Фабрика героев. Опытный образец
– Примерно так выглядело сражение на пятнадцатый раз, – констатировал Воевода, – предыдущие четырнадцать я проиграл. Или выиграл с такими потерями, что на обороноспособности королевства можно ставить крест.
– Так вот как выигрываются исторические сражения! Ты обязательно должен обучить этому нашего героя. Если подвиг готовить с той же тщательностью, слава нам обеспечена!
– Не нам, а герою, – парировал Воевода.
– Он с нами поделится, не сомневайся.
– А если он не пожелает делиться?
– Этот вопрос я беру на себя, – улыбнулся Казначей, – а ты пока можешь подготовить план нашей местности. И разместить на нем все необходимые строения.
Вернувшийся под вечер Стрелок, был остановлен предупреждающим воплем Воеводы:
– Стой! Не наступи!
Опустив взгляд, тот разглядел, что едва не раздавил пучок укропа, воткнутый в землю и изображающий дерево. И таких пучков и стоящих по отдельности веточек укропа натыкано было по всей поляне перед домом. В некоторых местах зияли ямы или были насыпаны свежие бугорки. Также утыканные укропом. Сам Воевода, осторожно переступая через укроп, медленно пятился.
– Надо будет огородить. Обходи вдоль дома!
– И что это такое? – Стрелок не двигался с места.
– План, – гордо отрапортовал Воевода, стоя с противоположной стороны отредактированной поляны.
– План чего?
– Нашего острова. Осталось только зимовье поставить, и будет один в один.
Незаметно появившийся Волшебник оценивающе осматривал дела рук Воеводы:
– Довольно точно, – заметил он, – и как долго вы этим занимаетесь?
– Я этим не занимался, – тут же попытался отвертеться Стрелок.
– А зря. Хотя, можно ведь было и при помощи чар создать подобную картину…
– Ну, я всего полдня потратил, – потупился Воевода, – и еще не все закончил. Только местность успел накидать. Теперь самое сложное. Надо прикинуть, что где разместить. Потом определиться, в какой последовательности строить…
– После такой тщательной подготовки, чар потребуется совсем немного. И, кстати, будет гораздо проще найти подходящие места для всех зданий.
– А много у нас этих зданий?
– Много, – из зимовья показался Казначей, – я тут как раз примерный список накидал.
Наутро Воевода отправился в столицу. Казначея решили не пускать. Да он и не особо стремился. Он только снабдил Воеводу письмами и объяснил, где найти адресатов. Конверты были запечатаны сургучом с личной печатью Казначея.
– Этого будет достаточно, чтобы они прочли и согласились, – заверил он.
Когда посланник удалился по тропинке, петляющей между чахлыми деревцами Непроходимого болота, оставшиеся двое бывших лучших и один государственный преступник приступили к планированию. Они встали рядком у границы уменьшенной копии острова, созданной накануне Воеводой. Причем Казначей, как бы невзначай, снова оказался посередине.
Волшебник сделал несколько легких движений, и на одном из бугорков появилось их зимовье.
– Теперь план полностью соответствует действительности, – констатировал он.
Все трое задумчиво уставились на макет. Стрелок мял подбородок, Казначей скрестил руки на груди и чуть наклонил голову, Волшебник слегка сгорбился, опираясь на посох.
– Приступим?
С молчаливого согласия остальных Волшебник приподнял посох и повел его нижним концом, словно выписывая в воздухе замысловатые знаки. Собственно, этим он и был занят. Совсем не обязательно читать заклинание – при некотором умении достаточно его просто написать. Или изобразить, что пишешь. А при богатом опыте – представить. В последний момент посох замер в воздухе, словно его владелец задумался, стоит ли поставить точку. На самом деле Волшебник об этом и размышлял. На всякий случай он провел открытой ладонью по воздуху, как по запотевшему стеклу. Словно стремясь рассмотреть результат только что сотворенного заклинания. В действительности так оно и было. Не удовлетворившись достигнутым, он протер воздух и перед стоящими справа Казначеем и Стрелком.
– Ого! – удивился Стрелок.
– Так гораздо нагляднее, чем у Воеводы, – согласился Казначей, – и продукты переводить не надо.
