Пять ударов в минуту

Пролог

Время – только наблюдатель.

Искупление – это выбор.

Бумага скрипнула, когда Лидия поставила внизу свою размашистую подпись. Я готов был почти улыбнуться, предвкушая всё то, что так долго планировал. Но теперь, когда она в моих руках, я подожду ещё немного, прежде чем приступлю.

– Господин Кронвейн? – регистратор придвинул договор мне, и я, не задумываясь, поставил подпись.

В отличие от Лидии, мне не нужно было изучать все пункты. Я и так знал всё наизусть. Провёл не один вечер, чтобы как следует всё учесть.

– Что ж, поздравляю вас, мистер Кронвейн и… кхм, – мужчина поправил очки на носу, явно нервничая. – Миссис Морвель. Можете скрепить союз поцелуем…

– Благодарю, в этом нет надобности, – Лидия подорвалась с места так быстро, что я не успел среагировать.

Пришлось догнать её на улице, прежде чем она скрылась внутри своего убогого синего внедорожника. Я схватил её за руку, поворачивая к себе. Тот факт, что я позволил ей оставить фамилию своей семьи, вероятно, вселял в Лидию надежду на то, что всё это – игра.

– Нам нужно сделать совместную фотографию для СМИ, – осмотрев её с отточенной медленностью, я в который раз пришёл к выводу, что она решила устроить сцену.

Короткое белое платье, открывающее вид на длинные ноги, поверх – её любимая джинсовая куртка и… фата. Нелепая, из дешёвого материала, вероятно купленная наспех прямо перед заключением союза. Не удивлюсь, если где-то в волосах торчит бирка.

Лидия точно была уверена, что этот образ оттолкнёт меня. И оказалась права. Делать фото в таком виде – идиотизм. Не то чтобы меня волновало, что подумает общественность, но моя жена буквально в образе дешёвой проститутки. А я не хочу, чтобы на неё пялились все.

– В другой раз, я тороплюсь, – вытаскивая ключ из кармана, ответила она.

Челюсть свело от злости. Не так я представлял этот момент.

– Я пришлю тебе дату, когда будет овуляция, – бросила Лидия и рывком дёрнула ручку двери, забираясь внутрь.

Машина сорвалась с места, а я остался смотреть ей вслед. Я знал, что легко не будет, и даже готовился к этому. Вытащив мобильный, я открыл карту и посмотрел, куда именно решила отправиться моя жена.

Я ждал чего угодно, но никак не того, что машина двинется на выезд из города.

– Давай, змейка, удиви меня, – ухмыльнувшись, я отправился к своей машине с водителем.

Лидия уже никуда не денется, но пусть почувствует немного свободы. Пока.

1

– Водку с соком, – усаживаясь на высокий стул, я незамедлительно сделала заказ.

Отмечать так с музыкой.

Не так я себе представляла замужество. Уж точно иначе, чем сидеть в баре на краю города и давиться дешёвым алкоголем.

Бармен поставил передо мной стакан, и я быстро осушила его до дна. Хотелось пить. Ещё – плакать. От бессилия, от осознания собственной никчёмности и будущего, которое для меня теперь превратилось в чёрные буквы на белой бумаге.

– Следи за тем, чтобы стакан не был пустым, – велела я и вытащила из сумочки брачный договор.

Накануне я изучила его, но хотелось ещё раз пробежаться, чтобы отметить, какой Риэль подонок.

Раздел 1. Цель Союза:

1.1. Стороны заключают Союз исключительно для обеспечения рождения наследника Верховного Риэля Виктора Кронвейна и Лидии Морвель, далее – супруг и супруга.

1.2. Эмоциональные или личные отношения не являются предметом договора.

Раздел 2. Репродуктивные обязательства:

2.1. Наследник должен быть зачат исключительно путём контролируемой процедуры, проводимой в утверждённой клинике.

2.2. Биологический материал сторон фиксируется и хранится в защищённом архиве до момента имплантации.

2.3. Супруга обязуется предоставить доступ к медицинским обследованиям в любое время, необходимое стороне супруга.

2.4. В случае неудачной имплантации процедура повторяется до получения жизнеспособного эмбриона.

2.5. Супруга обязуется сообщать о физиологических циклах, включая дату предполагаемой овуляции (с возможностью контроля со стороны медкомиссии).

