Мой неверный муж

Глава 8

Полина

– Привет, мои хорошие! – мама привезла в аэропорт детей. – Как я по вам соскучилась, – я обнимала сына и дочь. – Котята мои!

Мы с папой прилетели обратно в Варну. Я привезла его домой! Он ходил, не быстро, но все же! Коляска в этот раз была лишним багажом. Я держала за руки детей и смотрела, как папа целовал рыдающую маму. Это были слезы счастья.

– Обнимите дедушку, – шепнула своим и легонько подтолкнула. Я им объясняла, что сейчас не выйдет играть с дедом как раньше, до болезни: в бычка, в медведя и, увы, никаких охотников на лесного кабана, которого папа мастерски умел изображать.

– Мам, ты не устала с моими сорванцами? – спросила, когда добрались домой и пообедали.

– Не больше чем ты, дочь, – она обняла меня. – Я тобой очень горжусь. Очень, милая.

Мы с мамой стояли вместе и тихо плакали. Я характером в отца пошла, а внешностью в нее. Она у меня красивая, светловолосая, фигуристая. Да, годы свое взяли, но в пятьдесят пять женщина может выглядеть и чувствовать себя прекрасно. Я это точно знала. Это моя работа!

Ближе к вечеру по видео набрала мужа. Так соскучилась по нему. За последние два месяца у Марата получилось вырваться на несколько дней всего лишь один раз. Я не пилила. Он работает, как иначе. Но соскучилась до онемения в пальцах: обнять хочу, темные волосы взлохматить, целовать любимые губы и колоться об острую щетину. Наши бандиты тоже скучали по отцу. Уже скоро домой, но не прямо сейчас.

– Любимая… – мы смотрели друг на друга и молчали. Я рассматривала его. Статного, смуглого красавца. Пиджак, галстук, модные очки для чтения. Я любовалась им. – Когда домой?

– Через две недели. Как раз к школе.

– Может, пораньше? Все же хорошо.

– Нужно здесь с врачами поговорить, показать протоколы лечения, обеспечить связь с немецкими докторами. А папа… Ну ты же знаешь: мужчина идет в больницу только в двух случаях: если при смерти или если его туда привела женщина. У нас второй вариант.

– Ну ясно, – Марат рассмеялся. – Значит, на благотворительный бал в Манеже не идем? Мне приглашения пришли.

– Сам сходи.

– Что я там забыл без тебя! Не пойду, – скривился и на меня ласкающий взгляд перевел. – Приезжай скорее. Я по тебе и детям соскучился.

– Мы тоже. Люблю тебя.

Я попрощалась с мужем и вышла во двор. Дышала свежей вечерней прохладой. Скучала и грустила. Домой уже хочется. К мужу. Ну и клиника без меня слишком давно. Это тоже тянуло в Москву.

– Что-то случилось? – мама заметила мое настроение.

– Скучаю по дому, мужу, работе, – честно призналась. – С Маратом уже сто лет не виделись…

– Ну так лети к нему, – мама выглядела удивленной. Вроде как очевиден порядок действий.

– Нужно с папой в диспансер сходить. Посмотри, – кивнула на него с внуками, – какой он бодрый.

– Да, – согласилась мама, – Лиана и Ильдар в него душу вселяют. Поля, – повернулась ко мне, – оставь детей и лети к мужу. Три-четыре дня погоды не сделают. Сережа восстановится, с внуками поиграет, а вы с Маратом вдвоем побудете, – и подмигнула так, что я, тридцатитрехлетняя барышня, вспыхнула, как невинная девственница в брачную ночь.

– Ты справишься со всеми? – на всякий случай переспросила. Мама только рукой махнула и послала меня покупать билеты.

Я успела ухватить последнее место на ранний рейс. Хотела позвонить мужу, но решила, что сделаю сюрприз. Я домой собиралась, поэтому, кроме документов и ключей, ничего не взяла. В Москву вернулась налегке. Зря, конечно. Здесь тебе не Золотые пески и не Черное море. Холодно и дождь.

Такси домчало меня до Новорижского шоссе и встало в длинную пробку из мерседесов, бмв, порше – я соскучилась по России! Вроде стонут, что жить тяжело, а плюнуть нельзя, чтобы в дорогую машину не попасть.

В дом забежала под тугой ливневый аккомпанемент дождя.

