Матушкин день, или В поисках утраченного прошлого
Но всё это была рутина, обычные рабочие моменты того бурного, бесшабашного времени. Решаемые. Со всем они справились, выстояли! Только одного не учли.
…Козулич решил новый для себя рынок освоить. Финансистом стать захотел! Открыл у себя в Америке какую-то подставную фирму. Велел перевести на неё все оборотные средства. Всё говорил, что, наконец, встроился куда-то. Что теперь начнет зарабатывать по-настоящему! Только не говорил, на чем.
…Уже потом, когда всё рухнуло, и у Сереги не было ничего, кроме долгов, растерянных сотрудников и банковских претензий, он узнал, куда так удачно встроился Патрон. Да, самого ведь Патрона к тому моменту уже не было. Наглотался у себя в Штатах с горя какой-то дури, там и похоронили его чуть ли не за казенный счет. И Ксюша там тоже сгинула куда-то.
…Были тогда, в девяностые, такие удивительные ценные бумаги − ГКО. Государственные Казначейские обязательства. С доходом в 100% годовых и больше! В рублях, конечно. Только рубль тогда стоял как штык, шесть за доллар. Получалась просто невообразимая прибыль! Так много разве что на наркотиках можно было зарабатывать. Но за наркотики везде сажают, а тут − никакого риска. Россия − страна возможностей!
Даже на первый, неискушенный, взгляд, это была классическая финансовая пирамида. Ну не бывает ведь такой прибыли в принципе! И хотя весь доход хилого российского бюджета, включая даже западные займы, шел на выплаты процентов по ГКО, все почему-то были уверены в их исключительной надежности. И поэтому быстро скупали на корню всё новые и новые ГКО, которые безоглядно выпускало российское правительство. Что ещё более странно, ведь играли ведь в эту игру вовсе не дурачки, а очень даже умные люди. Которые каждую копеечку проверяют! Джордж Сорос, к примеру. Кстати, предпочтение при продаже ГКО отдавали крупным западным банкам. Только под конец допустили и тех, кто помельче.
И вот в компанию этих умных людей в самый последний момент и встроился бедняга Козулич. Сам через это пропал, и всю свою фирму у разбитого корыта оставил.
…Долгое время это событие так и называли − семнадцатое августа. Как одиннадцатое сентября потом. Год можно было не говорить, все и так понимали, о чем речь. В этот день российское государство отказалось выкупать ГКО. Даже за рубли! Так вот… Граждане впервые услышали красивое словосочетание "суверенный дефолт".
…Продав за бесценок склады с остатками товаров и новый дом, в котором так и не успел пожить, Серега отбился от банков. Рассчитал по минимуму сотрудников, отправил всех в бессрочный отпуск. Даже верный Жлыга ушел, похоже, за старое взялся.
Стал Серега думать, как дальше жить. У кого помощи просить…
И к кому же идти молодому ещё мужику, попавшему в трудное положение?
К тому, кто всегда послушает. К тому, кто всегда поможет. К тому, кто жизнь положит, а тебя спасет!
К маме. Да, по совести сказать, идти было больше и некуда.
…Серега маму, конечно, не забывал. Подбрасывал деньжат время от времени, сделал ремонт в старой квартире. Купил путевку в Турцию, но маме там не понравилось. Шумно ей там было, видите ли, суетно. Всё просила у Сереги какую-нибудь маленькую дачку, чтоб не слишком далеко от станции. Тот отнекивался, зачем тебе, мол? Столько хлопот, огород какой-то, да кому он сейчас нужен! Вон, в магазине огурцы даже зимой свежие! Да и воруют сейчас по-черному, дачи вскрывают. В общем, так и не купил он ей дачку, хотя мог без проблем.
Да всё тогда было без проблем! Был он хозяином жизни, у которого полно друзей. Только оказалось, что не друзья это были, а в лучшем случае партнеры по бизнесу. Для таких не ты сам важен, а прибыль, которую через тебя можно получить. А не стало от тебя прибыли − так все, кого ты считал друзьями, сразу пропали куда-то.
Можно, конечно, сходить в сауну к девчонкам. Поплакаться. Они, скорее всего, даже искренне посочувствуют. Утешат, как могут. Только за деньги. И через два часа попросят уйти. Надо ведь и других выслушать и утешить. Работа у них такая…
Вот так и получилось, что идти некуда, кроме как к маме. Возвращение блудного сына…
Виток четвертый. Новая жизнь Сереги Плахина.
