Координаты безусловной бесконечности
Первой их целью стал парк “Эхо-перекрёстков”. Здесь в определённых точках пространства звучат обрывки разговоров из параллельных реальностей. Остановившись на одном перекрёстке Элизабет замерла, услышав детский смех. Ария посмотрела на неё с улыбкой.
– Это…я? – шёпотом спросила Элизабет.
– Похоже на то. Ты была весёлой в детстве.
– А ты? Слышишь что-нибудь?
Ария прислушалась:
– Да. Странно…Я слышу незнакомый мне язык и кто-то говорит моё имя. По разговору у меня складывается ощущение, что я разговариваю с сестрой…Но у меня нет сестры.
– Может, это я? – подмигнула ей Элизабет.
– Ооо, тогда тебе придётся терпеть мои занудные лекции о хроноэтике. – засмеялась Ария.
– Ты не поверишь, но я уже привыкла.
Посмеявшись, они взяли кофе на выходе из Эха-перекрёстков и отправились в парк Зеркальных дождей. На входе девушки взяли дождевики удивительного лазурного цвета и отправились гулять под дождём, который падал вверх, а капли отражали не настоящее, а возможные будущие.
В одной капле Элизабет увидела себя, смеющуюся с незнакомым мужчиной неземной красоты. В другой Ария разглядела здание с их именами над входом. Элизабет задумчиво посмотрела на свою “версию”:
– Интересно, это правда я? Или это просто фантазия?
– Возможно, это одна из дорог, которые ты могла бы выбрать.
– А твоя капля? Что там?
– Здание с нашими именами, – улыбнулась Ария. – Наверное, мы откроем “Бюро аномальных приключений”.
– С обязательным перерывом на чай! – с восторгом заверещала Элизабет.
До самой ночи они гуляли под дождём. Было в этом что-то сакральное. Они увидели еще несколько капель с предполагаемым будущим, обсудили возможность его наступления. И время летело совершенно незаметно.
Они вернулись домой. Каждая в свою квартиру. Они были разные, но за такой короткий срок стали слишком родными друг другу. Они стали не просто наставником и ученицей, не просто подругами, а действительно ощущали себя как сёстры. Если бы можно было увидеть нити между душами, то точно можно было бы увидеть, что их души переплетены настолько сильно, что ничто в этом мире не смогло бы разрушить эту связь.
Рабочие дни летели один за другим. Близился день собрания Совета. Элизабет была ответственна за эксперименты, а Ария за презентацию и аргументацию незамедлительного внедрения их изобретения. Но они старались каждый вечер проводить в компании друг друга: то за просмотром фильмов, то устраивали очередные вылазки в парки аномалий, то за чтением книг в библиотеке.
Оставался день до собрания Совета. Девушки заканчивали последние приготовления. Был уже поздний вечер. На столе – разложенные схемы, графики, черновики презентации. Элизабет протирает усталые глаза, Ария перечитывает тезисы.
– Ещё раз проверим слайд про энергозатраты. Там точно нет ошибки в расчётах? – не поднимая взгляда спросила Ария.
– Проверяла трижды. Всё сходится – мы экономим 40% ресурсов по сравнению с текущей системой. – зевая ответила Элизабет.
Пауза. Элизабет тянется за чаем, но чашка пуста. Она вздыхает и встаёт, чтобы налить новую порцию. Ария наблюдая за ней:
– Ты сегодня какая-то особенно медленная. Вымотана?
– Если “особенно” – значит, обычно я просто немного вымотана? – с усмешкой спросила Элизабет.
Ария улыбнулась:
– Логично. Но сегодня – да, видно.
Элизабет наливая чай:
– Просто…волнуюсь. Завтра всё решится. А если Совет скажет: “Это слишком рискованно”?
– Тогда мы приведём ещё аргументы. И ещё. И ещё, пока не убедим. – твёрдо заявила Ария.
Элизабет возвращается к столу, делает глоток. Смотрит на часы – 22:47. Замирает и обречённо спрашивает:
– Знаешь, что самое странное? Каждый вечер мы собираем вещи, я провожаю тебя до дома и иду в полном одиночестве в свою квартиру. А утром тот же маршрут…только наоборот. И каждый раз думаю: “Зачем?”.
Ария поднимает взгляд:
– В смысле?
– Ну вот смотри: сейчас мы пойдём, дойдём до твоей квартиры, а я пойду дальше, завалю постель бумагами, час буду перебирать мысли, потом усну. Утром – бегом за тобой, потом в лабораторию. А могла бы просто…остаться. У тебя.