Его воображение уже рисовало жуткую картину: Воевода, вооруженный вместительными корзинами, превращает все их припасы в план боя. Вот головка сыра, изображающая центральный терем. Вон колбасы, обозначающие башни учебного полигона. Там мешки с мукой и крупами стали укреплениями. Тут бочки с соленьями в качестве складов. Здесь кузня из копченого окорока, не так давно бывшего простым скалистым выступом над речкой Вонючкой. То есть уже над рекой Смердящей. А Воевода все носится от погребка к макету и обратно, превращая все новые и новые продукты в строения.
– Зато, какой талант! Какое видение! – прервал его фантазии Стрелок.
– На то он и лучший, хоть и бывший. А дома потом можно будет двигать?
– Да. Об этом я подумал. И думаю, все ли я учел.
– Чего-то не хватает, – согласился Казначей.
– Может, потом добавим?
– Потом сложно будет добавлять новые элементы в уже завершенное заклинание.
– Можно будет сыр использовать. Или окорок, – засмеялся Казначей.
– Чего это он?
– А ты вчера не обратил внимание на наш стол?
– Странно вы вчера обедали, – согласился Стрелок.
– Это не обед был. Это была битва при Смердящей!
– А! Так вот, почему здесь везде укроп!
Тут уж засмеялись все. Да так задорно, что сгибающийся от хохота Волшебник ударил посохом. Заклинание обрело окончательную форму. На панораме острова, выполненной накануне Воеводой, возникло множество миниатюрных строений.
– Все-таки, придется использовать сыр, – вздохнул Казначей.
На следующий вечер вернулся Воевода. Вместе с ним пришла бригада Фомы-плотника. И Емельян-печник, гений печного строительства. Высшим его достижением была самоходная печь. Она, правда, оказалась слишком тяжела, и передвигаться могла исключительно запряженная парой лошадей. Но и в таком виде на ярмарках имела оглушительный успех – где ты еще сможешь получить пирожок только что из печи!
Стрелок под суровым пристальным взглядом Воеводы сразу же отправился обустраивать вновь прибывших. Волшебник тоже куда-то исчез. Воевода вплотную придвинулся к Казначею и навис над ним, словно окорок над речкой Вонючкой:
– Сколько ты им предложил?!
– Нисколько!
– То есть как это? Они сразу же бросили все заказы и стали собираться! Что ты им предложил?!
– Славу.
– Которой у нас нет?!
– Которая у нас уже есть. И, особенно, которая будет!
Настоящий профессионал очень высоко ценит свое мастерство. Он возьмется только за интересный заказ. И чем сложнее работа, тем она интереснее! А за самую интересную работу, приносящую истинное наслаждение, мастер затребует астрономическую сумму. Или сделает бесплатно. Казначей это отлично знал.
И еще он знал то, чего не знал Воевода. В казне их будущего предприятия сейчас было всего две монетки. Когда Мастер поинтересовался у государственного преступника, сколько ему потребуется денег, тот закатил глаза к потолку. Тогда Мастер уточнил: сколько потребуется денег, чтобы они размножились. На этот вопрос Казначей быстро ответил, что для чистоты эксперимента, он бы попытался размножить две монетки. Потому что одной монетке станет грустно и одиноко, и она решит отправиться на поиски приключений. А вдвоем они будут позвякивать друг об друга, им станет весело, глядишь – и размножатся.
– Кто это сделал?! – бушевал Воевода, – нет! Я спрашиваю, кто это сделал?!
С раскрасневшимся от гнева лицом он бегал вокруг макета и потрясал огромными кулаками. На его крики сбежались все. Плотники и Емельян из интереса, бывшие лучшие и государственный преступник – чтобы успокоить.
– Это сделал я, – шагнул вперед Волшебник, – если ты о невидимой стене…
– За это тебе спасибо. Не затопчут, значит. Но остальное?!
– И остальное тоже. Чар совсем немного потребовалось – ты сделал основную часть работы великолепно!
– Но я хотел сам! – обиделся Воевода.
Казначей взглядом указал на стол. Воевода хлопнул себя по лбу:
– Ну да! План битвы при Смердящей разрабатывался именно так! Я просто использовал то, что было под рукой. Для битвы за Черную Дыру я, например, использовал камни, а в Трех Соснах – веточки.
– А здесь ты чем собирался пользоваться? – поинтересовался Казначей, – до укропа же добрался.
