Приключения Они
И всё же Вуфф проявлял упрямство. Они не могла запретить ему совсем прикасаться к себе, ведь они спали на руках у Мамы Йети, практически в обнимку. С другой стороны, ей вовсе не хотелось вызвать раздражение и гнев со стороны своего друга, которому уже сейчас ничего не стоило переломать ей все кости. В результате девушка была ощупана, обнюхана и даже попробована на вкус, буквально с головы до ног! Это и смешило её, и бесило. Ну, и раздражало, конечно!
Они не знала, сколько она ещё выдержит. Её спасение было в тепле и еде, которую давали ей йети, но деятельная человеческая натура требовала выхода из первобытного застоя, в который она угодила. Да, можно даже взрослому человеку некоторое время сидеть в детской песочнице и лепить куличики, развлекая малышей. Это бывает интересно, если длится недолго, но попробуйте провести так месяц-другой без перерыва – взвоете!
Время для размышления у девушки было предостаточно. Планы побега, один безумнее другого, рождались у неё в голове, но отвергались один за другим, за явной невыполнимостью. Самым разумным казалось начесать побольше шерсти с малыша, а может быть и с его родителей, после чего спрясти из этой шерсти нить, а из неё связать себе тёплый костюм. В таком костюме можно было уйти намного дальше, чем голышом, в одной набедренной повязке. Правда, уйти подальше и добраться до человеческого жилья, это было не одно и то же.
Но не это, само по себе значительное обстоятельство делало план трудновыполнимым. Прежде всего, у Они не было ни гребня, чтобы начесать шерсть, ни прялки, чтобы спрясти нить, (она имела самые общие представления о том, как это делается), ни спиц или крючка, чтобы что-то связать. Но, даже имея всё это, трудно было надеяться на успех. Ведь, если бы девушка ловко обращалась со всеми инструментами для изготовления одежды и располагала достаточным количеством материала, то неизвестно дали бы йети ей заниматься чем-то таким – неизвестным, а потому подозрительным. Скорее всего, нет.
Нда, похоже, из этого тоже ничего не выйдет. При самом лучшем раскладе Они должна будет трудиться над осуществлением своего плана несколько месяцев, а погубить его может что угодно. Любопытство Вуффа, например. Проще вырастить шерсть на себе!..
Что-то похожее на внезапное озарение мелькнуло на периферии сознания, и погасло. Интересно, что это было? Они не стала пускаться в погоню за убегающей мыслью. Она знала, что так её вернее всего можно потерять. Лучше расслабиться и подумать о чём-то отвлечённом, и тогда любопытная мысль сама высунется из убежища, где спряталась и обнаружит себя!
Девушка припомнила, как училась трансформироваться в дракона, как овладевала приёмом сжатия личного времени, чтобы не тратить на этот процесс недели и месяцы. Как соединяла всё это с навыком плазменного преображения, чтобы не маяться с постройкой нового тела с помощью усиленного питания, как это делала когда-то мама. Жаль, что всё это не применимо в здешнем мире. Как было бы прекрасно расправить могучие крылья и взмыть к небу, оставив далеко внизу и заснеженные горы, и мороз, и йети!..
И вдруг её осенило – йети! Когда-то дядя Огги рассказывал, что трансформироваться можно в любое существо, не обязательно в дракона. Но, чтобы это сделать, необходимо узнать об этом существе, как можно больше. Самое лучшее, это хорошенько рассмотреть того, в кого желаешь превратиться, а потом съесть его, проглотить полностью
Хорошо ему было рассуждать! Будучи в теле дракона, он мог проглотить кого угодно, чем и занимался постоянно долгие годы, пока не встретил свою принцессу – их с мамой прародительницу, Анхе. Когда Они сама пребывала в драконьем образе, она тоже могла многое что проглотить, но девушка смотрела на вещи иначе, а потому на её счету целиком проглоченной могла считаться только рыба. Ну, не в тунца же ей превращаться здесь в пещере?
Самый лучший мех, защищающий от мороза, кроме йети был у снежных баранов. Но превращаться в снежную овцу Они не хотела. Во-первых, для успешной трансформации надо было разглядеть это животное живым, а потом уже анализировать на вкус. А, во-вторых, был риск, что её не узнают в новом образе, и тогда она попадёт на обед семейства йети в качестве основного блюда.
