Все демоны ада. Книга 3-я. Набат колокола преисподней

– А если плыть, то куда? – спросила Илен.

– Все равно, – ответил Тэлмер, – Сейчас нам главное – скрыться.

– Тогда предлагаю тот корабль, он явно готовится к отплытию, – указала девушка.

На небольшом двухмачтовом судне, одинаково годящемся для торговых и военных целей, покачивающемся на волнах у пирса среди других разнокалиберных кораблей, царила деятельная суматоха. Очевидно, он готовился выйти, пока не стемнело. Тэлмер решительно направился к лохматому мрачного вида высоченному мужчине, который с трубкой в зубах наблюдал за матросами, заканчивающими погрузку – мешки, тюки, бочонки один за другим исчезали в трюме. Мужчина заметил приближавшихся и уставился на них подозрительным взглядом.

– Я могу поговорить с капитаном этого судна? – деловито спросил у него Тэлмер.

– А вам какое к нему дело? – недовольно пробурчал моряк, высясь над молодыми людьми как шкаф.

– Дело, стоящее немало, – невозмутимо изрек Тэлмер.

Лицо моряка слегка прояснилось.

– Я первый помощник, – пояснил он и подкрутил кончик пышных черных усов, – Капитан на мостике.

Поднявшись по сходням на борт судна, которое, судя по бронзовым буквам на носу, называлось «Минотавр» – на форштевне скалилась бычья голова, – Тэлмер, Илен и Шико прошли на мостик. Суетящиеся матросы почти не обращали на них внимания, разве что поглядывали на Илен.

– Ну и что вам здесь надо? – ворчливо спросил у молодых людей невысокий лысоватый мужчина более чем зрелого возраста, одетый в потрепанный капитанский мундир и вооруженный кортиком. В ухе у него болталась золотая серьга. Похоже, что капитан «Минотавра» был когда-то военным моряком.

– Вы капитан? – полуутвердительно задал ему вопрос Тэлмер.

– Предположим, – отозвался тот.

– Мы покупаем три места на Вашем корабле, – Тэлмер сразу взял быка за рога и подбросил на ладони несколько монет.

– Я не беру пассажиров, тем более женщин, – сообщил капитан, но его прищуренный взгляд так и тянуло к позванивающим монетам.

Тэлмер добавил еще пару монет:

– Но ведь можно сделать и исключение?

– Может быть, и можно, – согласился капитан, – Особенно, если добавите еще, а сами поможете матросам, – потом он гнусно ухмыльнулся, – А подружка ваша – развлечет команду.

Шико сунул руку в карман за перчаткой, но Тэлмер приблизился к капитану и ровно произнес:

– Денег добавим при доставке, матросам поможем в самом крайнем случае, а что касается остального… – Тэлмер сделал паузу, – Что же, если вам охота управлять командой кастратов…

Тут наконец капитан разглядел и доспехи под одеждой и длинные предметы, выпирающие из мешков – явно не садовые инструменты.

– Ладно, насчет «всего остального» я пошутил, – проворчал он, – Я найду вам каюту. Да, а вы хоть знаете, куда мы направляемся? – спохватился он, – Я курс ради вас менять не намерен!

– Нам все равно, – успокоил его Шико, – А вы, кажется, отправляетесь в каботажный рейс?

– Да, по Восточному морю, через Кайский пролив, на океанское западное побережье, – пояснил капитан. Новоявленные пассажиры показались ему более чем странными, но отказаться от них, а значит и от денег он уже не мог.

– Юнга! – зычно крикнул он, и на мостик взбежал нескладный худой паренек с туповатым выражением на лице и копной нечесаных черных волос.

– Отведи их в каюту, в ту, что рядом с кают-компанией, и выдай три запасных гамака. Попросишь у боцмана, скажешь, я велел. Отправляйся.

