Осенние детективные истории

– Есть, командир! – весело отрапортовал Костя. – Я тут из Москвы привез бутылку приличного шампанского. Можно захватить к ужину, Ирина Антоновна? За встречу и за то, что выбрали нас.

– Нужно. Именно за встречу, второе – уже взятка, как сам понимаешь. И сразу решим: я для сотрудников группы Ирина. Без отчества. Его часто просто некогда произносить. Значит, жду.

Юля и Костя шли по совсем уже темной улице, под пеленой дождя и снега, и синхронно волновались перед встречей со своим первым начальником.

– Вообще обалденно деловая баба! – возбужденно говорил Костя. – Сразу к сути без бреда. И каждая фраза – как команда «стоять» или «бежать».

– Я поняла это по ее интервью. Они все без фото. Но так и увидела властную, крепкую женщину в чем-то вроде плащ-палатки или в спецкомбинезоне, в котором ездят на убийство.

– Да, видимо, такая, – согласился Костя. – Интересно, какое у нее меню для стажеров. Наверное, месиво, которое мой дедушка называл «полевой кашей». Он был военный. Хорошо пойдет под мое французское шампанское.

Они рассмеялись. Волнение прошло: всегда полезно заранее просчитать суть своего начальства.

Дом был тоже серый, как и все вокруг. Пятиэтажка с маленькими окнами. Второй этаж, на площадке у нужной квартиры Костя повел носом:

– Запах ужина налицо. Очень даже вкусный.

Дверь открыли на звонок, Юля и Костя вошли в маленький коридор и на мгновение застыли в изумлении. У Юли мелькнула мысль, что они не туда попали. Их приветствовала, называя по именам, им улыбалась миниатюрная блондинка с прелестным лицом и серыми внимательными, чуть печальными глазами. Она по очереди пожала руки Юле и Косте. И он, по своей неисправимой естественности, выпалил:

– Елки… Какая вы. Даже слов не подберу.

– Так мы не по этой части, Костик, – проговорила Ирина мелодичным голосом, который вовсе не звучал как те команды по телефону. – Наше дело – не слова подбирать… а трупы. Не к столу и не к ночи будь они помянуты. Просто наша группа именно для этого. Проходите сразу в кухню, я там уже накрываю на стол. Если надо помыть руки, то ванная тут.

Юля в полном смятении пошла в ванную по коридору. Из него дверь вела в относительно просторную комнату. Там на полу, застеленном толстым ковролином, сидела девочка лет четырех, белокурая и кудрявая, как ангел. Она держала на руках золотистого толстого котенка, и они вдвоем смотрели по телевизору передачу о животных. Временами девочка смеялась, то и дело объясняла котику, что именно там происходит.

«Действительно елки, – подумала Юля. – Даже моталки. Какая-то розовая идиллия с принцессой вместо сурового следователя. Это может быть серьезно? И о трупах эта Сергеева говорит между прочим, как о пчелах в саду. Все похоже на мистификацию».

Мысль о том, что их начальница оказалась женщиной намного более красивой, чем Юле того хотелось бы, пришлось срочно погасить по требованию благоразумия. Какое это вообще имеет значение? Что касается серьезности дела, то подозрение в силе. В этой провинциальной застывшей тишине вряд ли вообще бывают серьезные преступления. А должность следователя по особо тяжким преступлениям предусмотрена протоколом. Вот и сократили штат, вот и понадобились стажеры на побегушках. Мало ли для чего. Кто-то кошелек в магазине сопрет, школьники подерутся. Всплыла папина фраза: «Чуть что, мы за тобой приедем». Не исключено, что это выход, когда о достойном материале не будет и речи. Юля вернулась в кухню уже совершенно спокойной. В любом случае в чужом городе мирный, гостеприимный дом, приветливая хозяйка, вкусный по запахам ужин, идиллия с ребенком и котенком – это неожиданно и очень мило.

А ужин оказался действительно потрясающе вкусным. Юля даже спросила и запомнила рецепт для мамы. Куриное филе, тушенное с тыквой в кокосовом молоке. Там еще оливки, два сыра разных сортов. Костя так увлекся, что Юля заметила, как хозяйка переложила все нетронутым из своей тарелки в его, сама положила себе на блюдце яблоко и грейпфрут.

Разговор за ужином был легким, сознательно не деловым. Обсуждали столичные новости, спектакли в московских и питерских театрах, новые фильмы, сериалы и новинки детективов. Ирина оказалась образованным и продвинутым собеседником, умела дать точную и интересную оценку.

