Шанс длиной в Жизнь. Идя к цели, выбери правильный маршрут

Тони перевёл взгляд на Джину – с интересом ли слушала она рассказ Никки? Да, и с нескрываемым. Но кроме интереса во взгляде было нечто бо́льшее, чем любознательность, – гордость за Никки. Джина своим видом – она и не скрывала это – показывала присутствующим: «Смотрите какая умная девочка, сколько знает и с какой радостью передаёт знания всем желающим. И недуг не заставил уйти в себя, спрятаться от мира в тесной скорлупе, куда нет доступа здоровым людям».

Джина почувствовала на себе взгляд Тони. Продолжая смотреть на Никки, она прошептала ему на ухо:

– Господи, какая она талантливая! Вся в тебя!

Тони не понял – это шутка, или Джина говорила серьёзно. Потому и не ответил, но подумал: «Да, это самое простое объяснение».

Никки была в ударе – она открывала ошеломлённым слушателям один пласт истории за другим. Парень в футболке бразильских – зелено-жёлто-синего – цветов поднял руку как прилежный ученик, пытаясь привлечь внимание учителя, и ждал, когда Никки заметит его. Никки заметила:

– Ты хочешь сказать или спросить? – вопрос прозвучал таким серьёзным тоном, что посетители кафе дружно заулыбались.

– Спросить, мэм, – в тон ей ответил парень; и обращение к ребёнку – мэм – не выглядело шуткой. – Не слышали ли вы о том, что Атлантида находилась не у Геркулесовых столбов как писал Платон, а в Бразилии?

– Слышала, – невозмутимо ответила Никки. – В начале семнадцатого века знаменитый Фрэнсис Бэкон писал об этом. И, если не ошибаюсь, книга называлась «Новая Атлантида».

– Чушь полная, – с сильным английским акцентом в разговор неожиданно вступил мужчина средних лет, одиноко сидящий за дальним столиком. – Нельзя верить ни Бэкону, ни Перси Фосетту, утверждавшему что Атлантида находилась на территории Мату-Гросу.

– Почему нельзя верить? – удивился парень, явно обидевшийся за свою Бразилию.

– Да потому, что он большой фантазёр. Ведь не случайно Конан Дойл после общения с ним написал свой «Затерянный мир».

Никки хотела ответить англичанину, но Тони решил «закрыть» тему:

– Никки, дорогая. Я думаю, что всё рассказанное тобой очень интересно. Но время позднее, я устал. Поблагодари всех за внимание и пошли домой. Завтра рано вставать.

– Хорошо, папочка, – на удивление быстро согласилась девочка. – Я тоже устала. Благодарю всех за внимание.

Англичанин подошёл к Тони и громко, чтобы услышали все, сказал:

– Ваша дочь – историческое чудо. С такой памятью и такими знаниями она будет большим учёным, – затем он обратился к Никки: – Дорогая, перед тобой снимает шляпу – он сделал вид, что делает это – профессор Оксфорда. И если ты, став постарше, не передумаешь, то я буду рад видеть тебя среди своих учеников. Удачи тебе, коллега.

Всё оставшееся до сна время Никки чувствовала себя на верху блаженства. Она кокетливо улыбалась большому – во всю стену – зеркалу, показывала ему рожицы, звонко смеялась сама себе. Уже лёжа в кровати, она спросила у Тони и Джины, зашедших пожелать ей спокойной ночи:

– Папа прошёл в следующий тур, и я счастлива за него. А вы счастливы, что профессор назвал меня коллегой?

– Конечно, – в один голос ответили те.

– Сегодня много счастливый день, – блаженно улыбаясь, Никки подвела итог уходящему дню.

– Это как? – не поняла Джина.

– Если все счастливы, значит сегодня у нас много счастья!

– Интересный вывод, – улыбнулся Тони. – И я полностью его поддерживаю.

– И я, – весело добавила Джина. – Так и должно быть среди настоящих друзей!