Нет, трансформироваться в йети было бы самое правильное. Прежде всего, сохранишь тело близкое к человеческому, а значит им легче будет научиться пользоваться. Ну, и приобретёшь вожделенный мех, способный защитить от мороза во время перехода через горы.
Всё это были пока теории, ведь Они, по-прежнему, не чувствовала ни энергию, ни мировую плазму, а без этого о трансформации можно было только мечтать. Но девушка не теряла надежды. Она будет пробовать ещё и ещё, пока не добьётся результата.
А пока не лишним будет потратить время на изучение йети. Вот этого самого йети, который до сих пор так бесцеремонно изучал её саму. Конечно, глотать Вуффа Они не собиралась, да у неё и не получилось бы, но рассмотреть его со всех сторон она была намерена самым внимательнейшим образом. Ничего, пусть немного похохочет от щекотки, как это бывает, когда их отпускают поиграть! А вот проглотить придётся комочек его шерсти… Брр!
Глава 18.
Такого Елизар никак не ожидал! На самом деле он вообще ничего не ожидал, когда из любопытства влез на медленно поднимающееся из пола непонятное сооружение. Сперва, он испытал смесь удивления и разочарования – агрегатина оказалась рельефной картой какой-то гористой местности, выполненной из… золота! Странный выбор материала, но тому, кто всем тут заправляет виднее.
Второй пилот ещё в детстве читал о сокровищах, спрятанных в древних дворцах, храмах и гробницах затерянных в джунглях. Там же обитали всякие чудища и вполне реальные, но не менее опасные твари от ядовитых змей до тигров-людоедов. Сказки, конечно, но, как говорится – сказка ложь, да в ней намёк…
И вот теперь один такой «намёк» в виде странного здания, набитого золотом, а точнее, чуть ли не целиком из него состоящего, стал их приютом. Ладно, принимаем, как данность. Заодно гасим в себе ненужную нотку алчности – ясно, что этим золотом никак нельзя воспользоваться, ведь предметы здесь все большие и тяжёлые до неподъёмности. Отломать себе небольшой кусок проблематично, да и если получится отломать, то можно огрести немаленькие неприятности, когда у золота найдутся хозяева. Но даже если не найдутся, то, как его вывезти из чужой страны? (Они даже не знали, в какой именно стране находились, так-как во время катастрофы все приборы отказали.) И даже если бы удалось что-то пронести через несколько границ, то, как объяснить дома, откуда взялось такое богатство? Так что выкидываем из головы всю эту муть и сосредотачиваемся на проблемах насущных.
Разочарование случилось от того, что он увидел карту. Всё же интереснее было бы посмотреть на какой-нибудь древний механизм – артефакт исчезнувшей цивилизации. А тут – учебное пособие!
И всё же он забрался наверх и осторожно встал на поверхность карты. (Всё-таки дорогая штука!) И тут довелось ему удивиться по-настоящему, потому что карта была живая!
Елизар ясно видел миниатюрные города, дороги по которым двигались люди и повозки, пасущиеся в долинах стада, и даже птиц паривших над всем этим. Что же это такое? Про объёмные картинки он слышал, стереофильмы, где приходилось сидеть в специальных очках, видел. Но такое встретил в первый раз в жизни. Лётчик наклонился пониже, чтобы разглядеть почти микроскопический заснеженный домик у подножья внушительного горного массива, и…
.....................................................................
И вдосталь наелся снега, потому что рухнул в сугроб! Ничего не понимая, Елизар вскочил, поскользнулся и снова очутился в снегу.
– Эй, что это вы делаете, молодой человек? Что с вами? – раздался вдруг рядом дребезжащий старческий голос.
Второй пилот кое-как выбрался из сугроба и увидел почтенную старушку в широченной длинной юбке, переднике и чепце. На носу у этой бабушки красовались круглые очки с толстенными стёклами.
– Я вас спрашиваю, юноша, снова заговорила бабуля, кутаясь в широкую шаль. – Что вы потеряли в этом сугробе? Вы что, заблудились?
– За-заблудился… – ответил Елизар, не слишком покривив душой.
– Я так и знала, – кивнула старушенция. – Зайдите в дом, я напою вас чаем, а вы расскажете мне, куда направлялись в такой поздний час, да ещё и в метель.
