Отель для призраков
И я заметила, как в его окошках потушили свечи, встречая новый день, и они загорелись отсветами от алой зари. И весь замок стал кроваво-красным.
Ветер дул из-за гор и качал величавые деревья у подножья скалы, на которой стоял замок. А над самой высокой башней, почти задевающей за облака, летели утки, спеша к берегам горного озера, чтобы насладиться жизнью и вывести потомство…
Волшебство?
Думаю, что это нечто иное. Умение видеть больше, чем кажется на первый взгляд. Проникать в суть вещей и понимать то, что они хотят тебе поведать.
Этот замок и многое другое, вроде тех пожелтевших фотографий с говорящими персонажами, всё это теперь было частью моей жизни, моей реальности. И я должна к этому привыкнуть.
И тут я вспомнила про ночного гостя и вскочила с постели…
С кухни пахло ароматным кофе, и я поспешила сесть за стол.
Но завтракала я одна, даже полупрозрачное тело Петра не составило мне компанию. Помыв за собой чашку, я направилась в гостевую комнату, куда вчера поселила Алексея.
На двери появилась табличка, которой ещё вчера не было, я это точно помню.
Комната №1 – было выбито на золотой дощечке, а ниже красивыми прописными буквами с крендельками и завитушками было написано имя постояльца – Алексей.
Я открыла дверь, но в комнате никого не был. Постель осталась не расстеленной и даже не примятой, но я чувствовала присутствие призрака.
– Ты здесь?
После минутной тишины я услышала тихое всхлипыванье. В дальнем углу комнаты, прямо на полу сидел Алексей, больше похожий на туман.
Он горько плакал и его прозрачное тело вздрагивало. Оно, то исчезало, то появлялось вновь, а когда я подошла к нему, он и вовсе растаял, как лёгкое облачко.
– Алёша, так нельзя. Что проку убиваться по тому, что уже нельзя изменить. С твоей женой всё хорошо, она сидит на розовом облаке и ждёт тебя. И для неё время вашего расставания пройдёт незаметно. Ты с ней на расстоянии одного вздоха.
– И чей это вздох?
– Да мой, глупыш! Ты с ней на расстоянии моей жизни. Когда я умру, ты уйдёшь на небо вместе со мной. Осталось подождать совсем немного. И постарайся воспользоваться этим временем для чего-то полезного.
– Для чего же?
– Ну, хотя бы для того, чтобы научиться не рыдать как девчонка, а стойко переносить трудности. Научиться терпению и умению мыслить.
– Так значит, чем раньше вы умрёте, тем быстрее я попаду к своей любимой?
– Ты совершенно прав, но не думаю, что стоит делать акцент на слова «чем раньше». Какой смысл торопиться туда, где тебя ожидает вечность?
– Как сказать! Ведь вы возрождаетесь постоянно, почти без перерыва, и может так случиться, что я попаду на небо, а моя любимая вновь обретёт тело, и уже я буду ждать её там, до бесконечности…
Я не знала, что сказать ему на подобную глупость. Исчерпав все доступные мне доводы, я стала мысленно звать на помощь всезнайку Петра, и он не заставил меня долго ждать.
В дверь постучали и, не дождавшись ответа, в комнату вошёл Петр.
– Как наш гость?
– Да вот, хочет, чтобы я поскорее загнулась! – усмехнулась я, но на душе скреблись кошки, и чувство опасности наполняло сердце.
Алёша посмотрел на Петра исподлобья с нескрываемой неприязнью.
– Что пришёл? И без тебя тошно, господин вечный Призрак. Думаешь, что сможешь уговорить меня стать бесчувственным и послушным? Ничего у тебя не выйдет, и не надейся! Я всё равно буду думать о своей любимой. И спешить к ней.
– Я не собираюсь никого уговаривать, у меня и так дел полно. Можешь продолжать своё нытьё, мы не станем тебе мешать. Пойдём Варенька, мы здесь лишние.
Когда мы вышли за дверь, Пётр заговорил шёпотом:
– Плохо дело, этот парень неуправляем. Ума не приложу, что с ним делать.
– Если ты не знаешь, то откуда знать мне?