– Зелень оказалась очень наглядной для обозначения деревьев.
– Так и мои дома тоже весьма наглядны.
– И ты уже решил без меня, где что стоит, – недовольно добавил Воевода.
– Если честно, еще не успел. Но их можно легко двигать.
– Как, если к плану теперь не подойти?!
Волшебник молча поднял посох и нацелил его на один из домов на полигоне. Потом сделал легкое движение, словно подсекал удочкой рыбу, и повел концом посоха в сторону. Дотащив строение до соседнего холмика, Волшебник опустил конец посоха и как бы выдернул из невидимой петли.
– А мне нравится! – настроение Воеводы поднималось прямо на глазах, – а мне так можно?
– У тебя не получится. Но, полагаю, ты бы не стал принимать окончательное решение, не посоветовавшись с остальными.
Тут Казначей поднялся на цыпочки и что-то тихо сказал Воеводе. Тот кивнул:
– И я бы обязательно учел мнение опытных строителей.
Фома посмотрел на Казначея и едва заметно улыбнулся.
Через два дня Волшебник начал жалеть, что применил чары для создания макета. Домики на макете были невесомы. Ясеневый посох, в отличие от них, весил прилично, а держать его приходилось за конец.
Волшебник вместе с Воеводой и Фомой все еще продолжали переставлять домики, выбирая для каждого самое подходящее место. Стрелок также пропадал где-то в болоте, не забывая снабжать строителей свежей дичью. Казначей большую часть времени проводил за своими бумагами, что-то записывая, зачеркивая, исправляя, высчитывая. И еще он писал все новые и новые письма. Вечером он подошел к Воеводе и вручил ему новую пачку конвертов:
– Эти письма завтра необходимо отправить с королевскими курьерами.
– Так много? – удивился Воевода.
– Так мало. Не думаю, что Мастер стал бы ограничиваться одним героем. В будущем нам пригодятся знания и опыт многих профессионалов. Просто пока я не очень представляю, кого следует пригласить, а к кому проще отправить будущего героя на обучение с сопроводительным письмом.
– А так можно?
– Так нужно. Хороший ученик обязан переплюнуть учителя. А хороший учитель в свою очередь должен ученику это позволить. И, более того, должен способствовать этому!
– А как же слава?
– А это и есть слава истинного наставника!
Только через неделю после прибытия, Фома, наконец, удовлетворился расположением будущих построек. За это время Волшебник успел накачать мышцы рук и переругаться со всеми. Кроме Казначея, с которым он встречался только за столом, да раз-другой вечером после ужина перекинулся парой слов.
– Нравится, – коротко констатировал Фома, трижды обойдя вокруг макета будущего предприятия по производству героев. По многу раз он замирал, присматриваясь к одному ему заметным мелочам, кивал, хмурился, улыбался. За этот день Волшебнику пришлось всего дважды поднимать посох. И то, чтобы чуть развернуть центральный терем да немного передвинуть отхожее место.
– Да. Так и оставим. Завтра приступаем к строительству.
Волшебник облегченно вздохнул. И мысленно пообещал не браться за посох ближайшие пару дней. Тут же вспомнил, что посох – одна из немногих обязательных принадлежностей чародея. Придется-таки хотя бы носить его с собой. Но не более!
Воевода, уже на третий день утративший пыл проектировщика, радостно кивнул и поспешно удалился. Он зашел к Казначею и, краснея и запинаясь, попросил:
– Извини, что отвлекаю. Не мог бы ты… обучить меня… грамоте?
Выпалив последнее слово, бывший лучший замер в нерешительности, готовый тут же ретироваться. Однако Казначей сразу же оторвался от своих бумаг и серьезно посмотрел на него:
– Ты готов?
– Д-да…
– Тогда прямо сейчас и приступим. Садись рядом.
Через час вспотевший и взъерошенный Воевода по буквам читал первое слово.
– Ух! – выдохнул он, – как тяжело!
– Детям в школе не легче, поверь. Но ничего, ты быстро учишься. В следующий раз, когда будешь в городе, сходи к Кириллу-книжнику. Попроси у него азбуку и арифметику.
– Он же смеяться станет!
– А ты скажи, что детям…
– Нет у меня детей, – опечалился Воевода, – всем это известно.
– Так не обязательно своим! Скажи, дружинным.