– Вот это встреча Родины! – воскликнула, тряхнув мокрыми волосами. Затем осмотрелась, втянула привычный аромат, прикрыла глаза и насладилась гудящей энергетикой. Дом. Наконец-то. Он принимал меня и распахивал объятия. Тишина не давила, а была уютной и родной. Я прошла на кухню, попутно отметив, что Марат не раскидал носки, ну либо наша домработница их за ним беспрекословно собирала. В холодильнике, как и предполагалось, мышь повесилась. Не удивительно. Марат Адамович готовить не умел и не любил. Сомневаюсь, что ел хоть раз дома. Я заказала доставку продуктов и отправилась в душ. Промокла изрядно, да и смыть пыль дороги нужно. Мужа ведь встречаю.

Переоделась в удобный домашний комплект и принялась готовить ужин. Марат примерно в восемь возвращался, к этому времени успею запечь картофель и рыбу с лимоном и укропом. Через час поставила заготовку в духовку. Овощи помыла и порезала. Легкий салатик не будет лишним. В погребе взяла бутылку вина и поставила доходить в холодильник.

К приходу мужа нанесла легкий макияж, особенно выделив светлые глаза, волосы уложила феном, покрутила концы, на губы блеск. Кружевное белье: выбор пал на белый кокетливый комплект с поясом и шелковым халатиком, который распахну, когда придет время. Я очень соскучилась…

Рыба и картофель готовы, салат на столе, вино открыла и дала отдохнуть. Я тоже разогрета, а вот мужа нет.

– Черт! – взяла телефон. Может, он ужинает с кем-то или к родителям поехал, а я жду? Нужно было предупредить, но уже поздно. – Привет, – набрала без видео, чтобы раньше времени не понял, где я. – Ты на работе или уже дома? – вопрос, конечно, провокационный. Вдруг соврет? Глупость какая!

– Слушай, Поль, занят очень. В конторе еще.

– Уже десятый час, не переработай, Март, – со смешком поддела.

– Я постараюсь. Скоро домой поеду. Целую.

– Целую, – и жду, мысленно добавила.

Думаю, скоро будет. Десять. Одиннадцать. Еще два часа я старалась бодриться и храбриться. После двенадцати порывалась позвонить и высказать все, что думаю. Останавливало только то, что муж не знал, что я тут жду его. После часа ночи задумалась: и часто он так? Насколько поздно приходит, пока нас нет? А приходит ли? А следом самый страшный вопрос: если не вернется ночевать, что мне делать?

Я не успела осмыслить ответ – свет фар мазнул по окнам, а ворота распахнулись. Марат вернулся домой. Обычно он так поздно не задерживался. Крайне редко. Были встречи с клиентами, но на такие ужины или вечеринки брал меня. Всегда.

Я пошла встречать мужа: дверь распахнулась, когда я вышла в коридор: босая, простоволосая, в белом шелке. Марат смотрел на меня ошалелым взглядом. Не двигался, не говорил, не моргал.

Подошла к нему вплотную, голову задрала максимально, глаза его жгучие в темноте искала, щеку медленно погладила, царапая ногтями и ответно колясь щетиной.

– И как часто ты возвращаешься домой за полночь, дорогой мой человек? – шепнула в губы. Сердце замерло и задрожало в груди. Впервые в жизни меня посетила мысль: а что, если… Я смотрела, искала, принюхивалась. Боже, как ищейка выискивала следы измены любимого мужа.

– Поля? Полюшка… – смотрел на меня как на привидение, затем коснулся лица руками, волосы пропустил сквозь пальцы, тело нежно обвел. – Ты настоящая… – и обнял крепко-крепко. Все страхи и сомнения руками разорвал и в прах обратил. Он пах мужчиной. Моим мужчиной. – Я думал, воры. Черт, Поля, – тихо рассмеялся. – Дети дома? – продолжал гладить мои волосы.

– Нет, только я…

– Ты нереальная… – мистическим шепотом ответил и языком провел по моей шее. Остро, словно лезвием бритвы. Я как оголенный провод искрила от каждого вдоха. До мельчайшего волоска на коже стремилась навстречу своему мужу.

– Я люблю тебя, Март, – дернула плечами и опустила руки, избавляясь от шелка. Муж хрипло выдохнул и прижал мою руку к бугру на брюках. Соскучился. Я тоже. Хочу его в рот. Так давно не ласкала губами его член. После длинного рабочего дня лучше бы в душ, но он же мой мужчина, и мне слишком не терпелось. Пока Марат боролся с пуговицами рубашки, я выдернула ремень и взялась за болты.