Ария откладывает бумаги, смотрит на Элизабет внимательно, чуть склонив голову:
– Остаться у меня?
– Да, конечно, если ты не против! Просто…так будет эффективнее. Мне меньше тратить времени на дорогу…– сказала быстро Элизабет, будто оправдываясь.– И…
Элизабет резко замолкла, смущённо теребя край рукава. Ария улыбнулась:
– И тебе не придётся засыпать в одиночестве, думая о завтрашнем дне.
– Да. И это тоже. – тихо промолвила Элизабет.
Тишина. Ария встаёт, подходит к окну, смотрит на город. Потом поворачивается к Элизабет:
– Знаешь…Я думала об этом уже несколько дней. Но боялась предложить первой.
– Правда?! Почему? – удивлённо спросила Элизабет.
– Потому что ты – человек привычек. А я не хотела давить. Вдруг тебе важно возвращаться в свою квартиру?
– Моя квартира – это место, где я сплю. – засмеялась Элизабет.
Ария подошла ближе и положила руку на плечо Элизабет:
– Тогда давай попробуем. Сегодня ночуешь у меня. Завтра вместе пойдём на заседание Совета. А после… посмотрим.
– Спасибо… – с облегчением произнесла Элизабет. – Я даже не ожидала, что это так волнительно – предложить.
– Волнительно – это когда ты пытаешься объяснить хронопоток коту. А это… просто шаг к удобству. И к тому, чтобы не терять время.
– И к тому, чтобы не засыпать одной. – улыбнулась Лизи.
Обе смеются. Элизабет начинает складывать бумаги в папку:
– Тогда давай закончим здесь, заберём самое важной и пойдём? У тебя ведь есть запасная кружка?
– Конечно. И чай, который ты любишь. И ненавистный тобой кофе в турке. И диван, на котором можно уснуть даже под звук работающих датчиков.
– Идеально…
Они погасили свет, взяли с собой вещи. У двери Элизабет оборачивает на лабораторию:
– Как думаешь, завтра всё получится?
Ария взяла её за руку:
– Если мы вместе – обязательно. Пойдём. Дома обсудим финальные штрихи.
– Дома…Звучит хорошо.
Выходят из лаборатории. За их спинами мерцают экраны с данными, будто провожая их в новый этап – не только работы, но и жизни.
Раннее утро. Элизабет и Ария входят в зал заседания за час до начала. Белое помещение с ярким светом, семь кресел в полукруге, голографические панели, мерцающие схемами. Воздух наэлектризован – сегодня решается судьба их проекта.
Элизабет нервно поправляет воротник, Ария сжимает папку с презентацией.
– Дыши, мы готовы. – тихо произнесла Ария.
– А если они спросят про…
– Мы ответим. На всё.
В зале собрались все члены Совета. Председатель Совета, встал с кресла и холодно объявил:
– Проект “ЭХО”: система превентивного обнаружения хроноаномалий. Авторы – Элизабет Рейт и Ария Тал. Начинайте с демонстрации данных.
Ария запускает проекцию. В воздухе возникают графики:
– снижение ложных срабатываний на 68%;
– экономия энергии – 40%;
– успешные перехваты “эхо” за 12-72 часа до разрыва.
– Впечатляет. – растянул Советник1. – Но где гарантия, что это не случайность?
– За нами 147 тестов, 132 из которых за пределами лаборатории – в парках аномалий. Каждый подтверждён независимыми датчиками. – протороторила Элизабет.
– А если система даст сбой? А если ещё и в критичный момент? – усмехнулся Советник2.
– Тогда активируется протокол “Тишина”: полный отвод энергии, изоляция контура. Мы продумали откаты на все сценарии. – сжав руки в кулаки произнесла Ария.
Советники переглянулись. Председатель одобрительно кивнул:
– Допустим. Но зачем менять устоявшуюся систему хронокоррекции?
Элизабет вышла немного вперёд:
– Потому что она реагирует после угрозы. Мы же предлагаем предупреждать. Это как лечить болезнь до симптомов.
– Рискованно. Время не терпит вмешательств. – перебирая пальцами по столу произнёс Советник3.
– Мы не вмешиваемся. Мы слушаем. Система лишь усиливает то, что время уже пытается сказать.
Тишина. Советники обмениваются сообщениями через личные интерфейсы. Председатель прокашлялся и поднял голову, смотря на девушек:
– Последний вопрос. Вы утверждаете, что “ЭХО” снижает нагрузку на хронопоток. Но кто гарантирует, что сами датчики не станут источником аномалий?