♠ ♣ ♥ ♦

Тони, Джину и Никки дома ждал сюрприз. Когда они усталые после перелёта добрались до квартиры, то вместо честно заслуженного отдыха застали удивительную картину: в гостиной, за большим столом, накрытом белоснежной скатертью и заставленного разнообразной едой, сидели дядя Гривас и мистер Морган. Короткого взгляда на обоих хватило, чтобы понять – банкет в честь их приезда начался задолго до того момента как самолёт коснулся посадочной полосы аэропорта имени Джона Кеннеди.

– Дядя Гривас, – первой пришла в себя Никки, – это вы нас ждёте?

– О, привет покорителям Лас-Вегаса! – весело крикнул тот.

– Присоединяюсь к сказанному, – твёрдо, что потребовало некоторого усилия, проговорил сложный текст мистер Морган.

Заметив, что Тони и Никки не в большом восторге от увиденного, Джина бросилась спасать всех – встречающих и прибывших:

– Это вы классно придумали! – радостно заявила она. – Папа, а как ты здесь оказался? Я думала, что вы не знакомы.

– Познакомились! И какие проблемы могут быть у людей как мы. Я прав, Гривас?

«Последней его так называла бабушка. И вот появился „папаша“ и сразу подружился», – подумал Тони.

– Конечно, и никаких проблем, – охотно подтвердил дядя Гривас. – Молодёжь, даю вам пять минут на мытьё и всякое такое, а затем просим к столу. Мы тут с Дином кое-что для вас приготовили.

Дядя Гривас посмотрел на Джину и спросил у своего нового друга:

– Эта та самая твоя замечательная дочь, о которой с восторгом говорила мне Никки?

Мистер Морган молча кивнул; потом подумал и спросил у него:

– А это и есть та самая замечательная девочка Никки, о которой с восторгом мне рассказывала Джина?

Джина и Никки смущённо переглянулись.

– А вы тот самый очень умный мистер Морган, о котором с восторгом мне рассказывал папа? – Никки точь-в-точь повторила интонацию мистера Моргана.

Мистер Морган строго посмотрел на Никки, но потом не удержался и громко рассмеялся:

– Никки, тебе в артисты надо. Согласна?

– Я пока не решила кем буду, – серьёзно ответила Никки. – Тут один профессор из Оксфорда предложил приехать к ним на учёбу. Выбор большой у меня. Но за предложение спасибо, мистер Морган.

Ужин прошёл отлично: весело, в шумных разговорах, с актёрскими байками и занимательными историями. Чувствовалось, люди собрались за столом не потому, что так надо, а только из-за того, что им хорошо вместе.

♠ ♣ ♥ ♦

До следующего тура в Ньюарке, десятого июля, для придумки «ударного» номера оставалось не так много времени. Но мистер Морган, не сомневавшийся в успехе, настаивал на серьёзной подготовке к финалу.

– Тони, пора думать о суперномере. Одними картами я бы не ограничился. Подумай, может сумеешь расширить свои фокусы за счёт других, пускай тоже игральных, предметов. Напряги фантазию и скажи, что нужно мне приготовить. Договорились?

Легко сказать, «напряги», а как? Что может удивить судей и американского зрителя? И кто важнее? Судьи здесь знаменитые и авторитетные. Своими комментариями – критическими или восторженными – они сильно влияют на голосование зрителей, невольно создают «мнение» об исполнителе. Но всё равно решающее слово остаётся за зрителями. Тони не знал какой дорогой идти: «уйти» от карт и не использовать их вообще или резко усложнить фокусы с ними? Если использовать другие предметы, то какие будут необычные, уже своим появлением на сцене, «шоковые» для зрителей. И Тони хотелось продолжить «физическую» шутку. Ему понравилась реакция зала и судей на «замёрзшие» карты. Как можно совместить новый предмет и «физику»? «Похоже, – рассуждал Тони, – отправной точкой должен быть физический закон, смешно обыгранный с новым предметом. Но какой закон?» Если долго думать, то решение часто приходит неожиданно, возникающее из длинной череды вариантов: подходит – не подходит. Но именно «не подходит» становится основой неординарного решения. И такое решение пришло. Точнее, три основных решения и одно запасное. Но для их реализации нужны специально изготовленные атрибуты. И Тони позвонил «папаше»:

– Мистер Морган, я тут несколько фокусов придумал, но мне понадобится ваша помощь. Мне нужны специальные весы, стеклянный ящик и кое-что ещё.