2.6. Сторона супруга имеет право приостановить или отменить любые вмешательства, если они несут угрозу наследнику.

Раздел 3. Обязательства сторон:

Обязанности супруги (миссис Морвель):

3.1. Неукоснительное соблюдение назначенных медицинских рекомендаций.

3.2. Ограничение потребления алкоголя, препаратов, веществ, влияющих на фертильность или состояние плода.

3.3. Запрет на поездки за пределы города без письменного согласования.

3.4. Обязательство участвовать в совместных публичных мероприятиях, когда это требуется для имиджа Верховного.

Обязанности супруга (господина Кронвейна)…

Передо мной вновь поставили алкоголь. Дальше я читать не стала: смяв бумажку, я затолкала её в сумку. В отличие от меня, в обязанности Риэля входили всего три пункта. Защита, гарантии безопасности и сопровождение.

Могла ли я послать всё к чертям? Конечно, могла.

Но я хотела этого ребёнка, как никто другой. Подвернись возможность раньше выйти замуж за кого-нибудь, я бы не задумывалась, но, увы. Мне не делали предложений, а если к этому шло, то очень быстро намекали, что выбрана другая кандидатка.

И не то чтобы фамилия Морвелей так отпугивала кандидатов. Просто каждая семья детально изучала друг друга перед союзом. И когда дело доходило до моего прошлого, всем становилось очевидно, что первокровная, запятнавшая себя скандалом со смертью человека, – не лучший вариант.

Удивительно, что Риэль пошёл на такой шаг, хотя нет… Его никогда не волновало мнение других. Он – последний, кто будет прислушиваться к кому-то. А женитьба – очередной способ превратить мою жизнь в пепел.

Кронвейн живёт идеей, что я должна искупить грех, который совершила. По его мнению, я не заслужила жить, поэтому обязана тащить жалкое существование. Союз – ничто иное, как его извращённый способ заставить меня помнить.

Будто я когда-то смогу забыть глаза Майлза перед тем, как иссушила его…

Я зажмурилась и сделала очередной глоток в надежде, что он избавит меня от призраков прошлого. Не избавил.

Первокровные, в отличие от людей, напиваются медленнее. Не знаю, сколько нужно выпить, чтобы сознание хоть немного поплыло. После того как Майлз умер по моей вине, я старалась никогда не перегибать с алкоголем и чем-то ещё. Слишком высока цена.

– Ого, третий бокал. Что за повод, если не секрет?

За копанием в себе я не заметила, как рядом приземлился незнакомый парень. На вид лет тридцать. Высокий, с зелёными глазами и тёмно-каштановыми волосами. Весьма симпатичный и, уверена, что он это знает.

– Свадьба, – улыбаясь, я осушила водку и шумно поставила стакан на столешницу, привлекая внимание бармена.

– Бывшего или типа того?

– Типа того, – расплывчато ответила я и уставилась на свои руки.

В любой другой день я бы не возражала против компании, но сегодня – не то настроение. Тем более вопрос времени, когда господин Верховный заявится. Я не сомневалась, что он не отстанет: никогда не отставал.

Со временем я даже перестала задаваться вопросом, откуда он всегда знает, где я нахожусь. За мной либо следят, либо у меня где-то жучок. Первое время я пыталась найти его, даже наняла специалиста, но всё без толку.

Риэль как-то сказал, что это бесполезно. Он даже не скрывал того, что следит. А у меня не было возможности что-то изменить. Кронвейн знал о моей жизни всё, что хотел: когда я приезжаю на работу, чем закупаюсь в магазине, как часто пью кровь и, конечно, с кем сплю.

«Это ради твоей же безопасности, чтобы ты не прикончила кого-то ещё. Представь, какой будет скандал, если ты однажды проснёшься в постели с трупом…»

– А я вот развёлся, – незнакомец снова подал голос, привлекая внимание.

– Поздравляю?

Он покачал головой и улыбнулся, отчего на щеке выступила небольшая ямочка.

– Типа того. Я – Давид, – протянув руку, представился парень.

– Лидия, – вложив свои пальцы, я ощутила, что его кожа тёплая и сухая. Несомненный плюс.

В моей кровати были разные мужчины. Всегда только люди. Ни одного первокровного и, не дай боги, актира. С людьми всегда было безопаснее. Я могла быть уверена, что ни один из них не вспомнит о том, что между нами было.

– Итак, Лидия, напьёмся и повеселимся?

