Драконы, твари, люди. Часть 4: Синхронизация

Интермедия

Мирра думала, будет сложно. Сомнения, соблазны, вечная, унаследованная ещё от Эда, изводящая её неуверенность, которую она привыкла хоронить глубоко внутри себя – так глубоко, что даже Арх не всегда может докопаться…

Но нет.

Оказывается – легко.

…Никс стучится в ванную, когда Мирра уже вытирает волосы.

– Входи!

Протянув руку, она щёлкает замком, и Никс немедленно заглядывает внутрь, выпуская из ванной клубы пара.

Мирра ёжится от сквозняка и искоса следит за Никсом, комкая в руках полотенце. Взгляд парня скользит по её волосам, потемневшим от воды, по голым плечам и спортивному зелёному лифу…

Никаких романтичных кружавчиков и модных фасонов.

Впрочем, Никс не выглядит разочарованным, даже наоборот. Заходит, отбирает полотенце, осторожно проводит по её плечу, по длинной прочной цепочке, убегающей под вырез лифа… Он никогда не спрашивал, что означает подвеска-звезда и почему Мирра её никогда не снимает. Понимал, что не ответит.

– Помочь? – тихо говорит он.

И, не дожидаясь ответа, выдавливает себе на ладонь пенку для волос (его покупка!) и хитрыми движениями начинает приводить Миррину мокрую копну в порядок.

– Это… – Мирра смотрит на их смутные силуэты в запотевшем зеркале, – необязательно, я сама могу.

Да, где-то в фоне она всё ещё испытывает чувство вины.

Просто это не мешает ей с совершенной ясностью знать, как следует поступать.

– Никс.

Тот вздрагивает, но упрямо продолжает прочёсывать и собирать пряди в локоны.

Совершенно спокойно. И даже… целомудренно.

– Наклони голову в другую сторону, хорошо?.. Я ещё раз говорил с дедом. Он… считай, что он извиняется, что не смог избавить нас от внимания Гизли. Как он сумел узнать, они сейчас проверяют чуть ли не всех туристов, прибывших в город за последние пару дней.

– Кого ищут? – мрачно уточняет Мирра, делая шаг в сторону.

Она знает, что в её голосе звучит несправедливый упрёк. Но зато Никс, чувствуя гипотетическую вину, готов вывалить ей всё, что выяснил, а информация сейчас нужна позарез – любая.

То, что Йоана Одейру вполне устроил «тихий» обыск её вещей, уже понятно (от внимания Гизли, очевидно, он хотел избавить только её саму). Иначе Никсу бы дал иные указания. Деловые отношения – штука такая: ты можешь сколь угодно благосклонно относиться к человеку, но когда на кону что-то серьёзное, ссориться с «родными» спецслужбами точно не станешь.

Осталось понять, что именно у Одейра на кону на сей раз.

– Кого или что… Неизвестно, – словно бы созвучно её мыслям пояснил Никс. – Но вроде как в деле антитеррор.

Дотянувшись, Никс осторожно промокает ей полотенцем пряди у виска. Проводит по щеке, по шее вниз, между ключиц к вырезу лифа…

Мирра прикрывает глаза, отвернувшись.

– Вот как.

Оговорка Белого про генерала Глинке, главу «специальных сил» КОДы, окончательно проясняется (как и то, почему господин Йоан всё же усомнился в чистоте Мирриных намерений – и потому одобрил обыск).

Вопрос только в том, от кого информация утекла в Гизли. Вирсавийские агенты в КОДе?..

Вряд ли Белый позволил бы узнать о таком Лейле Одейре. Скорее всего добро на операцию он дал генералу Глинке лично (точно так же, как отправил Мирру сюда).

И всё же информация утекла.

Но вот это точно не Миррина проблема.

…На секунду накатывает малодушное желание, чтобы оперативники Гизли нашли тех, кого так старательно ищут. Генерал Глинке же не дурак, ничего однозначно указывающего на участие КОДы там не будет – и даже наоборот. Ведь у Союзной Вирсавии (нелепая, но прижившаяся переводческая ошибка – никому она не союзная, кроме самой себя, своих земель) хватает и внутренних любителей «пошуметь». Взять хотя бы тот же вялотекущий конфликт по поводу архипелага, что зовётся теперь Новой Вирсавией.

Союзы не всегда бывают добровольными (андарцам ли этого не знать!), а Вирсавия издавна стремилась контролировать пролив.

– Миррим? – Рука Никса, только что скользнувшая вниз по её бедру, замирает. – Тебе нехорошо?

