Тест для менеджера. Шелуха цивилизации

– ха, все понятно, отрезал лапу этому волку, дошел не знаю куда, сказал пароль не знаю кому и все, домой – доктор ты просто псих, ты..

Витек не успел продолжить, его остановил Борис.

– Витя заткнись! Доктор очень отрывочная постановка задачи, можно я задам вопросы – сказал Борис и увидев утверждающий кивок, продолжил

– почему Вы считаете, что мы захотим сотрудничать

– почему думаете, что у нас есть шанс

– почему Вы надеетесь на нас, а не на свои технические возможности и мастера Дарси с его ресурсами, и даже, скрываете от него наш разговор.

Доктор зааплодировал своими ухоженными ручками.

– вот сразу видны зачатки системного мышления, что же отвечу по порядку – вы, очевидно, очень хотите выжить и вернуться домой. Здешняя среда микроорганизмов и бактерий крайне агрессивна, я сделал вам прививки от нее, но только сроком на три года, если не провести повторную вакцинацию, то вы погибнете.

– инстинкт самосохранения, зачатки системного и мышления, скорость адаптации к неизвестным ранее факторам и, самое главное, способность к творчеству, у здешних аборигенов единицы способны на это. Тут просто феноменально статичное общество, придворный потомок поколений придворных, про крестьян, ремесленников и войнов говорить нечего. Насколько я знаю, последние социальные изменения были около двухсот лет назад, когда произошла смена правящей династии. По моим предположениям лет через пятьдесят, произойдет что-то подобное, учитывая вырождение правителей. Практически никаких изобретений не было сделано за эти двести с лишним лет, так что я верю, ваше творчество способно спасти вас.

– мои, несомненно, большие возможности, локализованы в этом модуле, или как его здесь называют, башне безумного колдуна. Вне этого модуля я, увы, обычный человек, да с очень хорошим оружием, но все же риски возрастают. Мастеру Дарси, как всякому мерзавцу – политику выгодно наше сотрудничество, поэтому он всячески затягивает передачу необходимых мне образцов. Поэтому я вынужден развивать свою сеть …., скажем так сотрудников.

Витек все же не удержался и язвительно вставил – судя по всему, не очень-то удачно у тебя получается.

– я ученый, а не политик или боец – раздраженно отозвался доктор.

– понятно, сказал Борис, давайте дальше

– что такое Легион, как нам там лучше выжить,

– как далеко от него эта Стена, куда мы должны доставить образцы,

– к кому мы должны обратиться и что будет после этого обращения.

Отлично, сказал доктор, прошу внимания на экран. Вновь появилась голограмма, но на этот раз не в виде объемного изображения, а как карта.

– Легион задумывался правителями этой страны как надежный щит от морских разбойников, обитающих на островах – на карте замигал участок моря со скоплениями островов – и от непонятной угрозы из так называемых пустошей – на этот раз замигал просто кусок карты.

– Со временем армейское подразделение стало превращаться в обособленную территорию со своими законами, которые весьма далеки от понятий верности и долга, впрочем, вырождение власти весьма этому способствовало, ссылая туда всех не устраивающих ее. Конечно, весь этот сброд, не признающий никакой дисциплины просто разбегался и поэтому отец нынешнего императора выстроил, используя горный массив еще и стену, используя в качестве дополнения к преграде протекающую реку, и повелел казнить каждого, кого поймают со стороны Легиона. Таким образом, с севера и с запада море и острова, с востока пустоши, с юга стена империи. К тому же путь к нему преграждает горный хребет, проход через который контролируют регулярные армейские части. От этого прохода еще день – два пути и стена.

– к сожалению, я не знаю ответа на вопрос как вам лучше выживать в Легионе – доктор, казалось, был действительно огорчен – но я кое-что вам подарю, ну что могу, по крайней мере, за такой короткий срок.

Не обращая внимания на Витька, уже открывшего рот для очередной колкости, доктор продолжил.

– от побережья до стены примерно – доктор на секунду замешкался, подбирая слова – около ста семидесяти, ста девяноста километров, от границы с пустошью чуть больше. Обратится, нужно будет к капитану Проку.

– а как же приказ императора – сказал Борис.

– ну что вы, это же люди, сейчас это просто граница, да через нее вы не пройдете без документов, но, как и с любой границей перемещения есть и даже контрабанда.

