Ого. Мицелий Максима
– Зай, всему свое время.
– Котик, ему пятнадцать! Самое время. Тем более при родителях с таким темпераментом… Блин, может, причина в его дородовом развитии?
Тут и я обеспокоился. Вообще да, Регинка права. Помню себя в пятнадцать: я только о девчонках и мог думать. И еще раз да, у нас с ней темпераменты ого-го, потому и такая бешеная постельная активность. По идее сын должен сейчас исключительно о противоположном поле думать. А с учетом того, что он у нас и красавец, и умница, уже и романы мог бы крутить. Причем во множественном числе.
Но нет! С девочками он дружит, однако кажется архитектура интересует его больше, чем противоположный пол. Возможно, Регинка снова права и это из-за того, как он вообще появился на свет? Красотка боялась сама носить беременность и рожать. Как показала практика – не зря. Поэтому Оникс-младший у нас развивался в инкубаторе7[1]. Возможно, дело и правда в этом? Надо у бабули спросить.
– Поинтересуюсь у Саши. Но сначала сходим завтра на пляж. Кое-что проверим.
Жена удивилась, но спорить не стала. На пляж – так на пляж. Она вообще со мной не спорит, как и я с ней. Мы друг другу доверяем и знаем, что стремимся к одной цели: ко всеобщему счастью. Так что на следующий день, который удачно оказался выходным, мы с сыном и дочкой отправились к морю.
У нас как раз и погода выдалась теплая, даже жаркая. Народу на пляже оказалось много, я на это и рассчитывал. Мы расположились в удобном местечке, поставили зонтик, расстелили плед. И прекрасно проводили время. А в один момент, когда сынок сидел чуть поодаль от нас и вроде как наблюдал за Мирой, строящей песочный замок, я кивнул на него жене.
– Теперь посмотри на этого парня. Все у него в порядке с развитием.
– Это ты как понял? – удивилась красотка, вытягивая бесконечные ноги.
– Да ты глянь, как он на девчонок глазеет!
Удобное местечко я сегодня выбирал по особому критерию: поближе к спортивной площадке. Пока Мира была помладше, мы такие места обходили стороной – тут всегда шумно, а дочка может утомиться и возжелать поспать в спокойной обстановке, без посторонних шумов. Но малышка взрослеет, а нам нужно было произвести проверку сына, поэтому мы и расположились рядом с волейбольной сеткой, баскетбольными кольцами, тренажерами и прочими спортивными снарядами.
Здесь всегда много молодежи и как раз сейчас через сетку перекидывали мяч девчонки в бикини, ровесницы нашего сына. А он, хоть и наблюдал за младшей сестренкой, успевал и на спортсменок глянуть тоже. Причем таким взглядом, что сразу становилось понятно, о чем он думает. Растет мальчик!
– Весь в папочку! – фыркнула глазастая лиса.
– Это когда я так на кого смотрел?
– На меня, буквально пару часов назад.
– Так это ты, я же тебя люблю. – притянул я к себе Регинку и улыбнулся, когда она в ответ тихо замурчала.
– Мой драгоценный… Но почему тогда у сына до сих пор нет девчонки? Они-то на него тоже смотрят во все глаза!
– Я с ним поговорю.
Конечно, это не совсем чтобы наше дело. Парень уже почти взрослый, сам должен свои вопросы решать. Однако жена беспокоится и я хочу, чтобы она не волновалась. Да и сам переживаю. Ведь если с физиологией у нашего мальчика все в порядке – должна быть другая причина. И она может крыться в нас.
В отношении старшего, например, так и есть. Феникс величайший бабник и я даже знаю, в кого он такой. В меня, в кого же еще. В альтернативной версии реальности, которую Ренатка сотворила, когда меня похитила первая супруга8[1], я на этой самой супруге не женился в свое время. И активно общался с противоположным полом, пока не встретил Регинку. Вот что не меняется во всех версиях: я становлюсь однолюбом и крепким семьянином, когда в моей жизни появляется лиса.
Хотя вообще бабником, как говорят, был и мой дядюшка Оксинт в другой версии своей жизни9[1]. Точнее, не то чтобы бабником, но было у него аж три жены, а не одна, как в нашей версии. Хорошо хоть не сразу, а по очереди. И дедуля Иксион в той же версии тоже не отказывался пообщаться с женским полом поплотнее. В нашей, впрочем, тоже – пока бабулю не встретил10[2]. Да что там Оксинт и Иксион! Наш всеотец Даниил в свое время тоже ни одной юбки не пропустил11[3]! Так что нам на роду написано вот это все.
