Пути миров. Книга 3. Огни бурь

– Надеюсь, что мы не натворим бед всей своей затеей, – сказал он.

– Мы сотворим историю. И это точно, – улыбнулся Олег и снова посмотрел в темный угол. Ромеро только покачал головой, махнул рукой в знак прощания и исчез.

***

– Бегом, бегом, – приговаривал центурион Публиций Юла. Его центурия наступала в составе первой манипулы. За ними был эффект неожиданности, требовалось не растерять его.

Стоял жаркий день. Солнце трат или два назад миновало зенит. Тело под доспехами, казалось, истекало всеми соками наружу. Но ничего, к этому уже начинаешь привыкать.

Занятые разбоем в деревне всадники в синих накидках, не замечали приближающейся напасти. Наверное, в том числе потому, что привыкли не считаться с легионерами. Хотя уже несколько дней назад в низине Комбрио у них был шанс убедиться в обратном. Видимо, застарелые привычки быстро не меняются.

– Пилумы готовь! – крикнул Публиций, когда его центурия подобралась на расстояние меткого броска. – Бросай!

Всадники все же услышали крики и уже к моменту атака легионеров спешили к своим лошадям. Драться здесь, в деревне, они не будут. Им требовалось как минимум отступить. Но скорее всего они просто удерут, чтобы впоследствии атаковать исподтишка: напасть на отставших, захватить обоз, застать отдельную центурию на отдыхе. Все, чем занимаются ублюдки аристократов после взбучки в Комбрио. На большее им теперь не хватает духа.

Пилумы настигли нескольких – насмерть сразило троих. Еще двое были ранены в ноги, один в пах. Подскочившие к ним легионеры без всякой жалости их добили.

– В строй! Щит к щиту! – скомандовал Публиций, когда его бойцы оказались в деревне. Теперь требовалось занять плотным строем единственную улочку поселения и прикрыть себя со всех сторон.

Всадники тем временем сбились в кучу, развернули коней в сторону наступавшей центурии. Один из них, с позолотой на шлеме, что-то яростно прокричал, всадники стали перезаряжать арбалеты, вскоре дали залп по медленно надвигавшемуся на них строю. Легионеры были готовы, закрывшись со всех сторон квадратными щитами. Ни один болт не достиг цели. Всадник с позолотой разозлился, выхватил гладиус, требуя, видимо пойти в атаку. Но в этот момент из задних рядов его стали окрикивать соратники, сообщая, что в тыл к ним заходил еще один отряд легионеров. Первая центурия манипулы запирала всадникам выход по основной улице деревни. В воздух взметнулись пилумы. Заржали раненные лошади, обезумив от боли стали наскакивать на других. Люди падали, их топали конские ноги. Началась свалка.

Поняв, что его все же сцапали в ловушку, всадник с позолотой на шлеме скомандовал отступление. А поскольку деваться особо было некуда, кроме как прорываться через огороды и придомовые участки, всадники бросились в рассыпную. Только нескольких из них первая линия центурии Публиция успела достать копьями – одного свалили прямо перед центурионом, вспоров тому брюхо. Мужчина с черной бородой вопил от боли, пока Публиций не перерезал ему горло. Признаться, сделал он это без всякой жалости. Также, как эти сволочи поступают с его простыми ребятами. Теми, кто не просил себе такой судьбы, кто не имел другого выбора, кроме как отдать молодость в служении непонятно кому и за что.

– Не бежать следом. Стоять на месте, – остужая пыл самых бойких, заорал Публиций. Когда враг показывает спину, всегда есть искушение бросится за ним в погоню. Но пешему бежать за конным опасно. Особенно в рассыпном строю.

Подошел центурион другого отряда.

– Хорошо мы их, а? – хмыкнул уже усеянный пеплом Хелима немолодой мужчина. От естественного медного цвета его волос осталась пара прядей. Однако тело его еще бугрилось загорелыми мышцами, выпиравшими из-под туники.

– Мало мы их побили. Сейчас соберутся и подкараулят где-нибудь, – покачал головой Публиций, снимая шлем и витая струящийся по лицу пот.

– Да уж, такой же ошибки, как в Комбрио они не допустят, – кивнул центурион.

