– Позволю себе напомнить, что имя твоей соседки и супруги Тима ? Линора. По поводу ментальной карты я имею суждение, что статус одиночка определен именно для тебя, Аниты Новак. Николь же, как ты могла сама убедиться, существенно отличается от тебя как личность. Ее ментальную карту, конечно, никто не снимал, иначе бы Система непременно выявила проблему, а твой ментор и ты сама давно бы об этом знали, ? рассуждал Страйки.
– Но как Николь удавалось до сих пор избегать обнаружения? Ну допустим, на прием к Бернарду я хожу в первой половине дня, значит, и ментальную карту с меня всегда снимали утром… И всё же, как получилось, что никто раньше не замечал моих… странностей?
Страйки на некоторое время завис перед лицом Аниты, потом выдал результат своих размышлений:
– Есть гипотеза: Николь могла возникнуть как отдельная личность относительно недавно, например, после снятия твоей последней ментальной карты. Когда, кстати, это было?
– Сразу после дня рожденья ? значит, в сентябре.
– Причиной расстройства в исследованных досистемной психиатрией случаях было какое-то травмирующее событие. С тобой ничего такого не происходило в последние полгода?
– Да нет, с чего бы? ? растерялась Анита. ? Моя жизнь спокойна и гармонична, как у всех.
– А если событие имело место когда-то давно, могла ли Система не заметить его влияние при снятии ментальной карты? Не понимаю, как в этом разобраться. В доступных сегментах сети практически отсутствуют технические подробности процедуры снятия ментальных карт. Это узкоспециальный вопрос. Так что объяснить на данный момент сложившуюся ситуацию я не могу, ? подытожил Страйки свои рассуждения.
– Ну конечно! Крис ? вот, кто мне нужен! ? воскликнула Анита.
Глава 3. Крис
Крис жил недалеко от Аниты ? на скутере можно доехать за полчаса. Правда, лицом к лицу они всё равно встречались нечасто. Для этого не было никакой особенной причины, кроме того, что оба не испытывали потребности в частых встречах. Отношения Аниты со старшим братом нельзя было назвать плохими. Они понимали друг друга, говорили на одном языке. Просто предпочитали проводить время с пользой, а не в пустой болтовне. Крис принадлежал к элитной касте администраторов Системы, но считался дуопрофессионалом: в качестве второго занятия писал картины маслом. А поскольку это было не хобби, а вторая профессия, он имел законное право делить свое рабочее время между обязанностями админа и рисованием и даже мог продавать свои работы.
На приглашение Аниты к разговору Крис быстро прислал подтверждение, и Анита тут же вызвала его по интелкому.
– О, Нита, ты что-то совсем на дно залегла. Я уже даже запрос в общую базу сделал, что там и как с тобой. Пришел ответ, что здорова и в целом файн, так что не стал тебя дергать лишний раз… В любом случае, рад тебя слышать.
– Да, я в порядке, не переживай. Крис, слушай, мне по работе нужно кое в чём разобраться. В некоторых вопросах, связанных с Системой, а точнее ? с менталсканом. Ты бы не мог помочь?
– Ну-у-у… ? с сомнением замычал Крис, а Анита поспешно добавила:
– Без всяких ваших суперсекретных и важных тайн я обойдусь. Так, кое-какие мелочи, в порядке ликбеза. И ещё: можешь глянуть по своим каналам, нет ли в базе информации о случаях диссоциативного расстройства идентичности? В открытой сети ничего толком не найдешь.
– Первый раз слышу. Звучит умно, но бессмысленно. Что это за ерунда и откуда ты ее взяла?
– Да так, одно психическое расстройство. Ну знаешь, из тех, которые раньше были у людей, еще до Системы. Не, ты не подумай, ничего особенного, просто статейка интересная попалась, стало любопытно.
– А-а-а, так ничего такого уже нет давно. Всё, что на уровне химии корректируется, уже лет сто назад научились лечить, а с остальным разобрались с помощью Системы.
– Да-да, я знаю, но просто глянь на всякий случай. Может, бывает такое, что явление регистрируют и сразу исправляют, так что со стороны никто ничего не замечает, а в базе Системы инфа остается.
