Неогранённый топаз
ОЦЕНКА ДОСТОВЕРНОСТИ ПОСЛАНИЯ – 99,99%
ВЕРОЯТНОСТЬ ПОЛУЧЕНИЯ ПОСЛАНИЯ – 0%
––
Глава пятая
Центр Управления Сетями Московского региона, г. Москва
17 августа 2017 года, половина седьмого утра
Разговоры с Самойловым никогда не давались Олегу легко. Всё-таки он был тот ещё тип. Неважно прав ты или не прав, да и кто виноват тоже было всё равно, тебя в любом случае обложат… крепкими словами. Видимо для профилактики, чтобы не расслаблялись.
Но, справедливости ради, результат от этих разговоров тоже был всегда. Любые проблемы со своими железками, если они возникали, будь то обычное оборудование для автоматизации подстанций или эти чёртовы СОПы, Самойлов решал чётко, быстро и эффективно, со свойственной ему жесткостью. Вот и сейчас, едва Олег успел положить трубку, а кто-то из вышколенных сотрудников ТОПАЗа уже наверняка получал, скажем так, пистон в какое-то из функциональных отверстий, чтобы уже минут через пять понестись спасать репутацию конторы.
Хотя как раз на репутацию Самойлову было скорее всего наплевать. Ведь если со своим «обыкновенным» железом Андрей Игоревич играл по общим рыночным правилам и имел не так уж и мало конкурентов, то эти его СОПы… Да, СОПы Самойлова были оборудованием поистине уникальным. Больше в стране их не делал никто, а в силу неимоверной секретности самого факта существования таких систем, конкурентам взяться было просто неоткуда.
Как Олегу несколько лет назад рассказывали на вводном инструктаже при вступлении в должность директора центра управления сетями, по данным разведки, подобное оборудование помимо России имели ещё Соединённые Штаты и с недавнего времени Китай. И вроде как, по слухам, ноги у американского железа растут из наших, отечественных, тогда ещё советских разработок. Титаническими усилиями американской разведки выкраденные из одного из советских НИИ, с мохнатых годов ведущего разработку отечественных систем обнаружения посланий. И уже из оборудования наших заклятых заокеанских «партнёров» торчали уши китайских СОПов.
При этом, если верить всё тем же слухам, которые ходят среди сотрудников, так или иначе допущенных к государственной тайне высочайшего уровня секретности, американцы смогли выкрасть технологию советских СОПов уже достаточно давно, то ли в семидесятых, то ли восьмидесятых годах прошлого века. А вот китайцы в свою очередь смогли стащить американские секреты совсем недавно, в самом начале века нынешнего.
И те, и другие, кстати, вроде как не смогли воспроизвести украденные технологии полностью. Если ключевым элементом советских систем были бриллианты, то в СОПах производства США применялись изумруды, массово импортируемые для этих целей из Колумбии. Китайцы же сердцем своих систем сделали рубины, добываемые в Мьянме и Непале.
А вот господин Самойлов, как нетрудно было догадаться из названия его конторы, в качестве ключевого элемента своих систем применял топазы. Материалы он брал, добываемые на территории нынешней Украины, в Волынском пегматитовом месторождении на территории Житомирской области.
Пространные размышления Кочагина о судьбах мира прервал зазвонивший телефон Василия.
– Начальник диспетчерской смены, – прокомментировал Василий в ответ на вопросительный взгляд Кочагина, посмотрев на экран. – Только уже наш, СОПовский, а не Тарковская, – добавил он.
– Поставь на громкую, – попросил его Олег.
Василий принял вызов, нажал на соответствующую пиктограмму на экране и положил телефон на стол. Олег подошел поближе.
– Привет ещё раз, Вась, – начальник отдела систем обнаружения посланий и начальник диспетчерской смены СОПВБ были тёзками. – Ты на громкой связи, со мной тут Олег Валентинович. Чего звонишь, что-то случилось? Тебе идти-то до нас полминуты.
– Доброе утро, Олег Валентинович. Хорошо, что вы уже тут. Вам обоим лучше зайти к нам в диспетчерскую прямо сейчас, – взволновано произнёс второй Василий.