Я повернулась к Давиду и чуть склонила голову, чтобы убедиться, что он пошутил.

– Ничего такого, – он поспешил выставить ладони в защитном жесте. – Можем поболтать, поиграть в бильярд, поставить дурацкую песню в автомате, а когда нам надоест – отправимся в дешёвую забегаловку, закажем самый жирный бургер и колу.

– Звучит как план.

Как план, который мог бы стать отличным развлечением на ночь, если бы…

Телефон на столешнице завибрировал, и мне пришлось перевернуть экран, чтобы увидеть входящее сообщение:

«Выходи».

Разочарованно выдохнув, я сделала вид, что ничего не заметила. Прекрасно знала, что расслабиться не получится, но надеялась, что у господина Верховного достаточно работы, чтобы не тратить время на такой пустяк, как я.

– Чем занимаешься, Давид? – махнув бармену, я повернулась к парню.

– У меня небольшой бизнес по изготовлению мебели. А ты, Лидия?

Я подгадала идеальные тайминги, чтобы не отвечать. Потому что ровно в тот момент, когда прозвучал вопрос, дверь бара открылась. Мне не требовалось поворачивать голову, чтобы знать, кого принесли черти.

Можно ли назвать меня ненормальной из-за того, что я знаю о Риэле всё до таких мелочей, о которых любой другой просто не задумывается? Например, звук, с которым он передвигает ноги.

Взгляд Давида поднялся выше, за мою спину, и парень округлил глаза. Безусловно, он узнал такого уважаемого человека, но вряд ли ожидал увидеть его в баре.

Тяжёлая рука легла на моё плечо.

– Я велел тебе выходить, – склонившись к уху, прошептал Риэль.

Я ненавидела, когда он так делал. Но себя – больше из-за того, что не могла контролировать тело. За столько лет я выучила не только мелочи в его повадках, но и то, как он умело играл со мной.

И это было больнее всего… Знать, что Риэль делает это не из желания, а из мести.

– Сейчас допью, – потянувшись к водке, я сделала медленный глоток. Вот теперь торопиться было необязательно.

За годы я научилась прятать дрожь под привычками: поднять бокал, выдохнуть, прикусить губу – всё это так буднично, что никто не заметит, как внутри всё сжимается в тугой узел. Главное – оставить на поверхности ровное, чуть уставшее спокойствие. А остальное… остальное давно живёт глубоко под кожей, где Риэль не увидит.

– Я… это такая честь… – протараторил Давид и поднялся, чтобы протянуть руку Кронвейну.

Риэль не любил, когда его касались, но тоже ловко это скрывал. Он пожал руку парнишке. Я отпила ещё немного – ровно настолько, чтобы казалось, будто мне просто нравится напиток.

Оттягивать время было бессмысленно. Протянув карточку, я дождалась, пока бармен меня рассчитал.

– Было приятно познакомиться, Давид, – махнув напоследок ошарашенному парню, я двинулась к выходу.

Машина Риэля с водителем стояла рядом. Он не любил сидеть за рулём, предпочитая решать дела, пока едет куда-то. Логичное распределение ценного времени.

– Добрый день, миссис Кронвейн, поздравляю! – сказал Тобиус, открывая дверь.

– Я оставила свою фамилию, Тоби, – поправив мужчину, я забралась на заднее сиденье, как послушная собачонка.

Сесть за руль своей малышки всё равно не выйдет. Я уже знала эту схему: Риэль прикажет водителю забрать мою машину, а сам отвезёт меня домой, приказав думать над своим поведением.

Тобиус протянул ладонь, и я молча вложила в неё ключи. Не вдаваясь в подробности, он кивнул. Риэль ценил в людях, которые его окружали, умение молчать и говорить только тогда, когда ему это нужно. Остальные просто не задерживались. Удивительно, что я по-прежнему оставалась ошибкой в этой схеме.

Я придвинулась к двери и положила голову на стекло, прикрыв глаза. Когда водительская дверь хлопнула, я убедилась, что Риэль будет следовать своему плану.

– Избавь меня от нравоучений, – опередила я, когда машина тронулась. – Я в курсе, что алкоголь может лишить меня контроля и что невинные люди могут пострадать. Прошло много лет, но я усвоила урок. И да, мне нужно на работу к обеду. Будь добр, перестрой маршрут…

– Ты упаковала вещи? – нагло перебил Риэль, и мне пришлось широко распахнуть глаза, чтобы уставиться в его затылок.

