Предатель: Вечная Война

Остановившись в нескольких шагах от капитана, я окинул ее строгим взглядом, привлекая все внимание к себе. Женщина мелко дрожала, с трудом сохраняя самообладание. Прежде чем она успела проронить хоть слово, я начал говорить первым:

– Итак, капитан, думаю, сейчас ты уже в полной мере можешь оценить ту ситуацию, в которой оказалась вместе со своим экипажем. Вы потерпели сокрушительное поражение от сил финексийцев, причем виновны в этом только собственная глупость и безрассудство.

Я сделал выжидательную паузу, давая ей возможность ответить, но женщина лишь кивнула, продолжая явно бояться.

– Отныне вы все принадлежите мне, как бы вам ни было неприятно это осознавать, – безжалостно продолжил я. – Вами владеют как собственностью, а значит весь ваш жалкий род больше не имеет никакого значения. Вам следует запомнить это раз и навсегда.

Помедлив еще немного, я процедил:

– Кстати, я ожидаю, что впредь вы будете обращаться ко мне и любому другому финексийцу на корабле исключительно со словом «хозяин». Это позволит вам не забывать о своем ничтожном положении рабов. Ты поняла меня, женщина?

Капитан едва заметно кивнула, сглотнув накопившуюся слюну. Видя, что я добился от нее нужной реакции, я удовлетворенно продолжил:

– Хорошо. И еще одна последняя вещь… – я прищурился, вперившись в нее испытующим взглядом. – Ты как-то должна продемонстрировать, что действительно осознала новую реальность и полностью смирилась со своей безвыходной участью в качестве моего раба. Любым способом, который сочтешь нужным, ты обязана сейчас показать свою покорность и преданность мне как новому хозяину. Выполнишь ли ты это?

Замершая в ужасе перед моим грозным обликом женщина не сразу нашлась с ответом. Но в конце концов, она опустила голову и произнесла едва слышным шепотом:

– Да… хозяин. Я сделаю все, что вы прикажете…

Я заметил, как капитан еще ниже опустила голову, а ее тело слегка задрожало. Наконец, почти шепотом, она произнесла:

– Что… что мне нужно сделать, чтобы продемонстрировать свою покорность вам, хозяин?

Ее голос дрогнул на последнем слове, когда она вынуждена была обратиться ко мне столь унизительным образом. Однако во всей ее позе и интонациях чувствовалась искренняя покорность судьбе раба, которую она теперь вынуждена была принять.

Я небрежно обвел взглядом застывших в страхе людей и снова перевел его на капитана.

– Хорошо, что ты попросила совета, – протянул я размеренно. – Для начала достаточно будет одного небольшого, но очень символичного жеста.

Я приблизился к ней вплотную, возвышаясь над ее замершей фигуркой. Протянув руку, я едва не коснулся ее подбородка пальцами.

– Преклони колени и склони голову, коснувшись лбом моих ног, – произнес я с нажимом. – Этим ты признаешь меня своим новым владыкой и хозяином, которому обязана поклоняться.

Капитан вздрогнула, но не посмелась ослушаться. Медленно, одно за другим, ее колени стали гнуться, пока она не опустилась в низком поклоне передо мной. Затем столь же плавно она наклонила голову вниз, пока ее лоб не коснулся верха моих ботинок.

Я ощутил, как по моему телу разлилась теплая волна торжества и превосходства. Вот она – бывшая капитан ныне разбитого корабля, человеческая самка, которая еще недавно шла на нас с пушками наголо. А теперь она коленопреклоненная раба, принимающая свою новую судьбу у моих ног!

– Прекрасно, – одобрительно протянул я, обращаясь как к ней, так и к остальным людям. – Вот как должны вести себя все вы, если желаете хоть какого-то снисхождения от своих новых хозяев. Помните это каждой клеткой своего жалкого тела, ибо любая провинность будет жестоко караться!

Капитан все еще продолжала замерев в унизительной позе у моих ног. Остальные ее подчиненные бросали на нее испуганные, полные ужаса взгляды. Очевидно, это зрелище окончательно вынудило их смириться с новой реальностью и потерять остатки надежды на спасение.

