-регенерационные станции, то давно бы задохнулись. Что-то поздно спохватились, – вставил Том.

– Вот, вот! – поддакнул Крис. – Вот получу профессию, стану полноценным гражданином общества, тогда, наверное, будет интересно.

– Эх, ты! – неодобрительно бросила Виктория.

– Вика, и в самом деле. Успеем мы ещё апокалиптическую лекцию прослушать, – взмолился Том. – Может, лучше пойдём, турбокофе выпьем?

– И синтикексом закусим? Фу, бяка! У меня в прошлый раз от твоего турбокофе голова полдня кружилась. Тем более его продают с восемнадцати лет, опять удостоверения будешь подделывать?

– Можно и без синтикексов. И почему сразу подделывать? Просто внесу временные, я подчёркиваю – временные изменения в пользовательские данные, исключительно с целью изучения вопроса, – при этом Том похлопал рукой по сумке, где собственно и лежал, сконструированный им небольшой прибор для изменения этих самых данных.

– Ха-ха-ха! – тут уже не удержался Крис. – Да ладно, хакер. Вечно ты всё усложняешь. Мне, кстати, турбокофе понравился.

– Вот и пейте свой турбокофе! – не сдавалась девчонка.

Было видно, что парни заскучали, пока их спутница внимательно слушала новости, как будто от неё уже что-то зависело. Крис подмигнул Тому и как бы невзначай предложил:

– Ну может, тогда на «Антигравитацию» сходим? Тем более тут уже ничего интересного не скажут.

Парни знали, на что давить. «Антигравитация» была любимым аттракционом их подруги. Виктория колебалась буквально несколько секунд:

– Так и быть, уговорили.

Аттракцион находился в конце парка. Спустя пять минут, вся троица уже переодевалась в специальные комбинезоны. Виктории достался зелёный, что очень шло к её рыжим волосам. У Криса оказался красный, а Тому повезло меньше всех: его комбинезон был, почти не отличим от цвета его волос, что делало его похожим на бледную поганку. Стеклянная полусфера аттракциона возвышалась метров на пятнадцать вверх, а вместо пола был батут. Ребята зашли внутрь и начали развлекаться. Прыгая вверх с батута, можно было изменять степень гравитации с помощью нарукавного пульта управления комбинезоном. Крис и Вика уже плавали в середине полусферы, как в невесомости, а Том поставил регулятор на минимум, и его вытолкнуло к стеклянному потолку.

– Смотрите ребята! Я антипод, – крикнул он сверху и, встав вверх ногами на стеклянную поверхность, начал расхаживать по потолку.

– Всё-таки хорошо, что мы турбокофе не пошли пить, – заметил Крис, поймав Викторию за руку.

– Это уж точно, – согласилась она.

Компания ещё минут пятнадцать дурачилась. Они гонялись друг за другом на разной высоте, ходили по стенам и просто кувыркались. Как обычно, из аттракциона все вышли в хорошем настроении, особенно Виктория.

– Видели, как я по потолку ходил, – гордо продекламировал Том.

– Подумаешь! Я тоже так умею, – Крис встал на руки и пошёл ногами вверх.

– Я знаю, ты специально так делаешь, чтобы под юбку заглядывать, – ехидно заметил Том. – К тому же у тебя вроде палец болел?

Виктория прыснула со смеху в руку и схватила клетчатый подол.

Крис свалился на спину, а его лицо начало краснеть. Он встал, отряхнулся и возмущённо ответил:

– Да что ты выдумываешь!

Виктория взяла обоих друзей под руки и поставила точку в споре:

– Ладно, вы оба молодцы. Темнеть начинает, побежали в центр парка, там сейчас представление будет!

Все трое ринулись обратно в центральную зону парка. Там как раз начиналось световое представление. Народу набилось много. Друзья побросали гравидиски, подняли Викторию на парапет, а потом и сами залезли наверх. В тёмном небе над парком закружились дроны. Из каждого дрона выстрелил сноп света, все эти вспышки переплелись в единое целое, образовав некое подобие светового экрана. Изображение на экране было настольно чётким и реалистичным, что казалось, будто вечернее небо расступилось и открыло окно в таинственный мир. На экране появилась чайка, сопровождая свой полёт характерным криком. Описав пару кругов в небе, она села на мачту старинного парусного судна, которое только что отдало швартовы. Ликующий народ на пристани провожал моряков, махая им платками и головными уборами. Парусник уходил в море, оставляя в сердцах провожавших его людей надежду на счастливое возвращение. Чайка снова крикнула пару раз, и вот уже силуэт парусника растворился за линией горизонта, где его настигла ночь, а вместе с ней и шторм. Стихия бросала корабль в морскую пучину, но он отчаянно пробивался сквозь волны и ветер, натужно скрипя мачтами, звеня порванными парусами и повинуясь твёрдой воле капитана и его команды. Затем наступило утро, и парусник продолжил свой путь в далёкие земли, навстречу неизвестности и новым открытиям. В этом послании к выпускникам читался некий глубинный смысл: юношей и девушек ждали не простые времена и только целеустремлённость и твёрдость духа проведут их, как и парусник, сквозь все перипетии судьбы.

Представление завершилось, и народ начал потихоньку расходиться. Уже совсем стемнело. День прошёл просто замечательно, но друзьям никак не хотелось, чтобы он кончался. Ещё целый час из парковых аллей были слышны их споры, смех и рассуждения. Кто знает, что будет завтра? И пока было сегодня, Крис, Том и даже Виктория не хотели думать о том, что будет завтра. Троица беззаботно вышагивала по вечерним аллеям в сопровождении парковых фонарей, неизбежно покидая прошлое и приближаясь к будущему. Знай они, какие испытания готовит им это будущее, то возможно они более серьёзно отнеслись бы ко многим вещам уже сегодня. Но, к сожалению, а может быть и к счастью, никому не дано возможности заглянуть в грядущее.