Мирра медленно качает головой: сейчас уже гораздо, гораздо легче.

Благо ароматы шампуня и геля давно перебили запах. А Никс, по всей видимости, выходил из номера, когда звонил господину Йоану… и не слышал, как её тут выворачивало после того, как они с Архом переборщили с накалом связи.

– Всё уже в порядке. – Она наконец отбирает у Никса полотенце и закручивает волосы тюрбан. – Давай закажем что-нибудь на ужин прямо в номер, помнишь, тут где-то был буклет? Я вдруг поняла, что сто лет пиццу не ела. С креветками, раз уж мы на море. Как тебе идея?

Никс с явственным сожалением отступает – и первым выходит из ванной, оглядываясь на Мирру задумчиво.

– Я прощён? – на всякий случай уточняет он.

– А было за что? – Мирра оборачивается к нему с безмятежной улыбкой. – В конце концов, не ты же пригласил сюда Гизли. Не ты, не господин Йоан и не я сама. А будь у них какие-то претензии, они бы так молча не ушли. Так чего переживать?

Она старается не думать о том, что Гизли теперь точно в курсе, кто такая Миррим Карна. Утешается мыслью, что всё это они знали и раньше. Должны были знать с учётом того, какие гости наведывались последнее время в дом Одейра.

…Ну а пистолет – что пистолет? Может же одинокая, оставшаяся временно без дракона девушка возить с собой пистолет, чтобы… ну, не чувствовать себя такой одинокой?

Не взрывчатка же… Та самая, которую они наверняка ищут.

В людях генерала Глинке – и их методах – Мирра почему-то не сомневается.

За ужином Никс весел и разговорчив, и она охотно подхватывает его тон, хотя внутри всё скрутило тревогой и нетерпением.

Арх молчит. Смотрит на тучи, клубящиеся тёмной, вспыхивающей молниями (молниями ли?) воронкой над горами. Слушает беспокойно ворочающихся в своих эллингах драконов, слушает тревожные людские голоса, что спорят о чём-то во дворе…

В этот раз Арх не позволит себе того безумия.

Арх ждёт.

Ждёт и Мирра, и не замечает вкуса пиццы – словно картон с пластилином жуёт.

Никс, кажется, чувствует это и начинает жестикулировать ещё активнее, подкидывая Мирре один безумный вопрос за другим. Словно… торопится?

– Слушай, а ты никогда не мечтала о дипломатической карьере? Я мог бы взять тебя в посольство.

– Я? В дипломаты? Да я прямая, как полёт дракона.

Никс только больше воодушевляется:

– Вот, видишь, ты даже знаешь андарские идиомы!.. А по-андарски понимаешь?

– Немного, – осторожно отзывается Мирра.

Но что именно она ответила, уже неважно. Никс коварно задал вопрос по-андарски – ему достаточно того, что она вообще его поняла.

– Мог бы и не спрашивать, я ведь слышал, что у Карна есть интересы и по ту сторону гор Илариона.

А ведь делал вид, что знать ничего не знает.

Впрочем, Мирра тоже делала всяческие виды. И продолжает делать.

– Ну так что, поедешь?

– Никс. – Она демонстративно закатывает глаза. – Ты вообще серьёзно сейчас?

– А почему нет? Знаешь, у нас второй секретарь так жену привёз, она в посольстве теперь всякими закупками заведует…

– Жену.

Никс отводит взгляд, но губы расползаются в предательской улыбке, и Мирра смеётся в ответ, гоня беспокойство, а Никс указывает на неё пальцем и объявляет:

– Я знаю, о чём ты подумала, и поверь, если я действительно решу сделать предложение, ты его ни с чем не перепутаешь.

«Если». Разом накатывают облегчение – и глупая, неуместная досада.

– Впрочем, если ты правда не против… – тут же портит момент Никс уже с откровенной ухмылкой.

В уголке губ у него налип кусочек оливки с пиццы.

– Ты придурок, – старательно посмеиваясь, сообщает Мирра. Перегибается через стол и осторожно снимает оливку. – Твои шутки тебя до добра не доведут.

Ну, «придурок» – это вольный перевод. Подобных вирсавийских словечек она нахваталась от самого Никса.

Никс неожиданно перехватывает её руку, коротко целует – но тут же отпускает.

– А что, хочешь по-серьёзному? Не вопрос.

Он поднимается из-за стола, тщательно вытирает салфеткой пальцы и достаёт откуда-то белый конверт с витиеватой подписью по-андарски. Лицо вирсавийца и правда становится пугающе серьёзным… и словно бы неуверенным.