По дороге в каюту юнга постоянно болтал, невыносимо гнусавя. Он сообщил, что его зовут Юмар, попросту – Юм, что он давно удрал из дома, чтобы стать настоящим морским волком, и что он уже много плавал, побывал в переделках, дрался с пиратами, стоял на вахте в ужасные шторма и так далее. Уже у дверей каюты Шико, которому смертельно надоел юнец с его похвальбой, перебил юнгу и спросил как имя капитана.

– Айвен Гендли, – ответил Юм, – Но мы между собой называем его «Капитан Казнь» – это его старое флотское прозвище. Когда он был капитаном военного корабля (а здесь, на «Минотавре» много матросов, служивших когда-то под его началом), то пойманных пиратов, а также пленных врагов всегда казнил сам без суда. Вот это я понимаю, ненависть к врагам Родины, – с гордостью сказал юнга, – Я хочу стать таким же как он!

– Боже упаси! – про себя пробормотала Илен.

– Ладно, иди за гамаками, – отослал паренька Шико и добавил вполголоса, – Тоже мне, «морской волк»!

Над головой, на верхней палубе прозвучала команды: «Убрать трап!», «Отдать носовой!», «Отдать кормовой!», «Поднять паруса!» – корабль отчаливал.

За вечер и ночь он выскользнул из залива (Айвен Гендли знал эти воды как собственный карман), а утром «Минотавр» уже шел на всех парусах в открытом море. Неизвестно, что сказал своим людям капитан, но те занимались своим делом и на пассажиров, вышедших подышать свежим морским воздухом, глядели равнодушно, хотя Илен не раз и не два ловила на себе косые взгляды. Вскоре она скрылась в каюте, тем более что качку она переносила не вполне уверенно. Шико с Тэлмером остались на верхней палубе, наблюдая за работой матросов, которых боцман – суетливый бородатый старик – направлял заливистой игрой на дудке, и за «старым морским волком» юнгой Юмом, который драил палубу, снося соленые шуточки моряков – над ним потешались все, кому не лень.

Штормовой погодой Восточное море никогда не отличалось, поэтому плавание происходило спокойно и гладко. И никто не собирался преследовать «Минотавра» – на горизонте даже со смотровой площадки, даже в самую сильную подзорную трубу не видно было ни одного паруса. Капитан, тоже опасавшийся преследования, так как заподозрил в пассажирах беглецов неизвестно откуда, успокоился и разговаривал с ними уже вполне любезно, тем более Шико мог разговорить даже камень. Все шло как нельзя лучше, но вот только кок – тщедушный, низенький человечек с беличьей улыбкой – разнообразием не баловал, и за три дня похлебка из солонины и неизменный пудинг успели порядком поднадоесть. А на четвертый день прямо по курсу показались скалы Кайского пролива. Айвен Гендли сам встал к штурвалу и как по ниточке ввел корабль меж скалами.

Кайский пролив был узок и извилист, поэтому проход через него требовал большого напряжения и четкой совместной деятельности команды. Видимо, «Минотавр» частенько бывал здесь – каждый на его борту знал, что ему делать, даже Юм и тот полез на ванты. От Шико с Тэлмером никто помощи не требовал, и они остались в роли сторонних наблюдателей. Илен тоже вышла из каюты, чтобы посмотреть, как судно выйдет в океан, она уже освоилась с качкой, и приступов морской болезни у нее больше не было.

Вот, наконец, и выход из пролива. Волны океана подхватили «Минотавра», и первый помощник сменил капитана у руля. Корабль лег на новый курс, и шел теперь левым галсом (идти под ветром, дующим в левый борт).

Капитан хотел уже спуститься в свою каюту и отдохнуть, но его остановил вопль со смотровой площадки на грот-мачте:

– Прямо по левому борту корабль! – все на корабле повернули головы – из-за скал выскочил рейдер черного цвета и несся теперь прямо на «Минотавра».

– Корабль Черепа! – дрожащим шепотом выговорил оказавшийся поблизости от Тэлмера, Илен и Шико боцман.