Элизабет и Ария переглядываются. Это их главный страх – и главный аргумент противников.
– Как мы уже говорили: датчики были протестированы в парках аномалий. И когда датчики впервые уловили “эхо” мы стояли в парке “Зеркальных дождей”. Мы видели, как капли отражали возможные разрывы до того, как они возникли. Система не создаёт аномалий. Она читает их.
– И если вы дадите нам шанс, мы докажем: это не эксперимент. Это эволюция. – вмешалась Ария.
Председатель долго смотрит на них. Затем медленно кивает:
– Совет признаёт: проект “ЭХО” демонстрирует потенциал, превосходящий текущие методы. Однако…внедрение требует поэтапности.
Элизабет еле сдерживая волнение:
– Какие условия?
– Три месяца пилотного режима в парке 7-Х, еженедельные отчёты Совету, право Совета приостановить проект при первых признаках нестабильности. – заключил председатель.
– Принимаем. – подтвердила Ария.
Председатель неожиданно улыбнулся:
– И ещё одно. Отныне вы – не просто авторы проекта “ЭХО”. Вы – руководители отдела превентивной хронозащиты. Поздравляю!
Девушки поблагодарили Совет. Они стояли уже не в силах сдерживать своё ликование. Они вышли из зала заседания.
– Получилось. – шёпотом сказала Элизабет.
– Получилось. – подтвердила Ария с лёгкой улыбкой.
– Знаешь, что самое странное? Я даже не чувствую усталости.
– Потому что это не конец. Это начало.
– Тогда пойдём? У нас…у нас теперь есть отдел. И куча работы.
– Да, так недалеко и до здания с нашими именами. – засмеялась Ария.– Только сначала – кофе. Или чай. Я пока не решила.
– И пирожное. За победу.
Смеясь они пошли в парк под куполом. Где-то вдали мерцает парк 7-х – их первый полигон. Впереди – неизвестность. Но теперь они знают: вместе справятся с любой аномалией.
Глава 3. Астрея
Красный светПосле утверждения пилотного режима “ЭХО” в парке 7-Х Элизабет и Ария погрузились в работу. Их отдел – поначалу крошечный, с тремя ассистентами и парой датчиков – быстро разрастался. Уже через два месяца Совет выделил им дополнительные ресурсы.
Система “ЭХО” отсеивала 92% “шумовых” сигналов, на которые реагировали старые датчики. Трижды система фиксировала “эхо” за 48 часов до возможного разрыва – и команда успевала изолировать зону. Председатель лично посещал парк, убеждаясь: технология работает.
Но за фасадом успеха нарастало нечто необъяснимое.
Однажды ночью Элизабет задержалась в лаборатории. На мониторе мелькали данные с хронографов – и вдруг она замерла.
– Ария…посмотри на это… – шёпотом произнесла Элизабет.
Ария подошла к экрану. Хронографы – приборы, отслеживающие плотность времени, – светились тревожным красным. Рядом мигала панель прототипа машины времени Элизабет, которую они позаимствовали из музея для усиления сигналов, которые датчики игнорировали.
– Это штатный режим работы устройств, когда совершается прыжок во времени или происходит разрыв. – процедила Ария.
– Да, но мы не совершаем прыжок, да и разрыва нет. Кто-то хочет совершить прыжок к нам? Но почему тогда так долго? – задала Элизабет только часть своих вопросов, в голове их было в разы больше.
Полное непонимание повисло в лаборатории. Время шло. А прыжка не было. Девушки переглянулись. Ария скрестила руки на талии и приподняла бровь:
– А вот это уже интересно…Это…нештатный режим. Почему нет прыжка, почему нет сигнала тревоги, почему всю лабораторию до сих пор озаряет красный свет?!
Элизабет приближается к панели, касается её дрожащими руками, чтобы вывести всю информацию о происходящем потоке:
– Это…не просто имитация штатного режима. Смотри – амплитуда пульсации не соответствует ни одному из известных протоколов прыжка.
Ария склонилась над хронографами, считывая данные с трёх экранов одновременно:
– Частота 17 Гц. Не наша. И не из архивов Совета. Это…чужой ритм.
Пауза. Красный свет заливает лабораторию, отбрасывая багровые блики на лица.
– Но если это не мы, не Совет, не тестовые запуски… кто тогда генерирует сигнал? И почему машина времени отвечает? – выдохнула Элизабет и попыталась привести мысли в порядок.