– Без проблем, опиши или нарисуй. Сделаю. Но давай побыстрее, а то если в готовом виде купить нельзя, мне нужно время. Поторопись. А сейчас извини, у меня через пять минут очень важная встреча. Пока, поцелуй малышку.

«Да, – вслух произнёс Тони, положив трубку, – если он решает так все дела, то мне крупно повезло».

Мистер Морган сделал несколько звонков и нашёл нужную компанию. Но они потребовали для выполнения заказа не менее месяца. Мистер Морган торопил, предлагал заплатить за срочность, но компания упрямо стояла на своём – месяц. Тони ничего не оставалось как использовать запасной вариант – работать с картами.

♠ ♣ ♥ ♦

В Ньюарк поехали той же компанией: Никки очень просила взять её с собой, а добрая Джина – Тони знал, что она очень занята в эти дни, – не смогла отказать ребёнку. Сорок восемь номеров разделили на четыре группы, каждой из которой отвели два дня: в первый день – выступление, на следующий – результат. С приближением финала волнение усилилось. В зале, где участники ожидали своего выступления, веселья не чувствовалась: в полной тишине дюжина настраивающихся на борьбу сосредоточенных лиц. Тони не волновался. Присутствие в зале дочери подстёгивало к победе, немыслимой без собранности и уверенности в своих силах.

Ник Кэннон, как обычно улыбчивый и доброжелательный, пожелал успеха. И Тони вышел на сцену. Поздоровавшись, он уже собирался начать свой номер, как неутомимый Говард Стерн произнёс:

– Тони, рад тебя видеть в этом зале. В Лас-Вегасе ты говорил об исключении для тебя в законе мистера Ньютона. Было дело?

Тони, не понимая к чему клонит Говард, кивнул.

– Я засомневался в этом и решил спросить – а в Ньюарке это исключение работает?

Тони снова молча кивнул.

– С трудом верится, – не отставал от Тони судья.

– Я с судьями не спорю, – Тони развёл руки и пожал плечами. – Это, как правило, плохо кончается.

– Ты прав, Тони, – согласился Говард Стерн. – Но докажи нам обратное.

– Но у меня ограничено время, – возразил Тони. – Я бы не хотел повторять уже показанное.

– Ничего страшного. Добавим тебе время. Или ты не уверен в физике?

Зрители с удивлением следили за диалогом: судья, явно, «наезжает» на Тони.

Тони это тоже понял. Мелькнуло: «Я тебе сейчас покажу физику», но вслух мягко, как мама, уставшая от капризов ребёнка и согласная на любые его прихоти, сказал:

– Хорошо, мистер Стерн. Специально для вас. Я думаю, – он обратился в зал, – вы тоже не будете скучать. Физика – великая наука!

Тони начал свой номер с «замёрзшими» картами. Но внутри его кипело – он лихорадочно думал, как «утереть нос» вредному судье. Решение пришло внезапно. Тони, продолжая держать карточный «мостик», с наигранным недовольством посмотрел на Говарда:

– Законы штата Нью-Джерси не влияют на исключение из закона мистера Ньютона. Наоборот, дополняют его, – с этими словами Тони опустил руки. Карты остались висеть в воздухе. – Приблизительно, так. Вы удовлетворены, мистер Стерн?

Одобрительный гул в зале нарастал. Смех и аплодисменты не давали ответить судье. Тогда он, призывая к тишине, высоко поднял руку. В зале стало тихо.