– К повороту! – взвыл капитан и, оттолкнув помощника, снова встал к штурвалу. Видно было, что появление черного корабля никого на «Минотавре» не обрадовало. Матросы суетились, кто-то лез на мачты к парусам, кто-то бежал к пушкам (их было шесть), а боцман уже открывал люк арсенала.

Шико поймал за пояс пробегавшего мимо юнгу.

– Кто такой «Череп»? – потребовал он ответа.

Страх ясно читался в глазах Юма.

– Самый известный пират. Бывший адъютант нашего капитана, но разжалованный и сосланный на галеры. Оттуда сбежал и поклялся жестоко отомстить. Мы думали, он далеко, и поэтому вышли в рейс одни. Но он как-то узнал, а мы никому не говорили, куда собираемся…

– Все ясно, отпусти его, – обратился к Шико Тэлмер, – Черепа явно навели на след. Вооружаемся.

– Что вам здесь надо? – прорычал первый помощник, облаченный в панцирь из дубленой кожи и с топором на поясе, когда Тэлмер, Илен и Шико появились на мостике.

– Мы обещали помочь в крайнем случае, и вот – мы здесь, – холодно ответил Тэлмер. Айвен Гендли, в стальной кирасе и саблей на боку, оторвался на минутку от штурвала, чтобы взглянуть на пассажиров. Он с первого взгляда оценил доспехи Тэлмера и Илен, недоверчиво скользнул глазами по фигуре Шико, обтянутой перчаткой-мощи, и кивнул, одобрив оружие всех троих.

– Хорошо, пригодитесь, если они полезут на абордаж, – капитан явно не терял надежды удрать от бывшего адъютанта. А черный рейдер и не думал отставать. Он начал какой-то сложный маневр, с целью прижать противника к берегу. Потом на носу рейдера появилось облачко дыма. Мгновение, и донесся звук выстрела. Фонтан воды взметнулся по левую сторону от кормы «Минотавра». В ответ с квартердека (кормовая часть верхней палубы) корабля Айвена Гендли тоже раздался выстрел, но расстояние между кораблями для пушки «Минотавра» оказалось слишком велико.

– У него пушки мощнее, – проскрежетал зубами первый помощник и погрозил рейдеру кулаком.

– А какие у вас? – поинтересовался Тэлмер.

– «Единороги», малый калибр, – ответил первый помощник, не отрывая взгляд от рейдера. Носовая пушка того снова выстрелила, и снова поднялся фонтан воды по левому борту.

«Малый калибр – значит, картечь и книпеля (снаряды для перебивания мачт, рей, снастей; два ядра, соединенные цепью), – мысленно прикинул Тэлмер, – Хорошо в ближнем бою, а рейдер держит расстояние, и своими дальнобойными пушками старается загнать „Минотавра“ на мель, чтобы расстрелять и взять на абордаж,» – он шагнул к капитану.

– Вам нужно замедлить ход, – непреклонно заявил он, – Спустить несколько парусов и приспустить флаг. Подождать, пока рейдер подойдет вплотную, и ударить в упор. Потом идти в атаку. Лучше разделаться с Черепом одним махом, чем бегать от него по всему океану.

– Как ты смеешь давать советы старому военному моряку, ты молокосос! – взревел первый помощник, но капитан остановил его взмахом руки:

– Помолчи, Жиган, – потом он пренебрежительно обратился к Тэлмеру, – Что ты знаешь о Черепе, мальчишка?

– О Черепе я не знаю ничего, – ответил Тэлмер, – Но я знаю, что, шарахаясь от его пушек, вы рано или поздно сядете на мель!

На щеках Айвена заиграли желваки – рейдер продолжал обстрел.

– Можно перетащить пушки с одного борта на другой, – предложил Шико, – Чтобы мощнее был залп.

– И кто будет пушки таскать? – язвительно поинтересовался Жиган, – Юм-Юм или девку свою заставите?

– Я могу и сам! – обозлился Шико.