Да, в низине, где действовать коннице не очень удобно из-за пологого, но все же уклона, большой отряд мерзавцев дона Галио решил атаковать целую когорту. Шли нагло, хотели все сделать «с нахрапа». Думали, что легионеры разбегутся, только заслышав грохот множества конских копыт. Но не тут то было. Седьмой легион уже шел вторую неделю через вражеские земли и успел отпить свою долю из горькой чаши. Никому не хотелось, чтобы смерть товарищей, оставленных в Гираро, долине Арибо, нагорье Аполло, была напрасной. Всадников встретили в копья. И осталось в тот день не меньше сотни убитых прихлебателей аристократии.

– Вам, может, воды? – спросил женский голос из окна одного из домов. Оба центуриона поглядели туда – в темном провале не было видно лица, видимо, женщина боялась высунуться.

– Да, было бы добро. Жарит, – сказал Публиций. – На наших парней хватит?

– Здесь на всех хватит, – сказал улыбчивый дородный мужчина, выходя из другого дома. Улочка была узенькая, дом нависал над домом. Разговор слышала, наверное, почти вся деревушка. – И вина нальем, и мяса отрежем…

– Мяса хорошо, но вина не нужно, – сказал второй центурион, опередив Публиция. – Нам еще шагать и шагать.

– Как скажите, родные. Вы всех нас спасли сегодня, – молвил уже старичок, показавшийся на крылечке. В руках у него была копченая свиная нога. Под одобрительный хор легионеров, он принялся нарезать ее и раздавать протянутым рукам.

Публиций смотрел на это и внутри себя качал головой. Говоря о вражеской территории, он совсем не имел ввиду, что Седьмой легион подвергается атакам Ситеции. Была парочка укусов в Гираро, но и только от местных семейских псов. А так ни одного сражения с войсками противоборствующего Дома не было. Все, кто приносил потери легионерам, были… свои.

Отчего-то дон Галио был категорически против выдвижения Седьмого легиона. Не сказать, чтобы все другие семьи однозначно поддерживали это решение, не говоря уже о легионерах, которые в принципе не понимали, за что и против кого воюют. Однако этот проклятый аристократ решил сам начать войну против войска собственного Дома. Его налетчики беспрестанно били по легионерам, превращая движение армии в мучения Хелима. Причем одну застигнутую врасплох центурию спасли ситецкие всадники, ударив наступавших в тыл.

– Смотрите! Там штандарты! – воскликнул кто-то из легионеров, указывая куда-то на северо-восток. Центурионы поспешили поглядеть, благо сейчас они находились на просматривавшемся на мили вокруг Плато Марсала: действительно, шагах в трехсот-четырехсот от деревни мерно двигался строй легионеров. Только цвета их туник был зеленый. А над головами реяли штандарты с цифрой VI.

– Понятно, значит немного обгоняют нас, – кивнул второй центурион.

Странные все же дела. Легионы двух противоборствующих, якобы, Домов, движутся чуть ли не в составе одной армии. Не нападают друг на друга. Наоборот, прикрывают. Пару раз было, что Шестой одним своим видом не дал галионовским напасть на обоз Седьмого. А легионеры последнего отогнали мародеров из ситециевских.

Да что тут говорить вообще, когда легион одного Дома заходил на территорию другого так глубоко. А маг во главе армии? Каково это? Причем, не аристократ даже. Публиций видел этого молодого парня. Совершенно простой, в обычной походной накидке. Идет вместе со всеми вояками пешком, спит под открытым небом, без шатра и охраны. Врачует помаленьку, причем извиняется, так как не его специальность. А его – это огромным огненным шаром наподдать врагу. Сам Публиций не видел, но ребята из другой центурии рассказывали, что он сжег так парочку мародеров еще в Гираро.

Слухи также ходили, что в соседнем Шестом помогает с ранами Сестра. Ее имя Публиций не знал, но прозвище было известно всем, особенно легионерам, даром что из армии другого Дома. Она спасла тысячи в Виталидо от мора, затем помогала простым воинам – эту историю слышали во всей Аперии… Дела творятся, дела.

– Заканчиваем пополнение припасов, – скомандовал сын славного рода Юла. – Выдвигаемся.

– Ну что, вы теперь в тыл? – спросил седовласый второй центурион. – Нужно нагнать когорту, отвлеклись мы тут.

– Да мы пока еще пойдем в голове. Завтра поменяемся, – ответил Публиций.

– Что ж, добро.

Пока воины с благодарностью сельчанам, раскладывали мясо, хлеб да сыр по походным торбам (ну а кто и вина залил в мех вместо воды, чего уж там), Публиций думал о том, что на его воинах синие цвета, но ничем, кроме них, его бойцы от местных не отличаются. Все выходцы из таких же вот деревень. У всех такая же родня осталась где-то там, на западе. На просторах Плато-де-Ланга, Тускалии, Винного края и десятков местечек еще.