Продолжение.
Мама Сереге очень обрадовалась. Даже всплакнула.
− Что же ты теперь делать будешь? − спросила она, наливая ему густого грибного супа, того самого, из детства.
− Придумаю что-нибудь, − соврал Серега. Потому что если бы можно было в его положении что-нибудь придумать, то вряд ли бы он к маме пришел.
− Я как чувствовала, − вздохнула мама. − Не нравилась мне твоя работа. С Машей вот развелся, а она ведь такая хорошая! Может, вернешься к ней? Она ведь так замуж и не вышла.
Маше Серега накануне звонил. Разговор короткий получился.
"Привет, это я! Как дела?" − сказал он.
"Сволочь!" − только и ответила Маша. И трубку бросила.
Можно, конечно, было подумать, что она его с кем-нибудь спутала. Серега ещё раз позвонил. Трубку не сняли. Потом ещё раз. Трубку сняли и бросили. Вот так и поговорили…
− Да не получится у нас, − пожал плечами Серега. − Гордая она слишком. И прощать не умеет.
− А сам бы сумел? − неожиданно резко спросила мама.
− Что сумел? − опешил он.
− Простить такое! Она тут тебя ждёт, с Наташкой возится, по врачам её носит! А зубки как резались! Сутками не спала! А ты…
− Что я? − бросил Серега. − У меня работа была такая! Бизнес! Без сауны никакие вопросы не решались!
− Да что же это за работа? − тихо спросила мама.
− Да какая теперь разница, − Серега махнул рукой. − Была работа и нет её! Вот так…
− Пообещай мне, Сережа, что больше так не будешь! Что не будешь со всякими бандитами по баням шляться. И отравой торговать!
− Ладно, мам, обещаю, что больше не буду, − улыбнулся Серега. Он и не врал. Тема с сигаретами отошла окончательно! Как они закрылись, их место сразу другие заняли. И не подвинуть их теперь иначе, кроме как силой. А сил у него − только руки да ноги. Ну, голова ещё…
− Вот и славно! − обрадовалась мама. − А у меня для тебя кое-что есть!
Ушла она в свою комнату и быстро вернулась с толстым конвертом.
− Смотри, всё, что ты мне давал, я сюда складывала! На чёрный день! Вот он, похоже, и наступил. Так что бери и живи! Только ошибок своих не повторяй!
Господи, доллары! Это сколько же! Тысяч восемь, не меньше! Эх, больше надо было маме давать! Да только кто ж знал?
− Спасибо! Спасибо, мамочка!
Жизнь продолжается!
Те, кто в 1998 году был взрослым, могут следующую страничку пропустить.
А те, кто тогда был маленьким, или вовсе ещё не родился, почитайте.
Вот представьте себе, что раньше в России почти всё покупали и продавали за наличные. Карты платежные, которые сейчас у всех есть, тогда были в диковинку, ими только крутые расплачивались. Не было ни банкоматов, ни терминалов для эквайринга (это те самые пульты с кнопками, в которые вставляют карты, и которые сейчас есть чуть ли не в каждом ларьке).
И что самое удивительное, торговали не просто за наличные, а за наличные доллары! Баксы, или бакинские, как их ещё называли. На эти самые американские деньги у нас покупали автомобили, квартиры, дома и даже электронику. Доллары в России были в ходу новые, чистые, часто с номерами подряд. Как будто специально для нас напечатанные! Мятые и грязные, кстати, могли даже в обменнике не принять. Старые банкноты тоже не любили. Доллары наши граждане использовали ещё и как средство сбережения, к своему рублю доверие было на нуле. И не без оснований, как выяснилось. Поэтому почти в каждой семье в укромном местечке были спрятаны баксы на чёрный день.
Много, много сил потратило правительство, чтобы убедить людей в том, что рубль − валюта надежная! Только не особо в этом преуспело.
А вот зарплату люди получали в рублях! Зарплаты, кстати, были маленькие, не чета нынешним. Считаете, что вам (или вашим родителям, если вы сами ещё в школе) сейчас мало платят? Переведите-ка свою нынешнюю в доллары по курсу. Посчитали? А тогда тысяча деноминированных рублей в месяц считались неплохой зарплатой. Жить было можно! По курсу шесть рублей на доллар выходило, стало быть, сто шестьдесят шесть и ещё какая-то мелочь в периоде.
В августе девяносто восьмого в течение нескольких дней рубль обесценился в ЧЕТЫРЕ раза.
