Потерянный свет
– Надеюсь, не с ядом? – пробую пошутить.
– Очень смешно! – скрестив руки и поджав губы, Алая роза не сводит с нас разгневанного взгляда.
Собрав всю волю, чтобы не поперхнуться, все же еле-еле удерживаюсь при появлении Мастера. Воспользовавшись своей излюбленной привычкой изображать призрака, сначала появляется легкий туман, затем материализуясь в девушку в черном коротком платье, силуэт качает головой, развивая длинные светлые волосы.
– Шин уже нашел нового друга… А как же бедняжка Дэйка?
На этих словах я просто не могу сдержаться от возмущения и, подавившись, собираюсь все высказать этой нахальной особе, но с неудовольствием замечаю, что и парень сам поперхнулся.
– Что ты о себе думаешь? Никакие они мне оба не друзья, – без интонации отвечаю, тут же встретившись с изумленным винным взглядом. – И вообще, чего ты о нем вспоминаешь постоянно?
Посмеявшись надо мной, Мастер вновь становиться серьезной.
Хотя вряд ли надолго…
Сколько не смотри на нее, а с виду она не старше меня, однако ее настоящего возраста никто не знает.
– Итак, рада познакомиться. Я Асайто Рай – Мастер гильдии Черный мир, приветствую тебя в гостях. С чем пожаловал и кем являешься?
Из-под капюшона слышится смешок.
– У нас похожие имена…
Передернувшись от мысли, что сижу между ними, хочу уже слезть, позабыв о долге, когда чувствую теплую ладонь Рисы на своей руке и отдергиваю ее. Но остаюсь сидеть на месте, делая вид, что не имею к беседе ни малейшего отношения.
– Как славно, коль так и есть, – по-детски невинно хлопает ладонями черноглазая девушка. – Хорошие ли ты новости принес или плохие?
– Уж всем вам лучше знать… – неопределенно отвечает он. – Просто выслушайте.
В этот момент в холл заходит Цукия со своим псом, подарив мне предвкушающий издевательства взгляд, и, сев на один из столов, прислушивается к общему разговору.
– Во время Ежегодного зимнего фестиваля гильдия Семя кошмара планирует развязать войну… с вами. И для этого собирает информацию, ведь как назло многие в разъездах, – без оскорбления или тени намека протягивает гость. – Два дня назад наш Мастер приказал убить двоих из вашей гильдии, для развязки так сказать. Затем тайно напасть прямо в разгар празднества. Я знаю убийцу, но не скажу его имя.
Подарив мне быстрый взгляд, парень дает понять мне, что он имеет в виду. Я лишь киваю в ответ.
– Я не знаю, кого они еще убьют. Через два дня начало фестиваля, а еще через три начало войны… Готовьтесь. Призывайте ваших. Хотите узнать что-нибудь еще?
Лишь потрясенное молчание, разбавляемое мягким потрескиванием огня из камина, доносится в ответ. Даже Мастер, чуть приоткрыв рот, не верящим взглядом смотрит на пустой холл. Сам гость не отрывает взгляда с танцующего и оставляющего тени на стенах пламени.
– Зачем рассказываешь нам обо всем? Ведь это считается предательством, – решительно вмешивается Риса.
– Не-а. Это не так… А причина… тоже не важна.
По голосу становиться заметно, что парень теряется.
Ловушка?..
– Хорошо. Ты вернешься и ничего не расскажешь о нас и что сделал?
На вопрос Мастера он кивает. Легко спрыгнув, она встает напротив незнакомца и слегка улыбается, в меру случившихся обстоятельств.
– Я от всей души благодарю тебя.
– Не стоит… – поставив недопитый чай на стойку, парень встает, обернувшись ко мне. – Благодарить вас должен я. Прощайте.
Махнув рукой, незнакомец покидает пределы нашей гильдии.
Общее настроение оставляет желать лучшего, впрочем, ни разу не замечал здесь радостной обстановки. Не зная, что мне следует делать, как всегда в попытке скрыться из виду, встаю и ухожу. Но уже в коридоре до меня доносится голос:
– Я созову всех…
Дверь в комнату оказывается незапертой. Войдя, как и ожидалось, застаю сестренку за руническим столом. Скрестив руки и нахмурившись, она непрерывно смотрит на дымящийся черный браслет.
– Как успехи?
Облокотившись о косяк двери, настороженно смотрю на открытое окно.