Публиций посмотрел на голый штандарт своего легиона. Нет, они не на войне со своим народом. Они на войне с чужой алчностью и жестокостью. Они скинут с себя эти цепи, обязательно скинут. И время для этого очень скоро придет.

***

– Дон Галио, – кивнул изуродованный пожилой мужчина в позолоченном панцире, из-под которого выглядывала зеленая туника. Он сидел на вороненном коне.

– Дон Арчибо, – ответил ему седовласый всадник со шрамом через весь лоб.

Следом похожим образом поздоровались дон Альвола и дон Чисаро, в том числе с первыми двумя донами. Все были облачены в доспехи и при оружии. Кроме их четверых во встрече участвовали еще двое. Доспехи обоих имели гравировку и позолоту. Кони их были мощнее и выше, чем у всех остальных. Вместо гладиусов – иностранные палаши, притороченные к седлам.

– Уважаемые доны, позвольте представить вам дона Беневето, – сказал дон Альвола.

– Дон Галио, дон Чисаро, дон Арчибо, дон Солпено, – поздоровался глава одного из могущественных семейств центра Аперии. Тон его звучал одинаково ко всем. Кивал он всем также без всякого различия. Это был уже немолодой мужчина, также увенчанный касанием Хелима. Шрамов на его лице не было – наоборот гладкая, ухоженная кожа. Щеки выбриты, острый подбородок тоже. Глаза надменные, излучающие вселенскую усталость.

– Уважаемые доны, позвольте мне представить вам дона Солпено, – теперь уже пришла очередь дона Арчибо выполнять ритуал знакомства. Выглядел он измотано, волосы взъерошены, взгляд колкий и острожный.

Повторяя, как и властитель Беневето, фамилии глав семейств, дон Солпено делал это быстрее и нетерпеливее, процедив слова сквозь зубы. Тучный мужчина, явно с трудом державшийся в седле, был чем-то отдаленно похож на бульдога – щеки подобно брылям свисали ниже маленького подбородка. Голова была практически лысая, с редкими кусками еще оставшихся пепельных волос, а острые уши торчали как будто ближе к макушке.

– Итак, уважаемые доны, – когда окончились приветствия, начал дон Галио. – У нас с вами возникли некоторые затруднения.

– У всех разные, – ядовито ухмыльнувшись, тут же вставил дон Беневето. На него тут же затравленно посмотрел дон Арчибо.

– Мне кажется, мы тут собрались для дела, а не терпеть оскорбления, – брызнув слюной, фыркнул дон Солпено. Его было можно понять – не так давно под Ситецио князь Вельмаш чуть ли не погаными тряпками прогнал с поля боя его десятитысячное войско, не потеряв и сотни человек.

– Все верно, дон Солпено, – укоризненно поглядев на дона Беневето, сказал дон Галио. – Мы пришли обсудить сложности, которые возникли из-за нашего затянувшегося недопонимания.

– Недопонимания? По-моему, все ясно. Мы обдираем Арчибо до нитки и отправляем его пасти овец в Арибо, – продолжая гадко улыбаться, заявил дон Беневето. – Заодно проучили одну старую задницу.

– Я не потерплю! – воскликнул дон Солпено, попытавшись схватиться за палаш, однако вместе этого он чуть не слетел с коня из-за перевесивших на один бок доспехов вместе с его грузным телом, чем вызвал омерзительный смех дона Беневето.

– Господа, если мы продолжим наши дрязги здесь, на встрече уважаемых людей, последствия для всех будут плачевными, – повысили голос дон Галио.

– Ладно, ладно. Не мог удержаться. Все же имею некоторое право на триумф, – пытаясь успокоиться, сообщил дон Беневето. – Не нужно прелюдий, дон Галио, – все же убрав улыбки и смешки, перешел он на деловой тон. – Проблема понятна – пока мы развлекались в Солпено и Толии, чернь почувствовала в себе силу.

– Слабо сказано, – мрачно сказал дон Галио. – Вчера на Плато Марсала Седьмой и Шестой легион совместно разбили один из моих отрядов. Они буквально устроили за ними настоящую слежку, загнали в ловушку и всех перебили. Никто даже не слушал мольбы о пощаде!