– Стой, – удержал меня от колен. Марат психанул и сорвал сорочку через голову, с треском и отлетевшими пуговицами. – Я первый хочу, – не дал опомниться, повалил на диван в гостиной и начал целовать меня внизу, трахать языком через трусики, сдвинул мокрую полоску и сводил с ума умелыми движениями. Урчал, рычал, дышал рвано. Я вскрикнула, когда навалился и резко вставил. Вроде подготовленная, но мужу слишком повезло с размером и толщиной. За два месяца успела отвыкнуть. Марат вколачивался в меня нетерпеливо, с оттяжкой, иногда выходил и таранил обласканный клитор. Я ответила страстным протяжным стоном. Марат дал пару секунд понежиться на волнах оргазма, затем полностью раздел меня и снова вошел. Действовал медленнее, растягивал удовольствие, когда был готов – кончил мне на грудь и живот, размазывая сперму по телу. Столько лет вместе, а он все еще метил территорию. В душ Марат нес меня на руках…

– А ты почему не предупредила, что прилетаешь? – спросил Марат, когда я уже засыпала, нежась в прохладных простынях. – Я бы встретил, допоздна не задерживался бы.

– Хотела сюрприз сделать, – ответила, зевнув.

– Ты проверяла меня, что ли? – лег рядом, подперев ладонью голову.

– Нет, конечно, – нахмурилась, но ответила весело. – Просто обрадовать хотела.

– Полина, мне было бы очень неприятно узнать, что ты мне не доверяешь, – мрачно произнес. Неужели его обидел мой неожиданный приезд?

– Март, – приподнялась на локтях, – я просто соскучилась и хотела удивить тебя. Но… – замолчала, прикусив губу. – Тебя долго не было, и всякие мысли в голову лезли… – честно призналась.

Марат неожиданно подмял меня под себя и навис сверху.

– Я люблю тебя, Поля. Ты же знаешь?

– Да, – погладила его лицо, муж в ответ поцеловал мои пальцы. – Я знаю, что любишь.

– Все остальное ерунда…

Глава 9

Марат

Через три дня я посадил Полину в самолет обратно в Болгарию. Да, Штирлиц еще никогда не был так близок к провалу. Мое очко сжалось до мизера, когда жену увидел. Чуть не спалился от неожиданности и от какого-то мистического страха. Полина выплыла как невесомое видение: белый саван шелка, лунные светлые волосы, пронзительный туманный взгляд – невероятно и пугающе. Я словно снова окунулся в мрачную средневековую готику, о которой так любил читать когда-то.

Сперва решил было, что это тень моей любимой жены или моя совесть. Полины могло не быть в доме, но она всегда в нем. Хозяйка. Я реально был рад, потому что жутко соскучился по жене и детям, по этой части своей жизни. Но, обнимая жену, срывая жадно одежду, думал, нет ли на мне духа чужой женщины? Хорошо, что у меня появились твердые и четкие правила: не оставаться с Камиллой на всю ночь и принимать душ перед возвращением с таким остервенением, словно бы меня патрульные собаки обнюхивать должны. Но и слишком уж чистым быть нельзя: целый день на работе, а писюн свеж и не пахуч. Пришлось от ее проворного язычка отказаться. Нельзя рисковать. Ох, блин, блядство – та еще наука: тут и тактика, и стратегия.

Я, конечно, крутой мужик и в своих мыслях мог бы обыгрывать, насколько мне похер, и жена примет и проглотит все мои закидоны, но дело в том, что мне не похер. Я боялся потерять ее, не хотел рисковать семьей, карьерой, репутацией наконец! Напрашивался логичный вопрос – зачем завел любовницу? И вывод – бросай ее к чертовой матери, пока яйца вместе с членом по ленте Мебиуса не размотало! Так и сделаю. Полина с детьми возвращается, выгул жеребца окончен, в стойло пора.

С Камиллой ничего серьезного, просто удобно: как мастурбация, только с живым человеком. Напряжение и стресс снимала очень хорошо. Но как-то ее слишком много в моей жизни стало. Даже Тимур, дружище мой, узнал о связи на стороне. Смотрел так неодобрительно. Он тоже со своей Ангелиной разводился жестко, и я его поддержал: помог, правда, так и не понял. Для меня дети – это святое, даже не родившиеся, даже особенные.