– Помоги им, Жиган! – вдруг сказал капитан, – Мне, в самом деле, надоело прятаться от Черепа, – в этот момент очередной взрыв потряс корабль. Айвен Гендли, еле удержавшись на ногах, продолжал лавировать. Но теперь появился шанс благоприятного исхода боя.

Подчиняясь приказу, первый помощник отправился вместе с Шико и Тэлмером к бомбардирам. Жиган передал им приказ капитана и не смог сдержать удивления, когда Шико, отказавшись от помощи, один легко перетащил «единорог» от правого борта к левому, в то время как вторую пушку Тэлмер тащил вместе с дюжим канониром. Оставив пушкарей готовить орудия, а Жигана за ними присматривать, Тэлмер и Шико вернулись на мостик. Капитан уже отдал приказ о спуске флага. Тэлмер хотел ему посоветовать дать команду матросам, чтобы спрятали оружие, но держали под рукой, однако Айвен Гендли до этого додумался сам. Также он приказал спрятаться канонирам и держать наготове запальные шнуры. Рейдер осторожно начал приближаться к своей жертве. Тэлмер, Илен и Шико спустились с мостика, чтобы их не заметили раньше времени.

– Я чувствую, на нем есть кто-то из моих «старых знакомых», – прошептал Тэлмер.

Но рейдер не стал подходить вплотную. Оказавшись на расстоянии ружейного выстрела, он вдруг остановился. С его носовой части послышался крик:

– Эй, на «Минотавре»! К вам обращаюсь я, Череп! Отдайте мне пассажиров и капитана, и можете валить на все восемь румбов. Корабль я вам, так и быть, оставлю.

Этого Айвен Гендли не мог вынести. Передав штурвал матросу, он подбежал к перилам мостика:

– Заткнись, Череп! Ничего не получишь!

– А, это ты, капитан Казнь, собственной персоной? – донеслось насмешливое с рейдера, – Уже жалеешь небось, что разжаловал меня?

– Да, жалею! – заорал в ответ Айвен, – Надо было тебя, Китан, расстрелять!

– А теперь наши роли поменялись. Как ты посмотришь на то, чтобы повисеть немного на собственной фок-рее?

– Кормовая пушка – огонь! – рявкнул Айвен, – Команда, поворот!

Заряд картечи угодил чуть ниже и правее бушприта и, кажется, накрыл правый носовой пушечный порт (люк в борту судна). На рейдере не успели опомниться, а «Минотавр» уже шел на сближение. Сначала ударила его носовая пушка, превратив кливер рейдера в лохмотья, а когда суда почти встал борт о борт, по верхней палубе корабля Черепа шарахнули разом все четыре единорога. Засвистели спрятанные до того цепи с «кошками» – матросы «Минотавра» закидывали ими правый борт рейдера. Выскочивший на мостик Шико расстреливал врага из штурмового ружья, а Тэлмер первым перелетел с корабля на корабль. За ним, немедля, последовала Илен, потрясая Стальным Пламенем, а следом запрыгали матросы под командованием Жигана. Не обращая особого внимания на пиратов, Тэлмер по большей части просто отшвыривал их, оставляя их Жигану и его команде. Сейчас Тэлмера волновало одно: кто пришел на этот раз по его душу, кто навел Черепа и его головорезов на «Минотавра», кто нанял шпиков в Бултане, кто? Илен прикрывала спину Тэлмера, ее меч грозил смертью любому, кто посмеет приблизиться. А Тэлмер пробивался к мостику, именно там, он чувствовал это, находился некто, посланник жрецов.

Перед молодым человеком выросла громадная туша, замахиваясь кистенем. Увернувшись от удара, Тэлмер, почти не глядя, проткнул нападающего насквозь, несмотря на его кольчугу, и бросился к лесенке. На мостике в одиночестве (рулевой был убит стрелой) стоял незнакомый Тэлмеру субъект в яйцевидном шлеме и буром плаще. Он был высок и широкоплеч и опирался на посох.