Машина тихо гудит, её хрустальные резонаторы начинают вибрировать в унисон с пульсацией. Ария резко выпрямилась:
– Она не просто отвечает. Она синхронизируется. Смотри – вторичные контуры активировались. Это не предусмотрено ни одним из протоколов.
Элизабет щёлкает переключателями, выводит на экран схему энергопотоков:
– Энергия идёт не от нас. Она… приходит извне. Как будто кто-то на той стороне тянет рычаг, но не может завершить переход.
На экране вспыхивает график: пики красного света образуют узор, напоминающий сломанную спираль. Ария сглотнула слюну, пытаясь бороться с волнением:
– Это не попытка прыжка. Это…SOS. Сигнал SOS, закодированный в хроно-импульсах.
– Что? – пошатнулась Элизабет, – И откуда?
Машина времени издаёт низкий, почти человеческий стон. На мгновение в красном свете мелькает силуэт – размытый, как отражение в кривом зеркале.
– Элизабет…ты это видела? – шёпотом произнесла Ария.
– Да. Это было… человеческое очертание. Но не наше.
Они молча смотрят на панель. Пульсация становится чаще. Красный свет теперь не мигает – он бьётся, как сердце.
– Мы должны отследить источник. Если это сигнал, значит, есть и отправитель. – решительно сказала Ария.
– И если он пытается прорваться сюда… нам нужно понять, что именно рвётся в нашу реальность.
Ария запускает алгоритм обратного трассирования. Экран заполняется хаотичными данными, затем – резкий скачок: карта парка 7-Х, сектор D-17. В центре – пульсирующая точка.
– Сектор D-17. Там, где мы фиксировали “невидимый разрыв”. – сухо констатировала Ария.
– Значит, это не разрыв. Это… портал. Незаконченный, нестабильный. И кто-то, или что-то – застряло на той стороне.
Красный свет внезапно гаснет. Лаборатория погружается в тишину. Затем – одиночный звуковой сигнал: длинный, низкий, как гудок уходящего корабля. Ария вглядывается в погасший экран:
– Он… отключился. Или его отключили.
– Нет. Он просто… ждёт.
В воздухе остаётся едва уловимый запах муската и чего-то ещё – далёкого, чужого: аромат металла и холодного звёздного света. Ария подошла к Элизабет и тихо, так как будто кто-то может их подслушать, произнесла:
– Нам нужно в сектор D-17. Сейчас же.
– И взять с собой машину времени. Если она начала отвечать… возможно, только она сможет завершить соединение. – дополнила Элизабет.
Они собираются молча. В коридоре красный аварийный свет отражается в полированных стенах – как будто весь мир окрасился в цвет незримого сигнала.
ПринятиеЭлизабет и Ария доставляют машину времени в зону аномалии. Воздух здесь вибрирует, словно натянутая струна. На приборах – хаотичные всплески.
Девушки пытались синхронизировать датчики с резонаторами машины времени. После нескольких попыток они смогли настроить синхронизацию и возник канал связи с чем-то по ту сторону портала.
Ария приближается к панели, вслушиваясь в гул:
– Это…похоже на код. Повторяющаяся последовательность.
Элизабет быстро вводит команды:
– Синхронизирую приём. Если это сигнал, мы должны уловить его ядро.
Экран мигает. Помехи сгущаются в голографическую проекцию: силуэт мужчины в форменном кителе с серебристыми вставками. Его лицо размыто, но голос звучит чётко – словно пробивается сквозь толщу воды:
– Вы слышите меня? – с задержкой, словно преодолевая сопротивление ответил мужчина. – Это капитан Теодор Торн, командир крейсера “Астрея”. Код доступа: 77-Альфа-2477. Подтвердите приём.
Элизабет подходит ближе к проекции:
– Капитан Торн, мы вас слышим. Я – Элизабет Рейт, рядом со мной Ария Тал. Мы руководители проекта “ЭХО”. Вы находитесь в зоне аномалии. Как вы нас нашли?
После паузы, в которой слышится статический свист Капитан Торн произнёс:
– Мы… не искали вас. Наш корабль подал сигнал SOS. Вы первые, кто смог нам ответить. Простите, но мы застряли в кротовой норе по нашим подсчётам 17 лет назад. Впервые слышу о проекте “ЭХО”. Да и вид сзади вас мне не знаком. С какой вы планеты?