– Ну я, конечно, далек от того, как база формируется, может, чего-то и не знаю. Ок, поищу, самому интересно стало. Я-то больше за модуль формирования ментальных карт отвечаю…
– Вот-вот, это мне и надо! А про расстройство ? это так, мелочи, вдруг тебе попадется инфа. Так что, можно я заскочу завтра? Лучше в первой половине дня.
На следующее утро Анита точно в назначенное время входила в дом брата. Солнце заливало лучами просторную гостиную сквозь прозрачный фасад ? Крис любил свет. Несмотря на престижную профессию, он жил в таком же небольшом доме, как у Аниты. Он тоже был одиночкой, и большое жилище ему не требовалось. Как следовало из ментальной карты, уровень счастья Криса дополнительная площадь не повысила бы, так к чему излишества? От них только лишние хлопоты.
– Нита, ты? Проходи! ? донесся голос Криса из глубины дома. Брат сидел в кухонной зоне за большим стеклянным столом и жевал фруктовый батончик, запивая его пузырящимся разноцветным коктейлем. Его глаза равномерно двигались из стороны в сторону: читал что-то на микромоне. Когда Анита подошла и встала прямо перед ним, он махнул рукой, закрывая файл, и посмотрел на сестру.
– Привет, сис! Пришла поболтать о моей работе? Имей в виду, я особо распространяться не могу.
– Да мне без деталей. Так, для общего понимания. Есть одна идейка, хочу проверить, стоящая или нет.
– Ну, в общем, чем смогу, помогу. Крабово-творожно-фруктовый коктейль будешь? Сам придумал.
Анита взяла со стола стакан и с подозрением понюхала.
– Ну и извращение! Не, давай что-нибудь нормальное, яичницу с беконом, например. Ты же знаешь, я консерватор.
– Кофе?
– Не, уже пила с утра. Давай лучше чай, как обычно.
Пока Крис управлялся с кулинароматом, чтобы приготовить питательный коктейль со вкусом яичницы с беконом и чашку классического английского чая, Анита устроилась поудобнее, положила на пол возле себя приоткрытый рюкзак, в котором послушно затаился Страйки, и начала разговор:
– Мне нужно понять, насколько глубоко происходит ежегодный менталскан? Ну вот если у человека в голове зреют какие-то перемены, но он их сам еще не осознает, и с уровнем счастья пока всё в порядке, карта это покажет?
– Ооо, вот это ты спросила, ? протянул Крис, ставя перед ней коктейль и кофе, ? обычно никого такие вещи не интересуют. Всё работает, люди довольны ? и ладно. Попробую объяснить. Ты же понимаешь, наверное, что разум в целом и сознание соотносятся между собой как айсберг и его верхушка? Поэтому полное сканирование, включая подсознательные слои, а потом расшифровка, перевод на человеческий язык ? это слишком сложная и ресурсоемкая процедура. Проводить её каждый раз нет никакого смысла. Да и зачем?
– Как это ? зачем? ? растерялась Анита. ? Ну а зачем вообще проводят менталскан? Чтобы получить полный расклад всех склонностей, способностей, истинных желаний и стремлений человека, а потом на его основе сделать расчет оптимальной для него жизненной траектории… Чтобы поддерживать удовлетворение на достаточно высоком уровне, не допускать падения уровня счастья и так далее. Короче, ты же знаешь, я хорошо училась, всё наизусть помню. Хочешь сказать, нас пичкают сказками, а на самом деле ни хрена толком не исследуют, так, по верхам просто?
Анита заметила, что повысила голос, и постаралась успокоиться. Почему-то стало трудно дышать, будто в груди что-то застряло ? и никак не протолкнуть. Крис успокаивающе протянул к ней руки, но всё же не коснулся сестры.
– Да нет же, ты всё не так поняла. Конечно, каждого человека исследуют настолько глубоко, насколько позволяет сегодняшняя наука. Просто… мы не так уж часто меняемся. Я имею в виду, в своей основе. Анализ самых глубоких слоев личности делается только в некоторых случаях: в ключевые моменты развития в детстве, накануне совершеннолетия, около сорока, когда высока вероятность внутренней трансформации… Ну и по назначению ментора, конечно.