– Какие вещи?

– Ты переезжаешь ко мне, – будничным тоном, не отрываясь от дороги, ответил он, а я рассмеялась.

– Наш брак не предполагает мой переезд. Ты сам сказал, что тебя интересует только наследник. В остальном я живу привычной жизнью и, кстати, буду очень благодарна, если ты не будешь срывать мои планы.

– Планировала переспать с тем парнем в туалете? – чёрные глаза встретились с моими в зеркале заднего вида.

– Была и такая мысль, – соврала я.

– Тебе запрещено иметь связи на стороне.

– О, Риэль, это предполагает, что есть и другая сторона, а у нас с тобой брачный контракт. Ты в курсе, что я не забеременею от человека. Давай не будем делать вид, что это что-то изменит. Ребёнок точно будет твоим, можешь не сомневаться.

– Ты нарушила три пункта договора…

– Да? И что за это предусмотрено? Штраф? – я покачала головой от абсурдности этого разговора.

Кронвейн идеально держал эмоции. Ни один мускул не дрогнул. Сколько ни училась, я никак не могла добиться от себя такого.

– Ты должна отказаться от крови, чтобы забеременеть.

– Я в курсе.

– У меня нет оснований доверять тебе, если сразу после заключения союза ты отправилась пить, хотя это запрещено. Будешь под присмотром в моём доме.

Я фыркнула, потому что слов не было.

Почему из всех мужчин в мире моё сердце выбрало влюбиться именно в него? Почему, несмотря на всю ту боль, которую он приносил, я не могла избавиться от навязчивого желания ощутить что-то большее в ответ?

Чувства – это роскошь, которую первокровные не должны себе позволять. Мы слишком долго живём, чтобы нести этот груз годами. Но, похоже, мой глупый мозг решил пойти против правил, когда я впервые встретила Риэля.

Это была любовь с первого взгляда. Мы познакомились на светском мероприятии, организованном одной из семей. Тогда мы ещё не до конца понимали, что значит быть детьми первокровных. Нас готовили к тому, что мы отличаемся, но правду рассказали чуть позже, когда мы стали старше.

Я влюбилась в обычного мальчишку – темноволосого, с чёрными глазами и серьёзного не по годам. Он не обращал на меня внимания, но это не мешало мне каждый раз искать глазами именно его.

Нормальные люди, если нет ответных чувств, просто двигаются дальше, но не я. В отличие от многих, у меня появилась навязчивая мысль заполучить объект своих тайных желаний. Одержимость поглотила целиком.

Когда-то я хотела привлечь внимание Риэля и стала причиной смерти его друга. Что ж, я добилась своего: Кронвейн стал ненавидеть меня. Кто же знал, что нужно чётче формулировать желания?

Автомобиль двигался совершенно не туда, куда мне было нужно. Очевидно, господин Верховный решил проигнорировать просьбу отвезти меня на работу.

– Зачем мы снова здесь? – уточнила я, когда Риэль затормозил у здания, где мы подписали контракт.

Не удосужившись ответить, он вышел из машины и распахнул заднюю дверь, чтобы выпустить меня. Может, мы что-то забыли подписать? Я так быстро убежала, что не подумала об этом…

Риэль больно схватил меня за локоть и потащил в тот самый кабинет, где мы заключили контракт. Не стуча, он распахнул дверь и, наплевав на то, что внутри находились другие люди, протащил меня к столу.

Я непонимающе посмотрела на мужчину в очках, но, кажется, он и сам не соображал, что происходит.

– Зачем… – повернувшись к Риэлю, я собиралась продолжить, но он шагнул ко мне, обхватил за талию и впился в губы.

Горячее, требовательное давление губ – и ни капли тепла. Он поцеловал меня жёстко, так, будто это был не поцелуй, а подчёркивание какого-то пункта, который я забыла прочитать.

Я не успела ничего понять – всё произошло слишком быстро.

– Вот теперь союз заключён, – пояснил Кронвейн и двинулся к выходу так, словно ничего странного не случилось.

2

Много лет назад

Я с нетерпением ждала дня, когда поступлю в колледж. Для меня это была не просто возможность на какое-то время свалить из дома, но и шанс встретить его.

Габриэля Кронвейна.