– Раньше ты и не таких приручала.
– Раньше? Но я ничего не помню из того, что было раньше. Может, пришло время рассказать мне об этом?
– Может, пришло… Пойдём в гостиную, там и поговорим, подальше от чужих ушей, – и с этими словами он покосился на дверь под №1.
Но вместо гостиной он повёл меня в комнату с удобными креслами под сенью экзотических растений. Когда я устроилась поудобнее, он начал свой рассказ…
Шёл 1691 год от рождества Христова. В двухстах километрах от Москвы, в маленькой деревушке у самого леса жила старушка с внучкой Варенькой.
Рождению девочки предшествовала череда событий, весьма загадочных и таинственных даже для той поры, когда люди ещё не позабыли свои истоки, когда в лесах жили лешие и кикиморы, а в реках русалки да водяные.
Бабушка девочки была уважаемой женщиной, и не только в этой деревне.
Слава о чудесной целительнице шла по Руси великой, и многие пускались в путь в надежде на исцеление от своей хвори.
Всем помогала добрая старушка, а судьбы своей дочери изменить не смогла.
Звали девушку Марией, и была она красы сказочной. Многие заглядывались на неё, сватов засылали, но всем отказывала она, видно, никто не был мил девичьему сердцу.
Целыми днями бродила она по лесам и полям, собирала травы и коренья для снадобий своей матушки, и не было для неё ничего слаще, чем чувство свободы. И вот, однажды, постучал в их дом путник, ослабленный и израненный.
Как и где получил он эти раны, о том умолчал, но почти целую неделю пролежал он без сознанья на лавке. И поила его старушка всякими целебными отварами, пока в одно прекрасное утро он не открыл глаз… Синие озёра, без брода и края, глядели на Марию, и не было у неё сил отвергнуть этот пылкий взгляд. И зародилась в сердце девичьем любовь, чище и сильнее которой не было ранее в тех местах.
Солнце сияло, птицы пели, и стояла осень золотая, не пуская холода в их края, пока были наполнены любовью их сердца.
Но всему есть начало и конец…
Раны на спине гостя постоянно кровились. Сперва, они походили на два нароста без кожи с грубыми краями, но постепенно эти наросты отпали, а раны подсохли, оставив два параллельных шрама на спине, но вскоре они вновь начали расти.
Маленькие холмики набирали силу, они зудели и чесались. Сон юноши стал беспокойным и чутким. Лежать он мог только на боку, и в одно воскресное утро наросты превратились в два белых крыла, окропленных кровью. Два маленьких крыла, слабеньких, скукоженных, но за неделю они окрепли и выросли. Пришло время прощаться.
Ангелом был тот юноша, что спустился с небес, в наказание за свои деяния с обрезанными крыльями и опустошённой душой.
Всё, что искал он на земле, всё было им найдено, но когда он улетел, то забрал больше, чем ему полагалось, и оставил более того, что у него просили.
Забрал он душу Марии, а оставил её тело с младенцем во чреве.
Наступила зима, и не было ей ни конца, ни края.
В других местах уже давно бушевала весна, но в этой деревне время словно остановилось.
Долгие месяцы ухаживала старушка за бездушным телом своей дочери. Кормила и поила его, а в это время внутри у той рос плод любви – дитя Ангела. В день её рождения весна вновь пришла на землю Русскую, потекли ручьи, и запел свою песню долгожданный соловей, а спустя несколько дней и лето наступило.
Так за одну неделю сменилось сразу три времени года. Вот такие бывают чудеса!
Разговору о тех чудесах было немало, да только спустя несколько лет их стали называть – сказкой.
Но одно самое главное чудо осталось для людей незамеченным. Росла девочка Варя тихой, скромной. Людей сторонилась, но в помощи никому не отказывала. Сразу после родов умерла её матушка – тело бездуховное, а спустя 13 лет умерла и бабушка, оставив в наследство любимой внучке свой травник и накопленные знания.
Стала Варенька знахаркой и ведуньей, и многие приходили к ней за помощью, но вскоре, стали стучаться в её дверь и необычные гости.
Души внезапно умерших искали защиты в её доме, искали и находили её.
