– Нет.
– Тогда заходи. Мы просто поговорим.
Анастасия с сомнением взглянула на зелено-голубой осколок прежних времён пригнувшийся перед стеклянными боками соседей.
– Пообщаемся, как подруги, – предложила Зиновия Варфоломеевна. – Я даже забуду про опоздание.
Хвостикова сделала несколько шагов назад, но снова замерла, прислушиваясь к голосу в телефоне.
– Ты не первая, кому так плохо. Поверь, мне было намного хуже. Только одной пережить всё это намного сложнее.
– Только поговорим, – пробормотала она и нажала отбой.
Вернулась к дому 22М и открыла зеркальную дверь. Внутри притаился невозмутимый охранник. Просто стоял и смотрел, пока она не сунула визитку ему в нос.
– Второй этаж. Справа кабинет 777, – сухо проговорил он.
Взбежав по мраморной лестнице, она распахнула массивную дверь и ввалилась в небольшую комнату с высоким потолком. За рядами парт, на громоздком столе, закинув ногу на ногу, сидела женщина в чёрном хитоне в пол с самой скромной геометрической вышивкой. Она курила сигарету в длинном мундштуке и медленно выпускала кольца дыма. Хвостикова не сразу узнала охранницу из центра занятости, так сильно макияж и изысканная одежда её поменяли. Хотя та самая «белая кость» никуда не делась, а только сильнее проступила.
– Новый мир пугает? – прокряхтела Зиновия Варфоломеевна. – Хочешь получить ответы?
– Как стать прежней? – спросила Анастасия от двери.
– Пройди, детка. Не орать же нам через весь класс?
Хвостикова подошла ближе, встав у первой парты, и тогда наставница продолжила.
– Найди истинную любовь. Объедини семь фантомов. Получи заветное желание и будешь, кем хочешь.
– По другому никак.
– Никак!
– Что для этого надо?
Наставница усмехнулась и подавившись дымом, закашлялась.
– Я не хочу так жить, – отрезала Анастасия.
– Почему?
Подробности происшествия в ресторане вылетели из неё, как та злосчастная пуля. Она не упустила ни кровавых деталей, ни телефонного разговора.
– С взрослением, – бросила Зиновия Варфоломеевна, вытащила окурок из мундштука и затушила в пепельнице. – Никто не хочет взрослеть, но так устроена жизнь!
Хвостикова упрямо сжала губы, но наставница всё равно продолжила:
– Мир жесток, а ОТКП – это концентрат. Здесь всё намного хуже. Мерзавцев оно быстро превращает в скотов. Не важно, фаталистов или фанатиков. По природе своей все одинаковые. А безнаказанность из ангела сделает чёрта. Если нельзя умереть по-настоящему, и жить по-настоящему не хочется.
– Да кто такие эти фанатики? – не выдержала Анастасия.
– Те же фаталисты, только в профиль! Одни прикидываются волками, другие овцами, но если содрать шкуры…
– Разницы нет?
– Пробуждение предсказывают провидицы. Потом фаталистам проводят ритуал пробуждения…
– Значит, я… – заволновалась Хвостикова, но наставница перебила.
– Не болтай ерунду. Тебя Логос запретил будить.
– Почему?
– Услышал про твою судьбу и взбесился, – Зиновия Варфоломеевна скривилась. – Варвара лишилась фантома, а я месяц ожоги лечила.
– Вы знакомы?
– Нас не так много.
– Вы знаете Дон Кея?
– Он местный глава фанатиков. Они сначала собирают фантомов на кладбище, а во время пробуждения убивают их. Это, по их мнению, показывает, что смерть не для всех. Разницы, на самом деле никакой, но для них это показатель свободы…
– Они сумасшедшие, – пробормотала Анастасия. – А если бы у моего друга не осталось ни одного фантома?
– Аура бы показала…
– Какая аура? Он тоже о ней говорил.
– Ты что, ауру не видишь? На это способны даже не проснувшиеся, – наставница стянула со стола чистый лист бумаги. – Приложи руку и смотри рассеянным взглядом, не моргая и не отводя глаза. Сосредоточься.
Хвостикова уставилась на свои пальцы. Вскоре вокруг ладони появилось слабое алое сияние.
– Ну и что? Вижу красное…
– А ты что хотела? Сразу всё увидеть? Великую любовь, истинную судьбу и суженого-ряженого? Потренируешься, начнешь больше видеть.
– Но…
– Фанатики ничего не ценят, – оборвала её Зиновия Варфоломеевна, – кроме своего раздутого эгоизма. Хотя к этому сейчас склонны почти все. Убей они фаталиста без фантомов, вмешался бы геронт. Такое не остается безнаказанным. Уж в чём в чём, а в этом логоса нельзя упрекнуть.
– А в чём можно? Что ему очень плохо? – съязвила Анастасия.
– Кому? – опешила наставница.
– Он ведь единственную потерял…
– Он сам её довел. Он себя не контролирует! Довёл и руки опустил. Из-за него по улицам нечисть бродит.