– а может, ты нам сразу пропуск дашь – опять встрял Витек.

– документы, даст капитан Прок, и только после проверки образцов – отрезал доктор – а вот потом доберетесь до меня, и я попробую отправить вас назад.

– на чью-то помощь, мы можем рассчитывать – спросил Борис.

– к сожалению, только помощь капитана Прока, да и то только для того, чтобы переправить вас через стену. Но думаю, вы справитесь, все-таки, уцелеть в ситуации, которую подготовил этот интриган Дарси, это показатель. Ну что давайте продолжим процедуры.

– погодите доктор – опять сказал Борис – еще несколько вопросов.

– кто-то еще уцелел …из наших?

– нет. От такого ответа дохнуло могильным холодом.

– а что за подарки вы нам приготовили – осторожно спросил Борис, в этой беседе он незаметно взял на себя лидерство их маленькой команды.

– ааа – обрадовано сказал доктор – я доктор по регенеративным способностям и – тут он немного замешкался, подбирая слова – вирусологии. Во-первых, я избавил вас от полученных вами тут опасных микроорганизмов и вирусов и еще несколько стимулировал ваши регенеративные способности и силу иммунитета, еще увеличил скорость мышечной реакции.

– ох ты бля, а еще может и силу увеличишь – опять не удержался Витек, но доктор ответил серьезно.

– на это нет времени, сила зависит от состояния суставов и связок, а их трансформация дело медленное.

И тут неожиданно для всех подал голос Николай, несмотря на повязку вопрос был понятен

– шшто такое непонятная угроза с пустоши?

– я думаю, что с этим миром произошла катастрофа вирусного или бактереологического характера, и эпицентром как раз было то место, которое спустя много веков местные аборигены назовут пустошью. На это указывает повышенный вирусный фон всех образцов, которые мне удалось получить. А местные, несмотря на средневековый иммунитет, просто не живут долго в этих пустошах, поэтому объявили их проклятым местом и не суются туда. Периодически из пустоши приходят некие животные, типа агруха, как правило очень агрессивные и которых крайне трудно уничтожить с помощью луков и мечей. Поэтому каждая такая встреча обрастает кровавыми легендами и совершенно не поддается какой-либо классификации, просто непонятная угроза.

– а ты нам бластер выдай доктор, мы вмиг тебе настреляем твоих волков – опять Витек не удержался. Эта реплика вывела доктора из задумчивости и переполнила чашу его терпения.

– все, о чем мы сейчас говорили будет у вас в памяти, искренне желаю успеха – и начал производить какие-то манипуляции, перестав обращать на троих друзей внимание. Борису казалось, что он не спросил еще множество важных вещей, но он неотвратимо проваливался в сон.

–

Борис проснулся от ощущения что его глаза, как будто выжигают. Попытавшись прикрыть их руками, он почувствовал, что может сделать это только одной рукой. Застонав и прикрыв болевшие глаза, он попытался сесть.

– о, очнулся, а я уж думал все, в кому впал наш переговорщик великий – прорезался в уши голос Витька. Вместе с ним мир обрел звуки и дополнительные ощущения. Ощущения небольшой тряски и вони, звуки стука копыт, скрипа дерева и отдаленные перекрикивания людей. Борис чувствовал себя ужасно. Вторая рука была на месте, просто он ее конкретно отлежал и сейчас будто тысячи игл впивались в нее, в горле, казалось, была наждачная бумага, голова раскалывалась. Машинально разминая руку и кривясь от боли, он обвел мутным взглядом пространство, отметив, что они находятся в повозке, стены и потолок которой были металлическими решетками, повозку тащит пара похожих на коров существ, и что они тут втроем с Витьком и Николаем. Ощутив чей-то взгляд, он посмотрел на соседнюю повозку, она была битком набита такими бандитского вида рожами, что даже мысли не закралось об их невиновности и случайном попадании в неволю.

– что пялишься выродок, твоя удача, что я тебя не увидел, когда нас по возкам рассовывали и в суматохе не добежал до тебя, ну ничего, путь долгий еще свидимся, никакой конвой тебе не поможет, о что я с тобой сделаю – говоривший это был похож на одноглазую крысу, узкое лицо, плохо сросшийся, вертикальный шрам из за которого этот тип, видимо глаз и потерял, хрящеватый нос и тонкая нитка бескровных губ. Несмотря на то, что повозка была битком набита людьми, вокруг этого крысюка было некоторое свободное пространство, видимо он был у этого отребъя в авторитете, несмотря на, совсем не богатырское сложение. Сухощавый, немного сгорбленный, тем не менее от него просто несло угрозой и агрессией.

