Искатель

   Вагор немного помолчал, что-то припоминая, и затем, с еще большим увлечением, продолжил:

– У меня ведь теперь в городе даже лавка своя есть, там Пиро сейчас торгует. Хороший малый… Два года назад у него беда страшная приключилась: дом загорелся, и вся семья погибла. А Пиро на реке тогда рыбу ловил. Вернулся, когда уже все потушили… Вот я и решил, как староста, взять на себя о нем заботу. Ему тогда уже семнадцатый год шел. Паренек он неглупый, грамотный, да к тому же честный. Такого мне и надо было. Ну и ему, конечно, хорошо. Крыша над головой, да и дело прибыльное. Через годок-другой и дом ему отстроим, потом и жену найдем…

   Он многозначительно посмотрел на младшую дочь. Слушая отца, она вдруг стала грустной и задумчивой. Лирида же, которая уже успела прибрать со стола, казалась неожиданно довольной.

– Жаль, что Пиро пока еще слишком молод и глуп, чтобы понять это, – проговорила она с каким-то сожаленьем.

   Мир явно хотел что-то сказать, но не мог. По-видимому, он опасался своими словами задеть самолюбие радушного хозяина.

– Все мы глупцы, пока не достигнем действительной гармонии…– задумчиво промолвил он.

   Вагор посмотрел на юношу с непониманием, которое, впрочем, быстро сменилось отеческой снисходительностью.

– Ну ладно, – сказал он, вставая, – разговоры, конечно, дело хорошее, но надо бы ложиться. Завтра дел много. Лирида, ты постелешь гостю? – обратился он к дочери.

   Та, посчитав вопрос забавным, улыбнувшись, ответила:

– Конечно, батенька. Покойной ночи.

   Вагор пожелал всем приятных снов и ушел спать. Его уход немного сконфузил искателя, потому как девушки молча занимались своими делами и, казалось, вовсе про него забыли. Но как только из комнаты Вагора послышался храп, Ясенька отложила свое рукоделие, подсела на лавку к Миру и с глазами, горящими любопытством, стала расспрашивать искателя о его путешествии. Мир охотно рассказал ей несколько историй. Ясенька жадно ловила его слова и просила говорить снова и снова. Но, вскоре строгий взгляд Лириды напомнил ей, что пора уложить гостя спать.

   Ясенька неохотно встала, но прежде чем пожелать покойной ночи, она сняла с полки маленький глиняный горшочек, с плотно намотанной тряпкой на горлышке и протянула его искателю.

– Вот, держи. Это чудесная мазь. Отец привез из города от какой-то травницы. Помажь ногу. Не гоже искателю хромать.

   Мир с благодарностью посмотрел в ее лучистые глаза. Ему была очень приятна забота девушки. Он бережно взял горшочек.

– Хорошо, я помажу. Но это, на самом деле, сущий пустяк. Оно и само бы зажило, – но, снова взглянув на девушку, он добавил:

– Благодарю. С этим все-таки вернее будет.

   Ясенька хитро улыбнулась:

– Завтра утром ты в этом убедишься.

   Глава 4

   Проснувшись на следующее утро, Мир отправился на кухню в поисках хозяина. Но там он встретил только Лириду, уже, по-видимому, давно погруженную в свои каждодневные дела.

– С добрым утром, – с улыбкой приветствовал ее юноша. – А где Вагор?

   Лирида, которая сосредоточенно замешивала тесто, лишь мельком взглянула на него.

– Так он давно уж ушел, – сказала она, убирая со лба волосы тыльной стороной ладони. – Дел ведь у него всегда хватает, теперь, наверное, только на обед заглянет, или вовсе к ужину.

– А Ясенька? – чуть помолчав, спросил Мир.

– А эта стрекоза уже давно на речку улетела, – ни то с усмешкой, ни то со снисхождением ответила Лирида.