– Руны причиняют боль и внушают галлюцинации. Вторая нить заклятий схожа с теми зелеными рунами, что ты дал мне ранее. Наверное, это амулет кошмаров…
– А тебе не кажется, что нужно сдать его в Министерство?
Обернувшись, сестра складывает локти на спинке стула, задумчиво смотря в пол.
– Мы не найдем убийцу и придется все объяснять. Это надолго. Если хочешь, я посоветуюсь с Мастером.
Оттолкнувшись и скинув ботинки, я ложусь на кровать, хорошо обдумывая ее слова.
Министерство и в правду объявит суд, выяснения затянутся на месяца три… Тогда войну мы точно проиграем. Однако, если держать амулет при себе, после выяснения подробностей нас могут уличить в сокрытии незаконного оружия. Да и работать с ним не просто и опасно…
– Посоветуйся с Мастером… А что на счет того парня?
Девушка долго молчит и приходиться открыть глаза. Ответив мне безразличием, наконец, сестра неохотно поясняет:
– Не могу сказать, кто он и откуда. Есть два варианта и оба не особо приятные. Но он не враг.
Кивнув, я закладываю руки под голову.
– Ты устал. Спи…
Девушка оставляет меня одного в комнате с открытым и занавешенным плотной портьерой окном. Прикрыв глаза, я стараюсь забыть обо всем.
Со временем кажется, словно из окна в теплую комнату заплывает снег, кружась и преображаясь в туман. Тело становиться легким и мне удается заснуть, но все вокруг слишком естественно, как не бывает во сне. Неожиданный яркий запах леса кружит мысли в непонятном и смутном направлении, заставляя видеть деревья и слышать шелест ветра.
– Эй, Шин? Мне долго ждать тебя?
Веселый детский голосок доносится сверху. Чем-то он знаком. Оглядываясь, я вижу мир подвернутым белой дымкой, в которой едва улавливаются очертания. Голос продолжает дразнить и приходится задрать голову вверх, к качающимся в лучах света могучим ветвям. Словно издалека слышится такой же обиженно-детский голос:
– Спускайся! Ты поранишься!
Спустя мгновенье приходит мысль, что этот голосок принадлежал мне когда-то и что крохотные ладони пред глазами мои. Однако не выходит ими пошевелить. Тусклый свет среди крон деревьев быстро опускается и, приблизившись, мне с трудом удается узнать маленькую девочку на одной из ветвей.
– Ты как всегда прав… – разочарованно проговаривает она, протягивая окровавленную ладошку.
Резко вскочив на кровати, чувствую, как сжимаются легкие.
Сон?
Спустя время, понадобившееся на успокоение дыхания, я не могу вспомнить, о чем было сновидение. Решив, что это не так важно и лучше заняться более важными делами, слезаю с постели. Темнота не в состоянии передать течение времени, поэтому, отыскав ботинки, выхожу в коридор.
Сгустки темноты извиваются в недосягаемом расстоянии от огня, словно давая понять свою живую суть и притянуться друг к другу.
Быть может, имя Карасу, правда подходит мне… Птицы с черным оперением, изгнанники у собственных собратьев, всегда одни среди множества, всегда кроющиеся в тени… Вроде свои, а вроде и сами за себя. Загадочные все же создания эти вороны.
Войдя в полумрак холла, я застаю склоненный над креслом силуэт мальчишки. Свет от камина играет бликами на его взъерошенных светло-зеленых волосах, придавая им непонятный оттенок. Оглянувшись на запертые ставни, все же думаю, уже ночь.
Хотя здесь всегда темно…
– Какими судьбами? Со… Сёра.
Удивленно обернувшись, мальчишка вмиг озаряется улыбкой.
– Шин! Так давно не видел вас обоих! Где пропадали и когда вернулись?
Приглушенный голос просто сочится радостью, отчего мне становиться неловко.
Подойдя ближе, заглядываю ему через плечо, пытаясь понять, чем он занимается. Но увидев свою сестру спящей в кресле, слегка отклоняюсь от темы разговора:
– Ты когда-нибудь перестанешь тискать ее, как зверушку?
– Извини!
Покачав головой, приглашаю его чуть отойти, чтобы не мешать ей разговором. И когда мы устраиваемся в пустой темной кухне, вспоминаю, с чего следует начинать подобные разговоры, когда двое друзей встречаются после долгой разлуки.