В гостиницу ребята шли разморенные, предвкушающие крепкий сон. Ирина сказала, что приходит на службу в девять, они могут прийти к десяти, когда она немного освободится, чтобы заняться их оформлением и введением в курс.

Звонок по телефону Юли раздался в шесть утра.

– Разбудила? – это был голос Сергеевой. – Извини. Костя уже одевается. Скажи, что у тебя есть из теплых вещей?

– Свитер, джинсы, куртка, в которой я была. Костя сказал, что тряпки можно купить везде до края Ойкумены.

– Можно, но некогда. Я захвачу тебе теплые легинсы под джинсы, натянешь в машине. И куртку посерьезнее. Думаю, тебе подойдет мой размер. Там, куда мы едем, очень холодно и ветрено, будем не один час. Это убийство. Через пятнадцать минут заберу вас из гостиницы. Буду на машине с Виктором.

Юля, конечно, практически профессиональный юрист, но вопросы убийств она изучала по документам, текстам, на самый худой конец – по снимкам. Она же теоретик, а документ есть документ, и даже фото имеет только информационную ценность, это все прямо не относится к смерти. К реальной смерти, которая настигла кого-то в холодном и ветреном месте. Она не трусиха, но до встречи с Сергеевой необходимо справиться с таким ярко выраженным ознобом, что кажется, будто зубы громко стучат.

Костя тоже был бледным и взволнованным. Они молча вышли и сели в машину на заднее сиденье. Ирина им просто кивнула, Виктор с сочувствием произнес:

– С почином вас, малята. У нас так: надо мчаться по свистку в любое время.

– А что за убийство, Ирина? Есть подробности? – постарался очень деловым тоном уточнить Костя.

– Свидетель наткнулся во время пробежки в лесу. Девушка, подробности увидите сами. Эксперт скоро будет там. Я так понимаю, что убили после изнасилования. Девушка раздетая.

Юля в панике вжала себя в сиденье. Девушка, ее раздели и изнасиловали в темном холодном лесу. Потом убивали. Это же… Мама дорогая, что за ужас. «Соберись», – велела она себе. Если эта Сергеева способна расследовать подобное преступление, это же для диссертации бомба. Но как достойно справиться самой… Ирина передала ей мешок с одеждой, это было очень кстати: такой обыденный, почти домашний ритуал. Костя отвернулся, Юля сняла джинсы, натянула действительно очень теплые легинсы, потом вместо своей куртки надела теплейший балахон на толстом искусственном меху. Вот и броня для первого боя.

Лес застыл мрачно и враждебно. Место преступления между деревьями было оцеплено полосатой лентой. Вокруг стояла полиция. Сергеева со стажерами прошли к телу, над которым склонился эксперт. На девушке с длинными каштановыми волосами был только короткий топик, на одной ноге ботинок, на другой только носок. Неподалеку валялись куртка, джинсы, второй ботинок, разорванная белая кофта с пятнами крови.

– Здравствуйте, Валерий Петрович, – поздоровалась Ирина с экспертом. – Что-то уже можете сказать? Причина смерти, время, было ли изнасилование?

– Девушка мертва часов восемь. Судя по обуви и куртке, это была вечерняя пробежка. Причина? Вы же видите, какой ужас. Сначала сильный удар чем-то тяжелым, возможно, булыжником, по голове, череп пробит. Потом перерезали горло. Это в качестве контрольного выстрела. Преступник не был уверен, что девушка мертва. Изнасилование – точно скажу уже после обследования в лаборатории, но похоже – да. Руки девушки в гематомах, под ногтями может быть чья-то ДНК: она отчаянно сопротивлялась. На внутренней стороне бедер повреждения.

– Работаем. Костя, Юля, – скомандовала Сергеева. – Я не вижу среди вещей трусиков. Может, она и не носила нижнего белья, но есть вероятность, что их унес насильник. В этом случае имеет смысл искать по базам серийного маньяка. Они часто коллекционируют такие трофеи. Проверьте, есть ли тут мобильная связь. Ищите по смартфонам инфу о пропавших с вечера девушках, похожие фотки.

Полицейских следователь отправила прочесывать лес вокруг места преступления в поисках орудия убийства.

– Валерий Петрович, преступник мог быть в перчатках?

– Допускаю это. И в этом случае мы получим очередной висяк. Особенно если он, к примеру, использовал и презерватив.

