Книга Сету атум - читать онлайн бесплатно, автор Юрий Тамразов. Cтраница 4
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Сету атум
Сету атум
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Сету атум

Чистое небо накрывает Сочи голубым куполом, на вершине которого слепит глаза золотое солнце. +25. Почти бегу к площади Морского вокзала. Опаздываю, знать бы еще куда? Хорошо хоть февраль, улицы не переполнены беспечными отдыхающими, не приходится продираться сквозь толпы вальяжно вышагивающих туристов. Перескакивая через ступеньки, спускаюсь с пешеходного моста, нависшего над железнодорожными путями. «Уважаемые пассажиры. Скорый поезд „Новосибирск-Адлер“ прибывает на первый путь», – мелодичный голос диспетчера, слегка искаженный металлическими нотками, оживляет немногочисленных, скучающих на перроне граждан. Я преодолеваю последние ступени, спрыгиваю на перрон, вымощенный добротной плиткой песчаного цвета, шагаю в сторону выхода.

«Леха, привет! У тебя какой вагон? Ага, понял. Да, тут здорово, завтра будем отрываться в Сочах по полной»! – огибаю коренастого мужчину в не по погоде коротких шортах, цветастой майке, хмыкаю. Если вы хотите вызвать непонимание, а то и презрительный взгляд у местных жителей, скажите: «В Сочах». Или вот так: «Я на Кубани». Можно еще «гекнуть», смягчая согласную. Любой сочинец от таких фраз обозлится и начнет объяснять, что вы находитесь в Сочи, а не в Сочах, что Кубань – это Кубань, а Сочи – это Сочи. Что у них на Кубани вы можете «гекать» сколько угодно, а здесь за такое можно и сарказм схлопотать. «Мы – столица черноморского побережья России! А Кубань – это такая река», – можете услышать и такой ответ на вопрос: «Разве Сочи – не Кубань»? В общем, меня передергивает, но времени на сарказм нет. Спешу.

На глаза надвигается тень – захожу в монументальное здание вокзала, вероятно, строили еще при Сталине. Впрочем, большинство построек в моем городе еще тех времен, все широкое, вычурное, монументальное и обязательно песочного цвета. А вдруг кто забыл, что попал на курорт?

Балансируя на скользком, начищенном до зеркального блеска, полу, устремляюсь к дверям с табличкой «В город».

«Дарагой, мащина нэ нада? Дешэво давезу! – трясу головой, пробегаю мимо смуглого мужчины, оживившегося было от приближения моей фигуры. – Ну как хочэщь. Своим пэщком иди», – бубнит в мою стремительно удаляющуюся спину таксист. Предполагая новые предложения, сторонкой обхожу бабулек, толкущихся у вытянувшихся напротив вокзала пластиковых прямоугольников автобусных остановок, ныряю в подземный переход. Осталось чуть-чуть.

Первое, чем поражает туристов Сочи, – мохнатые пальмы. Стоящие поодиночке, вытянувшиеся в стройные аллеи, или разбитые в шахматном порядке, – символ южной столицы страны. После в глаза жителям Севера, Центра, Урала и других регионов коренной России бросается в глаза пестрый национальный состав. Русские, украинцы, армяне, грузины – не удивляют. А вот, скажем, греки, эстонцы, немцы, адыги, абхазы, турки и прочие экзотические для той самой коренной России народы – весьма-весьма… И да. Солнце. Всегда, даже в зимние месяцы.

Набережная полупустая, многочисленные магазинчики и кафешки разбавляют шум прибоя туповатыми популярными мелодиями. Но это скорее так, для острастки, туристов практически нет, заманивать музыкой некого. Улавливаю нестройную, но полную веселья, разноголосицу. Обладатели голосов выкрикивают мантры под экзотический аккомпанемент аккордеона и маленьких медных тарелок – караталов. Теперь знаю, куда держать путь.