– Отвечай! – грозно потребовал Тэлмер, направив острие шпаги в грудь неизвестного, – Почему вы ждали меня именно здесь?

Вместо ответа незнакомец взмахнул посохом, и тот, разделившись на две части, превратился в два узких клинка с длинными рукоятями. С этим оружием неизвестный воин бросился на Тэлмера. Тот швырнул в противника давно уже заготовленное сдерживающее заклинание, но оно разбилось о мощную защиту, хотя Тэлмер не чувствовал в посланце мага. Очевидно, долговременная защита была наложена извне кем-то, чья сила во много раз превосходила Тэлмеровскую.

Испытав неудачу с магией, Тэлмер скрестил шпагу с клинками посланника и только сейчас заметил, что руки у того покрыты зеленоватой ороговевшей кожей, а шлем – это не шлем, а голова. И если бы даже посланник и захотел говорить, то все равно не смог – рта у него просто не было.

Монстр дрался блестяще, но не долго. Вскоре он полетел за борт с распоротой рукой и проколотым горлом.

– Кто это был? – спросила Илен у Тэлмера, очищавшего шпагу от крови.

– Демоноид, – был ответ, – Какой-то новый. Но кто-то с ним был, был и удрал, – Тэлмер оглянулся и увидел, что пираты, оставшиеся в живых, повязаны как кули, а матросы «Минотавра» вместе с Жиганом стоят на палубе захваченного рейдера и смотрят все как один на мостик своего родного корабля. Там не на жизнь, а на смерть дрались оба капитана.

Избежав картечи, Китан по прозвищу Череп (полученное им за гладкую как колено голову и жуткую ухмылку в сочетании с жестокостью и садизмом), зажав в зубах кортик и привязав петлей к руке топор, бросился в воду, а потом забрался на мостик «Минотавра», где, зарубив матроса, бывшего при капитане, напал на самого Айвена Гендли. Два заклятых врага наконец сошлись один на один. Китан был моложе и проворней, на его крепком теле не было ни грамма жира, но он был полуобнажен, а Айвена Гендли защищала кираса, да и опыта у него было побольше, а старость пока обходила его стороной. Два капитана жестоко рубились на мостике – капитан Череп и Капитан Казнь. И мало-помалу отчаянная ярость Черепа, рожденная пониманием безнадежного своего положения, стала брать верх. Он знал, что в любом случае он погибнет, но с собой на тот свет хотел захватить и бывшего начальника. И тот стал отступать, шаг за шагом, перед обезумевшим бывшим адъютантом. Кираса на Айвене была уже вся изрублена, он еле стоял на ногах, а Китан, весь в порезах, словно и не замечал струящейся крови. В отчаянном порыве, со своей знаменитой ухмылкой на устах, он устремился вперед. Этого натиска Айвен не выдержал, шагнул назад и… покатился по ступенькам лестницы, ведущей на мостик. Китан в запале хотел прыгнуть следом, но боцман, единственный, кто держал наготове арбалет, выстрелил. Китан схватился за стрелу, засевшую в плече – глаза все же подвели старого моряка, целившегося в сердце. Но арбалеты были в руках у еще нескольких матросов, а у некоторых – и ружья. Череп это знал – сломав стрелу, он молниеносно бросился к борту и прыгнул в воду. Несколько стрел нырнули вслед за ним, но настигли ли они жертву или нет, было неизвестно… Череп больше не выныривал.

Капитан Айвен Гендли смог встать без посторонней помощи и сразу принялся командовать. Рейдер он приказал отцепить от «Минотавра» и послал туда примерно треть команды, назначив его капитаном Жигана. Затем матросы под его руководством принялись приводить в порядок собственный корабль. Были поставлены на место пушки, собрано в арсенале оружие, оказана помощь раненым. Тэлмер, Илен и Шико по мере сил помогали, но внимание к ним оставалось равнодушно-настороженным.

