Иван щелкнул тумблером и включил общую трансляцию:
– Говорит Капитан корабля Молчалин! Боевая тревога! Возможно столкновение с превосходящими силами неизвестного противника. Экипажу занять места согласно боевому расписанию! Контакт через двадцать минут.
Буквально через двадцать секунд ожил канал связи с Минаевым и динамики голосом главного артиллериста сообщили:
– У меня все на местах! Не вижу целей. Капитан, тревога учебная что ли?
– Учебная, Гриш, учебная, – хмыкнул Иван, – Борьба с невидимым противником называется. Сейчас Миша тебе картинку сбросит, и будешь учиться, как такие цели поражать, причем сразу в боевой обстановке!
– Ух ты! Это что, все по наши души? Интересно, а они знают, что мы о них знаем? Слушай, Кэп, а может сканеры как-нибудь подстроить, а то проблематично стрелять будет, – через некоторое время со скоростью пулеметной очереди разразился фразами Григорий.
– Со сканерами – идея, остальное не знаю, – ответил Молчалин и, отключив артиллеристов, сказал, – Миша, начинай подстройку резервного сканера, вдруг действительно поможет.
На пару минут рубка погрузилась в тишину, только Ольшанский тихонько барабанил по клавишам, но тут снова ожили колонки:
– Это Седов. Все сделал, готов к старту!
– Старт разрешаю! – ответил Молчалин и нажал несколько кнопок на своем пульте.
Пару минут он провожал взглядом на экране точку катера, стремительно уносящуюся в сторону флагмана, потом шлепнул ладонью по подлокотнику и вызвал главу десанта:
– Акопенко на связи!
– В ситуацию въехал? – сразу взял быка за рога Иван.
– Да, оценил, – буркнул Акопенко, – Куча кораблей, неизвестно каких и неизвестно чьих. Летят к нам, и явно не с целью пригласить на чашечку чая или там кофея. Возможен абордаж.
– Именно так! – согласился Молчалин и задал вопрос, – Слушай, Коль, как ты думаешь, что лучше, отбиваться на нашей территории или попытаться их самих на абордаж взять?
– Кэп, при всем уважении, но ты с катушек ни съехал там, от нервного перенапряжения, – начал Николай.
– Нет, – ответил Иван, – Пока вполне здоров. Я тебе задал конкретный вопрос, изволь на него конкретно ответить!
– Ну… – промычал что-то неопределенное Акопенко.
– Баранки гну! – оборвал мычание Капитан, – Рожай бодрее!
– Хорошо, – вздохнул Николай, – Так как мы ни черта о них не знаем… В общем, лучше пытаться отбиться на нашей территории, тут шансов больше.
– Угу, – сам себе покивал Иван, – Да, ты, Коль, оптимист, как я погляжу. Значит так. Первое отделение в катер, и пусть будут готовы стартовать по моему сигналу и захватывать хоть корыто, хоть дредноут! Остальных распредели по кораблю, согласно плану контрабордажа. Да, как закончишь, сам двигай в рубку и прихвати пару винтовок для нас с Мишей.
– Есть! – без особого энтузиазма ответил Акопенко.
Молчалин откинулся в кресле, прикрыл глаза и стал барабанить пальцами, какой-то сложный мотивчик.
– Есть четкая картинка! – вывел его из задумчивости голос Михаила, – Иван Сергеевич, это мелочевка, такая же, как та тарелка, что за нами следила!
– Чудно! – приоткрыл глаза Иван, – Просто, чудесно! Подключи на этот сканер Акопенко и артиллеристов, пускай полюбуются.
Капитан вновь закрыл глаза и продолжил барабанить. Через пару минут Ольшанский не выдержал и спросил:
– Иван Сергеевич, все сделал. Что дальше?
– А что дальше? – опять приоткрыл глаза Молчалин, – Через десять минут ты передашь мне управление кораблем, и если все будет в порядке, еще через десять минут отправишься обедать и отдыхать.
– А если нет? – осторожно поинтересовался Михаил.
– Ну, а если нет, то у тебя будет прекрасная возможность потренироваться во владении штурмовой винтовкой и вполне возможно развитие этого навыка избавит тебя от необходимости учиться дышать вакуумом, – ответил Иван.
– Все шутите, Кэп? – улыбнулся Ольшанский.