Худшее начало дня – это напоминание о своих собственных ошибках, да еще к тому же уверенное в своей правоте. Напоминание, имею в виду. На пирсе буйствует оранжевый хоровод. Девушки и юноши, одетые в традиционные индийские одежды, окружают играющего на аккордеоне выбритого налысо мужчину, постукивают в медные тарелочки, повторяют за веселящимся запевалой: «Харе Кришна! Харе Рамо! Рамо-Рамо, харе-харе!» – обычно подобные представления кришнаиты, как их называют обыватели, устраивают в жаркие летние месяцы, привлекают туристов, иногда подначивают вступить в дружные ряды.

Сегодняшние пляски – не норма. Впрочем, для ребят, спонтанно верящих во все, что имеет мистический привкус, понятие «норма» – вообще весьма размыто. Захотели – сделали. Чуть поодаль от веселящейся молодежи стоит крупный, словно вылепленный из шаров, парень. Попытка спрятать огрехи фигуры за черным матерчатым плащом не удалась. На круглом лице застыло хмурое выражение, руки сцеплены за спиной, поза выражает пафос и презрение к миру, переносит вес с правой на левую ногу. Наверное, хочет потанцевать, но созданный образ не позволяет присоединиться к толпе. Бэтмен, блин.

Среди танцующих много моих знакомых, есть и знакомые стоящего поодаль толстяка. И если я по большей части приглядываю за ребятами, выполняю функции, возложенные на меня сету атум, то Боря, а это именно он, старается перетянуть как можно больше людей на свою сторону. Самое обидное, что на этот путь подтолкнул его я.

Ньюэйдж в Сочи весьма распространен, и это, в отличие от пальм и климата, не сразу бросается в глаза туристам. Тусовка, как я их называю, «разноверов» в основном представлена молодежью и не самой худшей её частью. Этим ребятам не дают покоя вопросы: кто я? кто такой Бог? Что такое жизнь – в общем-то, нужные вопросы, возникающие у каждого мыслящего человека. Не их беда, что в наше время получить квалифицированный ответ очень не просто. В религиозной сфере балом правят шарлатаны. Самопровозглашенные гуру, «как бы маги», «как бы буддисты», «как бы христиане». Эта публика очень быстро поняла, что на возникшем в постсоветской России вакууме можно заработать легкие деньги, главное создать нужный образ.

Православие тут не конкурент. Во-первых, молодежь, по большей части, стремится к нетрадиционным источникам ответов на мучающие вопросы. Ярким, экзотичным. Во-вторых, молодежь хочет всего и сразу. В-третьих, церковь дает огромное количество поводов для злословия со стороны бизнесменов от религии. Мерседесы священнослужителей, неспособность объяснить суть веры, и измеряемая тысячами рублей такса на обрядовые услуги – отличные поводы для тыканья пальцем. Не могу говорить обо всей церкви, но в нашем городе ситуация печальная.

Я приглядываю за «разноверами». Иногда говорю нужные слова в нужное время, наталкиваю на правильные мысли. Веду к Богу. Делаю это аккуратно, не обрушиваюсь с критикой, но направляю. К тому же, стараюсь не вливаться в тусовку. Своим поведением и образом мысли заслужил прозвище «Махарадж», этакий серый кардинал, негласный лидер. Боря был первым, кого я вытащил из псевдо индийской философии. Вытащить – вытащил, но дело до конца не довел, ушел, оставив его наедине с образовавшейся пустотой в душе.

Понадобилось совсем чуть времени, чтобы ответы на вопросы мой протеже начал искать в магии. Естественно, в черной. Ведь черная магия – самая могущественная. Во всяком случае, так ему объяснил новоявленный учитель – великий маг, кавалер звезды Сириуса первой степени, герой солнечной системы, лорд Ашматон. Господи, и откуда они себе такие прозвища берут? Неужели не понятно, что звучит глупо? Лично у меня в голове, эти титулы ассоциируются с родословной породистого кобеля. Однако Борис повелся. Теперь вот стоит, нахмурившись, ученик великого мага, кавалера звезды Сириуса (первой степени, между прочим!), трижды героя Солнечной системы лорда Ашматона – лорд Дадриуль. Двадцатилетний студент второго курса кулинарного техникума, едва тянущий учебную программу. Ну да, великим магам не следует учиться приземленным наукам, они и так все знают.