– В общем, восемнадцатого ноября в Анде министр Шатский устраивают традиционный званый вечер. От нашего посольства направили одного моего старшего коллегу и меня, а там у каждого приглашение на двоих. Коллега женат, а я раньше думал один идти всё равно, но… ты пойдёшь со мной?

Мирра смотрит на протянутый конверт секунд пять, не двигаясь – и, возможно, не дыша.

Это, конечно, безумие.

Она глава Драконьего корпуса КОДА, вынесенных ей в Андаре заочно приговоров хватит на три пожизненных и смертную казнь в придачу. Возможно, даже на две.

– На всякий случай: это моё собственное решение, дед даже не знает об этом.

Оно и видно.

– Я… подумаю.

– Пусть у тебя лежит. Решишь, что это не твоё, – вернёшь. Я не обижусь, правда… Ну а если тебе у нас в посольстве понравится – моё предложение в силе!

Он, конечно же, употребляет то слово, которое означает не более чем деловое предложение.

Но конверт ложится на Миррину прикроватную тумбочку – и Мирра всё-таки не возражает. Как и на прикосновения тёплых рук, осторожно, но уверенно расстёгивающих пуговицы её рубашки.

Пусть хотя бы сегодня вечером всё будет так, как захочет Никс.

Завтра, возможно, он её уже не простит.

Глава 3. (Де)синхронизация

Ещё никогда Дима так жадно не хотел жить.

Оказывается, всего и надо для этого, что чуть не сдохнуть.

…нет, смириться с тем, что сдохнешь.

Не в бою, не на адреналине – а очень так спокойно и почти добровольно. От рук насмешливой девочки-смерти с диковатыми кимрскими глазами.

…А потом тебе на голову сваливается сердитая Дара – и ты обнаружишь, что всё ещё жив.

– Ярынь!.. Сэр. Есть разговор.

Дима жадно хотел жить.

…и чтобы жили другие.

– Лавров? – Ярынь, собранный и совершенно трезвый, обернулся, не замедляя шага. – Давай, тридцать секунд. Времени нет, извини.

Да большего и не нужно.

– Я знаю, что делать в случае очередного титана.

– Так. – Адъютант «тигров» резко затормозил, развернувшись. Поднял воротник, прячась от продувающего посадочную площадку ветра. – Выкладывай.

Дима мысленно встряхнул себя, заставляя сосредоточиться. Его всё ещё мутило после пива, той лимонной дряни Киты, адреналина и полёта высшим эшелоном без сбруи.

…и от ощущения разрастающейся вдали аномалии.

– Ща… Аврора!

Золотова, которой уже вывели дракона, обернулась, хлопнула мигом замершего Сахара по броне и заспешила к ним.

Что ж, эти двое хотя бы выслушают. Остальные…

Про остальных Дима запретил себе думать. Это уже будет дело Ярыня.

– Дара, – он кивнул на драконицу, и та опустила к ним голову, настороженно разглядывая из-за его плеча собеседников, – слышит ваших драконов.

– Что, прости? – нахмурилась Золотова и обернулась к Сахару.

Тот повернул к ним голову в ответ и вдруг замотал мордой.

Дара коротко рыкнула, Аврора распахнула глаза, хватаясь за виски, а её дракон попятился, распахивая пасть в беззвучном шипении.

– Что за… – Она уставилась на Диму. – Что за фокусы, сержант?

– Это не я.

– Это я-а, – со сдержанной обидой сообщила Дара. – Я слышу его. Он слышит меня. Я всё сама-а!

Взгляды обоих пилотов ДРА скрестились на драконице, и та воинственно вздыбила гребень.

…будь человеком – нервно бы выпрямилась.

– Дара, – вздохнул Дима, – куда более… автономна, чем ваши драконы. Она понимает человеческую речь, она может говорить с нами и общаться с другими драконами.

Она разумна.

…ладно, это звучит слишком провокационно. Им сейчас не о драконьем сознании спорить надо, а решать конкретный вопрос.

– Так, допустим. Дайте сейчас сигнал Рыбке, – потребовал Ярынь.

«Дара?»

Дара сосредоточенно вслушалась, пытаясь разобрать отдельные драконьи мысли – те ускользали, сливаясь в единый гул, в который вплеталось ещё что-то далёкое, давящее, как низкая, фальшивая нота на грани слышимости.

Внезапно эта нота стала громче, грудь резануло ощущением аномалии, зовом бездны, и к горлу подкатила тошнота.

Дара рыкнула, вцепляясь в драконьи голоса всем своим вниманием – не слушая, не слушая бездну!

Рыбка.