То, что мы друзья, утверждать не стану… Но все же стоит поддерживать хорошие отношения со всеми.
– Мы только сегодня вернулись с задания, а уже столько произошло… что и не верится. Когда ты вернулся?
– Да только что, – уронив голову на сложенные руки, на одной из которых виднеется серебряный браслет, Сёра тревожно всматривается в мои глаза. – Мне такое странное задание попалось… И заплатили триста золотых монет… А ты знаешь, что в темноте у тебя черные глаза?
Вокруг нет ни одной свечи, лишь тусклый отсвет пламени из арки. Однако его глаза, в отличие от моих, как оказывается полностью черных, светятся золотистым блеском.
– Значит, ты явился не по зову Мастера? – откинувшись на спинку стула, едва сдерживаюсь, чтоб не скрестить пальцы. – Я знаю, что тебе нравятся тайны и загадки, однако эта не из тех вещей, которые… можно так назвать. В общем, слушай…
Во время рассказа Кейсако ни разу не перебивает, а лишь расстраивается, постоянно смотря на свой браслет из переплетенья металлических перьев. И даже когда, замолчав, я отворачиваюсь в сторону холла, парнишка не решается разрушить гнетущую тишину.
Если припомнить, я в его четырнадцать лет даже еще не вступил в гильдию… кажется, это было, когда мне исполнилось пятнадцать?
– Ребята! Кто хочет помочь мне написать письма? – раздается ласковый голос из холла и в это мгновение в кухню заходит Мастер с горой бумаг. – Как же здесь темно… уф… столько раз говорила ребятам, что это неудобно!
После этих слов, все свечи вспыхивают, давая дневное освещение и тепло.
– Что… это?
В изумлении уставившись на пергаменты, Сёра даже привстает со стула. Девушка улыбается и скидывает шуршащий ворох на стол вместе с коробкой, придержав упавшие бумаги.
– Ты, случаем, не собираешься писать письма всем из гильдии?
– Как ты угадал? – удивленно и обиженно переспрашивает Асайто.
И почему у нас настолько несерьезный Мастер?
– … Не проще ли использовать магию для этого?
– Наверное… – печально склонив голову, она вдруг радостно хлопает в ладоши, обращаясь к парнишке напротив, словно только вспомнив о нем. – Это… заявки на вступление!
– Так много?!
И я, и Сёра в шоке переглядываемся, прежде чем новым взглядом окинуть гору конвертов.
– Это еще за прошедший год! – успокаивает Мастер. – Их всегда бывает столько… мне одной не справиться…
– А мы как можем помочь?
– Напишите всем вежливый отказ!
– … – вновь переглянувшись с Кейсако, я едва собираю развалившиеся в кучку мысли. – Но… они даже не вскрыты.
Засмеявшись, Асайто Рай скрывается в арке, а я с удивлением отмечаю, что мой напарник по несчастью уже с любопытством вчитывается в первый конверт, даже не удосужившись сесть на стул.
– Ого! Я и не знал, что у нас такие требования! Хотя наша гильдия с минимальными требованиями, даже такое количество заявок слишком много.
По голосу сразу становиться понятно, что его это заинтересовывает не на шутку.
– Возможно, их просто не приняли в другие или это баловство…
Обреченно вздохнув, сажусь на место и, взяв первое попавшееся письмо, вскрываю ножичком из коробки с письменными принадлежностями. Быстро пробежав по строчкам, понимаю сразу две вещи.
Быстро мы точно не управимся. И не удивительно, что она не захотела это читать…
Какие-то полчаса слышится только звук разворачиваемой бумаги, шуршание пера, треск пламени и молчаливое изумление.
– Как думаешь, Мастер правда собиралась писать всем письма?
Почесав кончиком пера волосы, Сокол резко отдергивает руку, вспомнив о чернилах, теперь измазавших локоны. Хлопнув ладонью по лбу, он тут же об этом забывает.
– А ты так и не понял?
Настолько велико его удивление, что я невольно отвлекаюсь от очередного письма.
– О чем ты?
– Только никому не говори, хорошо? – снисходительно улыбается парень. – Рай специально ведет себя как безответственное легкомысленное дитя, чтобы порадовать и сблизиться с нами. Большинство в нашей гильдии еще дети, пусть и гении со странностями. И когда им больно и плохо, ее задача поднять всем боевой дух и отвлечь от нерадостных мыслей! Так что, давай постараемся ради нее?