Пляски закончились, разноверы улыбаются, смотрят друг на друга невидящими от экстаза глазами, по инерции оставившей их мелодии, притоптывают. Я знаю эту силу – силу ритма, в конце концов, это мой путь. Путь ритма. Подхожу к начавшей разбиваться на группки по интересам молодежи. Ощущаю на себе тяжелый взгляд блеклых глаз Бориса, – маг увидел конкурента, покушающегося на его территорию, на его паству.

– Поклоны, матаджи! Поклоны, пападжи! – улыбаюсь, кричу разношерстной компании.

– Поклоны, Махарадж! – в шутку отбив поклон, складывая руки на груди, приветствует меня звонким голосом чуть полная белокурая девушка – Санни. Отделяется от толпы – опять все пропустил!

– Ну я же не знал, что вы служить будете. Дома скучно, решил на море сходить, подумать, а тут вы. Расходитесь уже?

– Да нет, не знаю, – Санни забавно хмурит тонкие брови, поворачивается к компании, – ребята, что дальше делать будем? Махарадж предлагает прогуляться.

– Это когда я успел? – удивленно обращаюсь к девушке. Та, показав язык, метнулась к молодежи. Ну вот, уже вытягивает из группы самых нерешительных, не определившихся с дальнейшим времяпрепровождением.

– Здравствуйте, Махарадж. – Пожимаю вальяжно протянутую ладонь подошедшего Бориса.

– Привет, Борь. – Маг хмурится, я помню его пунктик – на людях именовать его магическим именем, специально игнорирую давным-давно выдвинутое требование. Пусть сам справляется со своими тараканами. К тому же я так и не понял, что он мне должен поведать? Вытянуть информацию из замутненного эмоциями рассудка будет намного проще. – Присоединишься?

– Привет, Борюнчик, – походя, бросает магу Санни, вызывая недовольство последнего, за ее спиной переминаются с ноги на ногу пять человек – все, кто поддался уговорам неуемной девушки. – Пойдемте? Воздух какой, а?!

Растянувшись цепью, наша компания шагает по узкой набережной, заставляет редких прохожих оглядываться вслед. Выглядим странно. Идущих рядом ребят я знаю давно, еще со времен совместных походов в горы. Вася Сухарик – долговязый, вечно улыбающийся, готовый помочь всем и каждому парень. Прозвище получил за диету, на которой сидел почти год – ел одни сухари. Мол, так энергия лучше по чакрам идет. Карлос и Полина – эта парочка плотно сидит на учении дона Хуана. Первым подсел невысокий, коренастый брюнет Карлос, ну а уж Польке ничего не оставалось делать, кроме как присоединиться к возлюбленному. Тем более, что учение дона Хуана ничего не говорило плохого о вегетарианстве – ее железной жизненной позиции. Последние два участника планируемой беседы на свежем воздухе – Стася и Женя. Две девушки-близняшки, сумасбродные и непоседливые, неотличимые друг от друга на первый взгляд и совершенно разные, стоит только пообщаться с ними подольше. От философии далекие, но общая атмосфера подобных сборищ их неумолимо влечет. Видимо, натура будущих художниц-мультипликаторов требует чего-то подобного. Обе с рыжими вьющимися волосами, бездонными серыми глазами в обрамлении пушистых ресниц, невысокие, стройные. Статуэтки, приятно посмотреть. Внешность сочетается с наивным детским характером, готовым удивляться и радоваться всему, на чем остановится озорной глаз. Быть может, небогатая семья, в которой растут девушки, располагает к удивительному характеру, крайне редкому среди женской половины родившихся в 90-стых? Будущие мужья обзаведутся чудом.

Сосредоточиться не получается, постоянно отвлекает Санни.

– А ты чего не на работе? Со Светой как, все ругаетесь?