– Уже идём, – ответил ему Василий первый и нажал на отбой.
– После вас, Василий Саныч, – сказал Олег, возвращая пригласительный жест, и сделал шаг назад от кресла, чтобы его сотрудник мог выйти.
То, что Василий даже не дал ему ответить, Кочагин решил в этот раз проигнорировать. Не та ситуация, чтобы учить подчинённых правилам этикета, и так все на взводе.
Двое мужчин вышли из аппаратной, пересекли коридор и подошли к двери с табличкой «Диспетчерская». Василий вновь воспользовался пропуском за двоих, так как у Олега своего всё ещё не было, и пропустил Кочагина вперед. За дверью их ждало помещение, раза в три меньшее, чем то, которое они только что покинули.
Всю стену напротив двери, через которую они вошли, занимал огромный экран. На нём была выведена карта с расположением всех высоковольтных подстанций, находившихся в зоне ответственности центра управления сетями Московского региона.
При первом взгляде на карту, в глаза бросалось Московское Энергетическое Кольцо, мигавшее сейчас ярко красным цветом. Вместе с кольцом, включавшим в себя самые крупные кружочки подстанций, по всей карте так же мигали красные индикаторы поменьше, обозначавшие тоже пропавшие со связи объекты двести двадцатки. Если верить схеме, самые мощные СОПы Москвы сейчас были невидимы для диспетчеров.
И только самые маленькие индикаторы красными не были. Почти все они были зелёными, за исключением небольшой группы кружочков, горевших жёлтым. Но один объект, располагавшийся чуть ниже и правее центра карты, привлекал к себе внимание, часто пульсируя ярко голубым цветом. Подпись под индикатором гласила, что это была подстанция сто десять киловольт номер восемьсот пятнадцать Люблино.
– Доброе утро, Олег Валентинович! – Василий номер два был куда подвижнее своего тёзки, а потому моментально подскочил к вошедшим, как только они материализовались внутри вверенного ему помещения. – Прошу вас, взгляните сюда! Вася, ты тоже!
Юркий Василий номер два тут же очутился у одного из двух столов, занятых диспетчерами СОПВБ. Олег со своим спутником подошли к рабочему месту правого диспетчера, поздоровались с обоими и уставились на монитор, на который уже смотрели две пары глаз. Прочитав содержимое окна, открытого на экране диспетчера, они без лишних слов поняли, почему теперь уже восемь глаз так на него таращатся.
Рядом с голубым пульсирующим индикатором, расположившимся на карте сильно укрупненного масштаба, была сформирована рабочая область, то и дело пополнявшаяся свежими строками данных:
—–––
ПС 815 ЛЮБЛИНО
—–––
06:25:41.937 – ССОП (осн) – Осн. канал ЦУС – Связь восстановлена
06:25:41.939 – ССОП (осн) – Рез. канал ЦУС – Связь восстановлена
06:25:41.942 – ССОП (осн) – Рез. сервер СОП – Синхронизация восстановлена
06:25:42.133 – ССОП (рез) – Рез. канал ЦУС – Связь восстановлена
06:25:42.134 – ССОП (рез) – Осн. сервер СОП – Синхронизация восстановлена
06:25:42.135 – ССОП (рез) – Осн. канал ЦУС – Связь восстановлена
06:25:43.000 – Обнаружено изменение потенциала вероятностного поля!
06:25:43.500 – Зарегистрирована точка пробоя вероятностного поля!
06:25:44.000 – Зарегистрирована точка формирования послания!
06:25:44.001 – Расчёт времени формирования послания…
06:25:44.004 – Время до проявления послания: 4 минуты 27 секунд
—–––
Дочитав до строки с результатом расчёта времени, когда послание проявится в реальном мире, Кочагин непроизвольно дёрнул головой. Не успевают. Олег перевёл взгляд в правый нижний угол монитора, где традиционно располагались часы: двадцать восемь минут, почти двадцать девять. Точно не успевают.
– Василий Петрович, ОВБ с приёмником отправил? – спросил Олег у начальника смены.