– Жгут, а этот то причем, он же вроде, как и мы все ссыльный, простой двойник, которого подставили и выкинули, когда не нужен стал – обратившийся к крысюку был, в отличие от него, довольно крепким, широким с большими руками и простецким выражением лица, этакий рубаха парень, которые и землю пашут и убивают с крестьянской основательностью.

– мне без разницы, я просто не могу видеть эту рожу, как вспомню своих сестер, так прямо припадок начинается – и уже обращаясь к Борису – молись сладкий, доберусь, буду как свинью потрошить.

Восприятие агрессии за последнее время у Бориса сильно изменилось, то, что в обычной жизни заставило бы его напрячься, после всех злоключений последних дней, казалось не таким значительным –не убьют в этот момент и ладно. Поэтому, он просто отвернулся и из всей массы вопросов, что роились в его голове, спросил у Николая.

– Коля, а где твоя повязка. Витек, сначала с недоумением посмотрел на него, а потом весело засмеялся

– правильно, что еще интересует человека, пролежавшего двое суток и находящегося в клетке, где повязка у другого зека!

Николай, так же улыбнулся и сказал – да все отлично, обнаружил, что ничего не болит и могу пережевывать то, что тут дают вместо еды, для этого зубы нужны. Видимо, доктор действительно преподнес шикарный подарок.

Глядя на улыбающиеся лица друзей, Борис вновь ощутил облегчение, несмотря на их положение и безнадежность. Жив, местами здоров, рядом друзья и в этот момент вроде бы ничего не угрожает жизни. В голове, удивительно пустой, крутились мысли о том, как он был недоволен, когда выезд с парковки загородил сосед по дому, или приходилось стоять в пробке, или в куче продуктов из супермаркета попадались просроченные. Трясясь в телеге, на провонявшей соломе, с нулевыми перспективами в неизвестном и опасном мире, все проблемы и неприятности, которые происходили в жизни ДО этого, показались настолько смешными, что Борис сначала захихикал, а потом просто заржал в голос.

– эээ, дружище ты чего это – озабочено спросил Витек?

– Ха-ха, да я вспомнил – ха-ха, что считал проблемой в жизни наличие парковки – ха-ха-ха – а вот ты Витек рассказывал, что снижение курса рубля – это огромная проблема – ха-ха-ха.

Через минуту, все узники соседних телег с изумлением и опаской уставились на троих собратьев, двойников членов правящей династии, которые и так-то вели себя довольно странно, а сейчас оглушительно смеялись, хотя и ехали туда, откуда не возвращаются.

Отсмеявшись и вытерев выступившие слезы, Борис спросил у товарищей

– ну ладно, а что было, пока я в отключке был?

– да ничего особо интересного – ответил Витек – очнулись, нас отконвоировали, через какие-то норы прямо к телегам, посадили и вот едем уже второй день.

– Понятно, а вот почему у вас лица все в ссадинах каких то, ведь перелом даже прошел у Коли.

– ооо брат, это нас толпа поклонников чуть на куски не порвала.

– не понял – сказал Борис – какие поклонники.

– да это конвой прощелкал момент – ответил Николай – нас троих как вывели для посадки по вагонам, тфу по привычке, телегам, такая знаешь минутная пауза, как в стоп-кадре, а потом вся толпа ринулась на нас, как на празднике прям получилось, вот только бежать нам было некуда. Первую минуту еще как-то отбивались, вместе с конвоем, кстати, а потом повалили нас и месили, хорошо помощь конвоирам пришла, а так бы разорвали нас.

– да уж, я уже попрощался с жизнью, честное слово – тон Витька, вопреки своему обычному веселью был серьезен – как закидывали нас в эту телегу, я отрывками помню, видимо периодически терял сознание.