– Я ж бывший!
– Ах, да, – задумался Казначей, – тогда я напишу еще одно письмо. Нет-нет! Никто не узнает, – опередил он Воеводу.
А ведь будущему герою это тоже может пригодиться. Кто знает, из каких краев приведет его Мастер!
Пора, пожалуй, о Воеводе узнать побольше.
В пять лет он остался круглым сиротой. Тому предшествовали чума, саранча, засуха и налоги. Правда, все они случились в других краях. Но беженцев и разбойников от этого прибавилось как раз там, где родился будущий гений тактики. Когда очередная ватага разбойников вышла из леса и не обнаружила в деревне ничего, стоящего их внимания, атаман так разгневался, что велел спалить селение ко всем чертям. Что остальные бандиты радостно выполнили.
Подошедшая на следующий день дружина обнаружила лишь почерневшие печи да будущего Воеводу, укрывшегося на дереве в лесу. Долгое время мальчик ничего не говорил, но дружинный лекарь заверил, что это нормально, пройдет со временем. Так Воевода стал дружинным ребенком, а позже отроком.
Подобных ему сирот нередко находили на освобожденных землях. Обычно их пристраивали к несению военной службы – благо и настрой подходящий, и деваться-то особо некуда. В столице для дружинных детей была даже отдельная казарма. Обучением занимались ветераны-дружинники. Этим тоже деваться было уже некуда.
В первый же год молчаливый мальчишка показал себя не только талантливым бойцом, но и изобретательным командиром. К одиннадцати годам Воевода был уже десятником, в тринадцать – сотником. Это звание было скорее номинальным, поскольку всего детей дружины насчитывалось на тот момент двадцать семь.
В четырнадцать Воевода вступил в королевскую дружину. И очень скоро вновь стал десятником. А потом и сотником. Он первым стал выводить свои подразделения в поле для тренировок, стараясь максимально приблизить условия к боевым. Позже он даже предложил устраивать дружинные состязания, апогеем которых становилась битва двух лучших сотен. Благодаря содействию Казначея, тогда еще не ставшего государственным преступником, эта затея удалась. И приносила пользу дружине и деньги государству четыре года. До очередного нашествия восточных кочевников.
Вот тут-то и появилась возможность полностью раскрыться таланту Воеводы. Орды всадников приходили с востока регулярно – примерно раз в двадцать лет. Каждый раз у них был новый предводитель, и угадать его план было непросто. Бывало, королевство просто откупалось данью до следующего визита кочевых племен. Бывало, дружина давала уверенный отпор, и незваные гости отправлялись восвояси, не солоно хлебавши. Бывало и наоборот.
На этот раз орду вел хан Актаныш. И орду он вел немалую! Степану, возглавлявшему тогда королевскую дружину, кое-что об Актаныше было известно. В частности, что новый хан никогда не отступает, что откупиться от него невозможно – он сам все берет, что на любую хитрость противника у Актаныша найдется ответная выдумка. Ну и еще много всяких мелочей: про жен, про единственного сына-наследника, про жесткую дисциплину в семье и в армии. В общем, Степан знал достаточно, чтоб не строить иллюзий, но искать способ одолеть непобедимую и неуничтожимую орду.
Молодой сотник уже тогда принимал активное участие в разработке планов сражения. Будучи еще дружинным отроком, он полюбил карты – громадные листы бумаги с разноцветными пятнами: лесами, горами, болотами и озерами. Особенно ему нравилось наблюдать, как взрослые мужики расставляют на карте игрушечных солдатиков: копейщиков, мечников, лучников, конницу, пушки. А потом взрослые мужики начинали играть в войну. Игра эта покорила сердце Воеводы навсегда.
Позже, когда Воевода стал не только лучшим, но уже и бывшим, Мастер навестил его и преподнес шахматы – увлекательную стратегию с жесткими правилами. Новая игра заинтересовала Воеводу ненадолго: слишком мало оставалось в ней места для импровизации.
Но вернемся в штаб, где будущий бывший лучший Воевода участвует в разработке плана уникального сражения. К тому времени молодой сотник уже вывел для себя несколько правил. Лучшая битва – та, что не состоялась. Идеальная победа – без потерь.