– Проблема в том, Олег Валентинович, что бригада оперативников уже и так была на месте, только без приёмника. У них там сегодня были плановые работы с инженером из ТОПАЗа, – Василий номер два скорчил недовольную физиономию. – Поэтому и формирование послания засекли так поздно, оборудование было выведено из работы…
– Ты послал их на базу за приёмником? Им же там ехать две минуты туда, две минуты обратно!
– Послать-то послал, Олег Валентинович, только это в теории две минуты, а по факту нифига они не успеют, – начальник смены тяжело вздохнул. – Эх, такое историческое событие провтыкали…
– Ты о чём это, Василий? – спросил Кочагин, уже переводя взгляд с лица собеседника на монитор диспетчера и понимая, что он что-то упустил.
– А вы дочитайте до конца, на моей памяти такого ещё не случалось…
Олег вернулся к недочитанным строкам:
—–––
06:25:44.500 – Расчёт категории важности послания…
06:25:45.000 – Категория важности послания: высочайшая
06:25:45.500 – Расчёт достоверности послания…
06:25:46.000 – Оценка достоверности послания: 99,99%
06:25:46.500 – Расчёт вероятности успешного получения послания…
06:25:47.000 – Оценка вероятности успешного получения послания: 0%
06:25:48.000 – Начат процесс отбора и накопления мощности…
06:25:49.000 – Начат процесс прогрева рабочего тела…
06:25:50.001 – Расчёт времени готовности системы к приёму послания…
06:25:50.004 – Оценка времени готовности системы: 06:30:00
06:25:50.005 – Рекомендуется срочное подключение приёмника к системе!
—–––
– Какова вероятность, что система ошибочно рассчитала категорию важности послания? – спросил Кочагин, обращаясь к Василию номер раз, отвечавшему за техническую сторону вопроса.
– Не знаю, Олег Валентинович. Скорее всего никакая. За все годы, что оборудование Самойлова заменяет старые советские системы, оно ни разу не ошиблось в расчётах. Все полученные и расшифрованные послания, на сколько я знаю, соответствуют рассчитанным ТОПАЗом критериям, которые полностью совпадают с методичкой от управления «Б» наших доблестных чекистов, – Василий сглотнул ком в горле. – И я согласен со своим тёзкой, посланий с категорией важности «высочайшая» этим поколением систем ещё не было зарегистрировано. Ну или любые упоминания о них вычищены из наших баз данных и засекречены…
– То есть мы прямо сейчас прое… пропустим потенциально самое важное послание в современной истории? – Олег резко повысил голос. – Вы чё, мужики?! Где ОВБ с приёмником?!
– Оперативная выездная бригада уведомлена как о присвоенной посланию категории важности, так и о времени предполагаемого проявления послания в реальном мире, – голос Василия номер два стал жёстким. Он не любил, когда его подозревали в непрофессионализме. – Они делают всё возможное, чтобы успеть вовремя. Отвлекать их сейчас от работы крайне не рекомендую, каждая секунда может быть решающей.
Тем временем, в поле вывода сообщений с объекта посыпались новые строки с данными, и четыре пары глаз снова уставились на экран.
—–––
06:29:59.785 – Процесс отбора и накопления мощности завершен!
06:29:59.825 – Процесс прогрева рабочего тела завершен!
06:29:59.875 – Выполнено уточнение точки пробоя вероятностного поля!
06:29:59.915 – Выполнено уточнение точки формирования послания!
06:29:59.998 – Система готова к приёму послания!
06:30:00.002 – Ожидаемый объём области поля приёма для послания категории «высочайшая»: около 160 кубических метров.
06:30:00.500 – Начат процесс формирования поля приёма послания…
06:30:01.000 – До проявления послания в реальном мире осталось: 10 секунд.
—–––
Олегу показалось, что напряжение, повисшее в воздухе диспетчерского зала, стало возможно потрогать руками. Каждый из присутствующих как будто перестал дышать, следя за сообщениями, неустанно появляющимися на экране:
—–––
06:30:09.000 – До проявления послания в реальном мире осталось: 2 секунды 06:30:10.000 – До проявления послания в реальном мире осталось: 1 секунда
06:30:10.950 – Процесс формирования поля приёма послания завершен!
06:30:10.997 – Точка формирования послания открыта!