Я другу сказал, что меня прет от восторженности Камиллы, и это правда. Она слушала меня с открытым ртом, постоянно говорила, какой я невероятный, училась у меня всему. Поддержать беседу не могла, но чсв чесала знатно. Она ж и сосать правильно не умела, анал не пробовала… Теперь у нее нет девственных входов, и я первый был в этом местечке. Поля, к примеру, анальный секс не жаловала в принципе и под меня подстраиваться и терпеть не собиралась, минет у нее первоклассный – золотая медаль, этого не отнять! Первым я, конечно, у нее не был. Ее девственность досталась кому-то другому…

В Сокольники приехал после суда. Я снял здесь симпатичную квартиру. Так удобнее и безопаснее, чем отель. Тем вечером, когда жена нежданно прилетела, я реально был на работе: до десяти сидел, документы изучал, пока глаза слезиться не начали. Позвонил Камилле и велел ждать в гости. Ласки и страсти хотелось. Жена далеко, а секс по телефону я перерос. Я не против подрочить, но этим каждое утро занимался – это часть моей зарядки: разминка, пробежка, спарринг с Толяном – моей грушей, душ и мастурбация. Это чистый сброс остатков напряжения. Я мог бы разбудить жену и заняться любовью, но это другое: там тело, сердце, голова и душа. А с рукой чисто механическое действие: сбросил лишнее, и доброе утро. Можно и к жене под бочок, пошалить с утра. Одно другому реально не мешало. Но и не заменяло.

Я адвокат и знал, как сделать так, чтобы улик не оставалось: Камиллу в душ, затем сам раздевался и к ней шел. Чтобы ни волоса, ни грамма чужих духов, помад и выпота. Ногти у нее теперь спилены под корень, а за зубы уже пару раз получала по губам. Камилла в этом плане не глупая и быстро училась не злить меня. Кстати, я сам с себя удивился, что после секс-марафона с любовницей с удовольствием и богатырской силой отлюбил жену. Чисто теоретически сил у меня хватило бы на обеих женщин, денег тоже. Со временем, правда, напряженка… Иногда проскальзывала мысль: иметь двоих женщин – очень возбуждает. Желание запретное, но я ведь о нем никому не говорил. Но заканчивать пора. Поля и дети домой скоро вернутся. С Камиллой все.

– Маратик… – Камилла встретила в одном кружевном боди, обнять попыталась, но я сразу убрал руки. От нее пахло духами, губы накрашены, и я жутко брезгливый. В первый раз пьяный был, поэтому залез на нее «несвежую», а сейчас мне нужно видеть, что она чистая. Только с Полиной мог без этого бзика. Она жена, часть меня. Как по-другому?!

– В душ? – кокетливо поинтересовалась Камилла. Она это воспринимала не как брезгливость, а как сексуальную игру, эротическую прелюдию, мой фетиш.

– Нет, – прошел в комнату, – поговорить нужно.

– Что-то случилось? – выжидательно замерла напротив.

– Я тебе говорил, что наша связь закончится. Время пришло. Квартира оплачена до конца года, денег кину тебе на карту и вот, – подошел ближе и поставил перед ней футляр с украшением: бриллиантовая подвеска и серьги в комплекте. Отец учил быть щедрым и внимательным с женщинами, пригодится в жизни. Камилла доставляла мне удовольствие, и безделушка – знак моей благодарности.

– Марат… – губа задрожала. Да, она признавалась мне в любви. Я не верил. Увлеклась – это да. Роман со мной многое открыл для нее: места, люди, качественный секс. – Я… Я… Я буду скучать…

Ее искренне расстроенный вид возбудил. Я уже столько раз виноват, что количество соитий не имело значения. Лишние пару оргазмов не сделают мою карму чернее, некуда просто.

– Иди в душ, детка. У меня сегодня королевская ночь. Мне не нужны слезы в постели…

Глава 10

Полина

Наконец мы с детьми возвращались домой! Лето почти закончилось, вероятно, поэтому над Москвой уже кружили тяжелые сизые тучи. Марат заказал для нас частный небольшой джет, обеспечил нам комфорт и мне облегчение. По отдельности с Лианой и Ильдаром легко, но вместе они искрили – покоя не было бы никому в полном боинге: хоть в бизнесе, хоть в экономе.

– Дети, нужно присесть и пристегнуться, мы приступаем к снижению.

Я меланхолично наблюдала, как мои бандиты носились по компактному салону, а стюардесса мило пыталась уговорить их. Наверняка ей охота гаркнуть, но тысячи евро, которые мы заплатили, не позволяли.

– Лиана, Иль! – грозно крикнула я, даже брови свела. – Сели и пристегнулись, быстро!

Иногда с ними по-другому никак. Я очень их любила, но понимала, что дети – это не всегда прекрасные херувимчики. Иногда это дьяволята, которых не обязаны любить посторонние люди и умиляться шкодным проделкам. Стюардесса посмотрела на меня с благодарностью. Я взглядом дала понять, что все мы, женщины, сестры.

– Я с мамой! – сказал Ильдар, присаживаясь рядом.

– Нет, я! – Лиана тут же в спор пошла. Они не разлей вода, но тут же могли разругаться в пух и прах или даже подраться, но стоит разлучиться даже на время – гасли, как перегоревшая лампа. Все-таки двойняшки и близнецы – особенные дети.