– Отгул взял, чего-то мне после выходных нездоровится, – сказал первое пришедшее на ум, сам только сейчас вспомнил, что сегодня будний день. Благо, работа позволяет исчезать настолько, насколько хочешь. Устроился в молодежный центр при администрации. Читаю лекции для студентов на, как у нас называют, прогрессивные темы: молодежные субкультуры, происхождение мира, история религий. Меня не напрягают с графиком, я радую директора центра благодарственными письмами от родителей, учащихся и педагогических коллективов. К тому же, такая работа позволяет выполнять основную цель – пробуждать людей. Всех все устраивает. Жаль, что подобного не скажешь о нас со Светой.

В свое время меня прельстила миниатюрная, с точеной фигуркой блондинка. Длинная челка, пушистые ресницы, полные губы, – девушка-сказка. Необычный типаж для Сочи, где все чаще на улицах глаз натыкается на полных постперестроечных барышень – детей выходцев с южных республик бывшего Союза. Повелся, одним словом. Позже выяснилось, что в глубине серых глаз Светы кроется холодный камешек, сообщающийся с точно таким же камешком в сердце – попереченина. На каждое мое слово первая реакция – отрицание. Вечная попытка увидеть ограничение ее свободы в моих действиях, вытекающие из этого ссоры. Сходимся – разбегаемся, вновь сходимся. И чего держит? Да и сам хорош. На заре отношений сдуру решил познакомить ее с «разноверами». С тех пор Света вбила в свою упрямую головку мысль о моем пристрастии к наркотикам. С чего взяла? Теперь вот спасает, от секты, от наркотиков. Лучше бы спасла от собственных иллюзий. – Нормально со Светой, все хорошо.

– Хорошо, когда хорошо, – понимающие кивает Санни, перемещаясь в другой край компании, к близняшкам. Зашушукались.

– Махарадж, как думаешь: бросать мне диету или нет? – место ускакавшей Санни тут же занял Сухарик. Легкий, воздушный человек с отнюдь не воздушной судьбой. У Васи нет родителей, нет родственников, до Сочи добирался автостопом откуда-то из Сибири. О прошлом особо не распространяется, но в редкие моменты, когда тяга рассказать пересиливает наложенное самим же табу, Вася изливает душу. От родного города, в рассказах парня, всегда веет злобой, нанесенной и непроходящей обидой. Несправедливостью. Что, или кто тому виной? Сложный вопрос, может быть, умершие родители, оставившие Васю на попечение неготовой к такому сюрпризу бабушке. Может быть, сложная судьба бабушки, пробедкавшейся с 20-х годов прошлого века. Коллективизация, продразверстка, голод, война, послевоенный голод. Может быть, черствые сердца одноклассников и мерзкие их поступки – не знаю. Но Васю мне было по-человечески жаль, вероятно, к нему одному я испытывал высокое чувство жалости и желание уберечь от жизненных невзгод. На пути парня их встретилось уже достаточно. С ним я был собой, не играл:

– Смотря зачем ты это делаешь. Если как духовную практику, но при этом все твои мысли о сухарях, а все желания заключаются в тарелке супа, – бросай. В этой практике нет того, кого ты ищешь. Если для здоровья – тоже бросай. Вась, год жрать сухари – это жесть, – улыбаюсь, вызываю встречную улыбку на вытянутом лице возвышающегося надо мной Васи. – Это я тебе как Махарадж говорю.

– А как мне Его найти? Я честно ходил в Ашрам, сначала было интересно, и люди добрые – на душе легче стало. Нет, правда. Очень хорошие люди, но я там Бога не чувствую. В церковь тоже ходил, – там тоже пусто. Может, не туда ходил?

– Вась, твоя беда в беспокойном уме, который заставляет тебя ходить и искать то, что и так в тебе есть, что всегда с тобой. Начни с малого – изучи себя, попытайся ответить на вопрос: кто ты? Сделай шаг. – Легко сказать, сделай шаг, думаю про себя, пока рот произносит нужные для Васи слова. Гуру хренов, сам ответа найти не могу. Разве что Джйортир подскажет. – Понимаешь? А я помогу, если что.

– Ой-ой, какое местечко хорошенькое! – Санни с близняшками совершают маневр: отрываются от компании, бегут к волнорезу, широкой бетонной массой упирающемуся в сонное зимнее море. – Тут здорово, давайте к нам! Махарадж!