В самый разгар работ вдруг со стороны рейдера, отошедшего от «Минотавра» на треть кабельтова (185,2 метра, одна десятая морской мили, равной 1852 метра), послышались крики. Это кричали матросы, освобождавшие верхнюю палубу от трупов. Капитан Череп, страшный как мертвец, неожиданно появился на борту, одним ударом сбил с ног здоровяка Жигана и бросился на корму.

– Там же крюйт-камера! – закричал кто-то, – Одна искра и…

И рейдер взлетел на воздух. Когда облако дыма развеялось ветром, на волнах качались лишь деревянные обломки пиратского судна и ни одного живого человека. Мертвого, впрочем, тоже. А горящие палки, обрывки снасти, лохмотья парусов еще минуту сыпались с небес, усеивая место гибели рейдера и трети команды «Минотавра».

Первым пришел в себя Капитан Казнь.

– По местам стоять! – заорал он, – Ложимся на старый курс, здесь нам делать нечего.

В полном молчании матросы принялись за дело. Его они делали так же привычно, но недостаток в людях все же ощущался, хотя на ходе корабля это пока не отразилось.

А Тэлмеру, Илен и Шико никто так и не сказал ни слова благодарности, ни слова одобрения, впрочем, они на это не особо и рассчитывали. Только Юм попытался привязаться к Тэлмеру, чтобы выяснить, где тот обучался воинскому искусству, но Тэлмер ушел от прямого ответа, а потом юнгу отозвал капитан и послал на ванты.

А вечером корабль внезапно угодил в шторм. Ничего не предвещало беды, и даже самые опытные моряки прогнозировали спокойную ночь. Но шквал налетел неожиданно, сразу после захода солнца, взявшись буквально из ниоткуда. Мгновенно, только что звездное чистое небо затянуло бешено мчащимися тучами, а спокойное море взбурлило, словно в котле. Полоснули по небу ослепительные молнии, и яростный ветер принес ливень. Такого никто еще из моряков не видывал. Но моряцкого духа они не потеряли и по приказу капитана бросились спускать паруса. И вот здесь-то и сказался недостаток в людях. Еще не все паруса были убраны, когда налетел второй шквал, по резкости и мощи превосходящий первый. Раздался сильнейший треск, и половина фок-мачты полетела в воду. Вместе с ней корабль покинули двое матросов.

– Человек за бортом! – истошно выкрикнул кто-то. Но его крик захлебнулся в громадной волне, захлестнувшей верхнюю палубу. Всех, кто на ней находился, сбило с ног, но, к счастью, никого не смыло. Но тут случилось второе несчастье – начали срываться с креплений «единороги». Кошмарный вопль ознаменовал это событие, когда одна из сорвавшихся пушек лафетом ударила по ногам зазевавшегося матроса. Вторая пушка, с разгону врезалась в упавшего, оставив третьей обмякшее изуродованное тело. Матросы бросились врассыпную от пушек, ставших кровожадными чудовищами, и лишь один двинулся к ним навстречу, словно тореадор навстречу разъяренному быку. Это был Шико в перчатке мощи. Одна из пушек помчалась в атаку, но Шико ловко увернулся, удержав равновесие на скользкой, ходящей ходуном палубе, и чуть-чуть подправил движение. «Единорог» проломил ограждение и свалился в воду. Второй попытался коварно подкрасться сзади, Шико вовремя обернулся, корабль подбросило на волне, и «единорог» вильнул в сторону, словно испугавшись. Однако это был лишь тактический маневр, чтобы напасть сбоку. Шико был настороже и уже протянул руки… но за секунду до этого капитан поскользнулся, чего с ним никогда не случалось, штурвал крутанулся, корабль встал параллельно волне, незамедлительно подвергнувшись мощному удару. «Минотавр» аж застонал с натуги, кренясь на левый борт. «Единорог» резко скакнул и с чудовищной силой врезался в грудь Шико. Кто-то вскрикнул, но Шико, упав, крепко вцепился одной рукой в мачту, другой – в пушку, и сдерживал ее, пока Айвен Гендли не выровнял корабль. Затем Шико поднялся и одним усилием вытолкнул «единорога» за борт. Третью оторвавшуюся пушку к этому времени уже поймал тросом с петлей Тэлмер и совместно с Илен намертво привязал к грот-мачте. Матросы, пользуясь временным затишьем, укрепляли оставшиеся пушки.