Так появился самый первый гостевой дом для Призраков. Долгими зимними вечерами сидели они за большим столом и коротали время за рассказыванием историй.
И так долгие годы…
Число гостей постоянно росло, и люди, живущие в деревне, стали обходить дом знахарки стороной.
Ночью дом светился голубоватым светом, и странные серые тени то и дело появлялись на ветхих ступеньках.
Собаки в деревне лаяли все ночи напролёт, пока не издохли – разом. Это вконец испугало соседей, и они перестали покидать свои дома в ночное время. Но это было только на руку молодой хозяйке «странного дома».
Дом постоянно увеличивался в размерах, как в ширину, так и в высоту, а на ту пору это было чудом большим, чем сами призраки.
Прожила Варвара всего пятьдесят лет, и в час, когда она умерла, вместе с ней ушли на небо более семидесяти душ, ждущих упокоения в небесах обетованных.
Но спустя двадцать лет в заброшенный дом пришла молодая девушка, и всё началось сначала.
И так по сей день, ты умираешь и возрождаешься вновь, это твоё предназначение, доставшееся по наследству от отца, ведь он был не кто иной, как Ангел смерти и приходил на землю за душами, не находящими пути на небо.
А дом?
Он изменяется в зависимости от эпохи, в которой ты живёшь. Он стал куда больше и шикарнее, чем та развалюшка у леса триста лет назад, но это и понятно, так как и призраков с каждым годом становится всё больше и больше.
Страшные аварии, землетрясения, теракты, всё это множит армию призраков, а ты их собираешь под своё крыло.
Но вот беда, с каждой жизнью тебе всё сложнее находить этот дом и тогда мы организовали команду имени – тебя.
Агентство «Варвара» занимается недвижимостью, но это лишь прикрытие. Основной его целью является нахождение новой хозяйки «Отеля для Признаков», а также всяческой помощи ей по розыску и оповещению призраков о местонахождении приюта.
Вот вроде и всё… Конечно, я знаю далеко не всё, Варенька. Возможно, Акулина Фёдоровна расскажет тебе больше.
Глава пятая.
Агентство «Варвара»
Мы сидели молча. Жаркий полдень сменился прохладным закатом, и наша тишина прервалась стуком в дверь.
– Новые гости?
– Да, Варенька, твои гости всегда приходят в сумерках.
– Тогда пойдём открывать.
На пороге стоял мальчик, худенький, бледненький, с опущенными плечиками и почти седыми волосами.
Он натужно улыбнулся и протянул мне конверт.
Было заметно, что он волнуется, и руки паренька дрожат, протягивая мне письмо.
Взяв послание, я стала его разглядывать, что ещё больше увеличило напряжение, витающее в воздухе. Зубы гостя застучали, а с правым глазом случился нервный тик.
Не обнаружив адреса на конверте, я машинально обратилась к юноше:
– Вы уверены, что это письмо для меня?
– Уверен! Для Вас и только для Вас!
– Хорошо.
Я открыла конверт и достала письмо. На пожелтевшей бумаге аккуратным подчерком было написано следующее:
Дорогая Варенька!
Я посылаю тебе этого юношу в качестве добровольного помощника. Он очень талантливый молодой человек и обладает массой достоинств, полезных для нашего общего дела.
Он видит, как прошлое, так и будущее, владеет телепатией и телекинезом, а также, что очень важно, способен к левитации и при каждодневных тренировках может развить эти способности до состояния планетарных масштабов.
Надеюсь, что ты, матушка моя, не рассердишься на меня за этот «подарок».
Юношу зовут Николай Зорин, но ему нравится, когда его называют Ник.
Уверена, что он тебе понравится!
Твоя Акулина Фёдоровна
Р.S. До скорой встречи!
Я посмотрела на юношу и протянула ему руку:
– Ну, здравствуй, Ник, рада приветствовать тебя в нашей малочисленной компании.
– Я рад! Ох, как я рад!
Ник облегчённо вздохнул и оживился. Дрожь прошла, и глаз перестал дергаться. Видимо, мой приём волновал его больше всего. А вдруг я откажусь от его услуг и выгоню вон. Вот, глупыш!