   Мир вздохнул:

– Как жаль. Я ведь собираюсь уходить…

   Немного подумав, он спросил:

– Может, я могу чем-то помочь?

   Лирида оглядела слипающиеся в тесте пальцы и весело улыбнулась:

– Мне? Навряд ли, это хорошая идея. Но… – она немного подумала. – Кажется, ты мог бы быть сегодня полезен отцу. Сходи к нему. Только без завтрака я тебя не отпущу. Садись, я сейчас.

   Тон ее голоса говорил о том, что она уже давно привыкла к роли бесспорной хозяйки дома. Наблюдая за девушкой, Мир заметил, как резки и точны ее движения. Ничего лишнего. Искатель вдруг подумал, что изо дня в день эта девушка проделывает эти движения по давно выработанной схеме. Почему-то стало немного жутко. В который раз Мир порадовался, что его сегодняшний день не будет похож ни на один из предыдущих.

   Позавтракав, искатель поблагодарил девушку, узнал, где найти ее отца и отправился к нему. Пока он шел, вдруг понял, что нога, беспокоившая его вчера, действительно, перестала болеть. Мир радостно вдохнул: как прекрасно, ощущать добро, которое дарят друг другу люди! В мыслях он снова поблагодарил Ясеньку.

   Искатель застал Вагора за сбором торговой телеги и пересчетом ее содержимого. Поздоровавшись, Мир снова предложил свою помощь.

– Я даже не знаю… Слушай, а ты куда дальше то собирался? Не в город случайно?

– Я ни к чему не привязан. Можно и в город…

   Вагор радостно схватил юношу за плечи.

– Я знаю, ты мне не откажешь. Видишь ли, у меня тут, в деревне, дел полный воз, а надо в город товар отвезти. Мне никак не разорваться. Выручишь, сынок?

– Конечно, – улыбнулся Мир, – но ты не боишься мне товар доверить?

– А чего бояться? – пожал плечами Вагор. – У меня глаз уже так наметан, что я за версту отличу честного человека от бесчестного. В моем деле без этого никак.

   Без лишних мудрствований по тому поводу он объяснил Миру, как найти его лавку и отдал ему бумаги для Пиро.

– Ты, главное, найди моего парнишку, а он уж там сам знает, что к чему, – закончил Вагор с некоторой гордостью за воспитанника. Затем он досчитал товар и поблагодарил ребят, которые грузили телегу.

– Ну что ж, счастливого пути, – сказал он, обнимая Мира, как родного сына. – Хороший ты малый, и забудь, что я вчера наговорил, ничего я в ваших молодых делах не понимаю. Иди своей дорогой и будь счастлив.

   Мир поблагодарил радушного хозяина, залез на облучок и не спеша направился в город, сожалея о том, что так и не простился с Ясенькой. Вагор же еще долго смотрел ему вслед. "Эх, такой малый пропадает…" – наконец пробормотал он, и поспешил заняться делами.

   Мир успел отъехать от деревни не больше, чем на двести шагов, как его жестом остановил вдруг возникший на дороге ни то мальчик, ни то юноша. Выглядел он довольно неопрятно: в закатанных портках, черном потертом жилете и вовсе уж неуместной черной смятой шапке. Но еще более забавный вид придавала ему большая красивая льняная сума, расшитая изящным орнаментом.

– Эй, дружище! Не найдется ли в твоей телеге места для меня, – каким-то уж очень тонким для юноши голосом спросил он. – Мне очень нужно в город, а пешком я и до ночи не дойду.

– Садись, пожалуйста. Тут места хватит.

   Не успел Мир договорить, как юноша, ловко забравшись на телегу, сел возле него. Улыбнувшись попутчику, искатель дернул поводья, и лошадь двинулась дальше. Они немного помолчали. Мир сразу отметил, что мальчик ведет себя несколько странно. Он весело болтал ногами, но при этом все время, будто бы стеснительно отворачивал лицо. Но искателя это мало заботило, слишком много более важных вещей требовалось обдумать. И он бы и доехал так, в молчании, до самого города, если бы вдруг его взгляд не упал на руки мальчика. Мир готов был поклясться, что уже видел их. Такие тонкие, нежно скользящие по воздуху, совершенно женские кисти. Теперь и вся фигура мальчика, показалась Миру знакомой.