И это мне говорит мальчишка…
– Но даже если так, у нее не всегда получается.
– Зато она никогда не сдается! Таким и должен быть настоящий Мастер.
История 3. Две части единого
Первый день фестиваля едва встретил рассвет, а город уже кишит людьми.
Шум голосов и какофония звуков совсем не мешают горожанам веселиться, даже ребята из гильдии невольно вливаются в общую массу. Однако те, кто более серьезно все воспринимает, занимают наблюдательные позиции на улицах и крышах домов.
Погода слегка морозная с ясным голубым небом и без снега, можно даже сказать с нежными дуновениями ветра.
Прижавшись спиной к одной из стен заведения, окруженного сладким ароматом выпечки, я наблюдаю за разговором сестры и Мастера.
Еще вчера большинство волшебников вернулось в гильдию. И Мастер тут же решила воспользоваться случаем и без права на отказ распределить нас по периметру города.
И вот теперь приходиться наблюдать за веселящимися прохожими, постоянно напоминая себе о главной цели и стараясь не заснуть от скучной суеты вокруг в дополнении собственных нерадостных мыслей.
Хотя о мыслях, приносящих радость, мне даже думать не хочется…
Наконец они заканчивают разговор и расходятся в разные стороны, в какие мне уже известно. Отлепившись от стены и выйдя из переулка, ощущаю на себе ласковый ветер и с трудом отгоняю порыв сбежать от обманчивой мирной суеты. Дойдя до пустого переулка, оглядываюсь и, не заметив ничьего внимания, скрываюсь совсем. Расстояние сужается до пяти шагов и девушка оборачивается, непринужденно склонив голову влево.
– Ты собираешься идти одна?
Она кивает, посмотрев на сверток черной материи в руке.
– А ты пойдешь с Командой 4?
– Что поделать… – отвернувшись на миг, чтобы скрыть досаду от неприятной компании, опираюсь рукой о стену, а второй сжимаю ремень. – Приказы Мастера не обсуждаются, даже если это очередная глупость.
Слегка улыбнувшись, сестренка протягивает свободную руку, чтобы потрепать мне волосы. Сделай так кто-нибудь иной и мне бы пришлось его ударить.
– Расслабься.
– Просто я ненавижу людей… – встряхнув головой, оглядываюсь назад. – Все со мной в порядке.
– Неправда, – чуть сочувственно отвечает сестра.
Конечно, так всегда. Ей хочется, чтобы я был больше к светлой стороне, но как бы она не старалась, изменить себя я не в силе, да и желания нет.
– Может, все же пойдем вместе?
– Не ссорься с ними, – тяжело вздыхает она и, отвернувшись, приподнимает руку.
В это мгновение неприятное чувство настойчиво всплывает в памяти. Но как не стараюсь вспомнить – ничего не приходит в голову. Разве что это очень важно и она наверняка расстроилась, что мне ничего не удалось припомнить об этом жесте.
Решительно развернувшись и влившись в поток радостных людей, пробую отыскать знакомые лица, мысленно готовясь к небольшой войне.
Впрочем, сама война не так страшна, как собственные душевные разногласия. Я не любитель размышлять на тему чувств. Быть может, так было раньше, когда часы напролет от скуки приходилось думать обо всем на свете и пытаться разобраться в себе. Но после вступления в Черный мир меня перестало волновать непонятное нечто внутри, я смог отвлечься на других. Самое странное было в том, что других оказалось понять легче, чем самого себя. Наверное, стоит потешить себя мыслями о том, что однажды найдется кто-то, так же легко разгадающий меня. Правда, разгадка чужих тайн зачастую приводит к конфликтам, поэтому мне больше нравится оставаться наедине с природой и плыть по ее течению. Пожалуй, уж она то точно может принять меня таким какой я есть.
Едва было не замечтавшись, я замечаю среди людей знакомые силуэты и прибавляю шаг, чтобы нагнать их.
Основное торжество проходит на площади и тянется по улицам. Между домами значительно тише и темнее, ведь сюда никто не заглядывает и это дает неплохую возможность поговорить.
Ребята, тоже заприметив хвост, сворачивают в переулок.
Я так и забыл уточнить, сколько месяцев нас с сестрой не было. В любомс случае, выходит, что мы давно не виделись. И теперь, не зная, что хочу увидеть, я рассматриваю волшебников, остановившихся меж двух стен.