– народ нигде, в общем то, власть не любит, но чтоб до такой ярости людей довести, даже потенциальных смертников, это надо постараться – Николай привалился к трясущимся прутьям решетки – как всех растащили, нашелся один верту…, конвоир такой матерый, в авторитете видно, старый и седой уже, вышел и объяснил всей толпе что мы двойники и даже не местные, попали со всеми, только после этого народ успокоился, кстати в этом этапе еще и вояк мятежных везут, помнишь Боря того бойца от которого тебя Борк спас, вот он через одну телегу от нас, его как и тебя грузили без чувств.

– нет уж, встречаться чего-то неохота – Борис вспомнил горящий ненавистью взгляд, и его непроизвольно передернуло.

– а зря – коротко сказал Николай, и Витек покивал головой, – у вояк порядок и уважение толпы, таких-то я хорошо знаю – он кивнул в сторону соседней повозки, которая была набита явно бандитскими рожами – шакалы, отвернешься и прирежут ни за что, а вояки все же с принципами люди, к тому же перед нами у них, вроде как, должок.

– какой это должок – непонимающе сказал Борис.

– а вот ты бы что чувствовал, когда пытался бы замочить человека, а тот оказался бы не при делах, да и вообще не тем, за кого его приняли.

– ну, навряд ли они принесут нам извинения.

– да тут дело не в вежливости, а в том, чтобы ложиться спать и надеяться, что проснешься не от того, что тебе горло перерезают – серьезно проговорил Николай – нам нужно попасть в «бригаду» к нормальному лидеру, иначе лучше нам было погибнуть со всеми остальными нашими. Едем второй день, а из соседних повозок уже семь трупов вынесли.

В повозке повисло тягостное молчание, каждый из друзей думал о своем, но так или иначе мысли крутились вокруг одного, как бы прожить еще немного. Борис начал рассматривать окрестные пейзажи, это удавалось с трудом, пыль от колес не позволяла рассмотреть много, да и смотреть то особо было не на что, какие-то поля с жалкими придорожными кустиками. Вот послышался топот конских копыт и мимо неторопливо проехал воин, очевидно, охранник. В кожаных шлеме и нагруднике, вооруженный легкой изогнутой саблей и устрашающего вида плетью с колючками на хвостах. Нижнюю половину лица закрывала ткань, выражение узких и злых глаз было внимательным и собранным. Сначала показалось, что он рассматривает заключенных, но, когда он подъехал к их повозке Борис понял, что осматривает он сами повозки, в первую очередь своеобразные замки на крошечных дверцах. Когда воин миновал их повозку Борис рассмотрел, что за замки преграждали путь к свободе, с недоумением увидев железный прут, перекрученный почти в бантик. Поймав взгляд Бориса Витек, прокомментировал – элегантно правда, закрутили и в путь.

– а как же прогулки там, выйти или трупы выносят – недоуменно сказал Борис.

Витька аж передернуло – ну я так понимаю прогулок тут не предусмотрено, а вот как трупы выносили этого лучше не видеть, я чуть желудок не выплюнул, когда увидел, скажу просто – по частям, которые пролезают в решетки. Борис, представив себе эту картину, так же еле сдержал рвотные позывы.

– ну прутья то на расстоянии а местные далеко не богатыри, кто-то да протиснется.

– да, на второй день, вернее к ночи, один мелкий изловчился, так эти монголы его поймали, привязали к конному и возили вокруг нашего каравана пока от него одни ноги не остались, до сих пор его крики мне слышаться.

– очевидно эти, как сказал Витек монголы, отличные следопыты – произнес Николай.

Так они и ехали, раз в день им забрасывали в одну миску, черпак какой-то вонючей бурды, в другую миску наливали теплую, с запахом гнили, воду. Испражняться приходилось на ходу и строго в один угол повозки, где была прикреплена доска под наклоном, чтоб дерьмо скатывалось под колеса, для гигиены им швыряли раз в три дня охапки травы. Борис стал терять счет дням, они сливались в строгую последовательность действий охраны: начало движения каравана, раздача еды и воды, регулярные обходы охраны, остановка в середине дня, движение до ночи. Тело от отсутствия привычной гигиены сначала нестерпимо чесалось и зудело, затем он просто перестал чувствовать зуд. Его уже не шокировала процедура расчленения трупов, тех бедолаг, кто не дожил до конца пути. Восприятие притупилось и начало скатываться к животным потребностям.