Степан успешно использовал гордость Актаныша. Он вывел дружину на бой, но в последний момент велел трубить отступление. Бегущий противник для орды оказался лучшей приманкой. И вот уже позади степи и поля восточных окраин, а впереди глухие лесные чащи. Для решающей битвы Степан заранее определил широкий прогал неподалеку от деревни Три Сосны. Небольшая дружина легче перемещалась по узким извилистым лесным дорогам. И, в отличие от кочевников, многим эти места были хорошо знакомы.
Именно здесь будущий Воевода предложил нынешнему разделить орду и заблудить в чащах вокруг Трех Сосен. Обширная сеть дорог и троп между небольшими поселениями лесорубов и охотников навела его на эту мысль. Заодно появилась возможность усилить королевскую дружину крепким ополчением. Хорошее знание местности – только в плюс пополнению!
Неожиданно для Актаныша растянувшаяся по тракту орда раздробилась на множество отрядов. Эти отряды безуспешно гонялись по округе за дружинниками Степана, пытаясь вызвать на неравный бой. Некоторые возвращались ни с чем. Некоторые не возвращались, заблудившись или попав в засаду или умело устроенную охотниками ловушку. Некоторые вступали в бой. Неравный. Но уже на условиях дружинников и ополченцев.
К Трем Соснам орда Актаныша вышла сильно поредевшая. Долго их кружили разрозненные отряды дружинников и переодетых дружинниками охотников-следопытов, знающих все местные тропинки. Устали кочевники, осунулись, оголодали. Совсем соскучились по вольной степи и по разгульной битве. Роптать начали. Если б не строгая дисциплина, победа уже была бы за королевской дружиной.
И все бы ничего, но, когда главный отряд дружинников – три лучшие сотни во главе с воеводой Степаном – только вышли к Трем Соснам, случилось ужасное. Выяснилось, что пропал важнейший сундук! Сундук с картами и игрушечными солдатиками! Без него, вернее без его содержимого, никто из командиров не мог спланировать предстоящую битву. Казалось, все напрасно.
Именно тогда будущий Воевода впервые сымпровизировал. Он, ни с кем не посоветовавшись, сам разыскал знатоков местности. С их помощью всего за два дня была создана не просто карта, а рельефная копия местности вокруг Трех Сосен аж на три дня пути! С чащами, болотами, дорогами и поселениями. Даже зимовья были обозначены!
А дальше были приглашены воевода и остальные сотники – разрабатывать непосредственно план предстоящей битвы.
– Но нам нечем обозначить войска, – заикнулся кто-то из командиров.
– Вот, – Воевода протянул корзину с прутиками и веточками: сосновыми, березовыми, еловыми, ивовыми. Нашлось даже несколько дубовых и кленовых.
– Э-э-э…
– Все просто! Дубовыми обозначим тяжелую пехоту. Сосновыми – копейщиков. Ива будет конницей. Ель – лучники. Береза – ополчение. Клен – командование.
– Ух ты! Надо будет запомнить!
– А лучше – записать!
И все равно многие путались. Под конец дня над планом боя остались трудиться только Степан, будущий бывший лучший и еще один сотник. Этот остался больше из принципа и интереса. Ему все равно было мало что понятно без привычных фигурок солдатиков. Степану тоже было непривычно и трудно, но воеводе не пристало отступать перед такими сложностями!
Так впервые сотник разыгрывал предстоящую битву. Один на один с воеводой. Один играл за наших, другой – за врагов. Они менялись ролями, добавляли и убирали различные войска, изобретали новые приемы, хитрости.
– Как думаешь, хан станет сам сражаться?
– Вряд ли. Не дело командира лезть в самую гущу. Он должен управлять боем, видя всю картину целиком.
– Как мы сейчас?
– Как мы сейчас.
– Тогда он расположит свою ставку на холме. Вот здесь. А недалеко лес. Сколько потребуется опытных охотников, чтобы поймать дичь по имени Актаныш?
– Предлагаешь обезглавить войско! Хороший план. Только хан очень осторожен. Из леса его не взять.
– Знаешь, как фокусник достает кролика из цилиндра? Он достает его из-под цилиндра. В шляпе ничего нет. Есть стол, на котором шляпа стоит. Нам нужно подготовить стол.
– То есть посадить кроликов под холм! В смысле охотников.