И каждый из нас успокаивался, когда находил свою женщину. Вот и Феникс, думаю, со временем остепенится. Хотя чувство вины по поводу его непостоянства все равно испытываю. Старший всегда, если при нем заводят разговор о семье, сообщает, что вокруг много прекрасных женщин и он не собирается себя ограничивать. Но как-то признался мне в откровенной беседе, что боится ошибиться. Ведь я в свое время ошибся, поторопился и в результате сначала женился вовсе не на той, которая стала любовью всей моей жизни. Потом еще и целых пять лет развода не мог добиться, едва с ума не спрыгнул, пока покончил с первым браком. Вот теперь Феникс, имея такой пример перед глазами, не торопится.
– Прости, сын. – повинился я тогда.
– За что? Если бы ты не ошибся, меня бы не было, кстати говоря. – ответил он. – Ни меня, ни Лидки не было бы.
– Поэтому я и не считаю первый брак ошибкой. И не хочу мира, где нет вас. Но теперь ты не можешь найти свое счастье, не говоря уже о ваших переживаниях, когда мы разводились…
– Ой, пап, не загоняйся. Вы с Регинкой два сапога пара, обоим лишь бы в чем-то обвиниться. – рассмеялся почтительный сын. – Мы все нормально пережили, нам же помогали. И я вовсе не страдаю от того, что до сих пор в свободном полете. Знаешь, я это с лихвой компенсирую. Вот моя новая девчонка…
И стал рассказывать о своей очередной пассии с такой довольной котовьей физиономией, что стало понятно: он и правда не страдает. Даже наслаждается. Это мое чувство вины слегка пригасило. Да и потом, парню всего слегка за двадцать! Пусть поживет в свое удовольствие. От любви все равно не сбежит. А дочка вот вообще выскочила замуж сразу после восемнадцати и счастлива. Так что, невзирая на мои отношения с их мамой, кажется, старшие ребята и правда пережили все события так хорошо, как это только возможно.
Теперь же пришла пора расставить все точки над буквами и с младшеньким. Потому что мне и самому непонятно, в чем дело. На девочек он, оказывается, очень даже смотрит и явно не против сойтись поближе с какой-нибудь прелестной нимфой. Но почему не делает этого? Парень сильный, красивый, находчивый и коммуникабельный. И Регинка права: девочки на него тоже смотрят. Так в чем дело?
Я предположил было, что причина такая же, как у Феникса – не хочет ошибиться. Однако его в любом случае никто сейчас жениться не потащит – мал еще. Так что можно было бы вполне кинуться в отношения, как в омут с головой, по примеру старшего брата. Других мотивов я не видел.
Но увидела жена – и сразу две. Сначала она предположила, что наш мальчик попросту не знает, как перейти от дружбы на более романтический уровень. У него же опыта никакого нет. Вот и выходит, что видит око, да зуб неймет. Или же мы ему настолько осточертели с нашими нежностями, что он в принципе испытывает отвращение к физиологической стороне романтики. Тело хочет, а мозг не дает. А что? Тоже ведь причина.
Глава четвертая. Очередная задница
И, предположив такое, Регинка взволновалась и завиноватилась еще больше. Да, прав старшенький – мы с ней два сапога пара. Посмотрев на лису, и слегка успокоив ее, я еще больше утвердился в решении побеседовать с Ониксом-младшим. В долгий ящик разговор откладывать не стал: уже вечером заявился в его комнату.
– Малыш, можно? – постучался я в косяк открытой двери.
– Естественно. – улыбнулся сынок, отъезжая на стуле от рабочего стола.
Я зашел, прикрыл дверь и сел в кресло. Глянул на парня, собрался с духом. Он наблюдал за моими ритуальными приготовлениями, полуиронично-полуудивленно подняв фиолетовую бровь. Вот в этот момент прямо вылитая его мамаша, хоть в остальное время и остается полной моей копией.
– Милый, я хотел с тобой серьезно и откровенно поговорить.
– Бать, я уже давно знаю, откуда берутся дети. – развеселился он в ответ.
И это мне известно. На лебединой планете в школах преподают половое воспитание и потому сын прекрасно знает, что и как. Да и Регинка всем нашим детям, на протяжении их взросления, корректно подает всю нужную информацию. Она даже держит дома коробочку экстренной подростковой помощи – так она ее называет.