– Я так понимаю, не обошлось без магии, – вставил дон Альвола. – Ведь Седьмой легион возглавляет магистр от Виталии. Да и за Шестым, как я слышал, следует знаменитая Сестра Арилилли. Кстати говоря, дон Чисаро, почему сегодня не участвует во встрече ваша особо доверенная волшебница? Кажется, её звали Матильда?

– Насколько я понял, в приглашении было упомянуто только мое имя, – покраснев, ответил дон Чисаро.

– Магистр Матильда возглавляет легионы, которые в настоящий момент держат Племецу, – прорычал дон Солпено. – Легионы Дома Тоса.

– Да, а помогает им в этом Четвертый легион Дома Поретта, – вернул колкость дон Чисаро. – И до меня дошли слухи, что они прогнали войска семьи Беневето, когда в город хотел зайти их командир.

– Все верно, – хмыкнул дон Беневето. – Настоящая народная война.

– Проделки князей? – робко подал голос дон Арчибо.

– Это сейчас не имеет никакого значения, – отмахнулся дон Беневето. – Важно лишь то, что легионеры и их командиры почувствовали, что могут что-то. И это проблема. Если мы уничтожим легионы, то мы надолго отобьем желание будущим легионерам вообще помышлять о том, что они что-то большее, чем погонные псы. А у всей другой черни отберем надежду на то, чтобы они лишись своих господ.

– Полагаю, с этим никто не спорит? – осведомился дон Галио.

Доны поджали губы и поочередно кивнули.

– Хорошо. Тогда предлагаю взглянуть на диспозицию. Итак, Первый, Второй, Четвертый легионы в настоящий момент держат Племецу. Это примерно семь тысяч мечей. Пятый легион не так давно разбил отряд дона Альволы у Герик и в настоящий момент занимает этот город. Это около пяти тысяч человек плюс минус. Седьмой и Шестой в настоящее время обходят лес Эта и входят в Толию. Через пару дней они достигнут Герик. Это еще почти десять тысяч воинов.

– А что Восьмой и Третий? – поинтересовался Арчибо.

– По последним данным, продолжают стоять на Северной дуге, – ответил дон Галио. – Но пошли слухи…

– Какие слухи? – встрепенулся вдруг дон Беневето.

– Что легионеры переплывают друг к другу, братаются и о чем-то шепчутся.

– Это было всегда, – махнул рукой владыка Беневето. – Но в целом тревожно. И скорее всего для Виталии.

– Ну… – скептически поджал губы дон Галио, – что бы там не случилось, к северу от нынешних позиций лежат болота, топи и пустыни. Прежде чем легионеры выйдут к более-менее чистым землям Эрмонто, они измотаются и уменьшаться в численности. А в Виталии достаточно других семей, которые смогут помешать продвижению…

– Если только легионы не двинутся в Альбу и не погрузятся на торговые корабли, – прищурился дон Альвола.

Дон Галио осекся и промолчал.

– Так что мы медлим? Очевидно силы из Герик и Племецы попытаются соединиться. Нужно разбить те, что сейчас в Племеце и затем взять в осаду Герики…

– Безусловно, это самая верная стратегическая мысль, – хмыкнул дон Беневето. – Но, боюсь, мы критически не успеваем.

– В смысле? Почему? – нахмурился дон Солпено.

– Потому, мой уважаемый друг, что вам как минимум нужно собирать ваших храбрецов по лесам и полям Солпено, – снисходительно ответил дон Беневето, тут же схлопотав в свой адрес злобное рычание. – Мне тоже необходимо поправить потрепанные силы, как и дону Альволе. Дон Галио только-только собирает все свои разрозненные отряды в Ларийской долине. И? как ни странно, из нас всех только дон Арчибо имеет единственный, но готовый к действиям отряд к югу от Герик, в долине Эпилос.

– В две сотни человек, – хмыкнул дон Альвола, за что получил полный злобы взгляд Арчибо.

– А что князь Вельмаш?

– С ним четыре с половиной тысячи мечей, из них полторы тысячи конных, три тысячи пехоты, – сообщил дон Беневето. – Но как бы не были хороши его бойцы, их все же мало, чтобы выбить закрепившихся легионеров. Тем более при поддержке магов.

– Да, маги могут стать проблемой, хотя их не так много, – покачал головой дон Солпено.

– Итак, какие силы мы соберем и где? – уточнил дон Галио.

– Мы с доном Альволовой соберем восемь тысяч. Но не ранее, чем через три дня. Дон Галио? – известил всех дон Беневето.