– А в каком случае ментор дает такое назначение?
– Самый очевидный случай ? при заметном и устойчивом падении уровня счастья. Еще один вариант: если человек сам чувствует, что с ним что-то не так, хочется перемен, и он говорит об этом ментору. Тогда надо проверить, насколько эта потребность реальна, будет ли человеку действительно лучше, если сделать так, как он якобы хочет. Ну и, наконец, никто не отменял менторское чутье или, если хочешь, экспертную оценку. Они же в основном знают нас с детства, и если на приеме заметят какие-то особенности поведения, нехарактерные для менти, то тоже могут назначить углубленное сканирование.
Анита задумчиво отхлебнула чай. Забытый яично-беконовый коктейль остывал на столе. Так, значит, не исключено, что Николь жила в ней уже несколько лет, и при обычном сканировании Система вполне могла не заметить её, скрытую в недрах Анитиного подсознания.
– А смысл тогда вообще проводить сканирование каждый год? ? спросила она. ? Пусть проводят, когда человек жалуется на что-то.
– Ну а вдруг человек врёт, например. Знаешь, полно чудиков, которые решают, что они умнее Системы. Так что, мол, предписания выполнять незачем, особенно рекомендательные, а можно заняться какой-то ерундой, которая им на ум взбрела. И вот мутит такой умник что-то втихаря, занимается самоуправством, ментору не рассказывает, а потом сам себя заводит в такое состояние, что уже без терапии не разберешься. А то и без коррекции в особо запущенных случаях. Самодеятельность в вопросе счастья недопустима и до добра не доводит, сто раз уже проходили. Так что пускать это дело на самотек нельзя, нужен обязательный контроль. Знаешь, как мудрецы говорили? Свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого. А счастье ? вопрос общественного значения, потому что несчастный человек делает несчастными всех вокруг, ? закончил Крис назидательно. Впрочем, взгляд его при этом сохранял характерную хитрецу, так что невозможно было с уверенностью сказать, насколько он сам серьезно относится к тому, о чём говорит.
– Ой, ладно, зануда, ? отмахнулась Анита. ? Как начнешь разглагольствовать о пользе и величии Системы, так не остановить. Но есть ведь регулярное измерение уровня счастья, разве по нему нельзя ориентироваться?
– Слушай, не смеши мои кроссы, это штука довольно примитивная. Вот, например, человек с энтузиазмом занимается какими-то глупостями, и его это радует. Уровень счастья при этом может зашкаливать, фелицитомер показывает, что всё файн. Но если занятие человеку не подходит, то рано или поздно это выльется в неприятности. А есть ведь ещё и симулянты! Эти искусственно вызывают временное состояние, которое фелицитомеры распознают как высокий уровень счастья. Так что снятие карты, пусть даже только с сознательного слоя, позволяет исключить такие риски, оценить реальное состояние человека.
– Но ведь между снятиями ментальных карт… Получается, можно делать что-то за рамками рекомендаций?
– В эти периоды ? да, можно поэкспериментировать, если осторожно. Главное ? следить за уровнем счастья и сильно не увлекаться, ? при этих словах взгляд у Криса стал еще более лукавым. ? А что ты задумала, признавайся? Неужели моя систер решила немножко нарушить правила?
– Да ну тебя! Ничего я не задумала, это так, любопытство разыгралось. Ладно, с этим понятно. А что с психическим расстройством, помнишь, я спрашивала? Удалось что-то узнать?
– О, точняк! Представляешь, была пара-тройка таких случаев, ? оживился Крис. ? Никогда раньше о подобном не слышал. Оказывается, в одном человеке может жить как будто несколько личностей, и они друг о друге вообще ничего не знают. А сколько еще всяких расстройств бывает! Точнее, сейчас-то уже почти не бывает, разве что совсем редко, но вот раньше… Я тебе такое расскажу…
– Стой-стой, подожди, потом расскажешь. А вот у кого несколько личностей ? что с ними делают?
– Ну как… Определяют основную личность, а лишние того… ? Крис сложил перед собой руки косым крестом. ? Да ты пей коктейль-то! О, и печенье ещё попробуй, это крафт фуд, по старинным рецептам, разорился вот.