– Проходи в дом, там и поговорим, – пригласила я Ника.
А когда он вошёл во двор, я выглянула на улицу.
В фиолетовом свете фонаря улица казалась волшебной, сказочной. Окна в соседних домах были погашены, и только бледный свет моего личного фиолетового светила растекался по узкому пространству, ровно удаляясь до конца улицы. И тут я увидела тень, она скользнула за угол соседнего дома и исчезла. Вот тебе и раз. Я сделала несколько шагов в её направлении, а Пётр с Ником выглянули из-за калитки…
– Что там, Варенька? – спросил Пётр.
Я прижала палец к губам и сделала ещё один шаг. После минутного ожидания послышался шорох, и тень коснулась дороги, но видимо, заметив меня, бросилась восвояси.
– Что нужно этому призраку и почему он боится подойти? – размышляла я вслух.
– Это не призрак, а человек!
Ник говорил шёпотом, словно боясь, что нас услышат.
– Человек? Но кто он?
– Этого я не знаю, но мысли его не сулят нам ничего хорошего.
– Ты читал его мысли? – изумлённо вскрикнула я.
– Нет, я не умею читать мысли, но чувствую их. Они были наполнены негативом и злостью. А ещё я слышал, как он шептал чьё-то имя – Азазель…
Я поспешила закрыть калитку и укрыться в доме. Мне было не по себе от подобного открытия. Оказывается, что то, чем я занимаюсь, не является тайной для окружающих. За мной следят, а возможно и охотятся, а я даже не могу предположить, кто эти люди, и что нужно от меня этому загадочному Азазелю.
В доме было тепло и уютно, и я позабыла о страхе. Но Пётр не забыл. Его страх был не за себя, а за меня. Его чёрные брови сошлись у переносицы, и он выглядел рассеянным. Вскоре он стал таять и исчез.
Я хотела окрикнуть его, но не стала. Пусть отдохнёт, а у меня было чем заняться.
– Ну, что же, Ник, расскажи о себе?
Паренёк, видимо, ждал этого вопроса и затараторил ранее заученную биографию.
Я – Коля Зорин, мне вчера исполнилось 16, а сегодня я уже с Вами. Как давно я ждал этого, но Акулина Федоровна сказала, что до 16 лет в Отель нельзя. И я ждал. А как не ждать? Что у меня была за жизнь? Сплошной Ад. Всё моё детство и отрочество я был изгоем, белой вороной, в которую разве что ленивый не кинет камень, не оскорбит и не унизит. Я жил в интернате, а моя родная мать решила забыть о моём существовании, и родила себе другого ребёнка, нормального, не то, что я.
Ну, да ладно, я не в обиде на неё. По крайней мере, она не бросалась в меня камнями, как это делали все остальные.
Когда мне надоело терпеть издевательства, я разозлился и мой гнев превратил здание интерната в руины.
Не удивляйтесь, я могу создавать предметы, а вернее – материализовать их одним взглядом и силой мысли, а разрушать ещё проще.
Стены старого барака сложились как карточный домик и похоронили под собой 56 человек. Потом начался пожар, и всё сгорело дотла. Выжил я один…
Меня забрали в психушку и, пока я не сбежал оттуда, нещадно пичкали таблетками, от которых страшно болела голова и тошнило.
Всё это время за мной по пятам летали два призрака. Это мальчик Саша и девочка Маша. Они были маленькими и ничего плохого мне не сделали, но я их убил.
Постепенно мы подружились, и они простили меня, поняв, как нелегка была моя жизнь в этом интернате.
Мне было безумно стыдно за то, как я поступил с ними, но, к сожалению, время нельзя повернуть вспять. По крайней мере, я так думал.
Когда я убежал из больницы, дети проводили меня к Акулине Федоровне, а та приютила меня на целый год, и всё время читала мне наставления, как я должен вести себя, как должен сдерживать свои эмоции и развивать таланты на благо общества, чтобы загладить страшный грех убийства невинных.
Дети всё это время находились рядом, но вчера, в День моего рождения, я встал перед ними на колени, ещё раз попросил прощения и отпустил на небо.