Сначала друзья много разговаривали, потом разговоры стали утихать, в последнее же время Борис начал испытывать к своим спутникам раздражение, ему казалось, что ему достается меньше всех еды и воды, казалось, что они занимают более удобные места. Эти изменения происходили с ним не с одним, Витек, так же, как и он все более замыкался в себе, все более насупленным выглядел, все более злобным был его взгляд. Николай как будто впал в перманентный сон, в основном он сидел с прикрытыми глазами в одной позе и как-то странно подергивался.

Прорыв произошел, когда очередной раз им принесли воду.

– ты рожу не полощи, попил и отошел – вдруг прокаркал Витек.

– ах ты сука – захрипел Борис и хотел ударить Виктора. Впрочем, за эти дни они так ослабели, что некогда мощный удар превратился в тычок. В ответ Витек кинулся вперед и вероятно хотел ударить Бориса головой в переносицу. Борис уклонился и удар, пришелся в ухо. Через несколько мгновений они, сцепившись катались по полу повозки и пытались задушить друг друга. Недоедание, а самое главное обезвоживание не дали им этого сделать. Борис хрипел, в глазах стояла пелена, и вдруг услышал звук сочного удара. Хватка Витька ослабла, он протер глаза, но только для того, чтоб увидеть Колю, наклонившегося над ним и занесшего руку для удара. Миг и Борис провалился в беспамятство.

В этот раз сознание пришло, как ни странно, учитывая изможденное состояние, довольно быстро.

Борис просто открыл глаза и увидел Колю, сидевшего напротив и внимательно рассматривающего его.

– ну вот, хорошо, второй боевик очнулся – сказал Николай – сейчас вот чувствуете ненависть друг к другу?

Несмотря на то, что Борис прекрасно помнил, при каких обстоятельствах он отправился в бессознательное состояние, сейчас вся та ярость и злость что он чувствовал к Витьку и Николаю казались ему диким абсурдом. Как можно было желать уничтожить своего друга, из-за глотка провонявшей воды, думал он. В подтверждение его слов раздался хриплый голос Витька

– помешательство какое то, никогда такой злости не чувствовал, слава Богу, что обессиленные были.

– именно помешательство – сказал Николай – замкнутое пространство, отсутствие нормальных условий жизни, одни и те же люди и вот лезет из человека животное.

– а ты то, как в норме остался – спросил Витек.

– молился – просто сказал Коля.

– ты же как-то религиозностью не страдал вроде, свечки там, посты и прочее.

– слушай Витек я не священник, поэтому не буду читать тебе проповедей что внешние действия еще не вера, сейчас сил просто у меня нет, скажу просто, если веришь, что ты животное, то и вести себя будешь так же, ну вот примерно, как вы с Борей, а если вера в Бога в тебе есть, можешь выжить. Мне как-то раз один старый священник на тюрьме рассказал, просто молись говорит, и все. Поверьте, у меня было время попробовать. Не так как обычно, приехал в церковь на машине, пока идешь, думаешь, какие дела надо еще успеть, потом сигналка сработала, а внешне весь такой благообразный.

Как молится вам я сказать не смогу, тут не только в словах дело, но самое главное помните вы не звери, разница есть сдохнуть от голода или от того, что тебя друг твой задушит. Вот представьте себе сейчас каждый что он очнулся, а другой нет, и надо еще разрезать чтоб протащили через прутья.

Борис с ужасом представил себе эту картину, чувство отвращения к себе и вины были так сильны, что он застонал от них сквозь зубы.

– Боря прости меня я просто мудак – раздалось рядом. Витек и Борис, как пристыженные школьники пожали друг другу руки, не глядя в глаза. Каждый думал о своем, но к ужасам, в которых они оказались, прибавились еще и муки совести. Если бы не Николай, наверное, так они и сидели бы в своих углах тупо пряча глаза друг от друга.

– есть хорошая, после этого слова Николай усмехнулся, информация – у нас новые соседи, вояки, и вот от них я узнал, что через два дня будет остановка на перевале, где нас пересадят и будет прогулка.

– как ты все успел то – спросил Витек.

–на каком перевале – спросил Борис.

– понятно, вы хоть знаете сколько дней мы едем, и увидев непонимание на лицах ответил сам – уже почти двадцать дней прошло, оглянитесь вокруг.