– Тони, я думаю, что ты удачно соединил старый трюк с новым, – неожиданно добродушно сказал Говард. – Мистер Ньютон, если он видит нас оттуда, – он указал пальцем вверх, – гордится тобой. И я согласен с ним.

– Я надеюсь, мистер Стерн, но карты устали висеть в воздух. Вы позволите им отдохнуть?

Говард с недоумением посмотрел на Тони.

– Понял, вы согласны, – Тони выставил перед собой ладонь и громко сказал, – Отдыхайте, друзья.

Карты медленно задвигались-зашуршали, словно переговаривались друг с другом, а затем не торопясь, слегка покачиваясь в воздухе, стали «приземляться» на ладонь. Через несколько секунд Тони держал в руке колоду карт.

Такого не ожидал никто – ни судьи, ни зрители.

– Могу я теперь показать новое? – вопрос Тони прозвучал в безмолвии зала как внезапно разорвавшийся снаряд.

Судьи переглянулись.

– Очень бы хотелось, но думаю, что выскажу общее мнение – не сегодня, а в следующем туре, – слова Хоуи Мэндела прозвучали для Тони как фанфары.

Следующий тур – полуфинал – проходил в конце августа – начале сентября.

♠ ♣ ♥ ♦

Специально к полуфиналу Тони решил не готовиться. Да и нет особой необходимости – у него уже есть номер, не показанный из-за Говарда Стерна. В задуманном фокусе ему нужно активное участие судей. Но с этим – исходя из виденного им ранее, – проблем не должно быть: судьи, и прежде всего Говард и Хоуи, безотказно отзывались на просьбы исполнителей. Осталось уговорить Шэрон Осборн.

Тони начал с Ника Кэннона: ему отводилась ведущая роль. Перед самым выступлением – пока шёл другой номер – Тони отвёл его в сторону:

– Ник, можешь подыграть?

– Это не опасно? – серьёзно спросил Ник, а глаза смеялись. – А то меня постоянно просят участвовать в каких-то угрожающих здоровью номерах.

– Если следовать точно указаниям, то есть вероятность объявить следующего участника, – в тон ему ответил Тони. – Так что, не против?

– А что делать надо?

– Сюрприз! Делай что попрошу, без отсебятины. Идёт?

Ник молча вздохнул.

Говард Стерн встретил Тони как старого знакомого:

– О, мистер Тони, знаток физики и мастер иллюзии. Чем на сей раз удивишь?

– Удивлять людей – моя профессия, – весело ответил Тони. – Мистер Стерн, вы даже не представляете о реакции в научном мире на моё прошлое выступление.

– В научном мире? – удивился судья.

– Да, меня это тоже удивило. Мне недавно позвонил академик из Франции. Сказал, что если найдётся рекомендующий из числа уважаемых людей, то он готов выдвинуть меня на нобелевскую премию в области магической физики.

– А что, такая есть? – поинтересовался Мэндел.

– Конечно, – уверенно ответил Тони. – Вот я и подумал, мистер Стерн, может вы им будете? С вашим авторитетом я точно получу премию.

Стерн подозрительно посмотрел на Тони – его разыгрывают? – но решил поддержать:

– Без проблем. Когда победишь в финале, я лично попрошу нобелевский комитет дать тебе премию. Меня и коллеги поддержат. Я прав? – обратился он к Осборн и Мэнделу.

Те дружно закивали.

– Вот видишь, трое уважаемых людей готовы тебя выдвинуть.

– Но для этого нужна победа в финале, – заметила Осборн.

– Буду стараться. Но мне понадобится помощь ваша и Ника Кэннона.

Судьи, на удивление Тони, дружно поднялись на сцену. Услышав своё имя, Ник, весело подпрыгивая, присоединился к ним.

– Что делать будем? – спросил он у Тони.