Метель на самом деле была преизрядная. Елизар понял, что мороз пробирает его до костей, а потому был рад последовать за неведомой бабушкой в тёплый дом, где его тут же усадили в кресло, укрыли пледом и дали в руки объёмистую кружку с дымящимся напитком.
Бабушка не стала расспрашивать его немедленно о том, откуда он взялся в сугробе перед её домом среди зимы, (он сам очень хотел бы это знать, так-как только что не было ни зимы, ни дома, а были джунгли, авиакатастрофа и странное убежище в виде гигантского золотого барабана), а принялась хлопотать, приговаривая, что как раз время ужина, и гость поспел весьма кстати.
Елизар понимал, что ничего не понимает. Где он? Что это за место? Ясно, что он больше не в джунглях и вообще, скорее всего, на другом материке, но где? И что ему рассказать этой бабуле? Правду? Он сам бы в такую правду ни за что не поверил, так чего же теперь ждать от старушенции? Надо было что-то придумывать, и придумывать быстро.
Он как раз выдумывал правдоподобную ложь о том, как отстал от компании, отправившейся на прогулку, когда в дверь маленького домика постучали.
– Надо же, ещё гости! – проговорила хозяйка и пошла открывать.
Она распахнула дверь и выглянула во двор, впуская в дом свежий холодный воздух и снежинки.
– М-ме-е! – раздалось снаружи.
– Вот те раз! Козочка! – воскликнула хозяйка, всплеснув руками. – Ты-то здесь, откуда, мемека? Ну, заходи, заходи, не оставлять же живую тварь на таком морозе.
Она посторонилась и в дом вошла… козочка? Елизар даже привстал от удивления. Появившееся в комнате существо было покрыто густой белой шерстью и стояло на четырёх ногах, а ещё, у него были аккуратные чёрные рожки. На этом сходство с «козочкой» заканчивалось. Видимо, старушка очень плохо видела сквозь свои толстые очки, раз приняла эту тварь за умное и мирное домашнее животное. Но Елизар никогда не жаловался на зрение и обладал неплохой природной наблюдательностью.
От него не ускользнуло ни отсутствие хвоста у мнимой «козочки», ни то, что она стоит не на четырёх копытцах, а на конечностях имеющих пальцы. Но самое главное, у неведомого животного была морда, в которой не было ничего козьего! Скорее, это можно было бы назвать лицом, сочетающим в себе обезьяньи и человеческие черты. Больше всё-таки было человеческого, так-как лицо было безволосым, цвета тёмной бронзы и даже красивым, по-своему. И с этого лица на Елизара смотрели странно знакомые золотые глаза.
– Ну, что ты встала, милая? – ласково проговорила старушка, обращаясь к этой новой гостье, которая изумлённо уставилась на Елизара. – А, ты мальчика этого боишься? Не бойся, он тебя не съест, это я тебе обещаю! Проходи к очагу, погрейся. Сухарик хочешь?
«Козочка» вежливо взяла из руки хозяйки сухарик и послушно прошла на указанное ей место, косясь при этом на Елизара. Хозяйка ошиблась, она вовсе не боялась лётчика, но была явно удивлена тем, что видит его здесь.
– Ну, вот и славно! – ворковала добрая женщина. – Сегодня у меня на удивление удачный день. А теперь самое время ужинать. Я вас оставлю на минутку, пойду, переоденусь и тогда приступим!
Она скрылась за дверью, ведущей, по-видимому, в спальню. «Козочка» проводила старушку взглядом, после чего повернулась к Елизару и улыбнулась.
– Привет! – сказала она. – Ты откуда здесь взялся?
Струйки холодного пота побежали по спине лётчика. Сейчас он ничего не понимал, но его отчаянно напугало именно то обстоятельство, что это существо ещё и разговаривает!
– К-кто ты? – спросил он дрогнувшим голосом, нащупывая под пледом кобуру с табельным оружием.
– Ты, что меня не узнал? – с удивлением спросила его странная собеседница, но тут же хлопнула себя ладонью по лбу. – Ах, да! Совсем забыла, я же в образе йети. Извини, тебе этого так сразу не понять, а сейчас нет времени рассказывать.
– Они? – севшим отчего-то голосом спросил Елизар.