06:30:10.998 – Расчёт области перекрытия полем приёма…
06:30:10.999 – Оценка области перекрытия полем приёма: 100%
06:30:11.000 – Перенаправление послания приёмнику…
06:30:11.001 – ОШИБКА! Зарегистрированный в системе приёмник не найден!
06:30:11.003 – ОШИБКА! Перегрев рабочего тела!
06:30:11.005 – ОШИБКА! Нарушение структуры рабочего тела!
—–––
– Писец, ребятушки… – пробормотал один Василий.
– Там всё равно была вероятность получения ноль процентов. Чего мы вообще ожидали? – тихо ответил ему второй.
– Видимо вот этого! – ответил им Олег, до сих пор внимательно смотрящий в монитор, и ткнул пальцем в экран. – Смотрите!
—–––
06:30:12.010 – Обнаружен не зарегистрированный приёмник!
06:30:12.015 – Подключение не зарегистрированного приёмника…
06:30:12.025 – Приёмник №3 – связь установлена!
06:30:12.026 – Расчёт соответствия приёмника параметрам послания…
06:30:12.031 – Оценка соответствия приёмника параметрам послания: 100%
06:30:12.032 – Перенаправление послания приёмнику…
06:30:12.037 – Послание успешно принято приёмником!
06:30:12.500 – Оценка соответствия зафиксированного послания исходному…
06:30:13.000 – ОШИБКА! Структура рабочего тела разрушена!
06:30:13.001 – ОШИБКА! Невозможно провести оценку соответствия!
06:30:13.153 – ОШИБКА! Приёмник №3 – потеря связи!
—–––
– Так послание в итоге получено или что? Мужики, не молчите, что значат эти сообщения? – Кочагин не мог понять, то ли радоваться тому, что он прочитал на экране, то ли нет.
– А хрен его знает, товарищ директор… – ответил ему начальник смены. – Я понятия не имею, кто такой этот приёмник номер три и откуда он там взялся. Зарегистрированных в системе приёмников у нас там двое, по одному на каждую смену. Но наши ребята туда явно не успели…
***
Подстанция высокого класса напряжения 110 кВ
№815 Люблино
Район Марьино, г. Москва
Они очень спешили. На счету была каждая секунда. Но груз ответственности давил на плечи, заставляя ошибаться. Высочайшая категория важности. Нет, ну вы подумайте. Под утро, когда они, никого не трогая, тихо спали в машине…
Звонок дежурного телефона разбудил их с Мишаней, выдёргивая из тяжелого и вязкого сна, который обычно бывает, когда ты уснул в кресле, уронив голову на боковое стекло. Трель лежащего на торпедо аппарата ворвалась в голову свербящим зудом, заставляя вздрогнуть и судорожно открыть глаза, в которые как будто от души насыпали песка.
– Дежурный десятой ОВБ слушает, – пробурчал он в телефон.
– Женя, пулей на базу за приёмником, у вас через четыре с половиной минуты послание, – крикнул голос диспетчера в трубке. – Категория высочайшая, не подведите!
Остатки сна слетели вмиг. Где-то полсекунды ушло на осознание услышанного. Когда до подстёгнутого выбросом адреналина мозга дошло, что подобает делать в таких ситуациях, он ткнул Мишаню кулаком в плечо и бросив в трубку короткое «едем» нажал на отбой.
– Мишка, тапку в пол, надо подобрать Петра с базы и назад сюда, у нас через четыре минуты тут будет вышка!
Спасибо Мишане, тот тоже проснулся быстро. Повернул ключ в замке зажигания, воткнул передачу и действительно продавил педаль до упора. Старая газелька, даже не подозревая, что может начать перемещаться в пространстве столь резко, выбросила из-под колес кучу гравия и понеслась мимо гаражей, между которыми они остановились поспать.
– Не успеем ведь, да? – спросил его Мишаня.
Но вместо того, чтобы отвечать напарнику на риторический в целом вопрос, Женя уже набирал в телефоне номер их приёмника Петра. Два гудка и из трубки донеслось сонное бурчание. Гаражи за окном стали мелькать медленнее, они подъезжали к шлагбауму, который вёл в гаражный кооператив.
