Квадрат времени

– Тебя не за хлебом, а за смертью посылать. – Проворчала жена, открывая входную дверь.

– Встретил двух приятелей, немного поговорили.

– Наверно о выпивке и женщинах.

– Скорее о пустых бутылках и грязных подъездах.

– Ладно, хватит прикалываться, я разогрела макароны с котлетами, мой руки и садись есть.

С некоторого времени я недолюбливаю подобную пищу, но язык не поворачивается сказать жене. Она считает домашние колеты своим коронным блюдом, жарит их целыми кастрюлями. Собственно этот кулинарный шедевр получается действительно великолепным. Я раньше наслаждался их замечательным ароматом до одного «прекрасного» момента: Жена двумя годами ранее случайно встретила подругу далёкого детства – сейчас полную круглолицую дамочку с взбалмошным характером. У Любы феноменальная память на лица, она может узнать даже человека, с которым когда-то ходила в один детский сад. С такими способностями только в милиции работать. Долгая беседа на улице посередине тротуара естественно закончилась взаимными приглашениями и обменом телефонными номерами и новыми адресами.

Спустя неделю я, придя с работы, обнаружил в прихожей благоухающую пару мужских ботинок и женских туфель. Такого «аромата» я ни до, ни после не встречал. В углу стояли два огромных туго набитых мешка. Из кухни доносились оживлённые голоса. Войдя туда, я увидел несколько смущённую жену за столом с подругой детства, пришедшую в гости с мужем, хилым человечком с узкими детскими ладошками. На столе дымились тарелки макарон с котлетами, посередине красовалась начатая литровая бутылка водки. Можете представить приём пищи с явственным носочным «благоуханием» из-под стола. Мне никогда не доставляло удовольствия распитие крепких напитков, всегда предпочитал лёгкое вино. Но в этот раз только хорошая порция водки помогла преодолеть рвотные спазмы, заглушая неуместный за столом аромат. Очень хотелось убежать в другую комнату, но что не сделаешь ради соблюдения приличий?

Бесконечный ужин, наконец, закончился, гости, прихватив мешки, ушли, взяв обещание посетить их в ближайшее время. Жена, закрыв дверь, сказала, что подруга приносила на продажу искусственные плюшевые шубы, сейчас в таком уродстве ходят только бомжи. Супруга со смехом рассказала, что с трудом, стараясь не обидеть, отделалась от произведения швейной подвальной промышленности.

Позже мы один раз посетили подругу: Никогда я не видел такой захламлённой квартиры, пешеходных дорожек в сантиметровом слое пыли, отвратительных серых простыней на незакрытой покрывалом кровати, гостям предлагалось сидеть на ней, подвернув с краю постельное бельё. Жена была в шоке – детская дружба на этом и закончилась. Конечно, подружка ещё несколько раз пыталась возобновить знакомство – подобные люди бывают очень навязчивы, но, в конце концов, даже она поняла бесплодность таких попыток и даже отвернулась, недавно встретившись на улице.

С тех пор я ем котлеты, только предварительно залив толстым слоем острого кетчупа. Правда, воспоминания постепенно сглаживаются, временами я бываю вновь способен наслаждаться вкусом поварского шедевра.

В этот вечер потребовалось не слишком много томатной приправы. Мы поужинали, а остаток вечера традиционно провели перед телевизором.

Утром я встал пораньше, пока не проснулись жена и дочь, умылся, попил пустого чаю без сахара и остался на кухне ожидать появление пришельца.

– Доброе утро, – поприветствовал меня Соловей.

– Здравствуйте, – ответил я – теперь можно продолжить разговор.

– Проблема в том, – с ходу начал пришелец – чтобы не нарушать естественного хода событий.

– Иными словами, – догадался я – нужен мой труп, чтобы можно было сделать медицинское заключение о смерти и на третий день похоронить.