Если бы кому-нибудь сейчас пришло в голову проверить состав команды, то выяснилось бы, что недостает еще двоих, сброшенных с вант во время толчка, а один – это был незадачливый боцман – лежит на палубе с рассеченным лицом – по нему хлестнула какая-то оторвавшаяся снасть, борода, к счастью, смягчила удар.

– Это необыкновенный шторм! – прокричал Тэлмер на ухо Илен. Они стояли рядом с настройкой квартердека, скрываясь от хлещущих струй и порывов ветра, – Его организовали специально для нас… – но Илен была не единственной, кто услышал Тэлмера…

К квартердеку наконец добрался Шико, державшийся за грудь, видимо, удар достал его и через перчатку мощи.

– Ну и буря! – крикнул он, нормально разговаривать в таких условиях было невозможно, – Уж и не знаю, как мы с ней справимся!

– Он, видите ли, не знает! – раздалось совсем рядом.

Это группа матросов подошла незаметно к пассажирам. Даже сквозь тьму и ливень были видны злоба и ненависть на их лицах.

– Это все из-за вас! – прорычал смуглый матрос с повязкой на лбу (он был ранен в схватке с пиратами, и лишь меткий выстрел Шико спас ему жизнь), – Недаром Череп требовал вашей выдачи!

– Да, это из-за них погиб Жиган с ребятами! – раздались голоса.

Никто и не вспомнил, что именно советы Тэлмера и Шико подтолкнули Айвена Гендли к решительным действиям, приведшим к победе, что Тэлмер, Илен и Шико не так давно сражались плечом к плечу с этими самыми матросам, защищая их и корабль.

«Минотавра» продолжало швырять как щепку и полосовать кинжальными струями дождя, но матросы, столпившиеся на палубе, на это уже не обращали внимания. Они «нашли» причину всех бед и весь свой гнев обратили на нее – кое-кто, кажется, обшаривал неподвижное тело боцмана в поисках ключа от арсенала.

Успокоить озверевших матросов не могли никакие уговоры, разве что – чудо, смирившее бурю. Но Тэлмер понимал, что чуда не будет. Он хотел на скорую руку сотворить какое-нибудь заклинание, но тут один из матросов крикнул:

– И буря эта – из-за них! Я сам слышал, как они это признали.

– Это их требует море! – подхватил другой матрос, – Ну и отдадим их Элинтуру!

Толпа матросов угрожающе приблизилась.

– Стоять! – голос Тэлмера, перекрывший плеск волн и свист ветра, заставил матросов остановиться, а кого-то даже и попятиться, – Мы сами уйдем.

– Илен, – шепнул он девушке, – Быстро за нашими вещами, – дверь находилась как раз за их спинами, – Если что, мы с Шико их придержим, – Илен немедленно исчезла.

Матросы о чем-то между собой переговаривались, у некоторых в руках появилось оружие (слава богу, не арбалеты; а о ружьях в такую погоду можно было не беспокоиться), но пока матросы воздерживались от нападения, ограничиваясь угрозами и оскорблениями. Капитан, прочно вцепившийся в штурвал, не вмешивался.

Илен обернулась быстро. Закинув мешки за спины и обнажив клинки, молодые люди двинулись на матросов.

– Пропустите нас к шлюпке! – приказал Тэлмер все тем же громовым голосом, усиленным магией. Матросы недовольно расступились. Не без проблем Тэлмер, Илен и Шико добрались до лебедки, матросы, сохраняя дистанцию, шли за ними. Приступая вместе с Тэлмером к спуску шлюпки, Шико перекинул свое ружье Илен, и она незамедлительно взяла на мушку ближайшего матроса.