Я с садистским наслаждением вдыхал эту атмосферу страха и безысходности, которая повисла в ангарном отсеке. Теперь, когда люди были должным образом набраться духом, оставалось только определиться с их дальнейшей участью на моем корабле.

Окинув довольным взглядом покоренных пленников, я наконец отвернулся от капитана, все еще застывшей в унизительной позе у моих ног.

– Офицер! – окликнул я одного из своих финексийцев помощников. Тот тут же подошел и низко поклонился.

– Распорядись, чтобы всех этих новых рабов рассредоточили по разным палубам и трюмам корабля в соответствии с их физическими данными, – отдал я распоряжение. – Пусть приставят надсмотрщиков и определят режим содержания. Только одну из них…

Я окинул взглядом все еще стоявшую на коленях капитана:

– …Эту женщину пока что оставьте при мне. Ее преданность заслуживает некоторого… поощрения.

Офицер кивнул и плавно приступить к выполнению распоряжения. Пока мои воины начали растаскивать пленных матросов, я вновь обратил внимание на бывшего капитана эсминца. Та все еще замерла в позе покорности у моих ног, не решаясь пошевелиться.

Протянув руку, я почти ласково погладил женщину по растрепанным волосам. Она вздрогнула, должно быть опасаясь, что я причиню ей боль. Однако я не имел такого намерения. Напротив, я хотел таким своеобразным образом одобрить ее рвение в принятии своей судьбы.

– Ты проявила достойное смирение, самка, – произнес я негромко. – Я решил наградить тебя более… почетными обязанностями при моей особе. Будешь персональным слугой, а не просто рабыней на черных работах.

Женщина промолчала, все так же не осмеливаясь поднять взгляд. Я же коротко хохотнул:

– Ничего, со временем ты привыкнешь к своему новому положению. Надеюсь, это придаст тебе удачи в служении мне.

Развернувшись, я оставил женщину все в той же унизительной позе и направился прочь из ангарного отсека. Мне предстояла еще одна задача, которую я должен был решить прямо сейчас – навестить свою ученицу и рассказать ей о случившемся…

Я сидела за массивным столом в покоях, отведенных мне учителем Зу'ультом, и безуспешно боролась со сном. Эти бесконечные часы ожидания нового урока финексийского казались просто невыносимыми для меня.

Мысли путались, веки отяжелели, и я окончательно погрузилась в забытье полудремы. Какое-то время спустя меня вырвал из этого сонного оцепенения протяжный гул, сотрясший все внутренние помещения корабля.

Вздрогнув, я настороженно огляделась по сторонам. Неужели мы только что прошли сквозь очередное поле астероидов или зону космического мусора? В последнее время это случалось довольно часто, по мере приближения к финексийскому пространству.

Однако следующий глухой удар заставил меня окончательно прийти в себя. Теперь это уже никак не могло быть случайным столкновением с осколками скал и льда!

Так и не дождавшись каких-либо объяснений из внешних каютных динамиков, я вновь опустила голову на стол, полагая, что в конце концов все прояснится. Ведь задавать дополнительные вопросы не в моих правилах.

Сделав над собой усилие, я попыталась немного размяться и размять мысли. Недавнее происшествие, какой бы незначительной ни казалось его причина, все же взбудоражило мою кровь после длительного сидения без дела. Я начала лениво прохаживаться кругами по внушительных размеров покоям, стараясь воскресить в памяти как можно больше финексийских слов и выражений услышаных ранее.

Неожиданно оглушительный скрежет заставил меня вздрогнуть и резко обернуться. Массивная входная дверь с ревом отъезжала в сторону, пропуская в покои фигуру моего грозного учителя Зу'ульта!

Не раздумывая ни секунды, я поспешно преклонила колени и низко опустила голову, приветствуя владыку в положенной финексийцев манере, или же как велено рабу в многих культурах. Что бы ни происходило на корабле, меня это уже не должно было волновать – я готова была выслушать любые указания учителя.

Из-под опущенных век я наблюдала, как Зу'ульт сделал несколько шагов вперед, остановившись в нескольких метрах от меня. В ожидании я замерла, сохраняя покорную позу и не посмея поднимать взгляда до его приказа.

Внезапно я ощутила, как его большая рука легла на мою макушку в необычно нежном жесте.