Им нужна Рыбка.

…вот она!

Кажется, Дима узнал её первым – в её смутном сознании промелькнул Ярынь, внимательно слушающий их самих.

И услышавший.

– Достаточно, – коротко произнёс он, открывая глаза. – Я понял. Но при разрыве синхронизации дракон становится неуправляемым. Сейчас я вас услышал, но если мы попадём под ментальный удар титана, боюсь, услышать вас будет просто… некому.

Он говорил спокойно, словно никуда не торопился, не звала их разверзающаяся бездна, не таяли последние минуты подготовки.

…кажется, никто тут вообще ничего не заметил.

Дима вздохнул и переглянулся с Дарой и ответил за них обоих:

– Будет кому.

Рядом с Авророй он вдруг обнаружил с интересом слушающего разговор Валерича – когда он подошёл?

Зорича, кивнувшего в ответ на вопросительный взгляд.

Того рослого мужика, второго звеньевого.

С хмурой миной отирающегося рядом Курагина.

Пилоты собирались вокруг (вон Ярынь ещё кому-то махнул рукой, веля подойти) – и слушали.

«Мы справимся», – напомнила Дара, и внутри у неё всё скрутило от нетерпения.

Дима благодарно – и успокаивающе – коснулся её плеча.

Ладно хоть Злыдни нигде не видно, а то давно бы разогнала всех. Скандал же форменный: вместо подготовки к бою бывший кодовец совращает пилотов ДРА своей ересью, куда смотрит СГБ!

…на него. На него она и смотрит – в лице полковника Стрельницкого.

Ну как смотрит, так, поглядывает с того края посадочной площадки, озабоченно слушая кого-то из пилотов-«тигров».

– Чтобы дракон смог действовать – вы должны ему довериться, – принялся объяснять Дима, заставляя себя говорить так же спокойно, как Ярынь. – При переводе в боевой режим контроль препаратов над драконами ослабляется – вам ведь нужны в бою драконьи рефлексы. Всё, что от вас потребуется теперь, это… – он сглотнул подкативший к горлу горячий, едкий комок, – довериться тому, что будет выглядеть как рефлекс. Не пытаться сразу вкатить ту седативную дрянь или что там требуется по протоколу. Просто… довериться. И Дара докричится до драконов.

Несколько секунд царило напряжённое молчание.

…вот сейчас его пошлют лесом и будут в своём праве.

Но тут Аврора хмыкнула и бросила быстрый взгляд на своего дракона:

– Думаешь, Сахар ещё может преподнести мне пару сюрпризов?

Дима пожал плечами с демонстративным равнодушием, словно ему и дела нет до реакции пилотов на его предложение.

…у Стрельницкого же работало, чем он хуже.

– Ну, посмотрим, – решила Золотова. – Дело дрянь в любом случае, да, сэр?

Ярынь промолчал, хмурясь.

Дима перевёл взгляд на Валерича, и тот качнул головой с мягкой улыбкой:

– Нам со Стариком поздновато что-то изобретать. Будем просить Небо, чтобы и не понадобилось.

Почему-то этот ответ не задел вовсе. Вместо злости Дима ощутил какое-то горькое сочувствие… Или то снова подкатила тошнота.

…понадобится. Тут не надо быть пророком, чтобы знать, что надежды Валерича несбыточны, это просто слышно.

Второй звеньевой «тигров», чьё имя Дима опять забыл, пожал плечами:

– Можно попробовать. Аврора права, хуже не будет… если, конечно, сработает – как я понимаю, это пока никто не проверял.

– Ср-работает! – заверила Дара, и Дима чувствовал, как она дрожит теперь уже не от бездны – от собственной смелости.

(Она говорит с пилотами! Как равная! Как в Драконьем корпусе!)

…от разрастающейся бездны, впрочем, тоже.

По тёмному небу над их головами неслись, подсвеченные серпом луны, чернильно-чёрные тучи. Слишком быстро, чтобы это выглядело естественным.

В повисшей вновь тишине (очень условной, наполненной тихими переговорами озабоченных пилотов, лязгом драконьих экзоскелетов, голосами грумов и завываниями бьющего в спину ветра) неожиданно громко раздался возмущённый голос Камаева:

– Да чё тут слушать, то есть, бред какой-то! Да он кодла, что ли?!

Дима криво ухмыльнулся и похлопал по шеврону СГБ на плече.

…он не кодла теперь, он гораздо, гораздо хуже.

– Рядовой, – зашипел Курагин, – пасть закрыл, когда старшие по званию разговаривают.