– А зачем тебе в город? – не придаваясь дальнейшим размышлениям по этому поводу, спросил искатель попутчика. Тот опустил голову и как-то странно хихикнул.

– Я… Я… У меня там брат работает. К нему и еду, – неуверенно, но с веселой хитринкой в голосе проговорил он, и поджал губы.

   Мир повернулся к юноше и внимательно посмотрел ему в лицо. Неожиданно он издал удивленный возглас и засмеялся:

– Зачем ты это сделала? Что за шутки?

   Странный попутчик тоже весело засмеялся и снял шапку. По плечам рассыпались густые светлые волосы. Это была Ясенька.

– Зачем? – перестав веселиться, переспросила она так, словно ответ был очевиден. – С самого детства я мечтала покинуть свой дом и бродить по свету в поисках счастья и настоящего чуда. Но я не могла. Ведь это так страшно. Да и батеньку оставить боялась. А когда ты пришел, я решила, что это моя удача.

   Какое-то время Мир просто смотрел на нее, пытаясь понять, шутит она или говорит серьезно.

– Ты что, действительно, хочешь ехать со мной? – не мог поверить он.

   Ясенька, довольно улыбаясь, кивнула.

– Но я не могу взять тебя! Что я буду с тобой делать?! Путь искателя слишком тяжел для столь юной девушки. Это глупо.

– Глупо сидеть и ждать, что тебе что-то свалится на голову, – обиженно проговорила Ясенька.

   Она хотела еще что-то сказать, но неожиданно к ее глазам подступили слезы: она и не думала, что может стать обузой.

– А что же будет с Вагором? Что будет с твоим отцом, который так тебя любит, Ясенька?

   Ясенька медленно подняла голову и, вытерев слезы, пристально взглянула Миру в глаза.

– А разве ты никого не оставил там, где начал свой путь?

   Мир отвернулся, не выдержав ее взгляда.

– Что ты почувствовал, увидев перед собой Предсказателя? – продолжала девушка, дрожащим голосом. – Надежду… Надежду на то, что твои устремления все же имеют смысл. То же я почувствовала, когда ты вошел в наш дом. Всю свою жизнь я ждала этого момента. Я знаю точно, что моя судьба иная, совсем не та, что готовит мне мой отец. Конечно, он делает это из любви ко мне, и я благодарна ему за эту любовь. Но все внутри меня тянется к другому пути, как тот, которым идешь ты. И… я не в силах больше ждать…

– Хорошо, – выдавил Мир после долгого молчания, – я возьму тебя. Но я даже не представляю…

   Он не договорил: Ясенька приложила палец к губам, призывая его молчать.

– Не переживай, – улыбнулась она, – все будет хорошо.

   Она ловким движением руки забрала у него поводья, и, издав пронзительно резкий звук, погнала лошадь быстрее.

   Мир погрузился в глубокое раздумье. Судьба явно смеялась над ним. Возможно ли такое? Как можно оставаться искателем, верным своей цели, когда рядом этот, не знающий жизни ребенок? Ведь она даже не представляет, какой делает шаг. Не осознает… и теперь ее как будто совершенно ничего не тревожит. Словно она просто на прогулку вышла…

   Перебирая мысли, искатель даже не заметил, как они подъехали к городу. Ясенька, которая тихо напевала всю дорогу, воскликнула:

– А вот и наш город! Но называю его муравейником! Предстывь, ведь и мы, как только заедем в ворота, тоже станем маленькими муравьишками, – добавила она, подтолкнув плечом Мира.