Там презервативы, тесты на беременность, оральные контрацептивы и даже какие-то гигиенические средства. Я, правда, когда впервые сунул туда любопытный нос, впал в шоковое состояние – мне показалось, что это слишком. Однако жена, не моргнув хитрым глазом, заявила, что в доме живут подростки. И она, конечно, не против младенцев, но хотелось бы, чтобы все случилось в свое время. А когда дома в открытом доступе такие важные средства, шансы на это самое своевременное появление младенцев ощутимо повышаются. Кстати говоря, насчет старших лиса оказалась права.
– Дорогой, я немного не на ту тему. – улыбнулся я. – Хотя это косвенно связано. Понимаешь, это не наше дело, конечно, но мы твои родители. А родители – такие существа, которые вечно волнуются и переживают за своих детей, даже если те уже взрослые. И потому мы с мамой переживаем… В общем, почему ты не гуляешь с девочками?
– Бать, зачем такие предисловия? – удивился сынок. – Ну как тебе сказать… Не хочется себя растрачивать, что ли.
– Э? В смысле, ты бережешь себя для той самой?
– Можно и так сказать. Понимаешь, батя, тут такое дело…
И Оникс-младший стал подробно и обстоятельно излагать свою точку зрения на волнующий нас с Регинкой вопрос. Я на старте его рассказа сильно порадовался тому, что градус откровенности в нашей семье высок. Мы с женой можем говорить о чем угодно и с детства старались и с Ониксом поддерживать такие отношения, честно и подробно отвечать на все его вопросы и не обесценивать его мысли и чувства. Да и просто уважать друг друга. Теперь Мира учится тому же, а мы своим примером даем ей понять, как у нас принято. Надеюсь, эти плоды тоже дадут желаемые всходы. Потому что нет ничего лучше взаимного доверия и возможности обсудить все, по поводу чего мы переживаем.
Сын сообщил, что наша с Региной любовь стала для него примером идеальных отношений – и он хочет такие же, чтобы смотреть на любимую девушку теми же глазами, какими я глазею на жену. И чтобы она, его любовь всей жизни, тоже не могла оторвать взгляд от своего мужчины, чтобы их тянуло друг к другу магнитом.
Оникс-младший признался, что конечно в детстве ему было смешно наблюдать за тем, как мы сюсюкаемся, нежничаем и таем. Однако повзрослев, он понял, что это мило и ему самому хочется того же. Любовь стала для него загадкой, которую, как паренек считает, очень приятно разгадывать вместе. Но только с той девушкой, с которой у него будет такое же хрустальное чувство, как у нас.
– Девушки мне нравятся, конечно. – улыбнулся он теперь. – Они ведь такие хорошенькие! Но я не хочу дарить то, что хочу отдать любимой, другой. Понимаешь?
Я улыбнулся. Кажется, мы с Регинкой вырастили идеалиста. Или это в нем пока юношеский минимализм говорит?
– Милый, я понимаю твои чувства, они важны и нужны. Но поверь, ты свою будущую половинку ничем не обделишь, если у тебя и до этого будут отношения. Не надо себя ограничивать, если хочется. Поверь: своей любимой ты дашь то, что хочешь. Запасы любви ведь неиссякаемы. И потом, так можно ведь и пропустить ее!
– А если я буду с кем-то в отношениях, то тоже могу ее пропустить! Вот она появится, а я с другой. И что делать?
– Сын, ну ты же знаешь мою историю. Я, конечно, надеюсь на то, что никому из вас, наших детей, не придется сталкиваться с тем же. Но поверь, даже в такой ситуации не нужно бояться упустить истинную любовь. А вот жениться раньше, чем будешь на сто процентов уверен, что это твоя женщина – точно не надо.
Оникс-младший пообещал не торопиться заключать брак с первой же девчонкой, которая ему приглянется – или, во всяком случае, делать это не сразу. А еще выслушал мои рассуждения на тему того, что точно такой же любви у него не будет – все гуманоиды разные, и любовь тоже всегда разная. Согласился с этим и решил подумать насчет своего отношения к общению с девочками. Я же получил его разрешение на то, чтобы передать Регинке содержание нашего разговора. И немного успокоил любимую. Во всяком случае, у нас появилась надежда на то, что теперь наш мальчик, обретя родительское благословение, уже не будет практиковать монашество в отношении противоположного пола.