Я – негласный лидер. Меня это положение вещей устраивает, но иногда пренебрежение моими интересами вызывает раздражение. Вот как сейчас, смотрю вслед ребятам, потянувшимся за Санни. Девушка уже скачет по шероховатой поверхности защитной конструкции. А она даже не спросила, надо оно мне или нет? Ведь четко дал понять, что хочу подумать один. До уха доносятся радостные визги – близняшки залезли на деревянную смотровую площадку, скользкую от влаги, восторгаются открывшимся видом на море. Хмыкаю, достаю из кармана джинс пачку сигарет:

– Стася, Женя! Аккуратнее, упадете же! – прикуриваю сигарету, качаю головой, осуждая возникшую вдруг суету, ступаю на серый с вкраплениями луж бетон. – Матушки, вы чего? Взбеленились?

– Сам ты матушка! Смотри, какая волна пошла! Жуть! – кричит мне Стася. Вторая сестра осуждающе поглядывает на сигарету, тлеющую в уголке моего рта. – Кто-то обещал бросить, не стыдно? А еще махарадж называется!

– Сказано, не то грех, что в рот входит, а то, что из него выходит. Спускайтесь, хватит беситься, весь настрой сбиваете!

В водном зеркале отражаются причудливые тела, вытянутые, подергивающиеся рябью. Сквозь тела, оттуда, из самой глубины, на меня смотрит бездна.

Наша компания расположилась на краю волнореза. Сидим, подложив под пятую точку подручные средства. Я, молча, смотрю в водную гладь, по отражению в зеленой воде отслеживаю происходящее вокруг. Боря спорит с Карлосом и Сухариком. Дискутируют уже настолько давно, что предмет спора успел несколько раз поменяться, однако ребят это не останавливает. Главное победить, тем более, что девушки притихли, следят за развернувшейся баталией. Как же не блеснуть умом перед прелестницами?

– Теория, теория. Один поток сознания, – напирает Боря на Карлоса и умолкшего только что Васю, – а где результат? Мой учитель говорит, что любая теория должна быть претворена в жизнь, и я с ним согласен. Иначе зачем тогда все?

– У меня есть теория, – прерываю свое молчание, – ты маг?

– Да. – Борис злобно смотрит на меня, чувствует подвох, а ведь победа была так близка! Еще чуть-чуть и дамы кинутся на шею могучему победителю всех и вся.

– Маг – оператор реальности, так?

– Так, и что?

– Ну, раз так – подтверди свои слова. Пройди по воде, или просто взлети. Презри законы реальности, ведь ты оператор. Не то пока я вас слушал, у меня созрела теория, что все твои доводы – просто слова. Опровергнешь ее практикой, ну как учил тебя великий маг Абдурахман, или как там твоего хоттабыча?

– Моего учителя зовут Ашматтон и не тебе его обсуждать, Ибо он…

– Теории, теории, – передразниваю Бориса, – докажи. И все.

– Ну, зачем ты так? – Санни тоже решает подключиться к беседе. – Мечтать же никто не запретил? Вот Боречка мечтает, и Сухарик мечтает и Карлос тоже. Я вот верю, что у Бори все получится. Пусть и не сразу.

Маг, чувствуя поддержку, приосанивается:

– Сам-то докажешь?

– Я скромный человек, к тому же курящий, – что мне доказывать? – улыбаюсь, знаю, что его это бесит. Давай, чудак, давай выкладывай, что там у тебя на уме! Третий час теряю время впустую.

– Конечно, ты только вещать можешь, а как до дела доходит… – Боря оглядывается на ребят в поисках поддержки, предоставляется уникальный шанс свергнуть меня с пьедестала лидера. Группа молчит, но повара-недоучку уже не остановить. Почуял кровь.

– Хотел демонстрации? Пожалуйста! Сегодня в полночь я приду в твой сон, и тогда посмотрим!