Затем последовал вопрос, заставивший меня вздрогнуть от неожиданности:

– Как ты себя чувствуешь, ученица? Все ли у тебя хорошо?

В груди вспыхнуло легкое смущение от такого внимания со стороны грозного владыки. Обычно Зу'ульт общался со мной предельно сухо и отстраненно, никогда не проявляя заботы о моем самочувствии.

Собравшись с мыслями, я ответила ему с неизменной покорностью:

– Со мной все хорошо, учитель. Благодарю за ваше внимание.

Однако сделанный им жест, столь непривычный для финексийцев, все же разжег во мне искру любопытства. Возможно, мне удастся ненароком прояснить причины столь странного происшествия?

Помедлив мгновение, я робко произнесла:

– Смею ли я осведомиться, что же произошло на корабле, хозяин? Я слышала сильные сотрясения и гул двигателей.

Сохраняя склоненную позу, я терпеливо ждала ответа Зу'ульта. Возможно, он посчитает мои вопросы слишком вольными и рассердится? Или же снизойдет до объяснения увиденных мною событий?

Зу'ульт помедлил с ответом, но в его голосе не прозвучало недовольства из-за моего любопытства. Наоборот, учитель был рад возможности поведать о недавних событиях:

– Ты не ошиблась в своих наблюдениях, ученица. Произошло кое-что из ряда вон выходящее, что и вызвало все эти сотрясения, – с явным удовольствием начал рассказывать Зу'ульт.

Он убрал ладонь с моей головы и отошел на несколько шагов, будто находясь во власти воспоминаний. Однако я по-прежнему не осмеливалась поднять взгляда, продолжая сидеть в покорной позе.

– Видишь ли, после нашего недавнего боя с людскими кораблями, мне пришлось совершить прыжок к ближайшей финексийцев системе, – со вкусом повествовал владыка. – Однако случилось нечто непредвиденное – один из вражеских эсминцев, чудом оставшийся на ходу, каким-то образом сумел зацепиться за наши энергетические сигнатуры. И в итоге он совершил прыжок вместе с нами!

Зу'ульт сделал выжидательную паузу, очевидно ожидая от меня реакции на эти новости. Я же невольно ахнула, представив всю безрассудность людских воинов.

– И что же вы предприняли в ответ, хозяин? – не удержалась я от вопроса.

– А что я мог предпринять? – усмехнулся владыка. – Этот эсминец оказался совершенно беспомощен передо мной после разгрома. И все же его команда сохраняла дерзость и решимость сопротивляться до конца.

Зу'ульт довольно фыркнул, будто вновь переживая ощущение превосходства над врагом.

– Так что в итоге я решил не уничтожать этих безумцев, когда в моих силах было обратить их в рабство, – продолжил он повествование. – Ты видела бы, ученица, как эта женщина-капитан вынуждена была склонить предо мной колени и признать меня своим новым владыкой!

Я невольно замерла, представив это унизительное зрелище. Но Зу'ульт, похоже, испытывал особое наслаждение, пересказывая мне все в мельчайших деталях.

– Теперь весь ее экипаж находится в трюмах корабля под неусыпным надзором, и свосем скоро будет работать, усердно, – с торжеством подытожил он. – А саму капитана я оставил в качестве слуги, в награду за ее покорность.

На этой ноте учитель умолк, с видимым удовольствием вспоминая недавние события. Я же находилась в замешательстве, не зная, что сказать или сделать. Мне следовало порадоваться новой победе Зу'ульта или посочувствовать поверженным людям? Виною тому была моя человеческая натура, все еще во мне присутствующая.

Наконец я приняла решение: лучше всего будет еще раз склониться перед учителем в знак уважения и благодарности за дарованные им знания. Именно так и подобает поступать добропорядочной ученице финексианцев.

Поклонившись еще ниже, я смиренно произнесла:

– Благодарю вас за столь щедрый дар знаний, мудрый учитель. Для меня большая честь внимать рассказам о ваших победах над врагами.

Зу'ульт одобрительно кивнул и едва заметно улыбнулся.

– Я рад, что ты не стала заводить праздные разговоры о какой-то мнимой «справедливости», присущей слабым людям, – произнес он. – Ты хорошо усваиваешь уроки, ученица.