– Ну, наконец-то! – рассмеялась девушка. – Да, это я. Немного странновато, правда? И, тем не менее, мне так даже нравится. Это тело намного сильнее человеческого, хотя ему далеко до… Но это неважно, обо мне потом. Расскажи, как ты-то здесь очутился? Я думала вы уже давно дошли до побережья, и вас подобрал какой-нибудь корабль.
– Когда бы мы успели дойти? – в свою очередь удивился лётчик, немного приходя в себя. – И суток ещё не прошло, а ураган не думает заканчиваться.
– Не прошло и суток? – воскликнула Они. – А я здесь уже месяца три или четыре! На самом деле точно не знаю, сколько прошло времени – не по чему было считать. Ясно! Дело в разном течении времени в разных мирах.
– В разных мирах?
– Ну, да. А ты не заметил, что находишься в другом мире? Что ж, прими это, как факт. Что было до того, как ты сюда попал?
– Я увидел, что одна из этих штуковин вылезает из пола и слегка светится. Стало интересно, и тогда я залез на неё сверху. Потом я понял, что это рельефная карта, наклонился, чтобы рассмотреть поближе, а в следующий миг провалился в сугроб перед этим домом.
– Ясно! Со мной случилось почти тоже самое. Только я упала в дырку, в которую опустился этот макет. Они, видишь ли, могут опускаться, подниматься и меняться местами. А ещё, их под полом гораздо больше, чем наверху. Я не знаю, что это такое на самом деле, кто это сделал и зачем оно нужно, но могу предположить, что это либо порталы в иные миры, либо миры искусственные. Второе больше похоже на правду. Они созданы в подражание настоящим, но здесь может быть то, чего нет в настоящих мирах. Но, несмотря на всю свою искусственность, здесь всё живое…
– А ты… почему такая? – спросил Елизар, который мало что понял из слов девушки, к тому же никак не мог привыкнуть к её внешнему виду.
Они открыла, было, рот, чтобы ответить, но тут дверь в спальню отворилась и в комнату вошла переодетая старушка. Оба собеседника так и замерли с открытыми ртами, поражённые её внешним видом.
Прежде всего, их потрясло то, что пожилая женщина была почти голой. Её наготу прикрывал только грубый кожаный фартук, какие носят кузнецы, но он закрывал её лишь спереди, оставляя открытым с боков и сзади старческое дряблое тело. Ноги старухи были босыми, корявыми и распухшими, с чудовищными жёлтыми ногтями непомерной длинны. На голове у неё была надета низкая кожаная шапочка – таблетка, из-под которой торчали седые космы. Круглые очки с толстыми стёклами с носа исчезли, но не похоже было, чтобы их хозяйка испытывала неудобства из-за слабого зрения – глаза её смотрели пронзительно и остро. В руках старуха сжимала большой кухонный тесак для рубки мяса.
– А, я вижу, вы подружились! – воскликнула она прежним добреньким голоском, совершенно не подходившим к её нынешнему облику. – Это хорошо. Люблю, когда гости ладят между собой, и не люблю ссор. Когда еда ссорится друг с другом, то приобретает лишний привкус!
Она замолчала как бы в раздумии.
– С кого бы начать? – пробормотала чудовищная бабка себе под нос. – С одной стороны, больше всего люблю мясо юношей, а с другой – давно хотела попробовать на вкус йети, да вот никак не получалось поймать. Взрослые очень сильны, а малышню свою берегут пуще ока! Не подступишься. Кстати, детка – хорошая попытка притвориться козой, даже рожки приделала. Знала я, что йети существа умные, но не ожидала, что настолько!
– Это настоящие рожки! – ответила Они с вызовом и выпрямилась во весь рост.
– А, так ты разговаривать умеешь? – искренне удивилась старуха. – Что за диво такое я сегодня кушать буду!
– Послушайте! – вмешался в их разговор Елизар, выпутываясь из пледа. – Давайте успокоимся, присядем и всё обсудим. Никто никого не будет кушать…
Старуха была явно не в себе и могла натворить беды, но тесак в её руке не слишком смущал крепкого спортивного парня, имевшего честно заработанный разряд по самбо.
– Ну, уж нет! – почти взвыла старуха. – Раз зашли на ужин, значит, будем ужинать! Решено – сегодня я позволю себе маленькое излишество – съем вас обоих. Расточительно, конечно, но очень уж хочется!