– Петя, бегом к воротам, мы через минуту будем у тебя! Через три минуты на Люблино будет вышка! – прокричал он в трубку под звуки гудка газели. Это Мишаня сигналил охраннику, который естественно тоже тихо спал у себя в будке, прямо как они минуту назад.
Тут они ошиблись первый раз. Начинать сигналить надо было заранее, когда они ещё только выскочили из-за поворота гаражей, а не когда уже подъехали к будке. Охранник, старый пропитой дед с недельной щетиной, просыпался слишком медленно. Пока он понял, что гудок раздаётся не с внешней стороны, куда он вытаращился по привычке, а с внутренней… Пока он осознал, что перед ним дежурная машина и наконец тыкнул на кнопку… Драгоценное время уходило.
Шлагбаум медленно пополз вверх и Мишаня снова вдавил педаль акселератора в пол, заставляя бедную газель вновь поверить в себя.
– Не закрывай! – крикнул Женя охраннику, пялившемуся на них с совершенно ошалевшим спросонья видом.
Пролетев переулок с односторонним движением, на котором располагался въезд в гаражи, они понеслись по встречке, напрямую к ближайшим, запасным воротам подстанции, где была их база. И тут они ошиблись второй раз. Оказавшись через полминуты у ворот, Петра они там не обнаружили. Ну да, он ведь не сказал ему куда бежать, и тот видимо решил, что его подберут у главного въезда.
Понимая ошибку напарника, водитель без лишних вопросов выкрутил руль и развернувшись через двойную сплошную, понёсся объезжать территорию подстанции, чтобы подъехать к парадному входу.
Не доехав до точки назначения метров пятьсот, они увидели бегущего к ним на встречу Петра. Снова развернувшись в совершенно неположенном месте, Мишаня дал по тормозам и остановился, чтобы их приёмник мог заскочить в машину.
И тут они ошиблись третий раз. Ну как они, теперь ошибся Мишаня. Видимо перенервничав, тот слишком резко бросил сцепление в попытке максимально быстро тронуться. И старая газелька, обиженно дёрнувшись, заглохла.
Грязно выругавшись, водитель вернул ключ в исходное положение и снова повернул. Двигатель, презрительно чихнув, покряхтел, но запускаться отказался. Выругавшись ещё раз, Мишаня повторил операцию. Осознав весь трагизм ситуации, уставший движок согласился наконец сотрудничать и взревев на все свои сколько-то там дохлых лошадиных сил, начал ускорять их чудо-автомобиль.
– Сколько осталось? – нервно спросил Пётр.
– Примерно минута, – ответил Женя, взглянув на часы на руке. – Натягивай свой шлем и готовься бежать.
Пётр не ответил и действительно начал доставать шлем для приёма своих дурацких посланий из креплений на внутренней стороне борта газельки. Он вообще был парень молчаливый и замкнутый. Но приёмники практически все были такие, видимо характер работы сказывался. Ловить своей головой все эти чёртовы послания хрен пойми о чём и потом пересказывать их по сто раз всяким умникам, а потом еще сто раз чекистам, если послание их заинтересует. Станешь тут замкнутым. Он бы себе такую работу не хотел…
Конечно, они опоздали. Не справились. Подвели. Залетев под открытый шлагбаум (спасибо сонному деду охраннику, то ли он услышал его крик с просьбой не закрывать, то ли сам догадался, но шлагбаум остался открыт) они, как могли, насилуя несчастную газель, с абсолютно недозволенной в гаражном кооперативе скоростью, неслись к территории расположенной внутри него подстанции. И не доехав до места назначения буквально двести метров, увидели пугающее и одновременно величественное зрелище.
В воздухе над ОРУ, пульсируя ослепляющей яркостью голубым светом, висел огромный топаз. Нет, не топаз. ТОПАЗИЩЕ.
Им с Мишаней было не впервой присутствовать при процессе приёма посланий. Обычно и размер, и интенсивность свечения этой проекции (ну или как её ещё назвать?) были значительно меньше. Привычным для них стал топаз объёмом примерно в кубометр, с чуть видневшимся и медленно пульсирующим свечением. Иногда чуть больше, может быть чуть ярче. Но этот случай отличался от всех предыдущих разительно. Это был прямо король всех топазов! Видимо категория важности пролетевшего в пустоту (эх!) послания обязывала. Вспыхнув последний раз, огромная фигура растаяла в утренних сумерках.