Девушки переглянулись. В их глаза читалось непонимание. Элизабет медленно, взвешивая слова:
– Мы… с Земли. Вы слышите меня, капитан? Мы на планете Земля, в 2155 году.
Пауза. Проекция капитана дрожит. В статике слышится сдавленный выдох.
– Вы наверное шутите…, – в голосе капитана слышалось отчаяние. – 2155? Наш полёт начался в 2477-м. Вы хотите сказать, что наш сигнал провалился в прошлое? Это невозможно!
Ария сделала шаг вперёд, голос её был чёткий:
– Капитан, нам сейчас не до шуток. Вы говорите, что застряли в кротовой норе. На крейсере. Каких размеров ваш крейсер и сколько человек у вас на борту?
Капитан Торн с трудом веря в происходящее, потёр переносицу:
– Крейсер “Астрея” в длину около 600 метров. На борту не только люди… У нас была освободительная миссия. Наш корабль сейчас чем-то напоминает ковчег, если вы понимаете о чём я…, – через силу улыбнулся капитан. – Поэтому могу сказать вам примерную численность: 1800 живых организмов, включая экипаж.
– 1800… живых существ? Капитан, вы осознаёте, насколько это осложняет эвакуацию? Мы рассчитывали на небольшой отряд, а не на целый ковчег. – голос Элизабет звенел как струна.
– Мы не выбирали этот путь. – с горькой усмешкой произнёс капитан Торн. – “Астрея” стала убежищем для беженцев с семи миров, уничтоженных войнами и катаклизмами. Если мы не спасёмся – исчезнет не просто корабль. Исчезнет последняя надежда для целых цивилизаций.
Ария быстро просматривает схемы машины времени:
– Даже если мы расширим портал до максимума, он не вместит объект длиной 600 метров. Нужно найти способ…
– Сжать пространство? – продолжила Элизабет.
– Или синхронизировать поле “Астреи” с нашим хроно-контуром, чтобы корабль прошёл сквозь портал как единое целое. Но для этого нам нужен ваш ретранслятор. – подытожила Ария.
– Он активирован, но без внешней синхронизации бесполезен. Мы пытались пробить барьер годами – безуспешно. – вздохнул капитан.
На экране мелькают данные: амплитуда пульсации падает на 12% за минуту. Ария хмурится вводя команды:
– Капитан, ваш ретранслятор – октаэдр в магнитной решётке. Опишите его структуру. Есть ли у него резонансные частоты?
Капитан Торн начал сверяться с приборами и вывел основные режимы на проекцию:
– Но на высокой частоте он перегревается. Мы не можем держать его включённым дольше 3 минут.
– Нам не нужна самая высокая частота, достаточно средней – 17 Гц. – ответила Элизабет сверяя данные. – Если мы синхронизируем резонаторы машины времени с вашим ретранслятором…
– Мы создадим стабильный канал. Но нужно точное совпадение фаз. Одна ошибка – и поле разорвёт и “Астрею”, и нас. – закончила Ария.
– А вы всегда заканчиваете предложение друг за другом? – капитан не удержался от ехидного замечания в сторону девушек.
Элизабет и Ария посмотрели на капитана и закатили глаза.
– Если вы обижаетесь на шутки, то вот вам серьёзный аргумент: у нас 4 минуты до следующего цикла деградации. Если не успеем – поле начнёт рассыпаться.
Элизабет передёрнуло от полученной информации:
– Тогда начинаем. Ария, переводи машину времени в режим “ЭХО-17”. Капитан, активируйте ретранслятор на средней частоте. Держите её ровно 120 секунд.
– Выполняю. – со сталью в голосе подтвердил капитан. – Но предупреждаю: если что-то пойдёт не так, мы не сможем повторить попытку.
– Поняли. Главное – не прерывайте сигнал. – кротко произнесла Ария, посмотрев на капитана.
Пока машина гудела, Ария повернулась в сторону Элизабет и прошептала:
– Если он говорит правду о 1800 пассажирах… Ты уже придумала как мы объясним это Совету?
Элизабет, не отрываясь от панели:
– Сейчас главное – спасти их. А с Советом разберёмся потом. Хотя я думала, что в нашем тандеме: ты – голова, а я орудие.
Девушки улыбнулись друг другу. Экран замерцал. На нём появляется первая стабильная проекция мостика “Астреи”: капитан Торн в свете аварийных ламп, за его спиной – размытые фигуры экипажа.
– Мы готовы. – твёрдо объявил капитан.– Начинайте синхронизацию.
Элизабет нажимает на панель:
– Поехали.