Причину, по которой я выбрала то же место, где учился он.

Упаковав коробки с вещами, я перетащила их вместе с Демианом в машину. Родители уехали из страны, и мне повезло не выслушивать их причитания на тему безопасности.

Посвящение прошло совсем недавно и, по словам матери, я ещё была нестабильной. Но на кровь мне было плевать. Я не видела Габриэля почти год с тех пор, как он стал полноценным первокровным.

Дем сказал, что Кронвейн едва смог вынести новую сущность. А ещё он поведал, что Габриэль после всего этого потерял цвет волос. Брат смеялся над этим, а я едва сдерживала слёзы.

Становясь совершеннолетними, мы обязаны начать принимать кровь. Сначала животных, а позже – донорскую, людей. Новая пища вводится постепенно, и каждому требуется время, чтобы свыкнуться с этим. Поэтому нас отправляли в специальные лагеря, где под наблюдением жрецов мы становились теми, кем являлись по праву рождения.

Обычно на адаптацию выделялось около года. У кого-то всё происходило быстрее, у кого-то – медленнее. Калеб с Демианом вернулись уже спустя полгода. Мне понадобилось восемь месяцев, а Габриэль остался в лагере дольше остальных. Говорят, что он не хотел пить кровь вообще, и жрецам приходилось насильно заставлять его.

Я тоже не была в восторге, когда узнала, что потребление крови теперь обязательно для нас. Сначала было мерзко, но только до тех пор, пока не принесли первую человеческую кровь. Это были те ощущения, которые разбудили нечто древнее…

Когда прорезались клыки, я испугалась. Несмотря на то что братья показывали мне свои зубы, увидеть их у себя оказалось… непривычно.

– Это весь твой хлам? – скрестив руки на груди, поинтересовался Дем.

– Да, спасибо. Провожать не надо. Увидимся на выходных, – махнув ему, я быстро забралась на водительское кресло и тронулась.

Включив музыку на полную громкость, я улыбнулась. Предвкушение будоражило и заставляло воображение работать на полную. Я сотню раз представляла себе встречу с Габриэлем. Вряд ли всё получится так легко, как рисовалось в моей голове, но я обязательно найду его.

Я знала только то, что он учится на третьем курсе политологии. Мой же выбор пал на искусство. По большей части всем было плевать, какое я получу образование, – оно в нашем мире играло далеко не главную роль. При любом раскладе меня ожидала либо работа в корпорации отца, либо замужество.

Второй вариант прельщал только в случае, если это произойдёт с Габриэлем. Но чтобы он хотя бы обратил на меня внимание, надо сильно постараться. Я не припомню, чтобы он смотрел на меня дольше трёх секунд – стандартного времени для любого другого.

А мне хотелось стать для него особенной. Той, от кого он потеряет голову.

– Всё получится, Лидия, – кивнула я, соглашаясь с собственными мыслями.

Студенческая жизнь оказалась не такой, какой я себе её представляла. В основном из-за того, что все мои будни занимала учёба. Я видела Габриэля всего несколько раз, и каждый из них я замирала, как напуганное животное. Естественно, он не обращал на меня никакого внимания. Не уверена, что он вообще помнил, кто я такая.

За время, что мы не виделись, Кронвейн действительно изменился. Дело было не только в волосах, которые стали серебристо-серого оттенка. Он возмужал. Плечи и грудь стали шире, и его светлая рубашка очень выгодно подчёркивала это.

Каждый, кто пил кровь, отличался идеальным телом, кожей и всем тем, что люди считают победой в генетической лотерее. Ох, знали бы они, что дело – в их же крови…

Отдаваясь фантазиям, я частенько представляла, как заползу под ткань и смогу изучить каждую его мышцу не только пальцами.

– На кого пялишься?

Я подпрыгнула от неожиданности и едва не выронила из рук учебник. Стоя у стены, я думала, что никому нет дела до того, что я наблюдаю за объектом своих желаний.

Высокий худощавый парень поправил чёлку со лба и ухмыльнулся.

– Спорим, что на Габриэля? Ты – одна из его клуба почитательниц? – сощурив карие глаза, спросил незнакомец.

– Вообще-то нет.

Вообще-то да!

Меня поймали с поличным, и было глупо пытаться оправдаться. Уверена, если посмотреть под ноги, можно заметить растёкшуюся от слюней лужу.