Они уже готовы были сделать этот шаг, и господин адвокат, Егор Каземирович Вяземский, указал им путь. Прямо в гостиной, на потолке.
Это было прекрасно! Я видел, как он открыл проход, и тот засветился всеми цветами радуги, и такая сила исходила оттуда, такая мощь. Мне показалось, что эта щель засосёт и меня, но она забрала только детей. Они взлетели вверх, на секунду задержались, чтобы помахать мне рукой, и исчезли.
Я долго плакал, но когда мои слёзы иссякли, я почувствовал облегчение, что их души обрекли покой.
А на следующее утро Акулина Федоровна написала вам письмо и собрала меня в путь, сказав, что только сейчас я готов вступить в вашу группу по спасению душ. До этого она рассказывала мне о вас, и я был поражён вашей стойкостью и упорством. Столько жизней подряд вы посвятили спасению душ тех, кто, возможно, и не заслуживал сострадания. Но не для вас! О, нет! Для вас они все были равны.
Я внимательно слушала Николая, и сначала он показался мне психом или даже маньяком. Этот юный господин без малейшего колебания стёр с лица земли целый интернат, отправив в мир иной 56 человек, но по мере его повествования я поняла, что он меряет происходящее другими критериями, отличными от моих.
Но главное – то, что парень искренне сожалел о содеянном, и это было совершенно точно, иначе бы Акулина Фёдоровна не направила его сюда в помощь новоиспеченной домоправительницы «Отеля для Призраков».
Итак, в нашем полку прибыло, и я была очень рада. Я не умела читать мысли и всё такое, но в глазах этого юноши светилось добро его души.
В дверь постучали, и я вздрогнула. Нужно было идти открывать, а Петра всё ещё не было.
Ник пошёл со мной, но держался поодаль.
У калитки стояли две девушки и парень. Лица у них были унылые, а самая младшая из гостей плакала, вздрагивая всем телом.
– Проходите, не стесняйтесь,– сказала я и отступила от калитки, давая им возможность пройти, но их тела прошли сквозь меня, и девушка зарыдала в голос:
– Мы умерли! Как такое могло случиться?! Почему мы умерли?
Я не знала, почему они умерли, но поспешила протянуть им руку для скрепления договора.
После произнесения заклинания их лица переменились, в них появилась лёгкость, почти радость, и девушка перестала плакать. Несмотря на туманность их образов, одежда разгладилась от складок и помятостей, и к ней вновь вернулись краски. Я повела их в дом, не выпуская руку самой младшей. Она держалась за меня очень крепко, если это понятие можно использовать в характеристике к призракам.
Отложив все вопросы к гостям до следующего утра, я проводила их в свои комнаты, а сама спустилась вниз, к Нику.
Беспокойство росло. Петра не было, и я ходила по комнате, измеряя её шагами от стены до стены.
Это продолжалось около часа, и тут в дверь тихонько постучали.
Открыв, я увидела на пороге Акулину Федоровну:
– Вот и свиделись, матушка моя! – воскликнула старушка и крепко обняла меня за плечи. За спиной стоял Пётр, и я облегчённо вздохнула.
– Где ты был?
– Не серчай, Варенька, он за мной летал. Неспокойно тут у вас, и Пётр разволновался. Я ведь к вам на следующей неделе собиралась, но не дотерпела. Выглянув за калитку и убедившись, что там никого нет, я повела гостью в дом.
– Ах, как хорошо! Как давно я здесь не была. Соскучилась. Так вот, я по какому поводу.
За вашим домом следят, об этом мне рассказал Пётр, а на днях ко мне приходил странный молодой человек и пытался узнать, не знаю ли я, где находится «Отель для Призраков». Я ответила, что нет, а он усмехнулся и исчез.
Такого раньше никогда не было. Отель охраняла небесная канцелярия и всецело отвечала за него и за его инкогнито. И вот тебе, пожалуйста.
А вчера в мой почтовый ящик бросили газету, а там это объявление. Вот, Варенька, прочитай, пожалуйста.
Я взяла газету и прочла объявление:
Агентство «Варвара» предлагает свои услуги в поимке и задержании призраков, полтергейстов и другой домашней нечисти.