Лидер в команде 4 Хашия Йо – каштановые волосы, темно-карие глаза, изображающие добродушное удовольствие. Знак гильдии на правом плече, одежда, как и всегда, черно-серая, на поясе небрежно висят ножны с оружием.
Самый старший из них Ешикатсу Кенджи – длинные стального оттенка волосы, неприветливые светло-лиловые глаза и сдержанная улыбка. Одежду полностью скрывает черный плащ со вставками и карманами, полы слегка развиваются при спокойной и уверенной походке. Руки сцеплены за спиной.
И последняя из их команды девушка, кажется, ее имя Минако – длинные прямые черные волосы и столь же черные глаза. Скучающая походка ничего не выражает, как и всегда равнодушное лицо. Однако это не совсем те черты, которые присуще моей милой сестре. В этой девушке нет ни отчужденности, ни холодности, ни детских черт или небрежности. Скорее некая трагичность и мрачность. По крайней мере, пусть она и не общительна, но любит кошек и в этом мы похожи, поэтому особо не обращаем друг на друга внимания.
– Всем прекрасного утра.
Не скрывая неприязни, позволяю себе улыбнуться. Глаза Кенджи тут же вспыхивают недобрым огнем, предвещая подлую колкость, однако лидер группы его опережает с приветствием.
– Тебя это забавляет? – весело улыбается парень, остановившись напротив меня.
Меня немного удивляет, что он хоть и младше, но одного со мной и Кенджи роста.
– Война – это прекрасно. Мне кажется, вам лучше это знать?
– Тебе не идет роль поэта, – скорчив недовольное лицо, Йо взмахивает рукой в сторону, похоже, даже не заметив. – Что касается этого, отбросим на потом. Сейчас важно исполнить приказ Мастера.
– И чем именно мне заниматься?
Моя протяжная речь, наполненная скучающими и ленивыми нотками, ясно дает понять им, что ничего делать я не намерен. Это заметно по выражению их лиц.
Прости, сестра…
– Шин, – с упреком начинает Йо, но Кенджи его перебивает. – Наше положение серьезно, а твое поведение неуместно. Я не читаю тебе нотаций, но хотя бы отнесись серьезно к делам, касающимся судьбы не только нашей гильдии, но и, возможно, целого города.
– Я серьезен как никогда и внимательно вас слушаю.
Что поделаешь, придраться не к чему.
В течение получаса мне удается выйти в тихий и пустой район города. Отсюда даже не слышны звуки празднеств, которые будут длиться несколько дней и до самой ночи.
Тихое эхо шагов и редкие звуки становятся громче, чем при обычной дневной суете.
Остановившись на неприметной улице и оглядевшись, я приседаю к дороге и бросаю перед собой браслет, сочащийся запрещенной магией сквозь плотную ткань. Сверху на него помещается похожее украшение, со светло-фиолетовыми знаками. Ярко засветившись, они поначалу начинают отвергать друг друга, но, когда слова заклинания доходят до них, начинают сливаться в лиловом свете. Затем уменьшаются в крохотный светящийся шарик, мерцающий тусклым светом, ожидая указания.
– Приведи меня к тому, кто в последний раз использовал амулет.
Взмыв в воздух на полтора метра, светлячок медленно начинает плыть вперед, задерживаясь через десять шагов и дожидаясь заклинателя.
Одна улица сменяется другой, приводя обратно к торжеству и ярмаркам, не останавливаясь, постоянно сворачивая в разных направлениях. Из этого можно сделать вывод, что цель перемещается.
Окружающие люди не обращают на шарик внимания, поглощенные своими заботами.
Свет снова выводит меня на пустующую часть города, продолжая плыть по переулкам и вновь возвращаясь обратно иными путями.
Похоже, найти убийцу таким образом – не самая лучшая идея.
***
Проходя мимо старой часовни по безлюдной улице, я останавливаюсь у ее ворот, чтобы хоть как-то преодолеть скучное ожидание неизвестно чего.
Белые колонны с трещинами от времени оплетены растениями и цветами, высокие ворота заперты на огромный железный замок, ступени разрушены и начинают распадаться на отдельные камни. Запах пыли перебивает морозный воздух. Поежившись от холода, жалею, что не накинула теплого плаща.
Интерес быстро пропадает, его сменяет усталое чувство одиночества.