– И все-таки мы оказали на него влияние в этом вопросе. – вздохнула лиса.
– Угу. С одной стороны, вроде и хорошее – он знает, как может быть. Знает, что может быть хорошо. И что истинная любовь делает человека счастливым, что она бывает. С другой – все же это понимание его ограничивает.
– Да. Если ждать, чтобы было как у нас – можно и не дождаться. Но, может, если он наконец разрешит себе отношения, постепенно и втянется.
Я выразил солидарность с надеждами Регинки. А сам подумал, что можно и старшего сына подключить, если вдруг младшенький не изменит своим принципам. Но сначала мы всей семьей отправились в отпуск, из которого теперь и возвращаемся. Оникс-младший пока не переменился в поведении, да и на нас продолжает фукать по привычке. Поэтому то, что теперь он не отреагировал привычным образом, нас удивило.
– Я на вас потом поворчу. – ответил чрезмерно серьезный сынок. – Сначала давайте выясним, в какую задницу мы вляпались.
– В какую очередную задницу. – поправила его Мира.
И мы даже не стали отчитывать обоих – сына за то, что употребляет неприличную лексику в присутствии младшей сестренки. Дочь – за то, что повторяет за братом глупости. Сейчас и правда немного не до воспитания отпрысков. К тому же по сути они правы. Надеюсь только, что сейчас задница оказалась не такой глубокой, как обычно.
Мы поднялись с пола и Регинка еще раз бдительно меня осмотрела. Сын с дочкой последовали ее примеру. Ну это неудивительно, все они сильно испугались. Я же больше переживал за них, потому что про себя понимаю: с организмом все в порядке. А вот членов семьи тоже и осмотрел, и ощупал.
Потом первым делом запустил систему бортовой диагностики, чтобы оценить ущерб, нанесенный нашему звездолету аварийной посадкой. И уставился на экран, где теперь отображается окружающий корабль пейзаж. Последний особо ничего не сказал: обычная планета, похожа и на лебединую, и на Эдем, и на Землю. Много растительности, кусты, деревья, трава. Наверняка, помимо флоры и фауна присутствует. Именно по этой причине мы пока борт покидать не будем. Ведь фауна бывает и хищная.
Я запустил еще и сканирование внешних условий. Мало ли, вдруг нам отсюда выходить все-таки придется – надо заранее понять, какие скафандры для этого потребуются, и должным образом их подготовить. В то время, пока я работал с бортовыми системами, Регинка с Мирой направились на кухню. Жена предположила, что там бардак и как минимум кофе разлился, надо убрать. А сынок в это же время удалился в пункт связи, чтобы установить контакт с ближайшим межгалактическим патрулем, предупредить об опасности. И, возможно, узнать об аномалиях сектора, в котором мы оказались.
Ведь то, что нас так притянуло к поверхности – это вообще ненормально! Приличные планеты так себя не ведут. Я бы еще понял, если бы сила притяжения тут была огромной, но нет! К полу нас теперь не прижимает и ходим мы, как обычно, хотя искусственная гравитация в процессе посадки успела навернуться. Значит, дело точно в какой-то аномалии. Тогда возникает вопрос: почему о ней нет ни слова в космических справочниках? Я всегда тщательно изучаю информацию о секторах, которые нам предстоит пролетать и запомнил бы такие важные сведения!
В этот момент завершился анализ окружающей среды. Условия вполне себе обычные, схожи с привычными нам. Однако я все же не возжелал немедленно отправляться на разведку. Одновременно с этим закончилась и диагностика борта. Внимательно изучив отчет, я понял: невзирая на мои желания, выходить придется. И отправился на камбуз, чтобы сообщить семье о том, в каком положении мы оказались. Из пункта связи как раз вынырнул сын и, глянув на меня, тоже проследовал в пищеблок.
– Что? – по нашим лицам Регинка сразу поняла: новости будут не самыми приятными.
– Давай сначала ты, бать. – предложил Оникс-младший.
– Угу. Итак, дети, вы правы. Мы в заднице.
Да, мы стараемся выражаться в присутствии детей более литературным языком. Но другие слова, которые подошли бы для описания нынешней ситуации, еще хуже. Ведь, во-первых, у нас почти закончилось топливо. Когда я активировал системы безопасности, большая масса горючего была потрачена на то, чтобы обеспечить нам более-менее мягкую посадку – в существующих условиях. Туда же ушла и почти вся вода. У нас на борту были большие запасы и технической, и питьевой влаги. Но противопожарная система израсходовала и то, и другое. Иначе бы началось возгорание.