– Да какие уж тут шутки, – хмыкнул Молчалин, – Сейчас Акопенко придет, запрем рубку и начнем выяснять, какие еще сюрпризы, кроме маскировки, несут в себе эти кораблики, – на пульте замигала лампочка входящего сообщения, Иван распрямился и, пару раз проведя пальцем по экрану, забубнил себе под нос: – О! Артиллеристы уже готовы! Так, а вот этого мы пометим на захват, ну, вроде бы все!
Глава 3
Сюрпризы были. Не так чтобы много, но были. И первый сюрприз заключался в том, что тарелки не подошли к рубежу эффективного огня с Аполлона, а на значительном расстоянии от него выпустили в сторону земного корабля какие-то мелкие, то ли ракеты, то ли контейнеры. Причем если бы земляне не перестроили сканер и пристально за ними не наблюдали, хрен бы заметили рой этой мелочи, заботливо прикрытый все той же маскировкой.
Сбросив свой груз, мелкие тарелки, заложили довольно широкий вираж и, похоже, решили удалиться по английски, что Молчалина совершенно не устраивало. А то, что они вообще решили так маневрировать, вызвало у Ивана закономерный вопрос, а зачем? Как-то привык он уже к гравикомпенсаторам и даже помыслить себе не мог, что можно без них обходиться, тем более, что корабли Системы тоже имели что-то подобное и без проблем гасили и набирали скорость мгновенно и без всяких виражей.
Связи не было. Несколько секунд поразмыслив, Иван решил, что отпускать незваных гостей, не самая правильная идея и бросил Аполлон в погоню. Естественно маршрут он проложил таким образом, чтобы облако чужих «подарков» осталось сильно в стороне. Тут-то и случился второй сюрприз. Облако изменило траекторию и ринулось наперерез земному кораблю. Правда скорость у него подкачала, поэтому встреча так и не состоялась.
Дальше, по большому счету, было избиение. Ракеты, скопированные на Земле с Марсианских образцов, сработали на пять баллов, уничтожив девятнадцать объектов, еще два было уничтожено главным калибром, а к последнему устремился катер с десантом. Акопенко в последний момент, все же настоял на том, чтобы лично отправиться с абордажной партией и Иван его отпустил, хотя и без всякого энтузиазма.
То ли Молчалин угадал с выбором посудины для захвата, то ли системы маскировки и глушения связи стояли на всех чужих кораблях, но связи по-прежнему не было. Само решение захватить чужака целым, было правильным, но на душе у Ивана было очень не спокойно, а отсутствие информации о происходящем в реальном времени, делало эту тревогу еще больше.
В общем, Молчалин плюнул, оставил Аполлон на Ольшанского, строго проинструктировав того, что если что пойдет не так, то взрывать вражескую тарелку без размышлений и сожалений, и, взяв второе отделение десантников, на последнем катере, рванул к чужаку. Поступок, конечно, довольно идиотский, но Иван чувствовал, что абсолютно и единственно правильный.
Лететь пришлось не долго. Уже через семь минут, Молчалин пристыковал катер к борту тарелки, буквально в десятке метров от бота Акопенко, и десантники начали резать корпус. За резак, впрочем, как всегда, встал сержант Джон Максвелл, остальные парни, аккуратно оттеснив и прикрыв собой Капитана, взяли будущий проход на прицел. Первого знакомства с таким кораблем им вполне хватило, чтобы относиться к противнику, скажем так, с уважением и воспринимать его всерьез.
Наконец сержант закончил рисовать резаком окружность на корпусе чужака и присоединил к вырезанному фрагменту пневмомолот. Он поднял руку с двумя вытянутыми пальцами и нажал на кнопку пуска. Хлопок и кусок корпуса унесся куда-то вглубь тарелки. Пробитый проход, совершенно неожиданно для Ивана, оказался на потолке. Внутри было светло, на стенах находились длинные светильники, дававшие мягкий, слегка желтоватый свет. Десантники как горох посыпались из катера, тут же занимая свои места и настороженно поводя стволами. Но коридор, в котором они очутились, был абсолютно пуст.
Молчалин тоже выбрался наружу, втайне надеясь, что не выглядит на фоне ребят, как мешок с.., ну, скажем, картошкой. Хорошо, хоть ускорители не стал включать, и в результате, просто, мягко опустился на пол. На чужом корабле наличествовала гравитация, вот только направлена была странно, к центру тарелки, что при взгляде вдоль коридора вызывало чувство близкого горизонта и вызывало странные ощущения. Впрочем, долго размышлять на эту тему, у Ивана не было времени, ощущение, что нужно спешить, иначе произойдет что-то непоправимое, усиливалось с каждой секундой.