Я сохраняла молчание, ожидая дальнейших слов владыки. Тот снова обратился ко мне:

– У меня есть еще кое-какие важные новости, которыми я должен поделиться с тобой. «Пожиратель Душ» держит курс в сектор, подконтрольный одному из преступных финексийцев кланов. Мы направляемся к планете, где мне предстоят переговоры о передаче этих новых рабов. И ты будешь сопровождать меня во время высадки на поверхность.

Я слегка вздрогнула от этих слов, ощущая внезапный прилив волнения. Покинуть корабль? Ступить на чужую планету вместе с моим грозным учителем?

– Я счастлива услышать это, хозяин, – произнесла я почтительно. – Ваше желание будет для меня высшим приказом.

Зу'ульт кивнул, довольный моей покорностью.

– Путь до места назначения займет около недели, – пояснил он. – За это время ты должна постараться максимально прочно закрепить свои знания финексийцев языка. Я позволю говорить с тобой по-людски лишь в стенах этой каюты. Как только мы сойдем на поверхность планеты, ты лишишься права произносить человеческие слова. Надеюсь, тебе все ясно?

Я поспешно закивала, воодушевившись этой новой задачей от Зу'ульта. Целая неделя для интенсивных занятий финексийского – это прекрасная возможность улучшить свои познания!

– Я приложу все усилия, чтобы не разочаровать вас, учитель, – заверила я владыку. – Обещаю хорошенько подготовиться к нашему визиту на планету.

Зу'ульт снова одобрительно кивнул и развернулся, собираясь покинуть мои покои. Однако перед самым выходом он все же обернулся:

– И еще, ученица… Не вздумай разочаровать меня. Ты уже немало преуспела за время обучения, но пытка или казнь за непослушание все еще вполне реальны для тебя.

С этими словами финексиец удалился, оставив меня в гордом предвкушении предстоящего испытания. Я отлично понимала, что при первой же оплошности меня ждет строгое наказание от Зу'ульта. Но эта мысль лишь подстегивала мое усердие в изучении финексийского языка и обычаев!

4

Зу'ульт уже почти покинул мои покои, когда вдруг остановился и обернулся:

– Ученица, я вижу, мои слова насчет пыток и казни за непослушание слишком встревожили тебя, – его тон стал чуть мягче. – Прими это как шутку, не более. Твоя жизнь находится под моей защитой.

Я с облегчением выдохнула, ощутив как напряжение покидает меня. Мой грозный владыка решил проявить снисхождение и успокоить мои опасения.

– К тому же принуждать тебя говорить исключительно на финексийском во время нашего визита было бы опрометчиво, или даже можно было бы назвать верхом глупости с моей стороны, – продолжил Зу'ульт. – В конце концов, ты всего лишь два дня находишься в рабстве и толком даже не приступала к изучению нашего языка.

Его слова были абсолютно верны. Моих нынешних познаний определенно не хватило бы для полноценного общения с финексийцами на чужой планете.

– На самой планете, пожалуй, тебе и не придется особо говорить, – размышлял вслух владыка. – Главное, соблюдай подобающее почтение в присутствии других хозяев и не позорь меня.

Я торопливо закивала, заверяя Зу'ульта в своей благонадежности.

– Но в любом случае, готовься как можно усерднее к предстоящему испытанию, – напутствовал он меня напоследок. – Хорошенько запоминай финексийские слова и обычаи. Кто знает, возможно, в следующий раз я уже не проявлю столько терпения?

С этими словами мой грозный повелитель развернулся и покинул каюту, оставив меня одну наедине со своими мыслями. Облегчение от избавления от страха наказания быстро сменилось суровой решимостью. Зу'ульт прав, я должна максимально использовать отведенное мне время для изучения финексийского языка и культуры. В противном случае, рано или поздно его терпение в самом деле лопнет, а моя участь станет незавидной…

Спустя неделю, полностью посвященную изучению финексийского языка и культуры, я чувствовала определенный прогресс. Хоть и небольшой, но очевидный для себя самой.