– Как известно, в Лондоне недавно закончились Олимпийские игры. Наши спортсмены выступили как никогда удачно. Но гимнасты подкачали. Наверное, не самые лучшие попали в команду. А у нас есть таланты. Одного из них хочу представить. Он покажет нам своё мастерство на перекладине. Почему именно на этом спортивном снаряде? Гимнаст борется с земным притяжением. Как? Сейчас увидите. Гимнаст – это наш любимый Ник Кэннон. Аплодисменты, пожалуйста.

В зале зааплодировали, не очень понимая – шутка это или правда. Ник медленно повернул голову к Тони и вопросительно посмотрел:

– Не уверен, что я сейчас в хорошей форме. Я пик запланировал на Олимпиаду. Так что извини, я пошёл.

И Ник стал уходить со сцены. Но Тони успел его догнать прежде, чем тот готов был уже исчезнуть за кулисами.

– Ник, дорогой, – настойчиво сказал Тони, – твоя форма безупречна. Таких как ты талантов в мировом спорте всего несколько человек. Не уходи, – Тони добавил к своей просьбе жёсткое рукопожатие, – ты очень нужен нашему спорту и нашей стране.

Ник с большой неохотой вернулся. Говард дружески обнял его и что-то сказал на ухо. Тот пожал плечами и улыбнулся в ответ.

– Ник согласился показать своё мастерство, и мы продолжаем. Перекладиной станет этот черенок от метлы, а стойками, что держат перекладину будут, прошу прощения, наши мужественные судьи.

– А мне что делать? – нетерпеливо спросила Осборн.

– У вас будет очень ответственная работа, но через минуту. Итак, Говард и Хоуи, возьмите черенок за концы и поднимите руки вверх. Ник, встань на табуретку, зажми черенок под подмышками, и представь, что висишь на ней как на турнике.

Говард и Хоуи выполнили просьбу, но перекладина оказалась не параллельная сцене: Говард, будучи намного выше коллеги, поднял свой конец черенка сантиметров на двадцать выше. В зале послышался смех.

– Нет, так не пойдёт, – Ник смешно изобразил нечто похожее на скрюченную в три погибели фигурку человечка.

Тони подошёл к Говарду и потянул его руку за рукав вниз, чтобы конец черенка стал на одном уровне с концом, который держал Хоуи.

– По моей команде, на счёт «три» я махну флажком и Шэрон быстро вынимает табуретку из-под ног нашего олимпийца. Дальше – дело моё. Договорились?

Судьи и Ник начали препираться между собой: «Я же упаду» – шумел Ник. – «Мы его не удержим. В нём сотня кило» – кричали Говард и Хоуи. – «У меня не хватит сил вытащить стул, смотрите какой Ник тяжёлый» – громко возмущалась Шэрон. – «Я лёгкий, спортивный и симпатичный» – кричал в ответ Ник.

Зрелище выглядело столь комичным, что в зале гудел всеобщий смех. Идея понравилась – со всех сторон неслись реплики: «Не бойся, Ник. Падать не высоко», «Дайте я помогу!», «Возьмите меня, если он боится».

– Не волнуйтесь, вы же помните, что физические законы работают как я захочу. Поверьте мне, прошу вас, – Тони смешно размахивал руками, создавая нужное настроение зала.

Наконец-то судьи успокоились и согласились выполнить просьбу Тони. Тот нарочито внимательно обошёл композицию «Гимнаст Ник и другие», покивал несколько раз – всё нормально, затем начал считать:

– Итак, начали. Раз… два… три! – и Тони махнул флажком.

То, что произошло после, заставило зал на мгновение стихнуть и внимательно смотреть на сцену: Шэрон легко, без всяких усилий вытащила табуретку из-под ног Ника; тот крепко держась за черенок, повис в воздухе; Говард и Хоуи с удивлением глядя друг на друга без проблем держали черенок. Это продолжалось несколько секунд. Затем Тони шепнул что-то Шэрон, которая, пожав плечами, подошла сзади к Нику и неуверенно толкнула его ноги от себя как качели. И Ник завертелся вокруг черенка. Выглядело это смешно и грустно – он неуклюже вертелся, испуганно держась за черенок. Зрители разом поднялись со своих мест и устроили овацию всем – Тони, Нику, судьям.