Но не успел Дима удивиться, как Курагин перевёл взгляд на него, потом на Ярыня и, закаменев лицом, сухо, хрипло отчеканил:

– Военнослужащие сил ДРА обязаны действовать в соответствии с утверждёнными протоколами. Сейчас вообще не время хер… – Тут Ярынь кашлянул, и Курагин ещё более сухо поправился: – …сомнительными экспериментами заниматься. Камаев, Валерьев, за мной.

И, не оборачиваясь, быстрым шагом ушёл. Камаев потащился за ним, Валерич с ироничной усмешкой развёл руками и отправился следом.

Остальные пилоты зашумели с определённым недоверием, но расходиться не торопились.

– Получается, мы можем слышать тебя… то есть, твою драконицу через своих драконов? – уточнил Ярынь. – Даже там, где радиосвязь не работает?

– Ну да.

– А в обратную сторону? Я могу что-то через дракона тебе передать?

Похоже, он на ходу переизобретал тактику Драконьего корпуса.

Но чтобы пользоваться тактикой Драконьего корпуса – надо быть частью Драконьего корпуса.

– Для этого надо, чтобы твой дракон мог хоть что-то подумать. – Дима нашёл взглядом Зорича, но тот быстро качнул головой.

«Дара, как там Пятик?»

Семьдесят пятый снова впал в привычное сонное оцепенение. Похоже, Зорич всё-таки вернул препараты.

Что ж, перед боем с бездной это было… даже разумно.

«Он даже не хочет меня слушать», – обиженно поделилась Дара.

Дракон словно отгородился от неё своим «несознанием».

…сознательно?

– Досадно, – поджал губы Ярынь, возвращая Димино внимание к беседе. – Но буду иметь в виду эту опцию. Жаль, на бой у вас свои задачи.

– А насчёт…

– Я доверю Рыбке как себе.

Ярынь сам первый хмыкнул над игрой слов, а потом вдруг осёкся и посмотрел куда-то Диме за спину, вытягиваясь по стойке смирно.

Дара обернулась первая, а потом и развернулась всем корпусом, огибая Диму – и как бы невзначай прикрывая его крылом.

Не то чтобы Дима при виде Злыдни с её тяжеловесом возжелал Дариной защиты, но ему правда стало не по себе.

…ладно, возжелал, но не подумал, что Дара это услышит.

– Огневич, что тут, в бездну, происходит? – холодно осведомилась майор Аич.

Её дракон угрожающе пялился на Дару, такую хрупкую на его фоне.

– Сержант Лавров поделился своими соображениями по противодействию титанам, сэр, – невозмутимо ответил Ярынь.

Дима очень надеялся, что этим Ярынь и ограничится, но стоило Злыдне коротко приказать: «Детали», – как тот выложил всё.

…вот сейчас Злыднев тяжеловес просто откусит им головы и закроет тему.

– …Дальше пошла дискуссия о применимости предложенных методов в случае ётуна. На этом всё, сэр.

Договорив, Ярынь застыл: руки по швам, взгляд хорошо вышколенной собаки.

Да и остальные тоже не рисковали шевелиться. Возможно, и дышали через раз.

Как никогда очевидно стало, что слово командира для них – закон.

– Ясно, – скривив губы, бросила Злыдня и перевела взгляд на самого Диму.

Тот дышал не через раз, конечно, но мелко и осторожно, чувствуя, что стоит открыть рот, его вывернет. От напряжения, выпитого алкоголя и активной – слишком активной! – бездны.

Что-то там происходит, прямо сейчас. Почему вокруг ещё не бегают с докладами?!

…почему Злыдня не торопится разогнать пилотов, приказав выбросить из головы «этот бред»?

– Добровольцы есть?

Несколько секунд ошарашенного молчания.

– Я готова попробовать, сэр, – откликнулась Аврора, шагая вперёд. – Я примерно представляю, как это провернуть с Сахаром.

Майор Аич прищурилась.

– Мы бы тоже попробовали. – Ярынь шагнул следом. – Это может оказаться полезным для координации действий.

Взгляд Аич стал совсем нехорошим.

– Если хотите, – хрипло проговорил Дима, жмурясь и пережидая очередную волну дурноты (его, Дариной?..), – можете приказать мне валить отсюда к полковнику Стрельницкому, и закроем тему. Это моя идея, остальные тут не при чём.

Злыдня скривилась столь явственно, что Дима не сразу распознал в этой гримасе одобрительную усмешку.

…ну правда же, откуда ей там было взяться?

– Значит, довериться дракону, да, Лавров? – с некоторым оттенком иронии уточнила Аич.