– Если он все это использовал, – задумчиво проговорила Сергеева, – то это очень напоминает почерк профессионала. Серийного маньяка. Ребята, вернемся – покажу вам, как выйти на все наши базы данных. Ищем похожие преступления любого срока давности. Проверяем насильников, которые вышли после отсидки. Надеюсь и на ваши креативные идеи. Тело можно увозить, Валерий Петрович.

В машине Ирина молчала до здания прокуратуры. Потом повернулась к Косте:

– Имя, фамилию, адрес девушки доложите мне через час. Затем к концу дня список родственников, соседей, потенциальных свидетелей, возможных подозреваемых. Вдруг у нее с кем-то был конфликт, кто-то преследовал, кому-то отказала. Все мотивы, включая ревность, месть и даже корысть, замаскированную под преступление сексуального маньяка. Вдруг какое-то наследство, квартира, дача.

Юля и Костя пришли в небольшой кабинет с двумя компьютерами, оглушенные невероятностью поставленных перед ними задач.

– Костя, ты представляешь, с чего начать?

– Конечно, нет. – Костя стоял посреди комнаты, сосредоточенно сдвинув брови. – Но, я думаю, делаем так. Ты запомнила, в каком порядке она все перечисляла?

– Да.

– Я тоже. В таком порядке и действуем. Сейчас получу у нее код доступа к базам, сделай глубокий вдох – и поехали.

Да благословят небеса изобретателей интернета. Сейчас уже ни один следователь не поймет, как искать преступников по отпечаткам ботинок и волоскам под ковриком, пропавших людей по заявлениям в полицию или бумажкам на столбах…

Через пятнадцать минут Костя доложил Сергеевой:

– Есть сообщение матери о том, что вчера вечером не вернулась домой дочь, нашел на фейсбуке. В альбоме на странице много снимков дочери. Программа распознавания лиц подтвердила идентичность фото живой девушки с лицом погибшей. Это Марина Киселева, двадцать два года, вот адрес. Работала секретарем в мэрии.

– Молодец. Поедешь за матерью, чтобы привезти для опознания?

– С Юлей, если можно. Я сам даже не знаю, как сказать. Она там пишет, что в полицию пока не обращалась. Думает, что Марина могла быть у своего парня. Но телефон не отвечает. Просит дочь, если она читает пост, позвонить.

– Разумеется.

Это день был длиннее всей предыдущей жизни. Так показалось Юле. Душераздирающий разговор с матерью погибшей – Валентиной Киселевой, которая отбивалась от вестников беды с яростью волчицы, верящей только себе. В надвигающемся горе все остальные враги. Потом жуткая процедура опознания. Мать узнала Марину, окаменела от ужаса, увидев, что с ней сделали. Сначала пришлось к ней вызывать в прокуратуру «скорую». После успокоительных и сердечных уколов она пошла на долгий и откровенный разговор. Был у Марины парень, который ее ревновал. Был тот, которого Марина бросила, и он мог мстить. Было и наследство – большая квартира бабушки, которую та оставила одной внучке, несмотря на наличие других родственников.

Виктор повез Валентину Киселеву домой. С мужем она развелась давно. Дочь единственная. Костя и Юля нашли в сетях фото бывшего и действующего парней, по базам – контакты всех родственников, сослуживцев, соседей. После допросов могут появиться и подозреваемые. Дальше – проверка алиби.

Юля прикрепила к доске фотографию Марины Киселевой, бывшего парня – Юрия Ткача, нынешнего – Вячеслава Орехова, у которого, как сначала думала мать, девушка могла остаться на ночь. С него стоит и начать.

Костя составил список похожих преступлений – раскрытых и нет, – перелопатив огромное количество материалов. Вывел в отдельный файл всех сидящих и освобожденных серийных маньяков, которые хоть каким-то образом привязаны к городу и области.

Поздно вечером вернулся Виктор.

– Ирина Антоновна, извините, задержался. Пришлось на квартире еще раз Валентине «скорую» вызывать. Едем уже домой? И ребят по дороге в гостиницу забросим.

– Сейчас, в смысле скоро. Я кое-что еще просмотрю. Витя, а у тебя нет бутербродов или хотя бы кусочка хлеба? Мы вообще сегодня не ели.

– Как же нет? Обижаете. Конечно, сделал сейчас с докторской колбаской и сыром. На всех троих.

Пока они ели, не отрываясь от работы, Виктор подошел к доске с фотографиями.

– Красивая девушка. Вроде даже видел ее.