Дав зрителям насладиться увиденным, Тони остановил Ника и попросил Говарда и Хоуи осторожно опустить черенок. Взъерошенный Ник посмотрел на Тони и зловеще-шутливо прошипел:

– За такое безобразие, что ты надо мной совершил, я.… я.… я.… – он не знал, что придумать. – Когда ты в финале получишь свой миллион и начнёшь выступать в Лас-Вегасе, то я буду иметь право бесплатно ходить на него три года. Понял?

– Всей семьёй! – засмеялся Тони.

Судьям номер понравился.

– Я вообще не понял, что сейчас произошло. Я держал черенок и не чувствовал ни грамма тяжести. У меня такое ощущение, что это не Ник, а его оболочка без содержимого, – Хоуи возбуждённо размахивал руками.

– У меня нет слов, – кратко заявила Осборн. – Фантастика!

– Тони успел нас приучить, что вместе с ним на сцену выходит Чудо, – как всегда образно и красиво начал Говард. – Потом Тони отходит в сторону, а всё остальное показывает Чудо. У меня даже идеи нет как всё это сделано. У Тони спрашивать бесполезно – он сам не знает, а Чудо скромно удалилось со сцены. Ник, – он обратился к ведущему, стоящему рядом с Тони, – может ты знаешь?

– Пойду поищу, – не растерялся с ответом Ник.

– Тони, у меня вопрос – как ты относишься к шоу «Договорились или нет»?6 – спросил многолетний и популярный его ведущий Хоуи Мэндела, явно ждавший такого ответа: «ну, конечно, хорошо».

– Я не азартен, – неожиданно ответил Тони. – Предпочитаю смотреть те игровые передачи, где участники демонстрируют свои знания, а не голую удачу.

– Интересно! – Хоуи, судя по всему, не обиделся на Тони. – Понимаешь, твои фокусы, как бы сказать, основаны на физике. А мне интересно, можешь ли ты показать фокус, где ничего не движется, кроме мысли?

– Это как? – не понял Тони.

– Отгадывать чужие мысли или желания. Как менталист!

– Не знаю, – Тони пожал плечами. – Никогда не пробовал. Мне бы не хотелось знать, что обо мне думают другие люди.

– Нет, речь идёт не об этом. Просто отгадать желание. Например, моё.

– Попробую, – не уверенно согласился Тони.

– Хоуи, – обратился Говард к коллеге, – нас ждут другие участники. Тони свой номер показал. Что ты ещё от него хочешь?

– Сыграть с ним в «Договорились или нет». Условие такое. Если Тони отгадает мой вопрос, то это будет ему бонус. А если нет, то я попрошу зрителей не учитывать его при голосовании. Хорошо придумал? – довольный Хоуи посмотрел на Тони.

– Хорошо! – без видимого сомнения ответил Тони, но подумал: «Зачем мне это?»

– Договорились или нет? – настойчиво спросил Хоуи.

Из зала – как это бывает во время шоу – раздались выкрики: «Договорились! Договорились! Договорились!».

– Договорились, – у Тони не оставалось выбора.

Хоуи вышел на сцену:

– Тогда повторю свою просьбу. Дорогие зрители в зале и все, кто нас смотрит на канале NBC, напоминаю: Тони уже показал великолепный номер. То, что он сейчас будет делать – бонус! Итак, начинаем игру. Я приготовил три вопроса. Они здесь, в трёх конвертах. На каждом стоит номер. Тони, возьми и скажи, что за вопросы я задал.

Тони взял конверты, повертел их, понюхал – в зале засмеялись – и спросил Осборн:

– Шэрон, на какой вопрос мне отвечать?

– На третий!