– У меня будет три тысячи, – сообщил дон Галио. – Мы переправимся через Тибарий и присоединимся к князю Вельмашу.

– Думаю, в ближайшие дни у меня будет пять-шесть тысяч бойцов. – пробурчал дон Солпено.

– Хорошо. Еще некоторые семьи Поретты выставят до двух тысяч. И, как я слышал, кое-кто из Ситеции.

– Можно рассчитывать не больше, чем на пять сотен, – глухо отозвался дон Арчибо. – Уж очень много страху на них навел князь Вельмаш, а за ним и легионеры.

– И того около двадцати трех тысяч. Против семнадцати, – поводив из стороны сторону подбородком, подсчитал дон Беневето. – Хотелось бы лучше, но в открытом поле это все равно преимущество.

– Племеца хорошо укреплена, – возразил дон Арчибо.

– А мы и не собираемся прыгать на её стены и рвы, – хмыкнул дон Беневето. – С учетом складывающихся обстоятельств, предлагаю следующий план действий: с юга и с севера мы двинемся как бы на приступ Племецы. Об этом естественно доложат в Герики. Когда они двинутся на помощь легионам Племецы, мы развернем порядки и ударим по легионам из Герик. Князь Вельмаш же тем временем блокирует легионы в Племеце. Разобравшись с пришедшими из Герик, уморим голодом Племецу. Пощады предлагаю не давать никому. Есть возражения?

Доны промолчали.

– А что будет после? – решил теперь обсудить самое важное дон Солпено. – Ну задушим мы легионы. Как нам быть с рабами и торговлей?

– Представляется в сложившейся ситуации торговлю рабами мы вернем князю Вельмашу, – тоном, не терпящим возражений сказал дон Беневето. – Все же это был его хлеб и его нагло у него утащили. Тем более, что рабы слишком опасным и непонятный товар для нашего истерзанного разными противоречивыми интересами полуострова. Молчите, дон Арчибо. Вы своими интригами наделали дел. И понесете за это наказание. Ваши владения в равнине Гираро отойдут семье Галио. Территории ныне почивших Гаритоло и Бартомио отойдут Альволе. Долина Эпилос вместе с Гериками и округой отойдет семье Беневето, а порт Племеца – семье Солпено. Есть возражения?

Все доны переглянулись между собой. Даже если кто-то и был не согласен, сейчас спорить с доном Беневето, фактически занимавшим господствующее положение в конфликте, было опасно. Арчибо, конечно, совсем осунулся и погрустнел, но был рад, что ему хоть что-то оставили. Как, в прочем, и говорил дон Беневето – пасти овец. Ну а дальше жизнь покажет. Солпено же пыхтел, но понимал, что в войне понес унизительные поражения и передача ему порта была жестом дружбы со стороны Беневето. Поэтому также посчитал предложенный вариант вполне подходящим. Приобретение всей равнины Гираро не сильно было нужно дону Галио, но он тоже понес потери и получение новых территорий восстановит престиж в глазах других семей. Что до дележей земель вокруг далекого Тибария его семье не было дела. Сейчас его больше волновала ситуация на Северной дуге. И чем быстрее разрешится кризис вокруг Племецы, тем меньше шансов, что легионы в нижнем течении Тибария решатся на бунт.

– А что с копями Дол Алга? Я так понимаю, их тоже обещали князю Вельмашу, – подал голос дон Альвола.

– Думаю, князь Вельмаш не так сильно переоценивает свою помощь, – серьезно сказал дон Беневето. – Есть еще вопросы? Тогда за работу, господа. Времени в обрез, – резюмировал дон Беневето и развернул коня. Все доны следом за ним поскакали к своим отрядам.

***

Арилилли готовила свежие перевязочные средства, когда в её походной палатке возник сам архимагистр. Девушка от испуга выронила тряпицы, на которые в тот момент накладывала излечивающие чары. Этот трюк она придумала еще в первое ее знакомство с боевыми ранениями – быть со всеми раненными сразу она не могла, а вот наложить болеутоляющие, дезинфицирующие и затягивающие повязки смогут и люди, не обладающие силой. Менее эффективно, чем прямое воздействие магии, зато лечить можно сразу нескольких.

Глава Конклава выглядел также, как в первый день её знакомства с Полерта – у него было довольно молодое, гладко выбритое лицо, а на глазах устройство, которое кто-то из ребят назвал очками. Сам архимагистр был худ и одет в белоснежную мантию. В руках он держал посох с бесцветным набалдашником.