– Наверняка видел, – сказала Ирина. – Она же в мэрии работала. Ты там часто бываешь.

– Тогда, конечно, там.

– Витя, а тебе не кажется, что она похожа на жертву из аналогичного дела два года назад? Я как раз сейчас его подняла. Тогда мы так никого и не нашли. Но способ убийства практически такой же. Ту девушку звали Инна Васильева. Шестнадцать лет.

– Блин, точно! Я почему то дело хорошо запомнил! Это летом было, в воскресенье. Я с сыном рыбу ловил. И тут вы звоните, вызываете: на труп надо ехать. Получаю ориентировку на местность, а это в двух километрах от нас. Я тогда раньше вас прибыл, еще сына запер в машине, чтобы он ничего не видел. А вы с ментами приехали.

– Да, – устало произнесла Ирина. – Длинные каштановые волосы, карие глаза. Школьница. Костя, завтра выделяем из всех жертв и пропавших девушек этот тип внешности. И обращаем внимание на сходство деталей. Поехали, а то замертво тут упадем.

Ирина велела в гостиницу ехать другим путем. Остановились у небольшого подвального заведения с вывеской «На районе». Оттуда доносилась надрывная песня – шансон.

– Я на минутку, только на кухню, – сказала она.

Вышла с пакетом, в котором стояли судки с готовой теплой едой.

– Это я вам, – сказала она Юле и Косте в машине. – Заведение диковатое, а повар отличный. Для прокуратуры всегда находятся почти домашние блюда. Я там для вас и кипятильник выпросила, две кружки, заварку. Потом купим электрочайник. Гостиницу и все, что связано с проживанием, будет оплачивать бухгалтерия. Давай, Витя, в гостиницу, потом домой. Кира, наверное, уже пятый сон досматривает.

– А кто с ребенком? – спросила Юля.

– Приходящая няня. Нюша. Считается, что она ночует дома. Но она живет от нас в двух шагах, захочет, пойдет к себе досыпать.

Юля и Костя зашли сразу в ее номер. Юля вскипятила чай, Костя разложил по пластиковым тарелочкам куски теплой пиццы, котлеты с картофельным пюре, салат из капусты. К чаю были эклеры. Смели они все в считаные минуты.

– А мне казалось, что я больше никогда не смогу есть, – задумчиво проговорила Юля. – Это не бесчувствие, случайно?

– Нет. Это просто работа, – серьезно ответил Костя. – С такими или очень похожими вещами мы будем сталкиваться каждый день. Потому и следователь по особо тяжким преступлениям. Особый следователь.

Юля внимательно посмотрела на него: ей показалось или на самом деле в двух последних словах прозвучала незнакомая интонация? Восхищение, что ли.

После ночного ужина она открыла дверь в закуток, где была душевая кабина и раковина с зеркалом, проверила, есть ли горячая вода.

– Какое счастье, вода очень даже горячая. Я туда и срочно спать.

– Конечно. Я ухожу, – Костя подошел к ней и, нежно глядя на ее отражение в зеркале, обнял за плечи. – Ничего, что я тебя в такое втянул?

– Это ужасно, – строго ответила Юля и сразу улыбнулась. – Это я к тому, чтобы ты начинал себя казнить. Обожаю комплекс вины у людей с высоким самомнением.

– Ладно, учту.

Костя посмотрел на Юлю долгим, ласкающим взглядом и вдруг замер:

– Какая-то чертовщина. Ты сама-то поняла, что у тебя тоже длинные каштановые волосы и карие глаза?

– Ты только сегодня заметил, до этого, с детского сада, не знал?

– Я сегодня узнал, что две похожие девушки стали жертвами, возможно, одного маньяка. Прости, ради бога. На самом деле очень устал. Спокойной ночи.

Утром на работу в прокуратуру пришли два других человека, не робкие перепуганные стажеры, которые убийства видели только в кино, а профессиональные юристы. Они были уверены в том, что идут к цели правильным путем. Костя напомнил Юле, что говорил их преподаватель по криминалистической экспертизе:

– Надо просто работать. Если работать как следует, нельзя не раскрыть преступление. Нет прямых улик – это тоже улика. Она выводит на психологический тип продвинутого и осторожного преступника, а таких не очень много.

Пришли результаты осмотра тела и вскрытия. Насильник и убийца знал, как не оставить следов. Перчатки, презерватив, одежда из прочной синтетики, по которой пальцы отчаянно сопротивляющейся девушки скользили, ни за что не цепляясь. На голове и лице убийцы, вероятно, был шлем, поскольку нет нигде ни волоска, ни следов слюны.