– Отлично, – громко вздохнув, Тони пристально посмотрел на конверт с цифрой «3». Почесал лоб. Посмотрел на Хоуи. Потом опять на конверт. – Хоуи, дорогой, я бы рад, но у меня нет таких денег.

Зал с нетерпением ждал реакции Хоуи. Тот смущённо разорвал конверт и громко прочитал вслух:

– Тони, дорогой. Одолжи мне сто тысяч долларов. На подарок Шэрон не хватает.

Зрители дружно зааплодировали.

Тони взял оставшиеся конверты. Проделал с ними тоже, что и с первым.

– В этом конверте нескромная просьба. Я этого не скажу. А эту просьбу, – Тони показал на последний конверт, – исполню с большим удовольствием.

Он спустился в зал, подошёл к Шэрон и поцеловал руку. Затем вернулся на сцену и протянул конверты ошарашенному Хоуи. Тот открыл конверт и прочитал:

– Тони, скажи громко: «Я самый великий фокусник».

Затем открыл другой:

– Тони, дорогой. Поцелуй Шэрон Осборн руку.

Весь зал встал. Раздавшийся шквал оваций, казалось, разнесёт здание.

Так Тони – с бонусом за мастерство – оказался в числе финалистов конкурса «В Америке есть таланты».

♠ ♣ ♥ ♦

Выбор фокуса для финала полностью зависел от наличия специального реквизита. Всё, что Тони попросил у мистера Моргана, пришло в срок, но неприемлемого качества – электронные весы элементарно врали, каждый раз давая другие значения. В причинах Тони разбираться не стал – сильно подпирало время. С мистером Морганом он решил не советоваться. Подсказать фокус тот не мог, а лишний раз расстраивать не хотелось. Просто отправил бракованные весы назад.

Тони расстроился: остался без реквизита, а времени для нового заказа нет.

Следовало хорошо подумать и, желательно, в спокойном и безлюдном месте. Тони знал одно такое – его любимый парк, где он не раз находил правильные решения в жизни. И тот «не подвёл» – лишь две детские коляски катились по дорожке, а их водители – молодые мамы – тихо переговаривались, обсуждаю своё, житейское.

Тони присел на «свою» скамейку и задумался: «Судьям не объяснишь – мол, оборудование плохое и фокуса не будет. Они меня не пожалеют. Раз нет фокуса, то нет и номера; раз нет номера, то пролетишь над Ньюарком на ковре-самолёте без права на посадку… Постой, постой… Ковёр-самолёт? Похоже на хорошую идею. Но как сделать с ним фокус? А если посадить всех судей – нет, одних мужиков – и отправить летать по залу?»

Тони резко поднялся и нервно зашагал по дорожке. Он чувствовал: вот-вот и придёт решение. «Ну давай, милая, – попросил он голову. – Напрягись, идеи с ковром-самолётом нужна «изюминка».

Тони остановился у поля для бейсбола. Обычно заполненное игроками разных возрастов, оно сегодня почти – если не считать двух мальчишек – пустовало. Ребята – «Как моя Никки», подумал Тони, – увлечённо возились с небольшой, размахом крыльев сантиметров тридцать, моделью самолёта. Самолёт «бежал» по полю, потом смешно подпрыгивал, а на взлёт сил уже не хватало. Тони внимательно смотрел на ребят и самолёт, всё пытаясь понять отчего тот не может взлететь. Ему очень захотелось разобраться в этом. Зачем? Он сам не знал. Но его непреодолимо тянуло к незадачливому самолёту. И Тони решительно направился к ребятам. Не доходя несколько метров, он понял проблему – у двигателя просто не хватало мощи на поднятие самолёта с прикрученной тонкой проволокой маленькой пластмассовой коробки с камнем внутри.

– Движок слабоват? – спросил он у ребят.

Ребята не ответили, тем самым давая понять Тони, что у них нет времени на пустые разговоры. Но Тони сделал вид, что не понял: