Стань светом в темном море. Том 2
Картер прищурился:
– Тогда почему ты таскаешь его с собой?
Я уже собирался сказать, что там кот, но вовремя вспомнил, что на Подводной станции запрещено держать животных.
Ким Гаён, Ю Гыми и Ли Чжихён знают, что у меня с собой животные, но они и сами совсем недавно рисковали жизнью, чтобы выпустить на волю морских существ. Но Картер… Как он вообще относится к животным? В его голосе звучали зловещие нотки, которые мне совсем не нравились. Если он узнает про кота, ничего хорошего из этого не выйдет.
– Там действительно ничего особенного.
– Давай сюда!
Картер резко потянулся к моему рюкзаку, собираясь сорвать его с меня. Я машинально отшатнулся и сделал несколько шагов назад, но тут услышал, как Картер бросил кому-то за моей спиной:
– Забери у него рюкзак!
В тот же миг кто-то схватил рюкзак сзади и начал дергать на себя. Я попытался убежать, но Картер навалился на меня спереди, пытаясь отцепить мои руки от лямок. Я обернулся и увидел Бенджамина – он тянул рюкзак с моих плеч.
Лямки уже соскользнули почти до локтей, но я рывком подтянул рюкзак обратно и раздраженно выкрикнул:
– Какого черта?!
В следующую секунду раздался испуганный крик Ю Гыми, которая сидела на полу, растирая ноги и поясницу.
Увидев, что происходит, Ким Гаён тоже закричала:
– Отпустите его!
И тут Бенджамин, одной рукой держа мой рюкзак, другой схватил меня за левую ногу и поднял в воздух.
– Хватай за вторую! – скомандовал он Картеру.
Черта с два!
Картер попытался схватить меня, но я вцепился в его руки и не отпускал. Свободной ногой я уперся в перила, чтобы сохранить равновесие. Бенджамин дернул меня назад, но я извивался, словно уж на сковородке, и он отпустил мою ногу, потом снова попытался схватить меня, и я, не раздумывая, со всей силы пнул его в грудь.
– Твою ж мать! – завопил Бенджамин.
Шум привлек внимание. Кану и Логан, до того спокойно курившие в углу, повернулись к нам, уставившись на эту нелепую сцену.
Кану подошел поближе и невозмутимо спросил:
– Что за хрень тут происходит?
Сейчас его спокойствие казалось совершенно неуместным, но именно из-за этого я невольно расслабился.
– Эти двое попытались отобрать у меня рюкзак! – крикнул я раньше, чем они успели заговорить.
К нам бросилась Ким Гаён, но поскользнулась на мокром полу и с грохотом упала. Ю Гыми поспешила ей помочь. Ли Чжихён сидела в кресле, не в силах пошевелиться, и просто наблюдала за происходящим.
Мы с Картером по-прежнему держались за руки, а Бенджамин тянул рюкзак.
Кану выпустил изо рта облачко дыма и лениво спросил у Картера:
– И что ты делаешь?
– Сам не видишь? Он один из всех таскает рюкзак! Эй, что у тебя там?!
Я взорвался от злости:
– Да какое тебе дело?! Это мой рюкзак! Убери руки! Проваливай!
– Вот ты сраный… Ты его вообще не снимал, кроме как чтобы в воду залезть! Интересно же, что ты там припас! Да не собираюсь я ничего отбирать, тупица! Просто посмотрю!
Я, не веря своим ушам, заорал в ответ:
– Ты уже его отбираешь, тупая ты башка!!!
Пока мы с Картером орали друг на друга, Кану тяжело вздохнул, подошел к Бенджамину со спины и, ловко ухватившись за петлю для ремня, дернул назад.
Потеряв равновесие, Бенджамин машинально отпустил мой рюкзак.
Логан тем временем стоял в стороне, засунув руки в карманы, и с ухмылкой наблюдал за происходящим.
Мы с Картером не отпускали руки друг друга. Картер пытался боднуть меня, но я каждый раз уворачивался.
Кану, глядя на это, неспешно произнес:
– Покажи, что у тебя в рюкзаке, малыш.
Что? Это он мне?
Он только что назвал меня малышом?! Я на мгновение потерял дар речи от осознания, насколько это нелепо звучит, учитывая мой возраст.
Как бы то ни было, эти слова заставили Картера ослабить хватку. Он нехотя отпустил меня и отступил на шаг. Бенджамин тоже больше не тянулся к рюкзаку.
Я тяжело дышал, стараясь успокоиться, но был готов в любую секунду рвануть в сторону, если хоть один из них снова попытается на меня броситься.
Прошло несколько секунд, но ничего не происходило.
Я продолжал мрачно смотреть то на одного, то на другого, после чего медленно снял рюкзак. Поставил его на пол рядом, расстегнул молнию и двумя руками достал оттуда кота. Нет необходимости рассказывать им о змее. Кот у меня в руках растекся, словно расплавленный сыр. Немного ошеломленный его странной пластичностью, я замер.
Картер тем временем шагнул ближе, заглянул внутрь рюкзака и раздраженно выпалил:
– Да тут вообще ни хрена нет!
А что он ожидал найти? Неужели думал, что я таскаю с собой пачки денег? Вот дурак. Нет, приятель, если бы у меня были деньги, я бы здесь не работал. Да и сколько денег может быть у человека, который только что устроился на работу? Он правда рассчитывал, что в разгар катастрофы я буду таскать с собой бесполезные бумажки? Идиот.
Я тяжело вздохнул:
– Тут есть кот.
Картер уставился на меня, недовольно скривился и с раздражением отступил.
Я уже собирался убрать кота обратно в рюкзак, как кто-то молниеносно выхватил его у меня из рук.
Это был Бенджамин.
– Ах ты, сраный… – выкрикнул он и швырнул животное за перила.
Я даже не понял, что произошло. Мозг отказывался воспринимать реальность. Без единой мысли я метнулся вперед и, не раздумывая, прыгнул за ограждение. Я поймаю его! Вытянул руки вперед, словно ловя баскетбольный мяч, и успел схватить кота за бока. Глаза его были широко распахнуты от испуга.
А я уже падал вниз.
Но не успел я коснуться воды, кто-то схватил меня за лодыжки. Я не успел даже охнуть – просто повис в воздухе.
Испугавшись, что выроню кота, сжал его сильнее, но он казался мягким, словно пушистый воздушный шарик, – стоит хоть немного ослабить хватку, и он выскользнет из рук. Придерживая кота подбородком, я поднял голову и увидел, что за одну ногу меня держат Ким Гаён и Ю Гыми, а за другую – Кану.
Ким Гаён громко застонала от напряжения, а у Ю Гыми посинели губы. Они обе тянули меня за одежду, пытаясь вытащить, и только тогда до меня наконец дошло, что я натворил.
Впрочем, если так подумать, само по себе падение не представляло особой опасности. Вода все еще находилась на уровне второго этажа – дренажная система работала медленно. Даже если бы я упал, наверное, страшного не случилось бы. Но вот для кота такое падение могло стать роковым.
Пока Ю Гыми и Ким Гаён тащили меня наверх, где-то слева от меня раздался оглушительный крик. Я повернул голову и увидел, как Бенджамин, перелетев через перила, камнем падает вниз.
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
С громким всплеском он плюхнулся в воду.
Судя по всему, сбросил его Кану.
Кот, плотно зажатый у меня между шеей и плечом, протяжно замяукал, выражая крайнее недовольство. Стоило моим ногам коснуться пола, как я сразу же посадил его обратно в рюкзак и застегнул молнию. Я обернулся и увидел, что Сэм и Джеймс стоят рядом с Кану, отряхивая руки. Я закинул рюкзак за спину и только тогда почувствовал, что снова могу дышать. Ким Гаён устало плюхнулась на пол, а Ю Гыми повисла на перилах, переводя дыхание.
Глава 91
Раннинбек
Часть 10
И вот я снова на третьем этаже, как будто ничего не произошло. Только мокрое полотенце, которое было у меня на голове, теперь медленно тонуло рядом с барахтающимся Бенджамином. Первым делом я посмотрел на Ким Гаён, которая все еще сидела на полу.
– Я видел, как вы упали, когда бежали сюда. Не ушиблись? Что-нибудь болит?
– Вот сейчас начинает, – простонала она, тяжело дыша и потирая ушибленные места. – Ай-ай-ай…
Ю Гыми сидела рядом, опершись на перила, и пустым взглядом смотрела в потолок. Казалось, душа ее покинула тело через слегка приоткрытый рот. Облизнув потрескавшиеся губы, она пробормотала:
– Какой же сегодня тяжелый день… Никогда бы не подумала, что у меня проблемы с выносливостью.
Неудивительно. Вытянуть наверх взрослого мужчину весом под семьдесят пять килограммов – задача не из легких. Тем более после всего, что с нами сегодня произошло. У меня мелькнула мысль: если бы я, крепко держа кота, свалился в воду, то, возможно, ничего страшного не случилось бы. Но говорить такое после всего, что они сделали, было бы просто неуважением к их усилиям.
В конце концов благодаря этим девушкам я не плюхнулся обратно в воду, да и кот остался сухим. Первое – ладно, а вот второе действительно важно. Я-то высохну, а для кота промокнуть – настоящий стресс.
Я посмотрел на Ким Гаён и Ю Гыми и сказал:
– Спасибо вам обеим. Я тяжелый, так что вам пришлось нелегко. – Помолчал. – Я не ожидал, что этот ублюдок выбросит кота.
Сейчас со мной происходило слишком много вещей, которые прежде казались немыслимыми. Еще недавно я и подумать не мог бы, что кто-то попытается отнять у меня рюкзак, – ведь в нормальном мире никто не срывает вещи прямо с плеч владельца. В Корее я мог спокойно оставить рюкзак на стуле в кафе и уйти в туалет, и он бы остался на месте. Это часть привычного уклада жизни.
Но, видимо, не здесь. Не в этом месте.
Мои спасительницы обессиленно повисли на перилах. Кану и Логан снова закурили, будто все происходящее их не касалось, Джеймс перегнулся через перила и что-то кричал, а Сэм ругался:
– Да ты просто кусок дерьма!
Я посмотрел вниз. Бенджамин уже доплыл до перил второго этажа и теперь пытался перелезть через них. Раньше второй этаж был полностью затоплен, но теперь вода спала до середины голени.
Бенджамин поднял голову и встретился со мной взглядом. Потом скривил рожу и показал мне средний палец.
Боже… Серьезно? Чувак, ты взрослый мужик, а ведешь себя как девятилетний пацан.
Даже напуганный до чертиков Генри, который оказался на тонущей станции без родителей, вел себя более зрело.
Я уже было подумал ответить ему тем же, но передумал. Ну его. Это слишком по-детски.
Ю Гыми посмотрела на Бенджамина, тяжело вздохнула и спросила:
– Почему он такой?
– Видимо, просто привык срываться на тех, кто слабее, – буркнула Ким Гаён, держась за поясницу.
Взрослый мужик, который срывается на тех, кто слабее? Как он дошел до такого? Я попытался представить себе… Нет, не могу. Абсурд. Черт, уж лучше бы он закидывался сладким и потом приходил ко мне с кариесом.
Я закинул руку Ким Гаён себе на плечо, чтобы помочь ей подняться, но этого оказалось недостаточно. Извинившись, я аккуратно взял ее за талию и рывком поставил на ноги. Теперь она хотя бы сможет идти, опираясь на меня.
Ю Гыми пробормотала, что справится сама, и медленно поднялась, держась за перила. Сделав глубокий вдох, она осторожно пошла вперед. Ли Чжихён, растянувшаяся в кресле, выглядела не лучше остальных. Нам бы поспать. Или хотя бы поесть.
Или просто немного отдохнуть.
Но времени нет. Как только вода сойдет до определенного уровня, нам нужно будет спуститься и добраться до лифта. Кто знает, когда она снова начнет прибывать? Заработает ли лифт? И что делать с фанатиками из Церкви Бесконечности?
Я настолько погрузился в свои мысли, что не сразу заметил, как ко мне подошел Картер. Я остановился, а он замялся и неуверенно пробормотал:
– Я не знал, что этот придурок выбросит твоего кота. И вообще не знал, что у тебя там кот.
Это типа извинение?
Я с трудом сдержался, чтобы не врезать ему. Единственная причина, почему я этого не сделал, – если отпущу Ким Гаён, она тут же грохнется на пол.
Я внимательно посмотрел на Картера, потом спросил:
– И что ты думал там найти?
– Доллары. Или… вещества.
Вещества.
Он серьезно?
Интересно, на этой станции есть хоть кто-то, кто не пронес сюда запрещенку? Впрочем, у меня были подозрения насчет Картера – взять хотя бы состояние его зубов. Не знаю, что он принимает, но, судя по сильной эрозии, скорее всего что-то сильнодействующее. Из-за побочек, вероятно, проблемы с пищеварением и потеря аппетита – остается закидываться газировкой и шоколадками, что еще больше добивает зубы.
Погодите-ка. С какого перепугу он принял меня за наркоторговца?! Каждое его слово подливало масла в огонь моего раздражения.
Он пришел извиниться или нарывается?
Я не выдержал и прямо спросил:
– Ты извиниться хотел?
Картер промолчал.
То ли я конченый оптимист, то ли просто хочу думать о людях хорошо, но, раз уж он пришел, значит, у него осталось немного совести. И возможно, если бы он с самого начала знал, что в рюкзаке сидит кот, то не попытался бы его забрать.
Скажете, я принимаю желаемое за действительное? Может, и так. Но какой смысл сейчас думать пессимистично? Что мне это даст? Отчаяние? Разочарование в человеческой природе, полной эгоизма и жестокости? Желание отомстить?
Бенджамин… Да черт его знает. Сейчас лучше сосредоточиться на Картере.
Мы – всего лишь случайно оказавшиеся вместе люди, которых объединило бедствие. С самого начала я понимал, что враждовать друг с другом – это худшее, что можно сделать. Не факт, что мы выберемся отсюда живыми, даже если будем всеми силами помогать друг другу.
В XX веке люди могли думать только о себе и своем ближайшем окружении – и прекрасно жить. Но в XXI веке все изменилось. Теперь личной безопасности недостаточно.
Истребление рыбы, разрушение экосистем, загрязнение воды, воздуха, почвы, изменение климата, пандемии… Наше поколение знает, что все это последствия эгоистичного мышления прошлого века, и понимает, что забота о других – это в итоге забота и о себе.
Я хочу верить, что люди способны помогать друг другу. Совершать хорошие поступки не ради выгоды, а просто потому, что это правильно.
Как тогда, когда мы спасли запертую в комнате Ким Гаён. Как тогда, когда помогли Ю Гыми освободить морских животных. Как тогда, когда Ким Гаён спасла нас от Артура Гудмана. Как сейчас, когда мы всеми силами стараемся помочь Ли Чжихён осуществить задуманное и когда Ким Гаён и Ю Гыми не дали мне упасть в воду, а потом затащили наверх.
Сейчас ни деньги, ни сила ничего не решат. Будь у кого-то из нас много денег, смогли бы мы выбраться отсюда быстрее? Достаточно вспомнить того богача из моего сна, который был увешан драгоценностями, но в итоге все равно погиб от моей пули. И если бы грубая сила помогала выбраться, то первыми спаслись бы Син Хэрян, Пэк Эён… или тот самый Гудман.
Деньги и сила. У меня нет ни того ни другого, но я все еще жив. Жив, потому что мне помогли другие, причем помогли бескорыстно. Просто потому, что могли. Я не продержался бы на этой чертовой станции без их помощи.
Я указал на Ким Гаён рядом со мной и Ю Гыми, которая была чуть позади, и сказал Картеру:
– Если тебе правда жаль, то сделай что-нибудь хорошее для них. Они чуть не убились, помогая мне.
Я хочу, чтобы добро распространялось дальше. А если Картер хочет извиниться перед котом, пусть купит ему что-нибудь вкусное, а не извиняется передо мной.
Картер немного помялся, взглянул на девушек, а потом, не говоря больше ни слова, отвернулся и спустился вниз.
Мы прошли еще несколько шагов в тишине.
Ким Гаён вдруг сказала:
– Знаете, когда я общаюсь с Гыми, мне кажется, что ко мне возвращается вера в человечество. – Она покосилась на меня: – Похоже, вы тоже из таких.
– Таких – это каких? А вообще, что случилось с вашей верой в человечество, Гаён?
– Она иссохла. Превратилась в пустыню. Сейчас вот стараюсь оживить ее, глядя на хороших людей.
– Не переживайте. Говорят, теперь даже в пустыне можно вырастить цветы.
XXI век – странное время.
Одни места страдают от засухи, другие тонут. Где-то людям нечего пить, а где-то вода захлестывает сушу, смывая с лица земли целые города.
Я заметил, как Джеймс подошел к Ли Чжихён, которая все еще сидела на стуле. Они обменялись несколькими словами, после чего Джеймс взвалил ее себе на спину. Ли Чжихён устало махнула рукой на планшеты, и Сэм, который стоял рядом, начал их собирать. Потом повернулся к нам и крикнул:
– Вам что-нибудь взять?
А что нам нужно? В голову ничего не приходило. Есть ли на третьем этаже хоть что-то, что может нам пригодиться?
Взгляд задержался на закрытой двери кабинета директора. Но у меня не было ни малейшего желания туда заходить.
Я повернулся к Ким Гаён и Ю Гыми:
– Нам что-нибудь нужно?
– Ну… Разве что храбрость, – усмехнулась Ким Гаён.
Ю Гыми рассмеялась и крикнула Сэму:
– Нет, ничего!
Сэм кивнул и вместе с Джеймсом начал спускаться по лестнице.
Мы спустились вслед за ними на второй этаж. Вокруг валялся мусор, мебель сдвинулась с мест. Воды здесь стало заметно меньше, теперь она едва касалась щиколоток, и от наших шагов расходилась рябь.
Глава 92
Лифт
Часть 1
Совсем скоро вода должна полностью отступить, и тогда покажется лифт. Люди постепенно стекались к ведущей на первый этаж лестнице. Там я увидел незнакомую женщину. Наверное, она все это время пряталась на верхних этажах и вышла только сейчас, когда вода ушла. Нас она полностью игнорировала.
А вот Бенджамин, стоило ему увидеть меня, тут же разразился потоком ругани:
– You fucking…
Теперь я понял еще одну особенность своего переводчика – похоже, он не всегда корректно обрабатывал ругательства, особенно если они произнесены неразборчиво, и выдавал что-то странное.
Я равнодушно глянул на Бенджамина, а Картер схватил его за капюшон и дернул назад, но тот все равно рвался ко мне. И тут в конце коридора послышался шум. Все присутствующие резко обернулись.
Шаги.
Хлюпающие, тяжелые шаги.
Из конца коридора, прихрамывая, появился мужчина. В одной руке он держал пожарный топор. Лицо его было забрызгано кровью, лезвие топора тоже. Все замерли – даже Бенджамин, казалось, забыл о том, что собирался на меня наброситься – и уставились на новоприбывшего. Нога у него была ранена – вокруг голени намотана ткань, похожая на полотенце.
Он подошел ближе, и хриплый голос разрезал тишину:
– Я поеду на этом лифте. Встанете у меня на пути – убью.
С этими словами он угрожающе качнул топором.
Лаконично. Доходчиво. Убедительно.
Все молчали, в том числе Бенджамин, который секунду назад осыпал меня проклятиями. Я тоже не мог сказать ни слова.
И все, не сговариваясь, отводили взгляд от окровавленного топора.
Черт. Внезапно мне показалось, что куда проще иметь дело с Бенджамином, чем с этим психом с топором. Между нами было хоть призрачное подобие взаимопонимания.
Но выбора не было. Придется ехать с ним в одном лифте. Я вдруг вспомнил, как в моем сне мы с Ю Гыми застряли в лифте и сидели в обнимку, дрожа от страха. А если лифт снова обесточится? От этой мысли я невольно вздохнул.
Уровень воды продолжал спадать.
Она больше не доставала до щиколоток, а лишь слегка касалась пальцев ног.
Ю Гыми что-то зашептала на ухо Ким Гаён, а Ли Чжихён окинула беглым взглядом новоприбывших, тяжело вздохнула и снова уткнулась в планшет.
Я сделал несколько шагов в сторону Бенджамина, оставив между нами около трех метров – достаточно, чтобы увернуться или отступить, если он снова полезет драться.
– Зачем ты это сделал?
– Че?!
– Зачем выбросил кота?
Бенджамин фыркнул и скривился.
– Ох, да пошел ты! Не тебя же выбросил! Ты даже не пострадал! Так какого хрена мне пришлось падать в воду из-за какого-то сраного кота?! Да пошел ты на хрен, ублюдок!
– И это все, что ты можешь сказать?
Такие понятия, как «извинение» и «раскаяние», явно отсутствовали в его картине мира.
Он оглядел Ли Чжихён, Ю Гыми и Ким Гаён, потом спросил с усмешкой:
– А ты чего строишь из себя святошу? Хочешь баб впечатлить, да?
Что?
На секунду я завис. А потом в голове вспыхнул хаос из десятков возможных ответов: «Что с тобой не так?», «Да никого я из себя не строю», «Ты правда думаешь, что я полез бы в пекло ради показухи?!», «И кого бы я впечатлил, бросившись вниз с высоты? Кота?». Впору достать планшет или листок бумаги и выписать все, чтобы ничего не забыть.
Но вместо этого я просто вздохнул и задал единственный важный вопрос:
– Почему ты ведешь себя как мудак?
– Кто бы говорил, лицемерный кусок дерьма!
– Хотя бы сделай вид, что ты нормальный. Даже если нет, то хотя бы притворись!
Тем временем мужчина с топором двинулся вперед, волоча лезвие по полу. Прежде его шаги были громкими из-за воды, но теперь, когда она стекла, он двигался почти бесшумно, и мы не сразу заметили, что он совсем рядом. Бенджамин расширил глаза и, нервно сглотнув, попятился. Мужчина прошел мимо, не обращая внимания ни на кого из нас, и сел на корточки прямо у лестницы, ведущей к лифту. Он медленно поглаживал рукоять топора и не сводил с нас глаз. Я машинально скользнул взглядом по его ноге, перевязанной полотенцем, и тут тишину нарушил громкий зевок.
Это был Кану. Он стоял, лениво наблюдая за тем, как уходит вода, и зевал во весь рот. У Бенджамина сдали нервы.
– Когда люди дохли, тебе было насрать! А теперь какого хрена лезешь?!
– Ты это мне? – лениво отозвался Кану. – Ну, это мой выбор. Смерть людей и смерть кота – не одно и то же. Расслабься. Если начнешь подыхать, мне тоже будет насрать.
Говорил он мягко, даже заботливо, и от этого становилось еще страшнее.
Бенджамин побагровел от злости, но не успел он взорваться, как Сэм и Джеймс расхохотались и зазывно помахали ему руками:
– Хочешь еще раз искупнуться?
– Водичка пока есть!
Бенджамин раздраженно развернулся и отошел подальше.
Женщина, стоявшая у стены, взглянула на Ким Гаён. Видимо, они были знакомы, но не слишком близко, потому что их разговор свелся к двум коротким фразам:
– Выжила, значит.
– И ты.
Вот и все.
Насколько должна спасть вода, чтобы лифт заработал?
Я направился к Ли Чжихён, которая растянулась на ближайшем стуле и выглядела так, будто из последних сил борется со сном.
– Чжихён, можно вас на пару минут?
– Мое бренное тело уже в руках Господа.
– Тогда позвольте одолжить у него вашу голову… Меня беспокоит то, что наверху нас будут ждать вооруженные фанатики из Церкви Бесконечности. Мы не cможем дать им отпор. Может, нам тоже стоит вооружиться?
Ли Чжихён посмотрела на мужчину с топором:
– Ну одно оружие уже есть.
– Я про огнестрельное. А вообще, как думаете, есть ли способ договориться с ними, не прибегая к насилию?
Я долго ломал голову над этим вопросом, но ничего стоящего так и не придумал.
Даже если мы захотим сражаться, то где взять оружие?
Лично я даже у обычного человека не смогу выхватить ручку, не говоря уже о том, чтобы отобрать у кого-то винтовку. И остальные такие же. Возьмем Бенджамина и Картера. Даже вдвоем они не смогли отнять у меня рюкзак.
Какие у нас шансы против людей с огнестрелом? Может, я не могу придумать ничего дельного, потому что далек от религии? Может, человек верующий нашел бы выход?
– Хотелось бы сказать, что любовь Господа решает все… но вдруг вспомнилась фраза, что переговоры и убеждение – удел слабых. О… Мухён, если ваши сны – правда… То сектанты могут быть здесь, среди нас, – едва шевеля губами, сказала Ли Чжихён.
Я уставился на нее, а потом медленно кивнул:
– Ну да, это возможно. Может, для начала спросим, во что здесь верят?
Ли Чжихён слабо улыбнулась:
– Думаете, они ответят честно?
– Нет, но почему бы не попробовать?
– В этом вы правы.
– Нам нужно что-нибудь взять с собой, перед тем как сесть в лифт?
Мысль об оружии заставила меня вспомнить тела на третьем уровне. Ножницы, топоры, канцелярские ножи, шариковые ручки – все это было беспорядочно воткнуто в их тела. Возможно, среди них нашлись бы необходимые для выживания предметы… но мне не хотелось входить в ту комнату и вытаскивать что-то из тел.
Ли Чжихён немного подумала и тихо сказала:
– Меня беспокоят не столько эти фанатики…
Она понизила голос, и я склонился ближе, чтобы расслышать ее слова:
– А что?
– Меня тревожит не то, что происходит до ремонта лифта, а то, что случится после. До сих пор меня не трогали только потому, что я единственная, кто может его починить. Поэтому остальные либо помогают мне, либо просто не мешают. Но будь здесь еще один инженер… Стали бы они меня слушать? Как только лифт заработает, я перестану быть полезной. Перестану быть нужной. А у меня нет ни сил, ни возможности защищаться.
Если судить о людях только с точки зрения их пользы, то в этом мире никто бы не родился.
– Вы нужны нам, Чжихён. Никто здесь не сделал для спасения столько, сколько вы. Возможно, я недостаточно силен, но я буду рядом.