Мне смешно. Нет, правда. Он придет в сон охотника – напугал. Однако виду не подаю, зато поддаю жару:

– Ну да, ну да. А если я ничего не увижу, а так, скорее всего, и будет, на утро ты скажешь, что я просто забыл. Ведь так было, Карлос?

– Не знаю. – Брюнет пожимает крепкими плечами. Конфликты не его конек, Карлос, несмотря на суровый вид, – миротворец. – Может и приходил, может и в самом деле я забыл. Кто знает?

Борис бледнеет. Обладай он хоть зачатками силы, наверное, я бы уже полыхал как факел, хорошенько пропитанный горючкой. Но силы нет, остается полагаться на слова и эмоции.

– Я к нему приходил, – сквозь зубы цедит толстяк, сжимает кулаки, – он просил доказать – я доказал.

– Конечно-конечно, – вновь улыбаюсь, – мой дорогой Фредди, как там улица Вязов поживает?

– Значит так! – Маг от захлестнувшей злобы хлопает пухлой ладошкой по бетону, пыхтя, меняет позу – встает на ноги, нависая над всеми нами. – Сегодня в полночь заходите на ресурс «Черная реальность». Мой лорд будет проводить семинар. Все сами увидите! Будет вам практика. Будут вам чудеса! Но за это я требую, чтобы Стаса в нашей компании больше не было. Или я – или он! – Борис наклоняется ко мне, кладет руку на плечо, чуть сжимает пальцы. – Согласен, Махарадж?

– Согласен, чего не соглашаться, когда я точно знаю, что твои слова – пустые понты? Ребят, в полночь на сайте пересечемся, а я пока пойду. Мамонт уже, наверное, с ума сходит от желания. Опираюсь на руку, легко поднимаю тело. – В полночь, не забудьте. Борис обещает веселье!

Спиной чувствую напряжение, разливающееся в воздухе. Борис выговорился, накал страстей спал. Теперь, наверное, сожалеет о сказанном. Ребята молчат – опешили от такого финала, не могут собраться с мыслями. Меня никто не останавливает, не пытается вернуть, – приходят в себя. Я же добился своего, след найден, ну а Борю еще успею поставить на место. Спасибо Джйортир.


***


Темно. Ночной город отгоняет тьму тысячами неоновых огней, фонарным светом, ярким светом несущихся по дорогам машин. Я тоже вношу свой вклад в эту борьбу цивилизации и первозданной стихии. В квартире горит свет. Везде. Впрочем, везде – слишком громко сказано. Небольшая комната, окнами выходящая во двор, кухня и закуток прихожей – вот и все богатство. Все, что я смог себе позволить на скромную зарплату специалиста 2-ой категории муниципального учреждения, созданного при администрации города. Естественно, квартиру снимаю. Моя принадлежность к братству вносит свои коррективы, в частности требует уединенности. Подальше от чужих глаз, даже если обладатели этих глаз самые близкие для тебя люди – родители.

В браузере открыты два окошка: почта и чат. Откинувшись на спинку офисного кресла, слежу за перепиской посетителей сайта «Черная реальность», мелкими глотками цежу кофе. Бодрость будет нелишней, изучаю ресурс больше часа, но толку от этого… Очередной бредовый сайт, предлагающий неофитам, в основном, закомплексованным подросткам, приобретение сверхспособностей. Несколько разделов на главной странице, освещающих различные виды «магии», чат и фиолетово-черное оформление. Конечно, пентаграмма и черная кошка на первой странице – куда без этого? Вяло… Привлекает внимание только отсутствие рекламы и требований перечислить N-ую сумму для приобретения всех этих «сверх» и «супер». Значит, админ преследует иную, нежели обогащение, цель. Интересно: какую?

В прихожей шумно вздыхает Мамонт, скучает без мамы, жалуется. Ничего-ничего, на выходных к родителям заглянем. От мыслей о родителях отвлекает телефонный звонок. Звучащая из прихожей мелодия сопровождается утробным ворчанием пса. 23:45 – кидаю взгляд на «рабочий стол», и кого в такую позднину проперло? Запрокидываю кружку, на язык падает приторная капля – размешал плохо, сахар остался на дне. Морщусь. Колесики кресла катятся по ламинату – отодвигаюсь от клавиатуры, упершись ногами в нижнюю перегородку компактного компьютерного стола, сладко потягиваюсь. Кофе, нужно кофе, заодно посмотрим, кому не спится в ночь глухую? Шаркая тапками, направляюсь на кухню.