Организует сеансы для встречи с душами умерших для их родственников и знакомых.
Адрес в Москве: Переулок Вечности, дом 3/2
– Что за бред!? Кто это написал? – возмутилась я.
– Это очень интересный вопрос, матушка моя, и ответ на него нам ещё следует отыскать.
Но как бы это парадоксально ни звучало, но идея с объявлением мне понравилась. И если кому-то так приспичило, чтобы мы ловили призраков, отбившихся от рук, мы будем это делать, и тогда написавшие объявление сами выдадут себя и будут рассекречены.
– Ну, допустим! Мы оставим объявление, но получается, что мы будем обманывать людей, даруя им надежду?
– А с чего ты взяла, матушка моя, Варенька, что мы будем обманывать людей?
Напротив, мы будем делать всё, что предлагается в объявлении. Ты будешь ловить призраков, а мы с Егором Каземировичем займёмся общением усопших с их скорбящими родственниками. Уверена, мы ещё и денег заработаем!
Акулина Федоровна прикрыла рот рукой и захихикала.
Мы прошли в дом, попили чайку и Акулина Федоровна засобиралась.
– Мне пора, матушка моя. Будем держать связь по телефону. Целую вас, дорогие мои.
Проводив старушку до калитки, я чуть не расплакалась. Уж очень нравилась мне это странная тётенька, с аристократическими манерами и потрясающим чувством юмора.
Закрыв за ней дверь, я вернулась в дом, но не успела лечь спать, как зазвонил телефон и в трубке раздался встревоженный голос Акулины Федоровны:
– Варенька, на 45 километре Ленинградского шоссе случилась страшная
авария, тебе бы не мешало туда съездить.
Глава шестая.
То, что случилось на рассвете…
Это случилось на рассвете. Когда я попала на место катастрофы, утренний туман почти рассеялся, и я могла детально оглядеть окрестности.
Я ещё никогда не видела ничего подобного. Водитель КАМАЗа, не справившись с управлением,
выехал на встречную полосу и на всём ходу снёс сразу несколько автомобилей.
Сколько их и каких марок – сложно было определить, теперь это было лишь огромное кладбище металлолома.
Я стала искать пострадавших.
Стояла такая тишина, жуткая тишина. Птицы замолчали, их утренние песни больше не пронизывали прохладный августовский туман.
И ветер, он тоже молчал.
Странным было ещё и то, что ни одна машина не загорелась, хотя кругом был разлит бензин, он походил на лужи после ливня, и в каждой из них отражалось небо с цветастой радугой в центре.
Я стала считать лужи, и их оказалось семь. Семь легковых машин плюс КАМАЗ…
Не слабо! И откуда здесь такое столпотворение в пять часов утра?
И тут я увидела первое тело, а вернее, оно состояло из двух частей. Это была женщина средних лет и очень полная.
Половина туловища, та, что с головой, беззвучно открывала рот и пыталась мне что-то сказать, её руки дёргались, и пальцы пытались ухватиться за траву и выдёргивали её с корнями.
В метрах трёх от первой части лежала вторая, ноги пытались привстать, и от этих попыток из неё вываливались внутренности и окрашивали землю рядом с телом в ярко-красный цвет.
Тошнота подступила к горлу… Бедная женщина!
Я понимала, что тело мертво, но почему же тогда оно ещё не потеряло рефлексы и почему борется за жизнь, как будто душа ещё не оставила его?
Дальше лежала женщина, совсем юная, и она точно была жива, но раны, нанесённые при столкновении, не оставляли ей ни одного шанса на спасение.
Из ноги был вырван огромный кусок мяса, оголив кость, а часть бедра и живот были словно срезаны чем-то очень острым.
Она дышала, и сквозь рану было видно, как раздувается её лёгкое, наполняясь воздухом.
– Помогите мне, прошу вас! – стонала она.
Я стала набирать на мобильном спасательную службу, но ровный и бесчувственный голос сообщил, что я нахожусь вне зоны доступа сети.
Я не могла ничего сделать, но пообещала, что помощь уже на подходе. А про себя подумала – Господи милосердный, прекрати её страдание и подари ей покой!