– Верно, такая понятливость свидетельствует о правильности моего выбора, – подтвердил Сол, – теперь необходимо постоянно следить за состоянием вашего здоровья, надо не пропустить срок, чтобы вовремя предупредить о приближающейся смерти. Мы скроемся в безлюдном месте, я создам вокруг силовое поле, устраню причины, ведущие к остановке сердца, заодно исправлю зрение, восстановлю здоровье, затем приму человеческий облик и инсценирую вашу смерть. Гроб я покину после того, как в могилу упадут первые комья земли.

– Но врачи могут сделать вскрытие, что будете делать в этом случае?

– Во время анатомирования надо будет копировать человеческие органы в месте разреза, кроме этого придется имитировать вес тела достаточно долгое время, но с этой задачей справится не слишком трудно, мне раньше доводилось это делать, только нужно создать больший, чем обычно, запас энергии. Конечно, проще всего было дождаться естественной смерти, потом извлечь тело из могилы и восстановить, но я не люблю возиться с трупами, особенно тяжело восстанавливать мозг, и в этом случае не удастся полностью восстановить память. По большому счёту это уже будет другая личность, прежним останется только тело. Даже мне этот вариант совсем не нравится, а вам – тем более. Кроме того психологически просто неприятно общаться с бывшим покойником. Есть какие-нибудь вопросы или поправки относительно предложенного плана?

– Есть одно предложение – перейти на «ты», похоже мы долго будем вместе, и хочу надеяться, станем хорошими друзьями. Ещё хотелось бы посмотреть, как прежде выглядел ваш народ.

– Предложение с радостью принимаю, я очень благодарен за такое отношение, думаю, тебе никогда не придётся пожалеть о состоявшемся знакомстве.

Передо мной появилось удивительное существо полутораметрового роста с огромными, чёрными глазами, с головы до ног покрытое зеленовато-жёлтой кожей с мелкими чешуйками. Облик странного создания одновременно напоминал ящерицу, птицу и человека. Не буду скрывать, в первую секунду меня чуть не вывернуло, хорошо, что желудок был пуст. Никогда не страдал ксенофобией, но видимо это не относится к инопланетянам. В конце концов, дружат же люди с различными животными, даже с крокодилами. Ко всему можно привыкнуть. Я знавал одного чудака, который имел в приятелях обычного таракана, держал его в спичечном коробке и выводил гулять по кухне на верёвочке. Правда, этого оригинала потом увезли лечиться. Возможно, Сол почувствовал мою реакцию, но по его лицу ничего не удалось заметить. Впрочем, передо мной был только фантом, хозяин которого не имеет физической оболочки. Для такого привидения любое выражение эмоций лишь ненужная роскошь. Пришелец протянул правую четырёхпалую верхнюю конечность, я стиснул зубы, легонько пожал невесомую кисть в знак будущей дружбы, и существо растаяло в воздухе.

– Подобным образом выглядели мои предки восемьсот тысяч ваших лет назад, в те времена они имели обычное биологическое тело.– Пояснил Сол, и продолжил: – Твоя смерть по моим расчётам должна наступить в течение ближайших четырёх дней, и, скорее всего, её нужно ожидать во время пребывания на работе. Там у тебя было два раза плохо с сердцем, третий с очень большой долей вероятности станет последним. Необходимо взять с собой запас продуктов на три дня, во время которых мне надо будет играть роль покойника.

– С этим более или менее ясно, но как жить в древней Антарктиде? Я даже не знаю языка местных жителей.

– Можешь не беспокоиться, на целый год мы поселимся вдали от людей на необитаемом острове, за это время сможешь научиться языку, и всему, что будет необходимо для жизни среди обитателей древнего материка.

Разговор прервала вошедшая на кухню жена:

– Что случилось? Такого выражения лица мне давно не приходилось видеть, словно собираешься на похороны.

– Никто не умер.– Ответил я. – Просто голова сильно болит, наверно давление поднялось, в сердце покалывает, как будто иголка туда воткнулась.

– Мне надоело сотни раз повторять, надо идти к врачу.

– И сидеть полдня к терапевту? Потом столько же у кардиолога? Среди толпы старых бабок? Спасибо! В этих очередях ещё больше заболеешь. Вообще пока диагноз официально не поставлен болезнь находится в виртуальном пространстве, а напишут на бумаге то всё…

– С твоими глупыми теориями скоро в ящик сыграешь.