– М-м-м, жаль тебя разочаровывать, но он здесь – неприступная вершина.

Я нахмурилась и ещё раз внимательно посмотрела на парня. Широкая кофта и штаны, длинноватые тёмные волосы, прямой нос и тонкие губы. Не видела его раньше. Хотя это неудивительно – я вообще замечаю только одну фигуру.

– Тебе откуда знать? – фыркнула я и обошла его, двигаясь по коридору в кабинет.

– О, я его сосед по комнате и знаю о нём почти всё, – догнав меня, ответил незнакомец.

Я сильно сомневаюсь, что ему известно о том, что Габриэль – первокровный. Нам запрещено говорить о таком людям. Но я всё равно навострила уши.

– Меня зовут Майлз, и я готов тебе помочь.

– С чем?

– С покорением вершины, – он снова смахнул чёлку со лба.

– И зачем тебе это? – искренне не понимая, что он затеял, я остановилась.

– Так наш моралист тоже на тебя смотрит. На единственную девушку за три года, прикинь? Я подумал, что ему нужна небольшая помощь, чтобы сделать первый шаг. Будем друзьями?

Всё ещё не понимая мотивов Майлза, я продолжала хмуриться. Тот факт, что Габриэль обратил на меня внимание, само собой, заставил бабочек в животе порхать, как умалишённых. Но здравый смысл ловил их сачком, заставляя смиренно сидеть и не высовываться.

– Ты же Лидия, да? Не смотри так, Габ сказал твоё имя.

А вот теперь крылья дурацких бабочек было не удержать. Габриэль говорил обо мне? Он заметил меня… Казалось, что я – пустое место, но нет.

– Ладно, – стараясь скрыть улыбку, ответила я. – Давай будем друзьями, но я до сих пор не понимаю…

– Да забей! Хочешь подробности в виде того, что этот хрен постоянно тусуется в комнате и у меня почти нет возможности привести кого-нибудь?

Сморщив нос, я помотала головой, а Майлз ухмыльнулся, типа: «Говорил же».

– Если он хоть немного переключит своё внимание с учебников на какую-нибудь цыпочку, я буду только рад. А ты… – карие глаза без смущения прошлись по моей фигуре. – Симпатичная.

От услышанного мои щёки зарделись. Уверена, что краска залила лицо, и это не осталось без внимания, но Майлз не стал акцентироваться на этом.

– Предлагаю встретиться в библиотеке в четыре и продумать план, ты как?

Взглянув на наручные часы, я кивнула. Занятия заканчивались в три.

– Отлично, по рукам, – Майлз подмигнул и скрылся в толпе студентов.

А я продолжала пялиться ему вслед, не веря в то, что только что произошло. С ума сойти! Габриэль Кронвейн узнал меня!

Чтобы утихомирить бешено колотящееся сердце, я приложила руки к груди. У меня наконец-то появился шанс… На что именно – пока не ясно, но это уже о многом говорило.

В библиотеку я пошла сразу после занятий, чтобы не пропустить Майлза. Я заняла стол напротив входа, чтобы он заметил меня. В отличие от меня, парень не отличался пунктуальностью: он опоздал на полчаса и пришёл ровно тогда, когда я уже собиралась уходить.

В груди и так поселилось дурацкое сомнение, что это розыгрыш. Вдруг старшекурсник решил просто поиздеваться, а моё имя услышал случайно. Но нет. Он пришёл. Бросил свою сумку на соседний стул и упал лицом на столешницу.

– Я забыл, прости. Есть пожрать?

Открыв рот, я уставилась на парня, не понимая, шутит он или говорит всерьёз.

– А, забей! Короче, давай к делу, – повернув лицо, Майлз улыбнулся. – Предлагаю встречаться.

– Что?! – я вскочила с места как ошпаренная. Уж лучше бы розыгрыш, чем этот бред.

Несколько студентов повернули головы и уставились на меня, но плевать. Я потратила время на этого придурка, чтобы услышать такой идиотизм.

– Да угомонись, – дёрнув за руку, Майлз вернул меня на место. – Не по-настоящему же, дурёха. Создадим видимость: будешь приходить ко мне в комнату, чтобы это не было странно. Мол, ты – моя девушка. Я частенько буду отходить по делам, а ты останешься с Габом вдвоём. Поболтаете пару раз о том, о сём, вспомните прошлое. Ну, вы же знакомы?