– Они видели тебя раньше. И спрашивали не мой ли ты отец.
– И что ты им сказал?
– Я сказал, что ты друг моей мамы. И мой тоже.
– Ты правильно сказал.
Я вздохнул. Я не хотел его спрашивать о том, что собирался: это касалось его прошлого, так как сам же сказал ему не вспоминать. Но мне теперь нужно было кое-что выяснить.
– Скажи, они расспрашивали тебя о родителях?
– Я не рассказываю всего. Я не говорю им о своём отце. Я лишь сказал, что он умер рано и что я его не помню. И это не совсем неправда. Но и не совсем правда тоже… Но это лучше, чем лгать. Я читал историю об одном мудром человеке. Он пишет, что так надо вести себя когда ты не можешь ни лгать, ни говорить правды.
– Я вижу, ты становишься мудрым.
– Иногда мне кажется, что ты говоришь со мной как с маленьким…
– Нет, что ты, я говорю что я вижу.
– Значит, я правильно им говорю? – спросил он.
Было видно, что для Тиция это было сделать непросто.
– Ты совершенно правильно говоришь.
– Но я ведь говорю это своим друзьям…
– Если это настоящие друзья, то даже если они когда-нибудь узнают правду, они не осудят тебя за то, что ты недоговаривал.
– Ты говоришь так, потому что у тебя самого есть такие друзья?
– Да, Тиций.
Мои слова успокоили его.
– А о маме я говорю, что она живёт в другом городе, – продолжил он.
– И опять ты правильно говоришь.
– …хотя она не живёт в другом городе.
– Так оно и есть. Но пусть для них она будет там, хорошо?
Он замолчал. И вновь печаль смешанная с обидой набежала на лицо мальчика. Он опустил глаза.
– Почему мама не приходит сюда? Она не была здесь ни разу. Мне так хочется показать ей как я живу и познакомить с моими друзьями. Почему я встречаюсь с ней в других местах?
Я вздохнул.
– Потому, что так надо.
– Ты не можешь мне сказать, это тайна?
– Небольшая.
– Но ведь мы друзья…
– Именно потому, что мы с тобой друзья, я скажу тебе правду: твоя мама меня попросила не говорить тебе.
– Это из-за её работы? Я знаю, у мамы очень, очень плохая работа, – он погрустнел. – Но я никому не говорю об этом. Я обманываю друзей.
– Ты ведь делаешь это потому, что любишь её?
– Да.
– Хорошо. Я открою тебе одну тайну. Мама помогает нам. Она очень нам помогает. И она не приходит сюда потому, что не хочет чтобы об этом кто-то знал. Так нужно. Только никому не говори об этом.
– Это тоже тайна?
– Большая тайна, Тиций. Я хочу, чтобы ты её хранил.
– Я умею хранить тайны.
Он вздохнул.
– Что ж, если мама помогает вам, это очень хорошо. Геллий мне этого не говорил. Он возит меня в какое-то место, где я встречаюсь с мамой… но и сам навещает меня здесь.
– Здесь?
– Он навещает меня каждую неделю. Он славный, – он улыбнулся.
Странно. Мне Геллий не говорил, что навещал мальчика.
– Он подарил мне фигурку воина, – продолжил Тиций. – Но теперь он не приходит. Он сказал, что уедет ненадолго.
– Это правда.
– Луций…
– Что.
Тиций вздохнул.
– Славный Луций, прости меня. Я сказал не подумав.
– О чём ты?
Он виновато засопел.
