Софи приподнялась и прилежно поклонилась молодому человеку. На вид ей было около восемнадцати лет, длинные темные волосы не по возрасту были заплетены в густые толстые косички.
На ней было надето белое платье в зеленый цветочек и потертые лакированные туфельки.
Патрик безразлично окинул ее взглядом и остановился. Бездонные карие глаза девушки, как ему показалось, изучали его.
– Софи – наша новая послушница. Поступила сегодня ночью, – произнесла настоятельница и снова кивнула в сторону девочки. – Сегодня вечером я с двумя послушницами уезжаю в город на две недели. Ты – за старшего.
– А как же моя учеба? – удивленно спросил юноша.
– Ты способный ученик, успеем еще! Софи, – обратилась она к девочке, все это время не сводившей глаз с Патрика, – если возникнут какие-нибудь вопросы в мое отсутствие, обратишься к мистеру Адвего, он здесь без пяти минут Преподобный!
Софи утвердительно кивнула и снова изучающим взглядом стала оглядывать юношу.
От ее взгляда ему стало как-то не по себе. Он поспешил извиниться перед настоятельницей и удалился в свою комнату.
Новая послушница совсем не понравилась Патрику. Ее невозмутимый взгляд, которым она смотрела на него, не столько смущал юношу, сколько пугал.
Было в нем что-то предостерегающее, дурное. Как перед надвигающейся бурей, когда не знаешь, чего точно ожидать от непогоды: пройдет ли она мимо, слегка поморосив дождем, или разразится прямо над головой громом и молнией.
«Что здесь делает эта Софи? Ей же лет почти как мне. Насколько я знаю, после восемнадцати сюда уже не берут».
Весь день Патрик провел в раздумьях у себя в комнате. Ему не хотелось выходить.
Во-первых, потому что с Даяной он так и не смог помириться. А во-вторых, новая послушница вселяла в него необъяснимый страх.
К вечеру Патрику все-таки пришлось покинуть свое убежище и выйти проводить Ирму, уезжавшую в Гольден. Предстоящие две недели пугали молодого человека.
Патрику было очень тяжело справляться с послушницами. Они никак не хотели воспринимать его всерьез, поэтому многие его просьбы и приказы оставались неуслышанными.
Юноша только и ждал наступления ночи, чтобы, наконец, остаться одному. Новенькая не докучала, но и с каким-то презрением подглядывала в его сторону.
Даяна делала вид, будто ничего не произошло, однако уже не стремилась поддерживать с ним былые дружеские отношения.
***
Три дня спустя.
– Мистер Адвего! – вбежала без стука в комнату одна из послушниц. – Беда!
Патрик, в это время читавший за столом Библию, вскочил, как ужаленный.
– Что случилось? – глаза юноши округлились, сердце бешено забилось.
– Карли!
– Что с Карли?
– Она, видимо, сломала ногу! – взахлеб произнесла послушница.
– Идем! – Патрик схватил со стола ключи и, затворив за собой дверь, торопливо последовал за девушкой.
Они вышли в монастырский сад и направились в сторону ежевичных кустов, где уже собрались все обитатели монастыря. Карли лежала на траве, держалась за лодыжку и истошно кричала.
– Что здесь произошло? – Патрик приблизился к толпе послушниц, которая тут же расступилась. – Карли, может, ты мне расскажешь?
– Это новенькая! – размазывая слезы по лицу, истерично ответила девушка. – Она схватила меня за ногу!
– Где Софи?! – негодующе произнес Патрик, ища глазами послушницу.
– Я здесь! – Софи гордо выступила из толпы и с вызовом взглянула на юношу. – Она поставила подножку Даяне, я ей ответила тем же. Думаю, мы квиты.
– Так нельзя! – Патрик строго посмотрел на девушку. – Они должны сами наладить свои отношения, третий здесь не должен вмешиваться.
– Ну да. Особенно такой третий, как ты, – глаза Софи сверкнули красной искоркой, лицо исказила яростная злоба. – Вспомни, как ты унизил и прогнал Даяну! – зазвучал в ушах Патрика ее голос.
Молодой человек с ужасом уставился на послушницу и окружающих, но они, казалось, будто не слышали ее слов.
Патрик недоуменно посмотрел на Карли, все еще рыдавшую от боли, и помог ей подняться.
Усилиями остальных послушниц девушку завели в монастырь, где прибывший врач констатировал у нее закрытый перелом.
– Странная какая-то травма, лодыжку девушки помещали в тиски? – удивленно спросил он у Патрика и кивнул на рентгеновский снимок в руке.
– Нет, что вы! – уверенно возразил юноша.
– А похоже на это, посмотрите, – доктор пальцем указал на переломанную кость. – Травма точно не от падения. Уж поверьте мне, я как-никак уже тридцать лет этим занимаюсь. Даже роды вашей покойной матушки принимал.
– Вам виднее, я не медик, – проговорил Патрик и поспешил уйти. – Ну и версии у доктора… тиски… мы что, в средние века живем…
Однако версия доктора никак не давала ему покоя, поэтому юноша, не задумываясь, отправился в комнату послушниц.
– Девушки, покиньте комнату! – строго проговорил он. – Даяна, останься!
Послушницы удивленно переглянулись и покорно вышли. Воцарилась тягучая тишина. Патрик не знал с чего начать разговор.
– Даяна, прежде все я хочу извиниться за тот инцидент… я был не в себе… стресс после смерти Преподобного…
– Не извиняйтесь, я уже забыла, – прервала его речь девушка, и ее глаза впились в лицо Патрика. Ему был знаком этот взгляд.
Так же на него смотрела и новая послушница. Юношу бросило в холодный пот.
– А ты, я смотрю, редкостный мудила, – вдруг выпалила Даяна и быстро приблизилась к Патрику. – Икону покромсал, – томно добавила она и нежно провела правой рукой по его щеке. – Еще и в Преподобные метишь.
Молодой человек округлил глаза и резко отшатнулся. Он не верил своим глазам и ушам.
«Откуда она знает про икону?», пронеслось в его голове. Взглядом, полным страха, Патрик взглянул на Даяну.
– Икона? Откуда ты знаешь? – голос юноши задрожал.