Помимо языковых занятий, Зу'ульт неожиданно добавил в мой распорядок дня физические тренировки. Поначалу я недоумевала, для чего мне, его ученице, могут понадобиться упражнения на выносливость и силу. Однако вскоре привыкла к новой рутине, приняв ее как еще один вызов на пути постижения финексианских традиций.

В этот день я вновь сидела в покоях учителя в ожидании очередного урока. На сей раз занятие должна была проводить помощница Зу'ульта – полукровка Ларина, прежде державшаяся со мной довольно сухо. Однако в последнее время она словно потеплела и стала более дружелюбной.

Ларина вошла в каюту и, не теряя времени, принялась задавать мне вопросы на финексианском, проверяя мои знания языка. Я напряженно вспоминала значения и правильное произношение всех новых слов:

«Хозяин» – ма'арст…

«Вера» – грок'ха…

«Похоть» – фали'ир…

«Жизнь» – лахт'орр…

Некоторые слова удавались мне лучше, некоторые резали слух самой же Ларине при моем исковерканном произношении. Та терпеливо поправляла меня, подсказывала забытые определения.

Когда же дошло дело до таких понятий как «меч», «кровь» и «культ», я на миг запнулась, позабыв верное звучание. Ларина тут же ненавязчиво мне их напомнила:

– На финексианском «меч» – это си'ирт, «кровь» – тхалл, а «культ» произносится как рег'гарт, – ее низкий голос лился размеренно и плавно, помогая мне запомнить непривычные слова.

Я благодарно кивнула ей и повторила несколько раз эти новые слова, отпечатывая их в памяти. Ларина довольно улыбнулась, видя мои старания впитать знания о финексийском языке. Я была полна решимости не разочаровать ни ее, ни, самое главное, моего грозного хозяина и учителя Зу'ульта.

Ларина одобрительно кивнула, видя мои усилия в запоминании новых финексийских слов. Затем она предложила:

– А теперь попробуй понять смысл целого предложения на нашем языке. Я произнесу его медленно, с идеальной интонацией. Посмотрим, насколько ты продвинулась в постижении финексианской речи.

Я настороженно кивнула, сосредоточенно приготовившись вслушиваться в каждый звук. Ларина придала своему лицу серьезное выражение и начала произносить целую фразу на финексианском, расставляя четкие паузы между словами:

– Гхаррок… ши'ин… нах'аарт… хозяин… ли'вот… дррагх'ту.

Ее интонации действительно были идеальными, языковые обороты лились плавно и гармонично. Однако, несмотря на все мои труды в изучении языка, в этой фразе мне было знакомо лишь одно-единственное слово – «хозяин»!

Все остальные причудливые финексийские звуки словно ударили меня наотмашь, никак не желая обретать осмысленное значение. Я просто растерянно хлопала глазами, бессильно пытаясь соединить их в понятную мне конструкцию.

Ларина бросила вопросительный взгляд, явно ожидая от меня хоть какого-то осмысленного ответа. Я же могла лишь пробормотать, сконфуженно:

– Простите, наставница… Я… Я опознала только слово «хозяин». Все остальные звуки для меня словно впервые…

Ларина не скрыла легкого разочарования, но тут же ободряюще улыбнулась:

– Ничего страшного, просто нам нужно еще больше практики. Смысл этого предложения был: «Благоговение чтить учение финексийских хозяев». Довольно ёмкая и важная фраза на нашем языке, но ты обязательно ее освоишь.

Я кивнула, преисполненная решимости не сдаваться и продолжать погружение в изучение финексийского языка. Мне еще предстояло проделать немалый путь до полноценного его понимания.

Ларина внимательно посмотрела на меня, будто что-то обдумывая. Затем ее взгляд странным образом потеплел, и она спросила:

– Скажи, ты ведь хочешь угодить и доставить удовольствие своему хозяину Зу'ульту? Доказать, что не зря он взялся обучать тебя финексийским традициям?

Я торопливо закивала, ощущая прилив рвения:

– Да, наставница! Больше всего я желаю быть полезной и не посрамить имени своего властелина.

Ларина одобрительно улыбнулась:

– Воистину, достойные слова. Что ж, тогда у меня есть для тебя одно особое задание.

Она наклонилась ко мне и заговорила вдумчиво, подбирая слова:

– Выучи наизусть финексийскую фразу, которую я произнесу, а затем скажи ее Зу'ульту при личной встрече. Поверь, он по достоинству оценит твои старания в изучении нашего языка.

