– Я продвинутая молодёжь, – парировала она. – Общалась с домовыми, они уверяют, что здесь специально снижают у вас магией тягу к противоположному полу. Говорят, иначе не умеющие держать свою силу в руках боевые маги натворят много бед.
– Я что, сам себе не хозяин? – огрызнулся я.
– Говорят, что скоро пойдут курсы контроля магии во сне, а то вдруг лунатики есть какие. Или приснится красивая голая и готовая на всё девка. После обучения эмоциональное подавление снимут. Представляю, как вы начнёте носиться с распухшим в одночасье достоинством, ища, куда его приткнуть, – хохотнула Оксана.
– Ты это к чему? Неужели боишься?
– А здесь есть некрофилы и прочие извращенцы? – произнесла мёртвая девушка и демонстративно огляделась по сторонам. – Я думаю, что к боевой магии ненормальных не подпустят и на пушечный выстрел. Нет, не боюсь. А вот ты озаботился бы личной жизнью.
– Не сейчас. Тем более, когда нас давят, как ты говоришь.
– Вот придурок. Все мысли ниже пояса. Я про человеческое общение с самкой. Тебе, вон, даже телефончик дали.
– И что? Я возьму и позвоню. Здравствуйте, незнакомка. Я тот маг-недоучка, не соизволите ли меня подождать со сборов этак ещё три месяца. Потом к вам в гости приду, – возразил я.
– К тому времени ты станешь квалифицированным магом. А она, меж тем, в курсе, что вас не выпускают в большой и чудный мир. Сама обещала в гости заявиться. Будешь, как солдат-призывник, на КПП общаться, – ехидно произнесла Оксана.
– Эй, вы, супергерои хреновы! – раздался голос начальника сборов, – долго вас ждать?!
Мы прервали беседу и направились к белым и красным столбикам исходной позиции тактического поля. Подполковник Сошкин хмуро уставился на нас. А отделение поддержки переминалось с ноги на ногу в десяти шагах в стороне.
– Значит так, ваша задача – обеспечить штурм вон той огневой точки, – начал говорить Сошкин, показав на дзот, стоявший в конце участка. – До точки пятьсот метров. Упражнение будет считаться выполненным, когда закинете внутрь дымовую шашку, имитирующую гранату. Однако для начала, обучаемый Соснов, вы можете определить, сколько там человек?
Я зажмурился и внутренним зрением пробежался по блиндажу. В висках неприятно заломило. Всё-таки я пока слабоват как экстрасенс.
– Четыре, тащ подполковник, – скороговоркой ответил я.
Сошкин кивнул и подал команду: «На исходную!»
Мы выстроились на рубеже красных столбиков, оставив белые позади. Непонятно откуда выскочила Ольха в облике кошки. Вероятно, не хотела, чтоб такое приключение обошлось без неё. Она встала сбоку, водя ушами из стороны в сторону. Мы ждали команду, и вскоре прозвучало: «К бою!»
Отделение поделилось по заранее доведённому расчёту на две части. Пока одна перебегала короткий участок местности, чтобы плюхнуться с перекатом в траву, вторая прикрывала их огнём, потом следовала смена. Я двигался сзади, на удалении тридцати метров, создав стандартный тактический щит. Когда мы пробежали сто метров, со стороны блиндажа застрочили автоматы. Сразу почувствовал, как пули преломляли свой полёт, улетая вверх, либо вязли в воздухе. Так работала защита. Пулю проще отклонить, если же нет возможности, тогда она останавливалась. Пять целых и сорок пять сотых миллиметра – это маленький калибр, боеприпас легко отклоняется, тем более на такой дистанции. Но свист над макушкой всё же нервировал, поэтому мы лишний раз не поднимали головы.
Худо-бедно ли, но под звук не умолкающих даже в период стрельбы кузнечиков, живущих в серовато-жёлтой траве, выгоревшей к этому времени досуха, однако мы добрались до противника. Сдерживать огонь из автоматов в упор было тяжело, но вполне реально. Один из бойцов быстро подскочил к бойнице и кинул туда картонный цилиндрик дымовой шашки. Стрельба сразу прекратилась, а внутри послышались шумные выдохи «ху!», какие делают, надевая противогаз.
Упражнение выполнено. Из рации донеслось: «На исходную».
Взмыленные и пыльные, но довольные, мы протопали обратно. Кто-то из солдат успел вытащить сигаретку и, подскочив ко мне, попросил: «Товарищ маг, можно огоньку, спички не достану из-под броника». Я аккуратно импульсом подпалил белую палочку с табаком. Боец затянулся. К нему подошёл ещё один: «Дай сигу».
Мы были спокойны: отделение поддержки мага и, собственно, сам маг в моём лице. Для нас стало привычным, что в нас стреляли. Только Оксана злобно зыркала по сторонам, а потом хлопнула по фляжке сержанта.
– Дай воды. Сухо здесь, не могу.
– Что не сделаешь для русалки, – потянул тот в ответ, отцепляя полевую ёмкость.
– Только в принцы не записывайся, максимум на краба потянешь.
– Вот ты колючая, как ежевика.
– Сейчас я засохшая ежевика, – ответила Оксана и жадно приложилась к горлышку фляжки, – последний раз дождь был три дня назад.