…Цены, конечно, на многое поднялись не сразу. Продукты, услуги остались почти на прежнем уровне и ещё некоторое время держались. Что же касается дорогих вещей, таких, как автомобили, то они сразу стали практически недоступными.
Тощие накопления, которые люди сделали в долларах, тогда очень всем пригодились! Только хватило их ненадолго…
Торговля импортным товаром практически замерла. В первые дни люди смели то, что ещё не успело подорожать. Другого продавцы уже и не завозили, потому что по новому курсу всё равно бы ничего не купили. А в убыток себе торговать никто не хотел.
Но импорт тогда был жизненно необходим! Это сейчас почти все иностранные бренды имеют в России свое производство. Тогда было не так… Везли к нам абсолютно всё! Тут продавали с наценкой и выводили выручку за рубеж. Собственное производство было, можно сказать, на последнем издыхании.
Конечно, когда торговать импортным товаром стало невыгодно, наши производители вздохнули свободнее. Вроде бы выиграли конкурентную борьбу, теперь можно не опасаться. Вот раздумывал человек, купить ему новую "девятку" за рубли или пятилетний Фольксваген Пассат за доллары, а теперь Пассат аж в четыре раза вздорожал! Так что поддержим отечественного производителя!
Одна закавыка − зарплаты-то, которые были в рублях, остались прежними!
И ещё одна, самая главная. Не всё у нас делали.
…Слегка отдохнув, Серега навестил старых школьных друзей − Лёху и Пашку.
У Пашки почти ничего в квартире не изменилось. Их коммуналка была настолько большой, что расселить её не брался никто. Так что они по-прежнему жили в той самой комнатке с видом на двор-колодец. Только бабушка его умерла, они с матерью остались вдвоем. Жениться друг так и не смог. Или не хотел, кто его разберет.
Теперь Пашка сам преподавал историю в той самой школе, где когда-то они все учились. Работу свою он очень любил! Одна беда − платили там только чтобы с голоду не умереть, как говорится. Поэтому Пашка ещё и репетиторствовал.
Серега принес выпить, но Пашка вежливо отказался. Пост, нельзя. Вера не позволяет! Да и ученик вот-вот должен придти. Серега удивился, конечно, но спорить не стал. В конце концов, с Лёхой выпьем.
На старых, лет тридцать не менянных обоях, повсюду висели иконы. Говорить Пашка мог только о своем предмете да о религии. Сереге и то, и другое было неинтересно. Так что очень скоро он ушел, тем более, что к Пашке всё-таки пришел ученик. Ну что ж, работа прежде всего! А поговорим как-нибудь потом. Когда пост кончится…
С Лёхой вообще был цирк, что называется. Совсем недавно он, наконец, стал отцом. Да ещё и сразу двоих пацанов! Он и присесть не успевал, варил каши, стирал белье, убирал квартиру пока его Светка сидела в комнате, вроде как с детьми. Хотя дети спали, а она там именно что сидела, читала что-то. Нет бы мужу помочь!
Вот и сейчас Леха был на кухне, заканчивал кипятить белье. Там и принял гостя…
"Ей тяжело, пусть отдохнет! − говорил Лёха, ловко доставая из огромной кастрюли деревянными щипцами тяжелую простыню. − Так устала!"
Да с чего это она устала, хотел спросить Серега… Задницу, что ли, отсидела? Но не успел: Лёху по телефону вызвали на работу, он долго извинялся перед женой, обещал, что сразу после работы поедет домой.
"Памперсы не забудь купить!" − только и сказала жена.
Лёха грустно вздохнул.
"Я поищу, Светочка, − сказал он. − Может, мне повезет… Вчера нигде не было!"
…Да, сейчас это невозможно представить! Но тогда этих самых подгузников, которые в России почему-то стали называть памперсами, в магазинах на самом деле не было. Да и не только их! Старый запас, как и в случае со всем прочим, раскупили, а новый никто не спешил привозить. Слишком рискованно было тогда покупать за валюту, а продавать за рубли. Курс доллара скакал в разные стороны, и все были уверены, что новый обвал рубля не за горами. А сами мы делать эти несложные, но новые для нас вещи тогда не умели.
Конечно, можно ведь и без памперсов обойтись, пеленочками, прокладочками из мягкой ткани, как мамы с бабушками обходились. Только привыкли мы к комфорту! И просто так от него не отказываемся.