Я крепко обняла их обоих, пресекая назревавший конфликт, и чмокнула в маленькие носики.

– Я люблю вас обоих одинаково, – шепнула. – Скоро мы будем дома, но чтобы долететь, нужно слушаться бортпроводника. Сесть, – указала на два места напротив меня, – и пристегнуть ремни. Мы же не хотим, чтобы пилот посадил самолет где-нибудь в Латвии, и мы пешком через белорусские леса шли домой.

Дети оба отрицательно покачали головой. Сели и пристегнулись.

– Мам, а расскажи страшную историю? – попросил Иль.

– Да, мам, расскажи! – поддержала Лиана.

– Ну-уу, сейчас же не ночь, и мы не под одеялом, – с сомнением протянула. Дети начали канючить и просить. Я решила пересказать одну из повестей Кинга, «Лангольеры». Как раз про самолет.

Рассказывала на автомате и думала о своем. Папа чувствовал себя хорошо. После операции восстановился и прошел четыре курса химиотерапии внутривенно. Исследование показало, что активных очагов опухоли в организме нет и можно возвращаться домой. Увы, все не так просто: каждый день он будет продолжать паллиативно пить химию в таблетках. Она действует медленнее и легче переносится, и без нее никак. Риск возвращения болезни слишком велик. Врач был честен: наша цель – продлить жизнь и максимально улучшить ее качество, убрать болевой синдром, отеки, асцит. О полном выздоровлении речи не шло. Но я все равно была счастлива. Кто знает, что там впереди.

– Говорит капитан корабля: мы приступили к снижению…

Прежде чем выйти из самолета, надела на детей толстовки: до первого сентября три дня, а уже пятнадцать градусов! Ох, у нас так мало времени собраться в школу. Мерки для школьной формы скинула, завтра ехать, примерять. Блузки, рубашки, обувь, сменка – голова кругом. Хорошо, что в остальном рулили общие закупки. В нашей школе все должно быть четко. Частная английская школа. Хорошая, на ней Марат настоял. Я вот в обычной училась и ничего. Он, кстати, тоже, но для наших детей хотел только лучшего и не скупился финансово.

– Марат, а ты где? – позвонила мужу. Он должен был встречать возле трапа. – Мы уже приземлились.

– Поль, десять минут. Такие пробки, жуть.

Мы стояли возле самолета. Стюардессы и пилоты с маленькими чемоданами тоже вышли. Это смешанный борт: русско-прибалтийский.

– Может, вас подвезти до здания аэропорта? – ко мне, наблюдавшей за возней детей, подошел пилот. Бравый мужчина: форма, шикарный разворот плеч и белозубая улыбка. Не красавец в классическом понимании, но видный. Он говорил с легким латвийским акцентом.

– Нет, спасибо. Наш папа, – кивнула на детей, – сейчас приедет.

– Янис, – представился.

– Полина, – ко мне подбежала дочка. – А эта красавица…

– Лиана, – представилась с любопытством.

– Действительно красавица, – и на меня взгляд перевел. – Но на вас совсем не похожа.

– Да куда мне до нее, – погладила дочь по волосам. Янис ничего не сказал, только смотрел. В глазах много всего. Кажется, он считал меня красивой. – Иль, машина! – крикнула я. – Папа приехал. Спасибо, Янис, что доставили нас в целости и сохранности, – прощалась, краем глаза заметив, что Марат вышел из машины и уже обнимал повиснувших на нем двойняшек. – До свидания, – я тоже пошла к мужу. У меня было три чемодана, и Янис решил помочь с багажом.

Мама с детства говорила, что я, может, и не классическая красавица, но энергетика женственности в каждом взгляде и движении. Я не понимала сначала, а как в возраст вошла… Сейчас я и сама в своей клинике помогала женщинам взглянуть на себя с другой стороны, проанализировать здоровье по-женски, гормоны, свои желания и выйти в мир обновленной. У меня были такие, кто в пятьдесят приходил с лишним весом, щитовидкой и полнейшем равнодушии к себе и жизни. Вытягивали! Если ты здорова, чувствуешь себя красивой, глаза сияют – остальное приложится. Были и те, кто замуж выходил и даже беременел, а приходили с настроем чуть ли не в гроб лечь.

– Спасибо, – сухо бросил Марат, забрав чемоданы у Яниса. Я поблагодарила нашего пилота и проверила, пристегнулись ли дети. Мы отправились домой. – Тебя ни на секунду нельзя оставить, чтобы рядом не появился мужик, – муж улыбался, высказывая претензии. Чтобы наши мелкие не начали задавать вопросы или переживать.