Я напряглась в предвкушении, вся внимание. Ларина сделала небольшую паузу, после чего начала произносить целую витиеватую фразу на финексианском:

– Но'ахкс зиндарра лаак'ти ши'мас'аарт, Ар'нил грок'хазза дрризе'эн фаззар'ту ма'арст ши'ин вотарр'ту ахарр'на табаззи'к ши'мас зорр'ак!

Финексийские слова вились бесконечной языковой чередой, угрожая окончательно запутать мой разум. Произносить их в таком количестве и с идеальной интонацией было для меня подлинным испытанием. Однако желание порадовать учителя заставляло меня изо всех сил вслушиваться и повторять увиденную фразу.

После нескольких ошибок и поправок со стороны Ларины я наконец с трудом воспроизвела все предложение от начала и до конца! Меня переполняло чувство гордости и облегчения.

Тем более, когда Ларина добродушно перевела смысл этой фразы:

– «Я создана, чтобы служить тебе, хозяин, и выполню любое твое желание. Я буду служить тебе и телом и душой».

Действительно, подобная витиеватая речь на изысканном финексийском языке должна была понравиться Зу'ульту и продемонстрировать мои успехи! Ларина принялась раз за разом заставлять меня повторять этот пассаж, отрабатывая идеальное произношение.

И в какой-то момент я поняла, что при очередной попытке воспроизвести фразу, моя наставница болезненно поморщилась. Будто услышанные слова причиняли ей настоящую боль…

Спустя около получаса упорных тренировок в произношении сложной финексийской фразы, Ларина решила сделать небольшой перерыв. Мы расслабленно перекинулись парой слов на более отвлеченные темы.

Неожиданно массивная дверь отъехала в сторону, пропуская в покои грозную фигуру моего учителя Зу'ульта. Мы с Лариной тут же безупречно синхронно преклонили колени, приветствуя финексийскому владыку.

Зу'ульт окинул нас цепким взглядом, но на его обычно суровом лице играла едва заметная улыбка.

– Продолжайте ваши упражнения, – благосклонно кивнул он. – Как поживает моя ученица? Есть ли успехи в постижении языка?

Ларина открыла было рот, намереваясь отчитаться, но я ее опередила, преисполненная решимости:

– Хозяин, позвольте мне самой рассказать о моих достижениях? – Я взглянула на Зу'ульта с надеждой.

Тот слегка приподнял бровь, но затем кивнул мне:

– Хорошо, ученица. Продемонстрируй, чему ты научилась за это время.

Я с трепетом сделала небольшую паузу, собираясь с мыслями, а затем принялась исступленно вдалбливать выученную ранее витиеватую фразу, вкладывая все свои силы:

– Но'ахкс зиндарра лаак'ти ши'мас'аарт, Ар'нил грок'хазза дрризе'эн фаззар'ту ма'арст ши'ин вотарр'ту ахарр'на табаззи'к ши'мас зорр'ак!

К концу моего «произношения» я уже слегка запыхалась, но полная решимости донести до учителя каждый звук. Зу'ульт внимательно меня выслушал, не перебивая и сохраняя ту самую едва уловимую улыбку.

По окончании он кивнул, будто бы одобрительно, после чего произнес целую ответную тираду на финексийскому языке. Увы, ни единого слова из этого потока я не смогла разобрать или осмыслить!

Заметив мое растерянное выражение лица, Зу'ульт негромко рассмеялся:

– Полагаю, ты не поняла ни единого моего слова, верно, ученица? – перешел он на человеческий язык. – То, что я только что произнес на финексийском… В переводе это звучит примерно так: «Мне льстит твое усердие доставить мне радость. Я с удовольствием принимаю твое предложение отдать мне свое тело и душу».

Я невольно залилась краской стыда, осознав смысл заученной фразы. Как же, должно быть, потешался надо мной мой грозный учитель! Но при этом на его лице все же читалось одобрение моим старанием овладеть финексийским языком и культурой.

Зу'ульт по-прежнему не мог сдержать довольной усмешки, наблюдая за моим смущением от осознания смысла выученной фразы.