– Но… – начал Елизар, но не закончил, потому что на его глазах начало происходить нечто невероятное.
Старуха вдруг преобразилась. Дряблые рыхлые руки и ноги её внезапно налились тонусом и забугрились мускулами. Глаза полностью стали чёрными, без белков, а на месте зрачков появились красные светящиеся точки. Челюсти выдвинулись, а губы поджались, обнажая острые зубы с характерно выраженными клыками.
Бросок и взмах руки были так стремительны, что горло парня едва не оказалось, располосовано лезвием тесака, но Они вовремя рванула его на себя, схватив за плечи! От следующего удара Елизар увернулся сам и оттеснил девушку в угол, поставив между ними и старухой обеденный стол.
Чудовище, которое уже язык не поворачивался назвать пожилой женщиной, тут же запрыгнуло на этот стол и замахнулось снова! Этот удар лётчик блокировал подвернувшимся под руку стулом, который тут же швырнул старухе под ноги, чем смёл её со стола.
От грохота неожиданно тяжёлого тела, казалось, подпрыгнул весь дом. Однако старуха немедленно вскочила живая и невредимая. Даже хищная улыбка не покинула её уста. Чудовище вновь подняло тесак и снова бросилось на зажатую в угол пару! И тут прогремел выстрел.
...............................................................
Елизар помнил всё, что говорили ему, инструктируя по поводу применения оружия. Согласно общему своду действующих законов, правил и инструкций, выходило, что применять пистолет для защиты самолёта, пассажиров и себя лично, выйдет себе дороже в любом случае. Даже если условия складываются таким образом, что правда будет на его стороне, и все самые каверзные подзаконные акты соблюдены, применивший оружие даже против вооружённого противника, всё равно получает здоровенную кляксу на репутации и жирный крест на дальнейшей карьере.
По наивности будущий пилот тогда спросил, зачем вообще им выдаются пистолеты в полёт, раз закон при этом гораздо опаснее бандитов и террористов, которые хотят угнать самолёт? На это ему ответили, что если его что-то не устраивает в профессии лётчика, то дверь на выход всегда открыта, и он может водить автобус – там пистолеты не требуются. Выходило, что оружие им выдаётся с одной целью – если не применил, обвинить в бездействии и трусости, либо «загнать за можай», в своё удовольствие, если всё-таки выстрелил. (То, что в любимой стране любят загонять людей «за можай» по поводу и без повода, от Елизара не было секретом.)
Елизар тогда был весьма удручён тем, что услышал, ведь он до тех пор считал, что в таком серьёзном деле должно быть всё по-честному. Но его успокоил в приватном разговоре инструктор по стрельбе, который преподавал практическую часть предмета. (Юридическое свинство преподавал другой инструктор.)
– Скажи, как ты понимаешь предел необходимой самообороны, – спросил он тогда Елизара. – Когда этот предел, по-твоему, наступает?
Будущий лётчик только пожал плечами. Ни в одном законе такое не было прописано, хоть сколько-нибудь чётко и ясно, и получалось, что этот самый предел, о котором столько говорилось, будет определять судья по своему усмотрению. А что при этом померещится «левой задней» этого судьи, одному Богу известно. Практика показывала, что «левая задняя» любого судьи истолковывала законы против человека, защищающего свою жизнь и жизни вверенных ему людей, так что…
– Так вот, запоминай, – назидательно говорил инструктор. – Предел необходимой самообороны для тебя наступит в том случае, когда за ним тебе будет уже всё равно, что с тобой случится, потому что, если не станешь обороняться, то тебя за этим пределом не будет. Иными словами, выбор твой прост – выстрелить или умереть, а все прочие неприятности и беды, которые потом свалятся на твою голову, суть мелочи, по сравнению со смертью, ведь самое главное, это то, что ты будешь жив.
....................................................................
Теперь настал именно такой момент. Чудовище было чем-то иным, большим, чем просто съехавшей с катушек старухой. Оно было невероятно сильным и выносливым, а ещё, достаточно развитым, чтобы пользоваться оружием. Никакие приёмы самбо тут не помогут, так что лучше уж крест на карьере, чем крест на могилке. Глупо умирать, чтобы потом тебя ещё сожрали!