Однако имелись у меня хорошие новости. Сам звездолет не пострадал и обнаруживает прекрасную работоспособность. Горючее бы раздобыть – и лети куда хочешь. Вот только как улететь с планеты, к которой нас так грубо притянуло? Вдруг не отпустит… Еще одна хорошая новость заключалась в том, что неподалеку, согласно анализу окружающей среды, есть водоем. А у нас на борту предусмотрительная Саша давным-давно установила дистилляторы, которые даже из космоса могут воду добывать и очищать. Так что запасы хотя бы воды можно пополнить, если никто на нас не нападет. В любом случае смерть от жажды нам вряд ли угрожает. Еще бы запасы горючего найти…
– Новости, в целом, неплохие. – подвел итоги сынок, когда я замолчал. – Воду можно добыть и с топливом можно было бы решить вопрос. Если бы мы могли связаться с патрулями или со службой экстренной помощи…
– Если бы могли? И что у нас со связью, сынок? – без энтузиазма поинтересовалась жена.
– Со связью у нас все просто, мам. Ее нет.
Глава пятая. В западне
Я удивился. Как нет? Если бы в узле связи имелись какие-то неполадки, диагностика сообщила бы мне об этом. Но Оникс-младший подтвердил, что все наши гаджеты для установления контакта в полной исправности – ну, насколько он может судить. Однако сигнал отсутствует и потому он не смог ни до кого дозвониться.
Сын, обнаружив это, тоже обратил внимание на то, что на поверхности планеты отсутствует жуткая сила, которая нас сюда притянула. И предположил, что где-то в атмосфере над нами имеется слой, в котором есть сильное активное магнитное поле. Возможно, оно и блокирует сигналы, которые он пытается посылать.
– Сейчас запущу дрон-анализатор. – пообещал я. – Пусть исследует, что там за поле.
– А еще нужно проверить, блокирует ли это чертово поле телепатическую активность. – встрепенулась Регинка. – Надо Сашу позвать.
Я согласился. Да, надо сообщить о ситуации, в которой мы оказались и как замечательно, что у нас в семье так много телепатов. Но еще надо предупредить бабулю, чтобы она сама сюда не вздумала лететь или кого-то посылать. Вдруг тоже в ловушку попадут. Для начала требуется понять, что нас сюда притянуло и как на это воздействовать, чтобы мы могли отсюда улететь. Ведь, например, если нам телепортируют горючее… Кстати, вовремя я вспомнил о телепортации.
– Собирайтесь, ребятки, я вас сейчас домой отправлю. – сообщил я семье. – А сам пока со всем тут разберусь.
– Все-таки стукнулся головой. – вздохнул сынок.
– Я тебя самого сейчас в лазарет отправлю, раз бредить начал. – пригрозила моя обожаемая. – Даже не думай от нас избавиться, и остаться один посреди чужой планеты с аномальными выкрутасами! Или вместе домой, или вместе тут!
Я улыбнулся. Другого ответа от своих, в принципе, и не ждал. Хотя вообще-то надо было именно так и поступить. Думаю, детям и жене тут нечего делать и рисковать своими жизнями, тем более с учетом того, что у нас маловато ресурсов. Но их ведь не переубедить, так что отправлять всех домой пришлось бы с боем.
А воевать со своим семейством я не хочу. И они ведь тоже правы. Логичнее всего было бы всем вместе удрать отсюда, а уже потом, в спокойной обстановке, разбираться с тем, что с нами произошло. Заодно и проблема нехватки ресурсов исчезла бы. Но я не могу бросить корабль. Мало ли что с ним местные сделают! Второго такого нет и при нашей жизни он в любой момент может пригодиться, так что разбрасываться звездолетом я не хочу. Он у меня один. Впрочем, как и семья. И я сам. Но можно найти компромисс.
– Допустим. Допустим, кто-то останется мне помогать. Но дети отправляются домой.
– Согласен насчет Миры. – кивнул сынок.
– Оникс-младший, ты тоже. – уточнил я.
– Бать, мне ведь уже почти шестнадцать, я тоже могу здесь пригодиться. Лучше пусть девочки отправляются.