Машина времени издаёт низкий протяжный гул. Красный свет становится ярко-алым, словно кровь времени, текущая сквозь трещины реальности.
Прорыв сквозь время: встречи и тениНа полигоне происходит хаос: приборы пищат, свет моргает, воздух вибрирует так сильно, что земля дрожит под ногами. Элизабет и Ария вцепляются в панель, чтобы не упасть.
Весь полигон резко озаряет яркий белый свет. Когда он рассеивается, в центральном доке парка 7-Х стоит “Астрея” – огромная, с мерцающим корпусом. Её шлюз медленно открывается.
Элизабет едва слышно прошептала, обращаясь к Арии:
– Они здесь…
Ария сжала её руку, чувствуя как внутри нарастает смесь тревоги и облегчения:
– Мы сделали это. Но что дальше?
Из корабля первым вышел капитан Торн. От него веяло многолетней усталостью, но взгляд оставался твёрдым. Остановившись, он посмотрел на Элизабет – и на мгновение замер.
– Вы…действительно существуете, – произнёс он тихо, словно говорил сам собой.
Элизабет слегка приподняла бровь:
– Простите?
Капитан мягко улыбнулся:
– Прощаю.
Элизабет замешкалась. Капитан увидел её замешательство, его это развеселило:
– В кротовой норе становишься немного безумным. Вы не представляете, кого вы впустили в свой мир.
Элизабет пошатнулась, Ария мгновенно подхватила её под локоть, удерживая на ногах. Обе с непониманием смотрели на капитана и от шока они словно проглотили язык и не могли ему ничего сказать.
– А вы забавные, – подытожил капитан Торн, и в его голосе прозвучала не насмешка, а скорее тёплое удивление. – Вам нужно стабилизировать ваше поле. Я и часть моего экипажа помогут вам в этом. Но предупреждаю: мой экипаж… не все готовы принять новую реальность. И расслабьтесь уже. Думали, что только вы можете заканчивать фразы друг за другом и шутить?
В этот момент из корабля вышла незнакомка. Её облик сразу притягивал взгляд: кожа переливалась мягкими оттенками перламутра, движения были плавными, почти танцевальными, но в каждом жесте сквозила напряжённая настороженность. Она приблизилась к капитану Торну и что-то произнесла на незнакомом языке – мелодичном, но с резкими, отрывистыми звуками.
Капитан ответил ей коротко, тоном, не допускающим возражений. Незнакомка метнула быстрый, колючий взгляд в сторону Элизабет и Арии, затем развернулась и молча направилась обратно к шлюзу “Астреи”.
Элизабет невольно сглотнула:
– Кто это?
Капитан Торн провёл по волосам, словно стряхивая усталость:
– Лира. Мой первый помощник. И… – он запнулся, – человек, которому я доверяю больше остальных.
Ария скрестила руки на груди:
– Она явно не в восторге от нас.
– Не спешите с выводами, – мягко остановил её капитан. -Лира защищает то, что ей дорого. Как и любой из нас.
Он оглянулся на корабль, затем снова посмотрел на девушек:
– Я хочу внести ясность. Весь экипаж, кроме механиков, которые помогут стабилизировать поле, останется на борту. Так будет проще для всех – и для вас, и для них. Никто не будет мешать, никто не будет чувствовать дискомфорт.
Элизабет кивнула, хотя внутри всё ещё бурлили вопросы:
– Что-то ещё нужно?
– Диалог с теми, кто принимает решения в этом мире, – ответил капитан. – Мне нужно понимать куда мы попали и какие правила здесь действуют. И… немного продовольствия для экипажа. Мы давно не чувствовали настоящего тепла еды.
Ария переглянулась с Элизабет:
– Продовольствие мы найдём. А с Советом… – вздохнула Ария, – придётся разбираться. Они вряд ли обрадуются новости о межзвёздном корабле в доке.
Капитан Торн улыбнулся – на этот раз без тени иронии:
– Я не прошу их любви. Только понимания.
Вокруг царила странная, почти осязаемая тишина. Где‑то вдали гудели генераторы, а мерцающий корпус «Астреи» отбрасывал причудливые блики на стены дока. Элизабет наконец нашла в себе силы задать вопрос, который вертелся на языке:
– Почему вы решили довериться нам?
Капитан задумчиво посмотрел вдаль, словно пытаясь разглядеть что‑то за пределами дока:
– Потому что вы открыли портал. Не из страха, не из корысти – просто потому, что могли. Это уже говорит о вас больше, чем любые слова.