Так, подумал Серега… Есть спрос, но нет предложения! Есть рынок, на котором вдруг не стало конкурентов! Надо действовать!
Всё-таки не зря Плахин столько лет занимался бизнесом! Только сейчас всё надо делать самому, без помощников. Транспорт, логистика, сбыт… Задачка!
Но, поистине, нет на свете преград, которые не под силу русскому мужику! К тому же с головой на плечах!
…Купить подержанный микроавтобус. Заказать в Финляндии партию подгузников по какой-нибудь акции. А то и вовсе слегка бракованных. Главное, подешевле! Съездить, расплатиться, "утрясти" с таможней. Раскидать по магазинам. Всё! Будут, конечно, сложности, но мы ведь и не такие решали!
И схема сработала! Он снова был в деле. Спасибо маме! Ну и Лёхиной жене, конечно.
Через полгода Серега открыл небольшой магазин детских товаров. Всё было из Финляндии, купленное на распродажах, по уценке, с истекающим сроком годности. Но зато недорогое! Дела пошли в гору.
Скоро, конечно, люди и сами догадались ездить в Финляндию. За лососиком, за сыром, за чаем. За растворимым кофе, вкус которого и сейчас разительно отличается от российского, несмотря на внешне одинаковые упаковки… Но Серега к этому времени прочно стоял на ногах, и ездил в гостеприимную соседнюю страну разве что отдохнуть на выходные. У него было уже три магазина, налаженные поставки от производителей. Накопительные скидки, распродажи и акции, которые он регулярно устраивал, привлекали к нему покупателей снова и снова.
А в 2001 году произошло удивительное − доллар начал снижение! И не на месяц-два, а на долгие семь лет!
Да, страна понемногу выбиралась из той пропасти, куда её завели прежние правители. Какая-то надежда у людей появилась, что ли…
Серега в первый раз за десять лет решил устроить себе настоящий отпуск. Вспомнил, как ему кто-то советовал прокатиться на теплоходе по Волге. Россию посмотреть! Ну что ж, посмотрим…
Взял самый дорогой круиз, из Москвы в Астрахань. Теплоход "Любовь Орлова".
Канал имени Москвы Серегу, конечно, поразил. Даже и представить было нельзя, что так давно, ещё до войны, могли так строить! О том, кто, как и при каких обстоятельствах это строил, думать не хотелось. Бывает так, смотришь на красоту, и видишь только красоту. Всё аккуратно, чисто, глаз радуется! А тем, кто строил − спасибо им, конечно. И хватит с них…
В Угличе остановка. Какого-то царевича там убили14. Пашка бы, наверно, во все глаза бы тут смотрел. А Сереге скучно. Ну да, церкви, крепость, развалины вокруг. Да, детских магазинов ведь здесь почти нет! Вот это уже интересно!
Решил Серега побродить сам, без экскурсовода. Типа, город посмотреть. На будущее. Вдруг пригодится?
Забрел куда-то. Узкие улочки, разбитые в хлам дороги… Дома без ремонта… Да, магазин тут открывать бессмысленно! Сразу видно, нет денег у людей. Может потом и появятся… А пока всё без толку! Зря, похоже, с экскурсии ушел…
А вот и не зря! Потому что там он и встретил Аллу. На разбитой угличской улочке с таким неуместным тем жарким летом названием Февральская.
…И ведь что странно, жили в одном городе, и не так уж и далеко друг от друга, и на одном теплоходе плыли, и в одной группе экскурсовода слушали. И сбежали с экскурсии практически одновременно! Один другого не заметив… А тут посмотрели и поняли, что искали друг друга всю жизнь.
− Вы, случайно, не знаете, где тут причал? − спросила она. − Я, кажется, заблудилась…
− Знаю, − сказал Серега с улыбкой. − Я вас провожу, можно? Я тоже пассажир. "Любовь Орлова", так ведь?
И она улыбнулась. Взяла его под руку, и больше они не расставались. Разве что в самом конце круиза, да и то совсем ненадолго. В Волгограде во время экскурсии к Мамаеву кургану Серега вдруг сбежал куда-то на полчаса.
Вернулся он весь сияющий!
− Вот! − сказал он, протягивая Алле золотое колечко в бархатной коробочке. − Выходи за меня!
− Я посоветуюсь, ладно? − лукаво улыбнулась Алла.
Сергей недоуменно промолчал, пожимая плечами. С кем здесь советоваться?
− Эй, Родина-Мать! − задорно крикнула она, глядя на величественную статую на самой вершине. − Что скажешь? Выходить мне за него замуж?