   Тот встрепенулся так, как будто его разбудили, и хмуро взглянул на девушку – сравнение ему не понравилось.

– Сейчас ты сам в этом убедишься, – пожала плечами Ясенька.

   Они въехали в город и направились к центральной торговой площади. Скопление людей здесь было такое, что телега сначала двигалась крайне медленно, а потом вообще остановилась: посреди дороги, окруженные толпой, стояли бродячие музыканты. А вся площадь была заполнена людьми, передвигающимися от лавки к лавке в поисках нужного товара.

   Мир обреченно вздохнул.

– Похоже, мы простоим здесь дотемна, – проворчал он и отложил поводья. Какое-то время он просто наблюдал происходящее вокруг, а потом вдруг сказал, видимо отвечая своим мыслям:

– По-моему, все эти люди только пытаются казаться занятыми, но на самом деле они просто тянут время до вечера.

– Ты уже почувствовал, как стал частью муравейника? – весело спросила Ясенька и спрыгнула на землю. – Я сейчас.

   Не дожидаясь ответа Мира, девушка юркнула в толпу. Вскоре он услышал, как кто-то настойчиво «просит» музыкантов уйти и не мешать проезду. Те и впрямь послушались и вместе с зеваками отправились вглубь площади. Когда проезд освободился, Мир увидел человека, который сумел так быстро «расчистить» им путь. Это был высокий широкоплечий юноша, чей совсем молодой возраст выдавало только свежее румяное лицо. Рядом с ним стояла Ясенька и указывала на Мира.

– Вот и он – настоящий искатель, – сказала девушка, и они подошли к телеге. Знакомьтесь: Мир это Пирошик, Пирошик это Мир.

   Мир спустился с телеги и пожал юноше руку. Ладонь Пиро оказалась влажной, а в глазах угадывалось неумело скрываемое нервное беспокойство.

– Рад знакомству. Мне рассказывали о тебе, – с улыбкой сказал искатель. Ловко ты дорогу-то «почистил». Не впервой, наверное?

– Конечно, не впервой, – с некоторой важностью ответил Пиро – Любят они возле моей лавки толпиться. Мало того, что шумят, так еще и всю торговлю портят, – с этими словами юноша в один прыжок взобрался на облучок и взял поводья. – Давай Белогривка, сейчас уже отдохнешь.

   Они проехали еще немного и свернули на задний двор красивой большой лавки. Пиро отвязал лошадь и передал поводья Ясеньке. Во всех его действиях чувствовалась уверенность и немалый опыт, не вязавшийся с его крайней молодостью.

   Пока Пиро с Миром разгружали телегу, Ясенька отвела лошадь в маленькое пристроенное стоило.

   Как только она ушла, Пиро повернулся к Миру и резко спросил:

– Ты что и впрямь заберешь ее с собой? Ты… ты не можешь так поступить! – в его голосе одновременно звучали угроза и мольба. – Это неправильно…

   Искатель только пожал плечами:

– А что правильно? Это ведь ее выбор. Разве можно помешать ей следовать за мечтой?

   Пиро взглянул на него глазами, полными невыразимой боли и чуть слышно произнес:

– Я зная, давно понял, что ее мечты далеко отсюда. Но я не готов смириться с этим. Ведь она не просто дорога мне… Теперь она единственный свет в моей жизни…

   Искатель почувствовал, что эти слова Пиро будто бы вырвал из глубины своей души. Стало невероятно жаль этого юношу.

   Но Мир знал, что нельзя поддаваться этому чувству. Он молча передал Пиро новый короб из телеги и, наконец, произнес:

– Послушай, я понимаю, что у тебя на нее были свои взгляды, но эта девушка, судя по всему, пойдет только туда, куда сама захочет… куда обращено ее сердце. И не в моих силах на это повлиять. Рано или поздно она бы все равно ушла.

– Но это глупо! У нее все есть, ее жизнь наполнена радостью. Только одно могло заставить ее забыть об этом…

– И что же? – с горькой усмешкой спросил Мир.