Допросили парня Марины Вячеслава Орехова, типичного мажора из семьи местных чиновников. Он сказал, что Марина на самом деле часто уходила из дома на вечернюю пробежку, а потом забегала к нему. Если родителей не было дома, могла остаться на ночь. Впрочем, и при них пару раз оставалась. В ту ночь она не пришла. Алиби парня подтвердила его мать. Рассказала, что они вдвоем делали вечером. Что смотрели по телевизору, когда легли спать. Когда мать Орехова ушла, Ирина резко сказала:

– На всякий случай имейте в виду: мать, отец, жена, любовница – это не алиби. Они часто врут, если не как правило.

Юрий Ткач, брошенный Мариной парень, был мрачным и настолько неприятным типом, что Юле даже захотелось, чтобы его задержали. Тем более что алиби у него не было. Он жил один.

Ирина сосредоточенно изучала материалы по пропавшим девушкам, чьи фото напоминали Марину Киселеву. Одна из них, Людмила Иванова, двадцати лет, ушла из дома две недели назад. Жила с теткой, которая обратилась в полицию лишь несколько дней назад. Говорит, что Люда пошла на станцию, собиралась поехать в Москву на два дня. Но не звонила и не вернулась. От их дома ближний путь на станцию по лесной тропинке. Ирина собрала поисковую группу, кинологов с собаками и велела прочесать лес по максимально большому радиусу вокруг тропинки, ведущей к вокзалу. На второй день поисков было обнаружено тело девушки, которую тетя опознала как Люду Иванову. Тело было присыпано землей и завалено ворохом листьев в чаще из деревьев и сплошных кустов. Тот же способ убиийства, изнасилование. Каштановые длинные волосы, карие глаза…

Этот этап расследования был как взрыв бомбы. Сергееву атаковали все местные газеты и телевидение. Примчалась съемочная группа из Москвы.

В тот вечер, когда по телевизору должны были показать интервью с Сергеевой, Юля и Костя пришли к нему в номер, там был довольно приличный телик. Костя захватил бутылку красного вина, взял еды у повара «На районе». Уселись рядом на диване. Волновались, как перед экзаменом. Ирина отвечала на вопросы четко, не выдавая ни деталей, ни рабочих версий, но как-то очень верно обозначив суть.

– Да, я вижу связь как минимум трех убийств разного времени. Мы пока не вышли на подозреваемого, хотя в работе огромное количество данных и досье. Но преступник пока на свободе, и он очень опасен. Я предупреждаю всех девушек и их родителей. Будьте осторожны. Отложите развлечения, поездки. Потерпите. Я иду за ним. Я его найду.

– Ничего себе, – потрясенно выдохнул Костя. – Я вообще ничего подобного не слышал никогда. Да и не видел. Она же настоящая, невероятная красавица.

Юля от неожиданности даже прижала ладони к губам, едва сдержав возглас ужаса. Потом спросила тихо:

– Костя, что это было? Ты влюбился?

– Какая же ты дурочка! – рассердился он. – Я говорю тебе все, что думаю, потому что привык к тому, что ты все понимаешь. Я восхищаюсь Сергеевой как личностью, как профессионалом, как красивой женщиной, наконец. Но это абстракция. Высшая материя. Мое тепло, нежность, привязанность чуть ли не с рождения – это только ты. Потому мы тут вместе.

Ирина попросила их утром прийти как можно раньше. Костя и Юля явились к восьми часам. А Сергеева уже была на своем месте.

– Спасибо, что пришли раньше. Я тут с половины седьмого, даже не стала Виктора будить, добежала пешком. Ребята, работаем на пределе. Костя, вот адреса освобожденных после срока за сексуальные преступления с особо тяжкими обстоятельствами. Я выделила из твоего файла тех, кто сейчас в городе и в ближайшей деревне. Их всего трое. Когда приедет Виктор, объедете их. С каждого места звони. Чуть что, малейшее подозрение, – выпишу ордер на обыск и пришлю оперативников для задержания. Юля, прочесывай новую информацию. Заявления о пропаже в полицию. Все, что можно, в соцсетях – элементарно набирай в поиске слова: «пропала дочь», «пропала сестра» и тому подобное. И отбирай только свежие даты и буквально в последние минуты, когда еще никто не примет заявление. Что-то может произойти.

– А нельзя объяснить? – почти потребовал Костя.