– Между прочим я недавно читал на работе в каком-то журнале или газете, что рак у курильщиков развивается много лет, а они ничего не чувствуют, потому, что в лёгких нет болевых нервов. Узнают о болезни на флюорографии уже поздно, делают операцию и редко кто протянет больше года. А если бы не узнали, то может, лет десять ещё спокойно прожили.

– У вас на заводе все такие тёмные, как ты? Вечно начитаешься всякого, чего не понимаешь. На работе надо делом заниматься, а не макулатуру перелистывать.

– Мы только вовремя обеда читаем. Мужики из дома приносят старые газеты и журнала, а иногда и разные познавательные книжки. Там попадаются очень интересные статьи.

– Хватит глупости говорить. Всё время споришь. Сейчас же съешь таблетку валидола и полежи пока готовится завтрак. В понедельник отпросись с работы пораньше, обязательно сходи в поликлинику.

Ничего больше не оставалось, как молча согласиться, пойти в спальню и лечь на кровать. Незаметно пришёл сон – скорее кошмар: я облетаю, стоя в гробу, всех родных, друзей, знакомых и каждому вручаю бутылку пива…

Спустя два часа после завтрака мы вдвоём пошли по магазинам, жена хотела купить мне новые зимние куртку и ботинки. Она всегда любила покупать тёплые вещи весной, пользуясь сезонными скидками, но я всё отказывался и говорил, что могу ещё походить в старой одежде. Недавно я видел интересную куртку со специальной, реагирующей на температуру, новейшей тканью, имеющей микропоры, открывающиеся при тёплой погоде, а закрывающиеся при холоде. На внутреннем кармане оригинальная одежда имеет специальные пластиковые датчики, меняющие свой цвет в зависимости от температуры под курткой. Такая одежда стоит в два раза дороже обычной. Ничего подобного мне больше не попадалось. В тот раз я был один и не взял достаточно денег. Сейчас мне ни на что другое даже смотреть не хочется. Впрочем, скоро мне современная одежда совсем не понадобится. Будет лучше, если деньги останутся неизрасходованными, когда я уйду в прошлое, они лишними для семьи не будут. После очередного отказа померить понравившуюся жене мужскую куртку мы снова чуть не поругались.

Последнее время мы часто ссоримся по пустякам. Жена стала очень нервной из-за соседей. У них подросли дети: два сына и дочь, теперь мы часто вынуждены слушать гитару или гром музыкального центра сквозь «фанерные» стены старого панельного дома. Особенно действует на нервы ночная музыка: Сколько раз мы колотили молотком по стене, ходили ругаться, но это помогает максимум на одну – две недели. Можно вызвать милицию, но в этом случае соседи окончательно станут врагами, война в таком случае может обойтись очень дорого, остаётся только подождать, когда дети повзрослеют и сами успокоятся. Я иногда думаю, что трудно представить, сколько людей получают инфаркт, вследствие которого даже преждевременно умирают от соседского шума. Если кто-нибудь на «гнилом западе», например в Швеции включит ночью музыку или даже просто запустит стиральную машину, то сразу получит очень серьёзные неприятности с полицией, а у нас в самом крайнем случае отделается смехотворным штрафом. Хорошо бы создать специальные подразделения милиции по борьбе с нарушителями тишины, даже ввести уголовное наказание за систематическое нарушение покоя окружающих людей…

