Поток мыслей прервался столь же внезапно, как и начался. Но теперь в головах уже не было первоначальной пустоты. Головы стали заполнять образы. Витязи, в одиночку сражающиеся с целыми армиями, битвы чародеев с полчищами нечистой силы, парады и чествования. И Стрелок, пускающий из идеального лука волшебную стрелу в пасть огнедышащего дракона.
– Мы все еще теряем его! – Волшебник продолжал смотреть на улыбающегося Стрелка.
– Нам нужно создать героя!
В головах вновь воцарилась пустота.
– Не выходит, – пробормотал Казначей.
– Давайте попробуем с другого конца, – предложил Воевода, – подвиг!
И вновь в головах троих бывших лучших и одного государственного преступника закружились образы. Отступающие орды и освобожденные жители, качающие на руках богатыря, рушащаяся темная цитадель и разбегающиеся тучи, волчьи и львиные шкуры, молодильные яблоки, прекрасные женщины, освобожденные из плена. И Турбовол, пораженный стрелой в левый глаз.
– Есть! – воскликнул Стрелок.
– Сработало! – обрадовался Волшебник.
– Нужно готовить героя к подвигу, – констатировал Воевода.
– К какому? – уточнил Казначей, – в зависимости от предстоящего подвига герою понадобится соответствующая подготовка.
– Турбовол.
– Ты ж его уже победил! Да еще и от награды потом отказался.
– Конечно, отказался! Двоеженство в королевстве под запретом. Развод тоже не в чести. А то, что короля обидел – награду надо правильно назначать!
– Я ему то же самое говорил. Да кто ж послушает заключенного государственного преступника! – Казначей тяжело вздохнул.
– Кроме Турбовола еще немало чудищ осталось в округе, – заметил Волшебник, – решено! Будем готовить охотника на чудищ.
– Может, все-таки витязя-одиночку? – вяло попытался протестовать Воевода.
– Это узкая специализация. Для демонстрации нам в идеале нужен универсальный герой.
– Слишком сложно и затратно, – тут же вставил Казначей.
– Поле деятельности для охотника на чудищ весьма обширно, – подытожил Волшебник, – герою придется обладать многими умениями. Чудище чудищу – рознь!
– Прибыль маловата, – прошептал Казначей.
– Про славу не забывай! Слава дороже денег!
– Да про нее и толкую. Ну, сколько славы принес Турбовол?
– Достаточно, чтобы, смертельно оскорбив королевскую семью, я оказался всего лишь в опале, а не был казнен жесточайшим образом на следующий день.
– Достаточно, чтобы королевство немного потеряло влияние среди соседей, – отметил Казначей, – это при том, что Турбовол был хорошо разрекламирован.
– Ага! Значит, нам нужно не только создать героя, но и подвиг тоже подготовить?!
– И, главное, правильно подготовить зрителей! – завершил Казначей, – непосредственно подвиг играет небольшую роль. Самое главное – правильно его преподнести!
– Вот ты этим и займешься, – резюмировал Волшебник, – опыт у тебя, по всему видно, богатый.
– Богатый, – насупился Казначей.
Здесь стоит немного отвлечься и поподробнее рассказать о Казначее.
Отец его не был казначеем. Казначеем был дед. Отец управлял монетным двором – он на вкус определял состав любого сплава. С раннего детства у Казначея проявились таланты к математике и финансам. Любимыми игрушками стали фальшивые монеты из коллекции отца. Он даже пытался распробовать их вкус, но успеха не добился.
В десять лет он предположил, что деньги – особенная форма жизни. К двенадцати он был в этом уверен. Деньги не терпят одиночества и бездействия. Они любят странствовать и знакомиться с новыми людьми. Одинокая монетка, слишком долго залежавшаяся в кармане, в конце концов, сбежит в поисках приключений и нового хозяина. А еще деньги умеют работать и размножаться.
Все это будущий государственный преступник знал к тому времени, когда дед определил его в обучение к бухгалтеру небольшого публичного дома на окраине столицы. Бордель этот не пользовался большой популярностью, но стабильный доход приносил, и хозяин этим был доволен. До тех пор, пока юный Казначей не изобрел рекламу.
Один из семидесяти четырех способов обогатиться, не вкладывая ни гроша.
Надписи на заборах – привычное дело. Но если надпись сделать необычной, яркой, да еще и запоминающейся… Фраза родилась сама собой. И скоро все заборы в окружающих кварталах украшала разноцветная надпись: «Лучшие пышки у Косого Мишки!»
Успех! И какой успех! Клиент начал валить. Многие, разумеется, шли за булочками и разочаровывались. Но приходили и ценители пышных женских форм. Успех был отмечен и в семействе Казначея. Отец всыпал ему для профилактики, дед – за то, что юноша ограничился единовременной выплатой гонорара, а не потребовал процент с дохода.
Урок был усвоен, и уже в четырнадцать лет Казначей вместе с другом-художником, подававшим большие надежды, организовали первое в столице рекламное бюро. Очень скоро все свободные заборы, а кое-где и стены, были украшены не только зазывающими надписями, но и рисунками, их подчеркивающими. И тут грянул гром. Налог на рекламу просто обязан был появиться, и он не заставил себя долго ждать. И штрафы за неуплаченный налог с момента появления рекламы и до момента введения налога. И это был еще один способ обогатиться, не вкладывая ни гроша!
Бизнес продолжал приносить хороший доход, но молодого предпринимателя он уже не радовал. Теперь Казначей знал, к чему стремиться. Его влекли деньги. Деньги – как форма жизни. Деньги – как сама жизнь.
Быть государственным преступником Казначею понравилось даже больше, чем просто управлять финансами государства. Прежде, чем быть преданным суду, Казначей имел беседу с королем и Мастером. Без посторонних. О чем они договаривались и как, никому достоверно не известно. Однако все трое остались довольны. Главным результатом для короля и королевства стал гениальный казначей, который сидит под замком и занимается любимым делом. То есть приносит государству доход. Казначей в свою очередь был весьма рад отгородиться от множества просителей и заниматься любимым делом. То есть исследовать жизнь денег. Мастер теперь был уверен, что всегда сможет найти лучшего финансиста в обозримых пространствах и обозримом будущем. И сможет убедить его заняться любимым делом. А уж уточнить, какое дело для Казначея станет любимым, Мастер сможет в нужное время.
В общем, Казначей официально числился государственным преступником и содержался под стражей. В то же время он продолжал оставаться официальным казначеем и находиться при государственных деньгах. Парадоксальное решение принадлежало, разумеется, Мастеру.
И вот в один прекрасный день Мастер пришел за Казначеем.
– Я предлагаю тебе заняться любимым делом, – произнес он с порога.
Государственный преступник оторвался от государственных дел и уставился на вошедшего:
– Мне казалось, что я и так занимаюсь любимым делом.
– До этого момента так оно и было. Теперь я предлагаю тебе новое любимое дело.
– Но мне еще это не надоело!
– Я не заставляю тебя бросать прежнее любимое дело. Я предлагаю тебе еще одно, дополнительное.
– Но разве может быть сразу два любимых дела?!
– Если они тесно связаны – хоть три!
– Ты меня заинтересовал, Мастер. Продолжай уговаривать.