Обернулись люди. Многие смеялись…
− Выходить! − крикнул какой-то дядька, явно под хмельком. − Она сказала: "Выходить!" Я слышал!
Она и вышла.
Вам ведь, наверно, интересно, что было между этими двумя событиями? Так ведь?
Тогда слушайте.
Алла была фотографом в толстом глянцевом журнале, очень популярном у женщин среднего возраста. Судоходная компания предложила редакции отправить в круиз журналистов, чтобы те рассказали, как здорово путешествовать по Волге. Вроде как в командировку. Так что ей путевка досталась бесплатно, с условием сделать красочный фотоотчет о путешествии. Другая девушка, журналистка, должна была написать текст, призывающий всех читателей бросить свои дела и немедленно отправиться в круиз по великой русской реке.
И надо же, та журналистка подвернула ногу по дороге на теплоход! Пока в травмпункте ей вправляли вывих, "Любовь Орлова" благополучно отчалила… Так что редактор велел Алле поработать за двоих! И фотографировать, и текст сочинять.
Она тогда и пошла искать новые, необычные виды Угличского Кремля. А нашла Серегу.
Прямым следствием этого события стало то, что оба редакционных задания Алла с треском провалила. Потому что всю поездку они с Серегой не вылезали из её каюты никуда, кроме как в столовую. Было у них чем заняться! Только это уже без подробностей…
Конечно, жаль, что не увидели они ни Плеса, ни величественных волжских шлюзов, ни рукотворных морей. Даже утес Стеньки Разина, что некоторым кажется самым красивым местом в России, пропустили. Только в Волгограде сошли на берег, чтобы, можно сказать, отдохнуть немного.
На память о круизе осталось только фото, где Алла, широко раскинув руки, стоит на самом носу теплохода. Как Кейт Уинслет в Титанике. Для отчета явно маловато было… Ничего, выкрутились как-то.
В Питере сыграли свадьбу. Свидетелем у Сереги теперь был Лёха. Только он сразу после ЗАГСа сбежал, сказал, что ему надо детей укладывать. А то жена очень устает, надо помогать. Совсем обабился мужик!
Пашка не пришел. Опять какой-то пост у него был. Оказывается, в пост вообще жениться нельзя. И на чужой свадьбе гулять. Так вот. Словом, православный на всю голову, как сейчас говорят.
…Вот, бывает так, что вскружила голову двум людям какая-то необыкновенная любовь. И, ослепленные ею, понеслись они в новую жизнь, ничего, по сути, не зная друг о друге.
Если такое случается у молодых людей, им проще бывает. Привычек у них поменьше, интересы, как правило, схожие. Глядишь, притрутся со временем. Научатся не только любить без памяти, но и уважать друг друга. Чужими интересами интересоваться, простите за тавтологию.
С людьми постарше, к тридцатнику, куда как сложнее! И работа, и друзья у каждого свои. Характеры уже устоялись, менять их ох как непросто! Чтобы вместе жить, надо чем-то жертвовать, уступать друг другу.
А если ни один не готов уступать? Как тогда быть?
…Алла была, конечно, очень умная. Столько всего знала! Только Серега всё это знание считал пустым, ненужным, что ли. Кино, живопись, архитектура. Светская тусовка и её законы… Гламурная журналистка, одним словом.
У Сереги на первом месте бизнес! Валютный курс, налоги, таможенные пошлины. И тусовка своя. Бизнес-партнеры, поставщики, прикормленные налоговики. Хорошо хоть с сауной завязал. Теперь все дела в ресторанах улаживали.
Жили они у Аллы, в маленькой уютной квартирке на Васильевском, с видом на Академию Художеств. Алла как-то пошутила, что если из окна высунуться подальше, то можно сфинкса увидеть. Так Серега поверил, высунулся по пояс, чуть вниз не свалился. Потом смеялись долго.
И жили в общем-то, неплохо. Если в противофазу не попадали.
…Как-то приезжает Серега домой, с цветами, как положено. А на столе записка: "Меня не жди, ложись сам. Я поздно буду!" И сердечко пририсовано.
Другой раз приходит Алла с маникюром, с прической. Мужа порадовать. Записку читает: "Я скоро, не волнуйся!" Ждёт его до двух ночи; приезжает Серега чуть живой, но довольный донельзя. Добазарился-таки с налоговой! Поздравь меня! И спать сразу. На неё даже и не взглянул.