Между тем наш путь пролегал мимо кинотеатра, там шла очень разрекламированная кинокартина в жанре мистической драмы. Мне пришло в голову, что последний раз мы вместе с друзьями были на просмотре фильма более десяти лет назад, а вдвоём не посещали кинотеатр со времён далёкой молодости. На неожиданное предложение сходить в кино, жена, удивлённо взглянула на меня, улыбнулась и через мгновение согласилась. Во время просмотра мы сидели, обнявшись, но я глядел не на экран, а на подругу жизни и думал о том, как будет тяжело жить разделённым с ней пропастью столетий. Ближе к окончанию фильма мне уже начинало казаться, что правильнее не принимать предложения пришельца и умереть, чем отправляться в чужое время и занимать, не предназначенное для меня, место. Домой мы вернулись около двух часов дня. После обеда я предложил съездить к моей маме, живущей на другом конце города. Ей шестьдесят три года, но до сих пор работает. В наше время одной пенсии, после оплаты коммунальных услуг, и на молоко с хлебом не хватает. Правда были моменты и похуже, когда по полгода задерживали зарплату, и маме приходилось делиться со своими детьми скромными подачками от родного государства. Конечно, мы потом вернули сторицей, но невыразимо стыдно здоровым мужикам просить денег у матерей-старушек…

Жена позвонила маме, моей сестре Ире и брату Володе. Мы вновь собрались и вышли на улицу, по пути на автобусную остановку зашли в ближайший магазин, купили водки, сухого вина и торт. Через час я, Люба и брат с подругой Ларисой уже сидели у мамы за накрытым столом. Минут через двадцать присоединились сестра с мужем Сергеем и девятилетней дочерью Ксюшей. Они только полгода назад купили новую квартиру и съехали от мамы. Племянница не упускала возможности проведать оставшихся здесь подруг. Родители одну пока далеко не отпускали, но всегда брали с собой, когда приезжали в гости.

К пяти часам вечера алкоголь поднял настроение, закуски были распробованы, горячее стояло в духовке; начались разговоры за жизнь. Мама и Люба решали дачные проблемы, Ира с Ларисой обсуждали общих знакомых, Володя принялся рассказывать Сергею о своей новой работе. Я с грустью смотрел на оживлённо беседующих близких людей, сожалея о бездарно растраченных годах и глупом пренебрежении своим здоровьем. Правда ещё совсем молодым я пытался заниматься спортом, даже бегал по утрам и начинал изучать каратэ, научился бить кирпичи кулаком, но потом всё забылось. Мышцы одрябли, квадраты пресса разгладились, покрылись жирком. Совсем слабаком я, слава богу, ещё не стал, но до этого оставалось не много. Мне не удалось сделать счастливой жизнь своей семьи, оставляю в наследство лишь жалкое подобие квартиры и крохотный счет в банке, хорошо хоть кредитов не набрал. Сейчас меня не могли заинтересовать беседы о разных пустяках, поэтому я остался без собеседника. Племяннице тоже стало одиноко среди занятых разговорами взрослых; она попросилась у Иры сходить к подружке, живущей в соседнем подъезде. Я встал закрыть входные двери, на пороге Ксюша протянула правую руку; на ладони лежал черный зеркально гладкий прямоугольник чуть меньше спичечного коробка, по периметру из него выступало множество тонких пластинок золотистого цвета.

– Дядя Костя, вы не знаете, что это за штука?

– Нет, в первый раз вижу, напоминает микросхему.

– Я выменяла у девочки из нашего класса. Она сказала, что папа нашёл эту пластинку во время туристической поездки среди развалин каменной беседки в Греции и долго хранил как талисман – залог того, что он вновь вернётся на это место. Подержите у себя, пока не вернусь. Подруга опять начнёт её выпрашивать, и мы снова можем поссориться.

– Хорошо.

Закрыв за Ксюшей дверь, я ушёл в маленькую комнату, где никого не было. Здесь стоял старый продавленный диван, книжный шкаф хрущёвских времён, поцарапанный, весь в кляксах, письменный стол. Я сел на диван под выцветший от древности настенный гобелен, на котором вышитые олени паслись на лесной опушке.

Самым необычным у Ксюшиной игрушки казалось полное отсутствие буквенных и цифровых обозначений. Я внимательно разглядывал микросхему: при близком рассмотрении одна из двух широких сторон оказалась покрытой правильными рядами мелких серебристых точек. При попытке их сосчитать, блеск усилился, слился в одно блестящее пятно. Яркая вспышка ударила по глазам. Острая боль пронзила мозг. Мир исчез.