Регинка в ответ усмехнулась и погладила меня по плечу. Это она так без слов поблагодарила за то, что я не стал настаивать на ее эвакуации на лебединую планету. А я и не собирался, раз она уже один раз отказалась. Понятно, что после второго предложения жена мнение не изменит. Чего ради воздух сотрясать? Да и в очередной заварушке я бы желал иметь своим компаньоном именно ее. Нет, если совсем честно – я бы ее послал домой, чтобы за мою звезду не волноваться. Но кто ж мое мнение спрашивал?
Пожав ее руку, я перевел взгляд на сына. Тот стал возмущаться, но без огонька, просто приличия ради. Понял уже, что пора собирать вещи. Ну в самом деле, с женой мы команда, успешно работаем вместе и уже не одну загадку разгадали. Так что и с этой справимся, никуда не денемся. А вот из Оникса-младшего, при всей моей к нему любви, напарник хуже. Хотя бы потому что мы с ним в паре не работали – мы его с женой только спасали несколько лет назад12[1]. Да и опыт сына пока ограничивается только попаданием во внештатные ситуации, а разгребать их ему самому не приходилось. Надеюсь, и не придется. Вот и сейчас мы лишим парня возможности набраться такого ценного опыта.
Поняв нашу непреклонность и твердость в намерениях, Оникс-младший отправился паковать вещи – свои и Миры. Я уже хотел было пошутить на тему, что нормальные подростки быстрее ветра побегут домой, если есть перспектива некоторое время побыть там без родителей, а наш вот выступает против. Но не успел – активизировалась дочь.
В отличие от старшего брата, она еще счастливо сохраняет абсолютную наивность, веру в торжество справедливости и в то, что «хочу» довлеет над «надо». Мы по этому поводу переживать не изволим – жизнь все подкорректирует. И коррекция началась прямо сейчас, когда мы снова проявили твердость и отказали нашей принцессе в участии в вероятно опасном приключении. Дочка попыталась проявить характер, который у нее точь-в-точь такой же, как у матери. Но ее мать отважно пошла на амбразуру, поэтому скоро опыт и возраст одержали победу над юностью и упорством.
Я, пока мои девочки мерились характерами, отправился в каюту за телепортационной пластиной. Достал ее, глянул на монитор и опустился на кровать. Стал копаться в меню, кликать по сенсорным кнопкам, переходить с экрана на экран. Даже попытался телепортировать свой ботинок на пару метров.
– Милый, ты скоро? – в каюту заглянула Регинка. – Дети готовы.
– Пластина не работает. – помахал я гаджетом. – Дети остаются.
– Что? Блин, может, она при посадке пострадала? Давай мою попробуем!
Я молча протянул жене ее пластину, с которой тоже уже попытался поработать. Лиса опустилась рядом и растерянно на меня глянула. Понимаю ее! Теперь с полным правом можно всерьез сказать, что мы в заднице. Неизвестная планета, с которой нет возможности улететь, еще и дети под боком. И на помощь извне особо рассчитывать не приходится, иначе количество пленников небесного тела может увеличиться. Что же, остается последний способ и надеюсь, он сработает.
– Пора звать Сашу. Хоть бы телепатия тут не блокировалась.
– Бать, я помогу. – мы заметили в дверях Оникса-младшего и Миру.
Регинка кивнула и ушла, забрав с собой дочь, чтобы нас не отвлекать. Я протянул сыну руки и порадовался тому, что он у нас есть. Нет, я и так каждый день радуюсь тому, что у нас есть наши прекрасные любимые дети. Но сейчас отрок тем более оказался кстати, ведь с ним шансы на то, что телепатия сработает, становятся выше.
Сам по себе я телепат средний. Изначально способности были скромными, но за годы охоты на космических пиратов я смог их более-менее развить. Однако до Саши с Даниилом мне, конечно, далеко. Хорошо, что бабуля составила этакий белый список абонентов, которые могут до нее достучаться и внесла в него всю семью – иначе она бы меня вовсе не услышала. А так, даже будучи средним телепатом, я всегда могу ее дозваться.
Вот только теперь меня одолевают смутные сомнения в том, что это окажется таким же простым делом, как всегда. Ведь если что-то здесь блокирует сигналы и импульсы наших средств связи, оно может блокировать и телепатические сигналы. Однако поскольку у сынка есть способность усиления чужих даров13[1], он сделает мои попытки менее бесплодными. Так что я закрыл глаза, сосредоточился и стал звать Александру.