   Пиро пристально посмотрел на него и еле слышно выдавил:

– Просто она влюблена в тебя.

   Мир невесело засмеялся.

– Не глупи. Я искатель, поэтому она поехала со мной. И поверь, мне от этого несладко. Если уговоришь ее остаться – пожалуйста. Но учти одно: Ясенька никогда не сможет стать женой торговца. Посмотри внимательно, и ты поймешь почему.

   Пиро хотел что-то возразить, но в этот момент вернулась Ясенька.

– Я покормила Белогривку, – как всегда улыбаясь, обратилась она к Пиро. – Позаботься о ней до приезда батеньки.

   Заглянув в пустую телегу, она добавила:

– Вы уже закончили? Как быстро!

– Да, Ясенька, сейчас пойдем обедать: старушка Морушь опять принесла мне целую корзину гостинцев, – сказал Пиро, стараясь выглядеть веселым, и указал на большую корзину, накрытую вышитой салфеткой.

– Милая старушка все еще считает тебя ребенком. Как она, кстати? Не хочет вернуться?

– Очень хочет, но сын не пускает. Боится, что она умрет, когда его не будет рядом.

– До чего же порой доходят люди в своем эгоизме! – воскликнула Ясенька и обернулась к Миру. – Представь, Морушь жила у нас в деревне и горя не знала. Какое хозяйство у нее было! А ее сын поехал работать в город, нашел себе здесь жену и решил остаться. Ну, решил и ладно. Но мать свою зачем было сюда тащить? Теперь бедная женщина не знает, куда себя деть. Только в этом вот – Ясенька указала на корзину, – и находит себе утешение.

– Странно, что ее сын этого не понимает… – согласился с ней Пиро.

   Взгляд Мира замер, обращенный в пустоту. Словно читая в ней слова, он задумчиво проговорил:

– К сожалению, под видом заботы о своих родных мы часто неосознанно поступаем с ними, как со своей собственностью. Просто невероятно, сколько разладов среди любящих друг друга возникает из-за этого неонимания. Мы сердимся, не желая принять то, что это не наша неотъемлемая часть, а отдельное существо со своим внутренним миром, ничем не хуже нашего.

– Да, – вдруг погрустнела Ясенька, – я как никто другой понимаю, о чем ты. Мой отец такой. Он замечательный человек, но он всегда пытался сам проложить мой путь.

   Она с мимолетным укором взглянула на Пиро, но тот почувствовал это. Сердце больно сжалось. Но девушка уже снова улыбалась.

– Ладно, пойдемте кушать, – сказала она, подняв корзину.

   Ясенька и Мир ели с большим аппетитом, нахваливая старушку Морушь. Пиро же стоял, опершись на дверной проем. От еды он отказался, сказав, что не голоден.

– Что мне Вагору говорить-то? – неожиданно спросил он, смиренно глядя на довольно жующую, разрумянившуюся Ясеньку.

– Я ему обо всем написала, – стараясь не выдавать своей неуверенности, ответила она. – Надеюсь, он не станет сильно беспокоиться. Ты ведь позаботишься об этом? Она взглянула на Пиро таким невинным светлым взглядом, что тот, не выдержав, отвернулся.

– А что мне еще остается… – вздохнул Пиро. – Я ведь никуда отсюда не денусь… Вряд ли я вообще когда-нибудь смогу покинуть Вагора. Уж слишком многим ему обязан.

– Зря ты так, – проговорил Мир. – Не стоит загонять себя в ловушку обязательств. Ведь это первое, что стоит между нами и свободой…

– Ты ведь это не серьезно? – недоуменно уставился на него Пиро. – А как же чувство долга? Оно тоже мешает?

– Я понимаю, почему тебя это возмущает. В нас воспитывают убежденность в том, что мы всем должны. Но это не так. Человек никому ничего не должен. Это просто удобный миф.