Все эти мысли промелькнули в голове Елизара за те полторы секунды, которые потребовались старухе, чтобы подняться на ноги. Тогда же было принято решение, что предел необходимой самообороны настал. В это же самое время руки лётчика уже взвели затвор пистолета!
По инструкции требовалось сперва выстрелить в воздух, но Елизар не стал – это не поможет оправдаться, а промедление будет стоить жизни. От первого выстрела всё тело старухи вздрогнуло, она остановилась и с удивлением уставилась на круглую дырочку в фартуке у неё на груди. Но это остановило чудовище лишь на миг. В ту же секунду оно заверещало и снова ринулось в атаку!
Грохнуло ещё раз, потом ещё два раза. Старуха покачнулась, выронила тесак и бесформенной грудой опустилась на пол.
– Ну, вот и всё, – проговорил Елизар, зубы которого отбивали от волнения мелкую дробь.
Но едва он опустил пистолет, как тело, пробитое четырьмя пулями, вновь взвилось вверх, и сильные руки обхватили лётчика! Елизара словно зажало в тиски. Какое там самбо! Он едва мог дышать, а зубы чудовища уже тянулись к его горлу… Единственное что удалось сделать, это выпустить в упор оставшиеся четыре пули, которые не произвели на старуху ровным счётом никакого впечатления.
Они налетела на чудовище сбоку и принялась молотить его кулаками! Девушка забыла всё, чему её учили когда-то в области рукопашного боя и отец, и дядя, а потому дралась, как дерутся девчонки всего мира – беспорядочно и бестолково, но яростно! К тому времени полузадушенный лётчик уже почти потерял сознание, а зубы монстра, готовы были впиться в его горло. И тогда Они, не зная, что предпринять, что есть силы, боднула старуху своими рожками!
Вопль демона резанул барабанные перепонки, грозя людям потерей слуха! Старуха кричала, задрав голову кверху, словно пыталась докричаться до других миров. Её руки упали по швам, выпустив Елизара, и тело лётчика оказалось на полу. Он тут же пришёл в себя и перезарядил пистолет, но стрелять уже не требовалось.
Фигура чудовищной хозяйки дома вдруг начала стремительно «худеть» и истоньшаться. Кожаный фартук внезапно стал ей велик и повис, как на вешалке. То же произошло с шапочкой-таблеткой, съехавшей набекрень. Её всю колотила крупная дрожь, и вдруг целые куски плоти стали отваливаться и падать на пол, рассыпаясь в прах! Тело начало исходить странным черноватым паром, и через пару мгновений осело грудой костей, прикрытой фартуком.
Юноша и девушка посмотрели друг на друга круглыми глазами. Елизар подцепил фартук стволом пистолета и отбросил его в сторону. Куча костей на глазах оседала, сами кости рассыпались и, как будто, испарялись, словно были сделаны из сухого льда. Вскоре от них ничего не осталось.
– Чем это ты её так? – спросил Елизар всё ещё чувствовавший боль от стальных объятий чудовища.
– Вот этим, – почти прошептала девушка и с некоторой опаской погладила свои рожки.
– Они у тебя что, особенные? – снова спросил лётчик.
– Наверное. А ты вообще часто видел у девушек обыкновенные рожки на голове?
Оба снова посмотрели друг на друга и вдруг начали смеяться! Смеялись они долго, мучительно, истерически. В конце концов, Они уже не могла удержаться на ногах от смеха, и Елизару пришлось поддерживать её, чтобы она не упала. Девушка оказалась у него в объятиях, и вдруг её смех прекратился.
С минуту оба смотрели глаза в глаза, после чего Они смущённо высвободилась из рук мужчины, и на всякий случай отошла немного в сторону. Елизар тоже смутился, наверное, первый раз в жизни. Он не забыл, что хотел сделать с этой девушкой, но теперь перед ним была самка йети, хотя он явно чувствовал под шерстью настоящее девичье тело.
– Я не знала, что мои рожки на такое способны, – заговорила девушка, стараясь, под предлогом продолжения разговора, скрыть охватившую её неловкость. – У моего деда были волшебные рога. У отца тоже рога есть, но я никогда не слышала, чтобы он ими пользовался, для чего бы то ни было. Может они ничего такого и не могут. А у меня вот, что получается…