– Привет, ты чего не звонишь? – Мамонт лаял не зря. Звонит Света, очень не вовремя звонит.

– Привет, да я занят был, сейчас тоже как бы…

– Я так и знала! Это Маша тебя занимает там? Передай это крашеной суке, что семью разрушать – грех! Ей счастья все равно не будет!

Господи, слушаю, и мир теряет всякую логичность. Вот именно сейчас надо было позвонить! И ведь знаю, что переубеждать бесполезно. Какая Маша, откуда ее сознание вообще вытащило Машу?

– Свет, единственное, что меня сейчас занимает – это твои тараканы. Привет самому усатому. Успокойся, нет никакой Маши, мне просто надо было подумать, побыть одному.

– Да, значит тебе без меня хорошо? Так? – голос Светы приобретает истерические нотки. – Козел ты! Столько времени на тебя извела, думала, человека сделаю! Ты опять наркотой закинулся?

– Ну, да, – как ни в чем не бывало, отвечаю, верчу пустую кружку кофе в свободной руке. Кофе – это же наркотик, так?

– Да пошел ты, урод! Развлекайся со своей Машей дальше! Утром приду – кружку свою заберу, и на этом все, и не вздумай звонить мне больше!

– Так, это ты в основном…

– Иди в жопу!

В ухо стучат короткие гудки отбоя. «Ты чего-нибудь понял?» – обращаюсь к лежащему у дверей Мамонту, тот фыркает, умащивает тяжелую морду на мускулистых лапах, закрывает глаза.

Медленно помешиваю бурую жидкость в медной турке. Уже давно почувствовал, что с зеркалами творится неладное. Сначала почувствовал, а потом понял, трижды за ночь оказавшись в кошмаре. Они стали играть с нами, словно получили волю и разум. Энергии на полноценное путешествие требуется все больше и больше. Четко рассчитать маршрут практически невозможно, каждое погружение – пальцем в небо. И отовсюду прут эдимму. Братство едва справляется. Теперь вот, к тому же, демоны категорически отказываются исчезать, оставив тело. Словно ожили, стали настоящими. Чувствуется чья-то злая сила и, кто знает, остановится ли она на пространстве зеркал, или ее цель куда более вещественная?

Чем дольше я об этом думал, чем больше находил подтверждений для беспокойства, тем сильнее вгрызался в мою душу страх. Дошло до того, что создал в зеркалах свой собственный мирок, свой осколок. Личный бункер, на всякий пожарный случай. Именно там меня и нашел Джйортир. Можно сказать, подобрал скатывающийся в панику рассудок.

Удивительно, но я ему поверил, каждому слову. Не зная о нем практически ничего, не видя его лица, – лишь смутные очертания высокой фигуры, – поверил и верю до сих пор. Он, во всяком случае, обладает хоть каким-то объяснением всему происходящему. Знает, что за всей системой зеркал скрывается очень могущественное существо, знает, что к людям оно относится с легким пренебрежением. Но не знает, где оно и чего оно хочет? Имя, впрочем, тоже не называет. На все мои вопросы отвечает либо отказом, мотивируя невнятной фразой «время еще не пришло», либо просто исчезает. Вот как недавно, в ванной. Пусть, пока довольствуюсь и этим. Пока. Во всяком случае, я осознаю угрозу и хоть что-то делаю. Все те охотники, с кем мне приходилось общаться, даже не чешутся. Списывают все аномалии на изменившийся вектор нравственности в людском обществе. Мол, люди сами тянутся к пороку. Жаждут его – вот демоны и лезут, а зеркала реагируют. Может они и правы? Не знаю – не знаю, но каждый разговор со Светой наводит на определенные мысли. Может ее демон обуял? Иначе, какой смысл доводить меня и себя?