То ли мне не досталось пары, то ли никто не хочет работать со мной… Шину первому предложили, так он, закашлявшись от неожиданности, просто ушел, а прочие сразу же составили группы или уже состояли в командах. Ну, их можно понять… Я новичок в гильдии и ко мне еще не привыкли, однако холодность Шина меня напугала.
Непонятная обида и горечь вновь всплывают в душе от воспоминания недавнего разговора на кухне.
Прошло всего шесть лет, а ведь он старше меня на два года. Неужели он, правда, забыл обо мне и о нашем обещании?
Невольный образ всплывает в мыслях.
Прохладное утро в лесу, двое детей, пожимающих друг другу окровавленные ладони, скрепляя данное обещание.
А ведь это была его идея… неужели все это – просто детская игра? Однако, пусть в нем и правда есть какая-то женственность, ребенком его назвать сложно было даже тогда.
– А вот и моя маленькая розочка!
Вздрогнув от незнакомого голоса, я оборачиваюсь.
Рядом с первыми ступенями стоит черноволосый парень, цвет глаз его различить трудно из-за длинной челки, но лукавая усмешка наводит на неприятные мысли. Голова чуть наклонена как у хищника, одна рука на поясе, а вторая вертит кольцо. Одежда сплошь черная, даже трудно различить какая именно из-за яркого солнца.
– Кто ты?
Рука непроизвольно тянется к посоху на поясе, едва крохотная руна на основании кольца появляется в поле зрения.
– Ты меня не знаешь, розочка. А вот я про тебя много чего слышал, – словно заманивая в словесную ловушку, незнакомец ловко подбрасывает кольцо, продолжая растягивать слова. – И мне хочется убедиться в правдивости этих слухов. Хотя вру, есть и еще одна причина, по которой мы сегодня вдоволь поиграем.
– Что за причина?
Еще мне хочется спросить какие слухи, но все же удерживаюсь.
– Тебе все так сразу и скажи! Попробуй заставить меня признаться.
Темно-зеленые едкие знаки вспыхивают светом на запястьях и щиколотках незнакомого мага, предупреждая о скоро последующей атаке. Выхватив посох и встав в боевую стойку, я ощущаю чужую силу по искусным движениям и уверенной стойке, показывающую превосходство и ненадобность напрягаться.
– То есть?
– Это значит, что я хочу сразиться с тобой, Алая роза, – поясняет парень.
– У меня вообще-то имя есть… – как бы невзначай добавляю, так как это прозвище начинает надоедать.
– Славно, назови его, если победишь, – дразнит парень, взмахивая рукой.
Из его амулета вырывается стебель с металлическими шипами и, обхватив мое запястье, подается назад. Вскрикнув, я, едва касаясь камня под ногами, даже не успеваю ничего сделать. Но вместо столкновения, мне приходиться пролететь мимо него, и, едва не сломав себе руку при приземлении на каменные плиты, услышать ожидаемую насмешку.
Неожиданный звук вырывает меня из задумчивости.
Свесив голову с края крыши высокого здания, Рудо тихо рычит, давая знать о приближающихся гостях. Неохотно вздохнув и перекатившись со спины, тоже смотрю в ту же сторону, подпирая голову руками.
Из-за одноэтажных домов со множеством переулков и переплетением улиц выходят пятеро человек. Тихо переговариваясь, трое из них идут впереди, чуть позади еще один, а в самом конце поникшим и недовольным хвостиком плетется Сиккигая.
Его лицо, покрытое тенью раздражения и досады, заставляет меня улыбнуться. Тут же я узнаю и других ребят из гильдии.
Вражда с ним не особо привлекает, так как ее смысл настолько теряется в долгих перепалках и колкостях, что его уже и не вспомнить. При одном его виде сложно удержаться от едкого замечания. Хотя сейчас, видя скорбное и обиженное лицо, мне даже становится жаль его, но внутреннее торжество быстро справляется с этим чувством.
Первым меня замечает Сокол, что и неудивительно. В конце концов, за это ему и дали прозвище. Всегда ко всем внимательный, опасный в словесных дуэлях и скрытный парень не раз всех удивлял различными талантами.
Сразу за ним мой взгляд пересекается с синевато-зелеными глазами Шина, омраченными еще больше. В его походке присутствует какая-то обреченность.
Последняя троица оказывается четвертой командой.
Когда они равняются с домом, на крыше которого я нахожусь, начинаю гадать, кто из них первым скажет что-нибудь. Выбор сложный, так как шансы у них равные, а я из любопытства молчу, заготавливая ответы.