– По уму нет, – произнесла Сергеева. – Ощущение. Такое ощущение, будто сумасшедшая сволочь вступит с нами в игру. Так бывает, когда преступник переходит черту безнаказанности. Начинает чувствовать себя всесильным.

Виктор приехал в десять часов и торжественно разложил на столе свежие газеты – две местные, три московские, каждая во многих экземплярах.

– Ирина Антоновна, я бы в рамочку повесил, – сказал он на полном серьезе. – Везде ваши фото, в наших газетах вообще на первых страницах. Голливуд отдыхает. Честное слово.

Ирина подошла, посмотрела, нахмурилась.

– Все-таки придурки. Я всем газетным журналистам сказала, что никаких фото. Они из передачи взяли. Так засветить следователя! В разгар расследования! Надо бы позвонить, сказать, но уже какой смысл… Витя, рамочки не нужно. Ты везешь Константина к потенциальным подозреваемым. У тебя больше опыта, следи за ними в оба. Вдруг там оружие или просто сопротивление, даешь короткий вызов мне и пытаешься обезвредить.

– Есть, – сказал Виктор. – По дороге расскажу тебе, Костик, как я одного фраера задержал, запихнул в багажник, и он там сидел, пока группа не подъехала.

Они уехали, а Юля работала за компьютером, не прерываясь ни на минуту, до трех часов дня. Потом сделала пару звонков и вошла в кабинет Сергеевой.

– Ирина, вот что нашла. Пост появился на фейсбуке час назад. Страница Дарьи Александровой. Она написала с работы: «Люди, у меня, кажется, большая проблема. Моя дочь Катя ушла в школу к девяти утра. Школа на Короленко, 5. Я ездила по делам, и мне только сейчас дозвонились из школы: Катя не пришла на уроки! На звонки не отвечает. Бегу домой, проверяю везде. Если кто-то ее видел, вот мой телефон». Я позвонила Дарье. Дома она дочь не нашла. Девочке тринадцать лет, у нее с собой мобильник, он не отвечает.

– Иди к компу, сейчас к тебе придет наш программист Вася, он отследит местонахождение телефона. Не забывай отслеживать комментарии к этому посту. Там появятся свидетели: родители одноклассников, соседи, прохожие. Да, есть фото девочки?

– Извините, забыла. Вот, – Юля открыла на своем телефоне снимок из альбома матери.

– Шатенка. Темноглазая. Боюсь, это оно.

Телефон Кати нашли неподалеку от школы. Его, похоже, выбросили из машины.

Костя и Виктор вернулись в прокуратуру поздно вечером.

– Одного не было дома, он уже неделю в больнице с открытой язвой, – доложил Костя Сергеевой. – У двух других железные алиби на момент последнего преступления. Я проверял.

– Хорошо. Помогай Юле. Возможно, то преступление уже не последнее.

Они успели узнать, что Катя неподалеку от своего дома села в синюю машину. Номеров свидетель не рассмотрел, на камерах наблюдения у школы такую машину не обнаружили. Поздно вечером позвонил руководитель группы поиска, которую Сергеева направила по маршруту дом – школа – лес… Тело девочки нашли на окраине леса.

На месте они были в половине двенадцатого ночи. Вид этой юной смерти – страшное дежавю. А рядом с телом лежала газета, придавленная камнем. На странице – интервью с Сергеевой и ее портретом.

Два дня их всех спасала почти круглосуточная работа. На третий вечер, когда Виктор уже заехал, чтобы развозить их по домам, Ирина сказала:

– У нас завтра пауза. Передышка, праздник. Короткий день. У моей Кирочки первый юбилей – пять лет. Все являются в обязательном порядке. Других гостей не будет. Папа наш все еще обменивается опытом в Париже. Юля, мы с тобой начинаем чистить перышки. Мужики обеспечивают шампанское, в том числе детское. Все остальное я сегодня ночью сделаю сама.

У себя в номере Юля упала в одежде на кровать и сказала Косте:

– Даже если она придумала этот день рождения, это какое-то счастье. Я самой себе уже кажусь недорезанным трупом под грудой листьев. А эта газета, этот кошмар… Не знаю, идет ли Сергеева за убийцей, но он точно идет за нами.

– Тяжело, – согласился Костя. – Отоспись. И действительно, купи себе какое-то платье, перышки и все дела, как она и сказала. Первые деньги нам заплатили. Завтра купим подарок. Не знаю, что такой мелочи дарят. Ты не помнишь?