– Ну что ж, молодцы, управились, – начал подполковник Сошкин, когда мы пришли на исходный рубеж. – Сейчас ещё раз.
По строю прокатился вздох недовольства. Снова лезть под пули не хотелось. Ладно бы бутафорские, настоящие ведь.
– Отставить гундёж, – рявкнул начальник сборов, – на исходную. Переснарядить оружие.
Мы молча упаковали патроны в магазины, дождались ворчащей Оксаны и приготовились к выполнению упражнения.
– Готовы? – спросил Сошкин, а потом произнёс напутственное: – Ну, с богом. К бою!
Первые сто метров были такие же, как и тогда. А потом по телу тугими волнами пошла боль. Волны возникали с каждым выстрелом из крупнокалиберного пулемёта, когда я отклонял тяжёлые пули калибра двенадцать и семь миллиметров. Послышались матюги солдат, которые тоже не ожидали подобного.
Несколько раз рядом хлопнули разрывы гранат от автоматического станкового гранатомёта. Тактический щит держал и их, вызывая ещё большую боль в теле. На фоне этого я даже не замечал стрельбы из десятка автоматов. Наверное, нам следовало залечь и дождаться объяснений, но мы шли вперёд зло и сосредоточенно.
Темп наступления возрос. Из игры в пострелушки занятие переросло в нечто большее. Мы продвигались дальше, забыв про оружие, снаряжённое холостыми. Ведь из нашего настоящего оружия только магия и дымовые шашки.
Ольха затравленно пряталась у меня под ногами, отчего я два раза чуть не споткнулся.
До амбразуры осталось всего метров пятьдесят, когда передо мной хлопнул фокусный импульс. Против меня применили магию. Потом заломило зубы. Я рассеял ещё один импульс, который норовил поразить пространство перед моим лицом. Они, конечно, не работают на поражение, и даже пулемёт бил не прицельно, а просто в нашу сторону. Но это было слишком натурально.
А потом проворонил пулю, и не одну. Канал в щите пробил маг противника. Пули предназначалась не мне. Я видел, как Оксана остановилась и схватилась за живот. Между пальцев потекла скупая чёрная кровь. Я подскочил к ней. Девушка удивлённо смотрела на рану и еле слышно прошептала: «Серебро?»
Стало не по себе. Просвистела ещё одна пуля, войдя в правое лёгкое Оксаны. Я зажмурился и прочесал внутренним зрением пространство вокруг себя.
Вот они. Снайпер при поддержке мага. Я их не знал. Ауры товарищей и преподавателей бы отличил сразу.
По рации пронёсся крик: «Какого чёрта?! Прекратить стрельбу! Немедленно отставить огонь!» Но очередная пуля всё же прилетела. И прилетела мне. Я схватился за плечо, передавливая его сначала пальцами, а затем сделав телекинезом то же самое. Левая рука повисла плетью, но кровь еле сочилась. Навыки экстренной медицинской магии прививались не зря. Повреждённая конечность сразу потеряла чувствительность, словно в неё вкололи обезболивающее.
К Оксане подскочил сержант, подхватил на руки. Стрельба стихла. Из окопов и блиндажа повыскакивали солдаты, имитировавшие противника. Они испуганно таращились на развернувшееся действо.
Свистнула ещё одна посланница смерти. Но я был готов и вложил все силы, чтобы развеять канал для пули и закрыть барьер. Обтекаемый кусочек серебра повис в воздухе. Непонятно кому предназначался, но это и неважно. Тот, кто стрелял, игнорировал команды о прекращении огня, хотя явно слышал. Это враг, независимо от того, как он здесь оказался и какие цели преследует. Внутри всё вскипело. Я двинулся к позиции противника. Я уже видел их.
Ещё два выстрела, остановленных мной, отдались зубной болью. Зря вы так. Я зачерпнул силы и ударил фокусным импульсом по снайперу. Раздался протяжный, полный боли крик. Неизвестный маг вскочил и бросился бежать. Попытался достать и его, но сил уже не хватило, и он развеял мои удары. Единственное, что удалось – это дойти до раненого. Снайпер держался за оторванную по локоть, словно разрывом гранаты, руку.
А потом я упал. От истощения и вернувшейся в моё плечо боли. Я не видел подскочившего ко мне на бронетранспортёре Сошкина, других людей, начавших суету вокруг меня. Я провалился во тьму.
Свет всё же вернулся. Потихоньку, с болью, но вернулся. Я лежал на больничной койке. В руку воткнута игла капельницы, и от неё вверх, к стеклянной бутылке уходила прозрачная трубка.
Через какое-то время в палату заглянула пожилая медсестра. А ещё минут через пятнадцать вошёл Сошкин. Он поставил на тумбочку упаковку яблочного сока, а затем присел на табуретку.
– Ну, ты, блин, настоящий супермен, – заговорил он.
– Что с Оксаной?
– В соседней палате. В неё вогнали три серебряные пули. Когда врачам доставили, то они испугались. Раньше не лечили никогда нежить. Представляешь, чёрная кровь, и пациент не дышит. Но ничего страшного. На ноги встанет раньше тебя. А ты быстро поправишься, здесь и простые врачи очень хорошие, и маги-целители сильные. Недельку поваляешься и снова в строй.
– Кто это был?