– Как это понимать? – резко воскликнула Арилилли. Хотя архимагистр считался главой Конклава, никто из советников ему прямо не подчинялся. Формально все они были равны между собой, а архимагистр просто занимался организацией общей работы, материальным обеспечением конклава и участием в церемониалах.

– И тебе доброго вечера, Арилилли, – мягко улыбнувшись, сказал архимагистр.

– Вы, конечно, простите мой тон. Но вот так вот заявляться к девушке прямо в палатку… А если бы я не была одета?

– То я бы ослеп от такой красоты, – продолжая улыбаться, сказал архимагистр.

– Мастер Даниэло, я прошу объясниться!

– Простите, советник. Но я был вынужден сделать прямой переход к вам. Тем более, что, по моим сведениям, вы до поздней ночи занимаетесь чарами, – лицо архимагистра Даниэло немного помрачнело.

– Но для чего, хотела бы я знать.

– Хочу сообщить вам, что мне все известно. И прошу вас воздержатся от банальных возражений. Те, кто умеет видеть чуть дальше, чем собственный кошелек, прекрасно понимают, что вы посеяли пожар народной войны.

Первым порывом Арилилли было начать все же нести обычные в таких случаях отпирательства. Но с учетом всего, что происходило за последние дни, уверенность в правоте их общего дела только окрепла. Поэтому она гордо вскинула голову и спросила.

– И каково же мнение Полерта об этом?

– Нас слишком много в этом древнем сарае, чтобы я знал мнение каждого советника, – мягко усмехнулся Даниэло. – Но мое пока неоднозначно. Имейте ввиду, вы не первые в порыве молодости выступали за «благие» идеи. Очень многие лишились жизни за них. Но практически ничем хорошим все эти затеи не закончились.

– Так что же? Нам считать вас угрозой? – прищурилась Арилилли.

– Пока что угроза для вас – объединенное войско семей. Они надеются вас разбить по частям. Вы в курсе?

– Спасибо, учтем это, – не моргнув глазом соврала Арилилли. На самом деле Олег предвидел это еще в самом начале всего мероприятия, когда даже еще Седьмой легион не занял Орбо. Семьи удивятся, когда узнают, что легионы Герик ударят первыми по князю Вельмашу, который несмотря на все свое воинское искусство был совершенно убежден в небоеспособности легионов. Поэтому опасно открыл свой правый фланг. Именно в этот момент Олег маневрирует выше по течению Тибария.

– Многое будет зависеть от грядущей битвы, Арилилли. Думаю, вы это понимаете. Фактически, это будет отправной точкой той лавины, сдвинуть которую вы решили. Но если боги Омана будут на вашей стороне, впереди вас ждет долгая и непонятная война со множеством семейств, кланов и прочих различных объединений по интересам. И сражение при Племеце не будет играть в ней никакой роли. Вы это осознаете?

– Более чем, – с вызовом заявила Арилилли.

– Хорошо. Тогда пока что могу сказать, что я и мои сторонники займем выжидательную позицию. Но имейте ввиду, что если вы задумали устроить войну магов…

– Мне кажется, тот, кто может смотреть дальше своего кошелька, понимает, что это не так, – снисходительно сказала Арилилли.

– Да, иначе бы мы с вами не говорили. Если не наделаете ошибок, мы сможем подружиться, – сказал Даниэло и поднял руку, чтобы активировать заклятье.

– Постойте. Почему вы говорите со мной? А не с кем-то другим из нас? – вдруг решилась спросить Арилилли.

– Наверное, потому что ваше имя произносят уста умирающих легионеров, – серьезно ответил архимагистр, следом взмахнул рукой и исчез.

Арилилли осталась одна. И улыбнулась.

***

И вот сегодня легион шел на бой прямо-таки с летописным врагом – тем, кто когда-то приложил руку к гибели великой Аперийской Империи, пускай даже в ее осколочном варианте. И да, всем было хорошо известно, что маги заигрались и в безумии своей натворили дел на юге Виталии. Но жители Аперии гибли от меча довровских воинов и их союзников точно также как от магии стариков-волшебников. И если последние бились за будущее Аперии, каким бы они его не представляли, то первые пришли это будущее пресечь.

– Держать строй, не терять темп! – пронесся по строю приказ центуриона манипулы. Публиций повторил то же самое своим бойцам, его заместитель – еще разок, для верности, вторил общему приказу.