Лезвие меча Арианта тряхнуло, словно проходит через вязкий камень, затем от огромного бревна отделился приличный кусок. Я поспешно перешел на обычное зрение. У моих ног щелкает пастью страшная голова, глаза все еще смотрят с ненавистью, но их заволакивает пленка смерти.
Донесся топот, мои рыцари мчатся в мою сторону, вздымая мечи. Еще не поняли, что случилось, но раз я покинул седло и меч оставил ножны – надо спешить.
Сэр Макс первым доскакал до утыканного стрелами монстра, его меч взлетел над головой… затем упал в ножны. Килпатрик и Будакер остановили коней рядом, те плясали под ними и не хотели успокоиться, василиск даже мертвый нагонял безотчетный ужас.
– Сэр Ричард! – воскликнул Макс. – Я еще не слышал, чтобы кто-то убил василиска.
Будакер поправил:
– Старый Кенкерд убивал, и не одного. Но у него был волшебный плащ…
– …и это легенды, – закончил Макс задорно. – Как и Угарли – Убийца василисков, что жил тысячу лет назад и летал, подобно птице. Все это бабьи сказки, но сейчас я вижу убитого василиска!
Я отмахнулся:
– Вы лучше скажите, он съедобный? Обычно у ящериц мясо неплохое. Главное, нежирное.
– Так что тут хорошего? – не понял Макс. – Жирное мясо – это мясо. А нежирное – вроде и не мясо вовсе… Сэр Ричард, я никогда даже не слышал, чтобы василиска ели!
Килпатрик хохотнул:
– Будем первыми.
Я посмотрел на небо:
– Тогда небольшой привал. Коней распрячь, напоить, пусть отдохнут. А мы посмотрим, что это за деликатес…
Ворпед, вздыхая и часто крестясь, взялся разделывать редчайшую добычу. Он считается мастером, может шкуру снять так, что остается цела вся, а тушу любого зверя вытаскивает через пасть, сделав всего пару крохотных надрезов.
Отец Бонидерий освятил василиска и прочел над ним очистительную молитву. Все сгрудились и жадно смотрели, как Ворпед ловко расчленяет тушу на части. Нож ни разу не наткнулся на кости, даже между суставами проходил, словно и не касался, куски отваливаются будто сами по себе. Их подхватывали и торопливо нанизывали на прутья.
У костра все спорили о природе василисков, а Ворпед, обычно немногословный, наконец сказал с явным неудовольствием:
– Ну что вы навыдумывали? Василиск вовсе не смотрит на тех, кого хочет сожрать. Он же не камнями питается, понимать надо!..
– А как же ловит? – спросил Килпатрик.
– По слуху.
– Ага, глаза закрывает!
– Ты зубы не скаль, он в самом деле все по слуху, как слепой. Но если добыча не по зубам, василиск может и посмотреть.
Будакер подал голос:
– По-моему, они вообще глаз не открывают. Ну, почти не открывают. Это если на него кто сам нападет, тогда да, посмотрит.
Ворпед продолжал рассудительно:
– Если он будет на всех смотреть, вокруг останутся камни, а сам он с голоду подохнет. Но вы ж видите какой толстый…
Василиск оказался в самом деле крупный и упитанный, хватило на всех, погрызли даже кости, вдруг именно там внутри вся его сила. Мясо василиска, как говорят, придает мужскому взгляду твердость, мышцам силу, а самое главное – увеличивает главную мужскую силу, что для нас так важно. Во всяком случае, говорят, что увеличивает.
Дальше двигались на рысях, останавливаться приходилось иногда из-за леди Беатриссы. Она быстро уставала везти яйцо дракона, подвешенное на палке, это чтоб не стучало о конскую упряжь, рыцари тут же вызывались помочь, и начиналась неразбериха, когда каждый уверял, что знает, что делает, а леди Беатрисса визжала, что вот-вот уронят дракончика.
Я снова выезжал вперед, но однажды на взмыленных конях догнали Макс и Килпатрик, взволнованные, Макс побелел, да и Килпатрик выглядит не на шутку испуганным.
– Сэр Ричард! – кричал Килпатрик, – дальше ни шагу!
Я поспешно остановил Зайчика, свистнул Псу. Впереди прекрасная долина, сочная зеленая трава по пояс, вспыхивают искорки на слюдяных крыльях стрекоз. Я сосредоточился и, сфокусировав зрение, рассмотрел на стеблях толстых кузнечиков. К одному медленно-медленно подбирался богомол.
Простучали копыта коня Будакера, он остановился возле меня, Ворпед и остальные рыцари тоже придержали коней. Лица их стали очень серьезными, а у Ворпеда впервые побледнело и даже вытянулось, что совсем уж дико. К моему удивлению сэр Макс торопливо перекрестился, Килпатрик потрогал амулеты. Подъехал отец Бонидерий и начал читать молитву.
Я спросил тихонько:
– Что случилось?
Макс ответил шепотом:
– Эта долина Молчаливого Стрелка.
Я привстал на стременах, огляделся:
– А где он?
Макс сказал с тоской:
– Если бы знать! Он у нас бы кровью умылся. А потом я, хоть и христианин, с него бы живого шкуру снял и насадил бы на кол.
– Шкуру?
– Из шкуры сделал бы сарацинский барабан. А пока этот гад корчился бы на колу, издыхая медленно, я бы перечислял всех, кого он убил, сволочь…
Будакер откашлялся, лицо мрачное, сказал неприятным голосом:
– Сэр Ричард, никто не знает, кто он. И где прячется. Скорее всего, это не человек. Возможно, какой-то из древних богов. Он живет в этот долине и не терпит человеческой речи. Потому только самые-самые смельчаки отваживаются пересечь ее, а купцы проложили дороги в обход.
Я поинтересовался:
– А как пересекают эти смельчаки?
Он буркнул еще мрачнее:
– Нельзя вымолвить даже единого слова. Даже шепотом! Тут же щелчок, и ты падаешь, пронзенный стрелой. А потом стрела исчезает, словно превращается в пар. Но ты все равно мертв…
Я посмотрел на долину, дальний край упирается в гряду холмов, уже не зеленых, а покрытых деревьями с оранжевой и красной листвой. Там Молчаливый Стрелок уже не тронет…
– Ясно, – ответил я. – Но раз уж мы приехали сюда, а не в обход, то я понимаю, поедем прямо?