Остановившись у незапертых ворот подстанции, все трое выбрались из машины. Он, Евгений Денисыч, как старший по званию, пошел первым. Открыв створку ворот, шагнул внутрь и замер. На самом краю ОРУ, уставившись в розовеющее летнее небо, лежало тело.
– Твою маму… – прошептал дежурный и бросился к Серёге, наладчику этих треклятых СОПов, про которого они с Мишаней совсем забыли, когда унеслись отсюда после звонка диспетчера.
К его громадному облегчению Серёга уже был в сознании. Лежал и реально смотрел в небо. О смысле жизни что ли думал? Увидев, что он больше не один, Рецепин медленно моргнув, повернул голову в сторону неожиданно появившегося и отвлекающего его от размышлений гостя, и улыбнулся.
– Серёга, ты живой? Что случилось? Давай помогу подняться, – дежурный засунул руку под спину лежащему и попробовал его поднять, но тот явно не торопился менять положение с горизонтального на какое-либо ещё.
– Да вот, земля как поднимется, как нападёт, – с ухмылкой тихо ответил Рецепин.
– Ну раз шутишь, значит живой, – немного расслабляясь ответил Женя. – А случилось-то что?
– Не шутил Минздрав, когда говорил, что курение опасно. Видишь, до чего оно меня довело? – усмехнулся лежащий.
– Да иди ты, Рецепин, – дежурный начинал злиться. – Тебе шутки, а мне что диспетчеру докладывать? Что у меня тут командированный персонал решил на ОРУ прилечь и позагорать? Прямо под голубым светом громадного, мать его, топаза?
Сергей долго не отвечал и молча лежал, смотря в уже почти посветлевшее небо. Женя уже успел подумать, что тот уснул, когда наконец услышал ответ.
– Докладывай, что послание получили. Видимо важное, если судить по размеру того, что я увидел перед падением.
Глава шестая
Центральный офис корпорации ТОПАЗ, г. Москва
17 августа 2017 года, около восьми утра
Женя с Мишаней, дежурные из десятой ОВБ центральных электрических сетей, были хорошими ребятами, с такими работается легко и ненапряжно. Но тогда они его конкретно так напрягали. Ребята, честно пытаясь выполнить указание диспетчера «любой ценой доставить его в ЦУС», всеми правдами и неправдами уговаривали его поехать с ними. Третий пассажир их маршрутки (ну извините, слишком уж сильно их ярко жёлтая галезелька походила на популярное средство передвижения, ещё лет десять назад в больших количествах рассекающее по улицам Москвы), приёмник Пётр Абрамов, в уговорах не участвовал. Хоть Серёга видел его и не часто, но тот, как будто стал ещё молчаливее, хотя, казалось бы, куда уж больше, если он и так всё время молчит? Видимо обиделся, что чудесное сверхважное послание досталось не ему.
Только вот была с этим посланием одна проблема: Серёга его не помнил. Один в один как с длинным сном, который снился тебе всю ночь. Пока ты в нём, можно разглядеть мельчайшие подробности. Как только проснулся, ты вроде бы помнишь общую суть и может быть даже самый конец. Но спустя полчаса вместо сна на его месте в голове остаётся только густой туман. И как ты ни пытайся, как ни напрягайся, вспомнить ничего не сможешь. Собственно, этим он последний час и занимался, пытался вспомнить.
Каким-то чудом улизнув от десятой ОВБ под предлогом того, что ему что-то нужно в машине, он прыгнул за руль, завёл мотор и дал по газам. Шлагбаум на выезде из гаражного кооператива был открыт (видимо старый дед, сидевший в этой будке уже много лет, стал совсем плох и забыл его закрыть) и он спокойно покинул расположение подстанции. Женя с Мишаней, видимо здраво оценив шансы на успех своей древней газельки выступить в роли догоняющей, в погоне за его свежим немецким седаном, приняли мудрое решение не пытаться его догнать.