– Но если люди не будут руководствоваться долгом, то представь, какой начнется кошмар! – не мог согласиться с Миром юноша.

– Я так не думаю, – улыбнулся искатель. – Просто люди станут более искренними. И благодарить будут от души, а не потому что так надо. И так, как подсказывает им совесть, не пытаясь сделать непременно то, чего от них ждут…

   Пиро больше не спорил. Его теперь занимал только огонек согласия и интереса в глазах Ясеньки, обращенных к Миру

   Весь оставшийся день прошел в долгих беседах и прогулках по городу. Мир давно уже не был в больших городах. Он старался избегать их. В детстве ему очень не нравилось ощущать себя частью толпы. Теперь Мир понимал почему. Толпа навязывает свой ритм, а иногда и направление движения. Приходит ощущение какого-то безволия. А это всегда претило его натуре.

   Но теперь Мир смотрел на все это по-новому. Толпа рассыпалась в его глазах на сотни людей, каждый из которых, был по-своему прекрасен. Новые наблюдения были столь занимательны, что порой, на удивление своих спутников, он даже останавливался, пытаясь ничего не упустить из виду.

   Ночевать они остались в лавке. Кровать, на которой обычно спал Пиро, отдали Ясеньке, а молодые люди разместились на полу, застеленном овечьими шкурами.

   Засыпая, Пиро проговорил еле слышным шепотом:

– Ты был прав. Я и вправду не принесу ей счастья, я ведь и себе его не могу дать. Ясеньку манит свобода, а у меня ее нет. Хорошо, что она пошла с тобой. Но только прошу тебя, сохрани это хрупкое существо. В ней есть какой-то необыкновенный свет. Не дай ему погаснуть! Ведь она верит в тебя. Помни это… – он говорил спутано, пытаясь выразить скорее чувства, нежели мысли.

   Мир молчал. Мысли, не покидавшие его с момента первого разговора с Пиро, снова возникли в голове:

   «По воле судьбы я причинил много боли этому безвинному юноше. Но все же, это лучшее, что я мог для него сделать. Быть может именно эта боль заставит его очнутся от забытья и отыскать свое настоящее место в жизни…» Мир вдруг вспомнил, что Предсказатель будто бы что-то хотел сказать ему о значении боли, но почему-то не сказал. Размышляя над этим, Мир заснул, ничего не ответив Пиро. А тот, вслушиваясь в тихое дыхание Ясеньки, так и не сомкнул глаз до утра.

   Глава 5.

   Покинув город на следующее утро, искатель с Ясенькой направились на восток. Это направление было выбрано неожиданно для Мира. Дело в том, что, как только они отошли от ворот города, Ясенька вдруг остановилась, воскликнув:

– Смотри! Как прекрасны эти горы, укрытые розовым рассветным туманом!

   Мир, который все еще не свыкся с мыслью, что он теперь путешествует не один, вздрогнул и поднял голову. Увидев то, что привлекло внимание девушки, он замер. Это было действительно прекрасное зрелище.

– Давай пойдем туда, – предложила Ясенька. – Это похоже на волшебную страну.

   Искатель улыбнулся и подумал, что теперь ему уж точно не придется скучать.

– Хорошо. Мне они тоже нравятся.

   И они, вдыхая полной грудью утреннюю свежесть, направились в чарующую неизвестность, которую таили розовые приветливые горы.

   Эта красота и неизвестность, как и прежде, манили искателя, но что-то все-таки было не так. Он поймал себя на мысли, что теперь не может идти отрешенно. Теперь его вдруг стали волновать такие ранее незначительные мелочи, как еда и ночлег. Хотя Мир ничего не обещал Пиро, искателю почему-то казалось, что он поклялся ему оберегать эту, с виду, беззаботную девушку. Он вдруг подумал, что его словно бы привязали веревкой к земле, прервав свободное парение его души и сознания.