Одно их выручало! Всё-таки крепко любили они друг друга. Не пытались один другого под себя переделать. Даже искренне пытались понять, что же такого интересного есть в чужой жизни, чего нет в твоей.
Приехала как-то Алла в Серегин магазин, посмотрела на коляски- кроватки, на яркие игрушки, и вдруг разрыдалась. Серега её в своем кабинете целый час валерьянкой отпаивал. Там и узнал, что детей им не дождаться. Наделала Алла ещё школьницей глупостей, теперь никак.
По многим врачам прошлись, всё без результата. Никак − значит, никак. Смирись, гордый человек!
Серега её очень жалел, хотел ещё в Израиль свозить, тамошним врачам показать. Алла отказалась. Что ж, и так можно жить. Наверное…
Вот они и жили. Пока не приехала в Санкт-Петербург та злосчастная выставка.
…Очень давно, ещё при Союзе, уехал на Запад один непонятый тогда здесь художник. Авангардист! Сначала в Германии осел, потом в Америку перебрался. Два континента обогатил своими работами. Критики его творчеством неизменно восхищались. Да и сейчас многие в восторге! Какое буйство красок! Какая экспрессия!
С большой помпой открыли в Эрмитаже выставку! Директор музея, вице-губернатор, замминистра культуры, прочие, рангом помельче.
На открытие пригласили и Аллу, как признанного мастера фотографии; её журнал всегда освещал такие события. Дали ей пригласительный на два лица. Вот она и позвала мужа, чтобы тот приобщился к высокому искусству. Оставила Серегу картины смотреть, а сама пошла свою фотокамеру настраивать.
Серега в музее со школы не был. И о живописи представление имел самое общее. Пейзаж, портрет, натюрморт… О том, что и как рисуют авангардисты, ничего не знал.
Ходит он по залам, смотрит на развешанное по стенам буйство красок… И приходит в полное недоумение!
Видит, стоит в центре зала такой благообразный человек, с бородкой, в костюме от Бриони. Все с ним здороваются, руку жмут.
Серега тоже к нему подошел. Поздоровался.
− Вы извините, я, кажется, заблудился. Меня жена позвала картины смотреть, а тут везде мазня какая-то. А как к настоящим картинам пройти?
− Это где мазня? − спросил человек.
− Да вот же! − Серега ткнул пальцем в огромное полотно, залитое желтой краской с красными квадратиками. − Это ж какой идиот сюда повесил!
Тихо вокруг стало. Но ненадолго.
− Это кто идиот? − завопил человек с бородкой. − Кто его пустил? Опять травля! Здесь ничего не изменилось! Всюду совок!
В общем, это и оказался тот самый художник, гений современного русского авангарда, непонятый на Родине!
− Пошёл прочь, хам! − крикнул гений и неумело махнул рукой, пытаясь дать Сереге пощечину.
Серега уклонился. Нет бы ему извиниться по-тихому и уйти. Только разозлился он не на шутку!
− Люди! − изо всех сил крикнул он. − Но это же в самом деле мазня! Почему вы этого не видите?
Появилась охрана. Серегу вывели. Хотели приписать мелкое хулиганство, но, узнав, что он когда-то служил в органах, замяли. Дело открывать не стали. По большому счету, и не с чего. Ну, выразил посетитель выставки свое мнение. Так у нас же свободная страна! За такое теперь не сажают. Штраф пятьсот рублей, и свободен!
Видео, на котором Серега так эмоционально высказывает свое мнение о живописи мастера, показали по питерскому каналу. Интернет-издание "Болтанка78" написало большую статью. Бизнесмен-искусствовед, в прошлом охранник в тюрьме, говорилось там, разглядел подлинную сущность шедевров, которыми восхищается мир. А вдруг прав именно он?
Всё это было похоже на анекдот. Только последствия оказались совсем не смешными.
Художник уехал, выставка проработала ещё пару недель вместо планируемых поначалу шести месяцев. В Интернете появилась новая тенденция − фотографироваться на фоне той самой картины, держа при этом в руках табличку с надписью "В натуре мазня!" Или даже похлеще… А уж в книге отзывов такого понаписали! Но это было ещё не самое страшное…
Серега так и был прописан с мамой, на Пушкинской улице. Пронырливые журналисты с целью взять интервью разыскали его квартиру. Поняв, что самого виновника торжества им не увидеть, стали караулить старушку. Пусть даст комментарий! А что она могла им сказать?