Пока Молчалин десантировался, осматривался и тупил, сержант Максвелл видимо осознал, что с таким командиром, надеяться на быстрые и четкие приказы совершенно не приходится и начал командовать сам. Семенов и Шмидт, грамотно прикрывая друг друга, умчались проверять катер Акопенко, пару Ливанова он услал в другую сторону, искать проход во внутренние помещения, а сам с Исигавой остался охранять откровенно тормозящего Капитана. Первая пара вернулась очень быстро и сообщила, что первого отделения в катере нет, равно как и каких-нибудь следов боестолкновения.
Между тем пассивность Молчалина имела простое объяснение. Иван буквально печенкой почувствовал, что ему срочно необходимо уйти в измененное состояние сознания и, секунду поколебавшись, не стал этому предчувствию сопротивляться. А войдя в состояние, он по какому-то наитию, даже не предполагая, что такое вообще возможно, практически остановил время. Остановил он его, естественно, только для своего восприятия, для физического тела ничего не изменилось, но для работы в состоянии «единения со вселенной» физическое тело было не особо-то и нужно.
Не успел Молчалин, как следует освоиться в странно замедлившемся мире, как началось. Прямо сквозь стены к людям устремилось полтора десятка темных сгустков. То ли в этот раз они не сочли нужным пугать людей, то ли на Ивана в его состоянии, это вообще не действовало, но для него чужие так и оставались сгустками тьмы, отдаленно напоминающими стилизованных осьминогов. Выглядели они довольно прикольно, вот, если бы еще не их жутковатые способности, то просто милашки-мультяшки какие-то.
Второе отделение очередной раз доказало, что оно лучшее подразделение десанта на Аполлоне, а может даже и среди всех десантных сил Космофлота. Парни успели среагировать на внезапную атаку и открыли ураганный огонь. Будь осьминогов столько же, сколько и людей, вполне возможно, что десантники отбились бы самостоятельно, но потеря пяти особей ни в малейшей мере не охладила пыл оставшегося десятка. И тут в дело вступил Молчалин.
На сей раз он не стал изощряться, пытаясь создать скальпель или другой образ колюще-режущего предмета. Опыт борьбы со сгустком тьмы, поселившемся в Ливанове, ясно показал, что в данном случае, важна только сила. Иван создал образ руки, напитал его, всей доступной ему энергией, и, схватив ближайшего осьминожка, сжал его в кулаке. Расход сил оказался не так уж и велик, но и маленьким назвать его язык бы не повернулся. Прикинув, что на оставшихся чужих его сил должно вполне хватить, Молчалин сформировал вторую руку и ухватил уже двух существ, усилие, секундное сопротивление и обе кляксы растаяли, оставив после себя лишь неяркие вспышки света.
Если бы не замедление течения времени, то Иван при всем желании не успел бы расправиться со всеми темными осьминогами, да он и в состоянии замедления не успел. Восемь существ были им передавлены, но еще одно очутилось в опасной близости к Максвеллу, про десятую тварь Молчалин и вовсе забыл, выпустив ее из поля зрения. И вот когда Иван был готов закончить это эпическое сражение «голыми руками» и придушить последнюю кляксу, что-то коснулось его спины. Точнее, ему в начале показалось, что именно коснулось, а чуть позже он почувствовал уже не касание, а удар кузнечным молотом, причем в роли наковальни, собственно, его спина и выступила.
От этого удара Иван улетел вдоль коридора, еще в полете чувствуя, как силы стремительно покидают как тело, так и сознание. Все на что его хватило, это увидеть, как бы со стороны, что именно с ним приключилось. На его спине сидел осьминог, уже на четверть погрузившийся в тело, воткнув в него все свои щупальца и потихоньку проникая все глубже. Образы рук, которыми Молчалин попытался сбросить тварь, лишь бессильно соскользнули с раздувшихся боков чужого и Иван стал проваливаться в черное беспамятство.
Когда сознание его уже практически покинуло, раздались выстрелы и, вдруг, стало легче. Молчалина хорошо приложило об пол тарелки, выкинуло в реальность, крайне уставшего, но вроде бы, вполне живого. Все произошло настолько быстро, что Иван потерялся во времени и пространстве и предпочел несколько секунд полежать, набираясь сил и собирая в кучу осколки сознания. Но спустя несколько секунд его как котенка дернули за шиворот и поставили на ноги. Причем, так, что он оказался лицом к лицу со взволнованными Ливановым и Гореловым.