   Мир перестал чувствовать ясность. Его мысли стали путанными. Они попеременно комкались и рвались, что приводило юношу в отчаянье. Иногда он отрывал взгляд от тропы под ногами и подолгу пристально смотрел на Ясеньку. Она с такой легкостью шла впереди, то и дело срывая дикие цветы и вплетая их в венок, что, казалось, ее вовсе ничего не тревожило. Тогда ее заразительное спокойствие снова заставляло его расслабиться и наслаждаться окружающей красотой. Но, опустив глаза, он опять погружался в свои нелегкие мысли.

   Его размышления прервал послышавшийся из леса детский крик. Ясенька резко остановилась, напряженно вслушиваясь.

– Ты слышал? – тревожно спросила она.

– Кажется, да. Мне показалось…

   Мир не договорил, потому что Ясенька уже со всех ног бежала к лесу через высокую луговую траву и заросли малины. Он, не колеблясь, последовал за ней.

   Подбежав к лесу, они снова услышали крик, но уже более отчетливый: ребенок явно звал на помощь.

   Следуя на его голос, они, наконец, увидели между деревьев кричащего мальчика. Он сидел, опираясь на руки и пытаясь вытащить свою маленькую ножку, застрявшую в щели между двумя тяжелыми бревнами. Рядом валялся пустой глиняный горшочек.

   Ясенька подбежала к ребенку и, обхватив руками его лохматую голову, прижала к себе.

– Тише, тише… – мягко проговорила она.

   Мир в это время присел возле бревен и ловкими аккуратными движениями вытащил ногу мальчика. Тот приглушенно вскрикнул.

– Ну, вот и все, – с улыбкой сказал Мир. – Если бы ты так не дергался, то, я уверен, ты и сам бы справился.

   Всхлипывая, мальчик поднял на него глаза:

– Я испугался… Думал, что уже не смогу вернуться домой, – он зарыдал, не веря в свое неожиданное «спасение».

   Пока Ясенька его успокаивала, Мир осмотрел ногу мальчика и вздохнул. В панике, пытаясь освободиться, ребенок, судя по всему, не только исцарапал, но и вывихнул ее.

– Видишь, все уже хорошо, – успокаивала мальчика Ясенька. – Добрый Мир освободил твою ножку, теперь все позади.

   Потихоньку успокаиваясь, мальчик еле слышно сказал:

– Мне очень больно…

   Ясенька взглянула на Мира, но тот дал ей знак продолжать говорить.

– Как ты тут оказался? – ласково спросила она мальчика.

– Я только хотел собрать немного ягод, – спрятав лицо в рубашке Ясеньки, всхлипывая, проговорил он. – Моя маленькая сестра совсем заболела. И мама теперь такая худая и грустная. А сегодня утром Есенька вдруг позвала меня и говорит тихо-тихо: «Венюша, я так хочу малины, помнишь, как батенька нам приносил». Она ведь давно уже ничего не кушает почти, – не в силах сдерживать слез, продолжал он, – не хочет. А тут сама попросила. Нам батенька приносил тем летом, говорил, что за лесом растет. А сейчас он много работает, не может принести. Вот я и решил сам…

   Когда я увидел эти бревна, решил совсем немного попрыгать. Я просто … я так люблю на бревнах играть. Я аккуратно, но нога все равно соскользнула и провалилась…

   Он неожиданно вскрикнул: Мир дернул его ногу, вправляя вывихнутый сустав.

– Тшш… – успокоил его искатель, мягко поглаживая больное место. – Так-то лучше. А то остался бы хромым на всю жизнь.

   Он смешно скривил лицо – мальчик улыбнулся сквозь слезы.

– Как звать тебя, герой? Венюша? – спросил Мир, вставая и протягивая ему руку.

– Да… Веня, – робко проговорил мальчик, внимательно оглядывая его. Он взял руку искателя и попытался встать. Опершись на поврежденную ногу, Веня сморщился от боли.