– Да! И у нас есть время сделать это незаметно! Осталось только заставить фокусника поставить шляпу на нужный стол!
Победа была оглушительная. Без четкого руководства кочевники были быстро разделены и окружены. Хан Актаныш оказался в столичном остроге, откуда вскоре был отпущен на родину. По совету Мастера. Степан вскоре сложил с себя полномочия воеводы и просил назначить после себя Воеводу. Мастер на таком решении настоял.
И еще долго выходили из чащи к селениям отряды кочевников. Их не гнали. Большинство из них оказались отличными пастухами и охотниками. Некоторым понравилось растить хлеб и овощи. Кое-кто неплохо обращался с кожей или с металлом. Были и такие, кто пошел в дружину. И их принимали!
У Воеводы же началась череда ослепительных побед. В основном это были сражения на своей земле. Королевская дружина защищала границы государства от посягательств соседей. И время от времени отвоевывала земли, утраченные при прошлых королях.
Вскоре слава Воеводы разнеслась далеко за пределы королевства. Некоторые сражения даже не состоялись как таковые. Воевода просто предлагал командованию противника встретиться на нейтральной территории и поиграть в войну. На карте. А еще лучше – на макете. Редко кто после такой демонстрации тактического гения решался на реальную битву – Воевода всегда побеждал.
Он был лучшим! И это знали все. Даже кочевники с востока не пытались соваться в королевство, пока дружиной командовал Воевода.
Однако король, видя ратные успехи дружины и возвращение давно утраченных земель, возжелал присоединить к королевству новые. Воевода пытался отсоветовать. Да куда безродному Воеводе с королем спорить! А Мастера рядом вовремя не оказалось.
– Воин отлично сражается на родной земле! Она ему помогает, держит крепко, упасть не дает! А чужая земля нас не примет. Последний раз говорю, не поведу я дружину на такую войну. Прошу отставки.
– Не дам! Ты – лучший! Ты обязан служить государству!
– Государству! – поднял палец Воевода, – я и служу государству. А не королю, решившему совершить глупость!
– Что значит глупость?!
– Дружина наша хороша для обороны. Нас не так много, чтобы атаковать, зато мы хорошо обучены и организованы. Большего казна не позволяет. Да и не надо больше! Меньше тоже нельзя.
– Казна позволяет увеличить армию втрое!
– И кто такую армию прокормит? Спросите у Казначея, он все посчитает прямо на глазах!
– Большая армия нужна только на время войны…
– После победы территория государства увеличится, а людей станет меньше. Нападающая сторона всегда несет большие потери! Кто же потом будет защищать королевство? Старики да женщины с детьми?!
– Ну, мы же будем захватывать в разумных пределах.
– Разумных пределов не существует. Начав воевать, необходимо идти до полной победы! Иначе соседи поймут, что ты недостаточно силен. А значит, не можешь удержать увеличившееся королевство. От лишнего нас очень быстро избавят. Уж поверьте мне, Ваше Величество.
– Не хочешь воевать – так и скажи!!!
– Не хочу, – честно признался Воевода, – лишний раз не хочу.
– Ну и проваливай! И чтоб глаза мои тебя больше не видели! И даже слышать о тебе не желаю! Глупости, видишь ли! Тоже мне, лучший! Другого найдем, лучше лучшего!
– Зря вы так, – тихо проговорил неизвестно откуда появившийся Мастер, – не найдете вы лучшего. Потому что он – лучший.
Но было уже поздно. Бывший лучший Воевода покинул дворец. Навсегда.
Узенькая, едва заметная тропинка, ведущая вглубь Непроходимого болота, пропала. На ее месте теперь была широкая гать. По гати сплошной чередой двигались повозки. Подводы с бревнами и кирпичом, с глиной и дегтем, с гвоздями, инструментами и продовольствием.
Воевода со Стрелком только-только успевали размещать всё прибывающие грузы. А Казначей – отмечать всё в своих бесконечных записях и расчетах. Только Волшебник как-то очень легко смог отстраниться от работ по строительству. Теперь он постоянно пропадал на болоте в поисках оному ему известных редчайших растений. Как и Стрелок, Волшебник старался принести что-нибудь к ужину. Дичью, правда, он баловал не столь регулярно. Зато постоянно подсыпал в готовую еду или в чай что-нибудь ароматное и вкусное.