Борис, обалдевший от такой информации, машинально закрутил головой. Если впереди и сзади что-либо рассмотреть было затруднительно, так как обзор загораживали повозки, то по бокам простирались лесистые предгорья, местность выглядела угрюмо, темнели рощи деревьев, похожих на сосны, из земли торчали каменные обломки всех размеров, на которых росли лишайники. Полей уже нигде на горизонте не было, лишь пожелтевшая трава, наплывающая на камни.

– еще одно ребята – посерьезнев, сказал Николай – за время нашего, хм…, путешествия да с такой кормежкой ноги у нас совсем атрофировались, а на стоянке нам нужно быть в форме.

– почему – спросил Борис.

– а ты не забыл твоего крысоподобного фаната, из местных уголовников.

– блин точно, я сейчас в таком состоянии, что от воробья, наверное, не отобьюсь – осипшим голосом проговорил Борис.

– ну, радует то, что все в таком же положении, к тому же нас до всего этого кормили явно лучше, чем местный сброд. И еще друзья, попробуйте напрягать мышцы без движений, просто сидишь и напрягаешь сначала одну, затем другую, хоть какой тонус будет.

– ты вот почему дергался – спросил Витек.

– да, тут быстрые ноги могут жизнь спасти – ответил Коля – впрочем, как и везде.

– а где тот фургон с уголовниками – спросил Борис.

– да больно уж они шебутными оказались что ни день то труп свежий, вот их и переместили куда-то вперед.

Вскоре разговор сам собой затих, и Борис попробовал, по совету Коли, напрягать мышцы ног и рук. Ощущения были довольно неприятными, везде кололо, как будто кровообращение было нарушено. Постепенно он хотя бы начал хорошо чувствовать отдельные мышцы, а не деревянные заготовки вместо ног и рук. В одном месте дорога изгибалась, стало видно куда они направляются, впереди на горизонте виднелись горы, по виду похожие на Кавказские, в одном месте как будто даже снег блеснул, отражая лучи закатного светила.

Если сон и явь последних недель Борис не разбирал отчетливо, то в этот вечер он уснул спокойно и даже умиротворенно. Что тому было причиной, освободившийся гнев или молитва, которую Борис проговорил про себя, он не понял. Только в один миг ему вдруг показалось – его Слушают. Не так как Витек или Коля, по-другому. Может быть их положение было тому причиной, ведь когда ты не знаешь точно проживешь ли еще день или час, надеяться можно только на Бога. Совершенно другой смысл открылся в словах молитвы «в руце Твои предаю дух мой».

Проснулся Борис от того, что крупные капли падали на его лицо, да и не только лицо. Был тот час, когда утро еще не наступило, было лишь неуловимое предчувствие начала нового дня. Шел проливной дождь. Сев на трясущийся пол повозки и ошалело, со сна озираясь, он увидел напротив Витька, сидевшего как нахохлившийся воробей и Николая, который сидел совершенно голый и ожесточенно тер себя пучком травы.

– о проснулись, давайте как я скорее, а то еще дождь кончится – сказал Николай.

Борису совершенно не хотелось сейчас мыться, но он понимал, что это необходимо, вариант просто сгнить заживо его никак не устраивал. Взяв по примеру Коли пучок травы он начал тереться им, сначала неторопливо, а потом, с тела как будто сорвали покрывало, начался такой нестерпимый зуд, что Борису казалось сейчас он протрет кожу. Борис постанывал он удовольствия, слева раздались такие же звуки, повернув голову, он увидел, как весь фургон-клетка с вояками напоминает переполненную баню, все ожесточенно терлись, кряхтели, закатывали глаза и произносили короткие, в основном ненормативного содержания, слова.

По обе стороны стоял лес, не тот лес в котором хочется прогуливаться, собирая грибы, в таком лесу даже в светлый полдень сумрачно и неуютно, а уж в предрассветный час он просто нависал над узкой дорогой, кое где хвойные лапы могучих елей сходились, грозя как будто поглотить дорогу и путников. Сейчас ощущалось, что уже почти месяц они едут на север. Несмотря на это казалось от них всех сейчас пойдет пар, кожа горела от травяных мочалок, да и сам разогрелся. Помывка переросла в стирку. Опять же подсмотрев у вояк, друзья, не сговариваясь, начали тереть те провонявшие дерюги, в которые были одеты. Обессилев, Борис откинулся на прутья клетки, осмотрев себя и друзей он подметил какую-то несуразность.