– Хрена сидишь?!! Двигай за баранку!!
Кир, не успев даже удивиться, будто сработал какой-то давний авантюрный рефлекс, без промедления бросился к рулю и, вставив электронный ключ зажигания в скважину, завёл фургон.
– Куда?
– На восточную часть города! И, давай уже, ГАЗУЙ!!!
Едва последний из группы запрыгнул в кузов, парень вдавил педаль в пол. Из дыры выскочило несколько человек в серой форме частной корпоративной армии. Как только они увидели фургон, стали палить из пистолетов по колёсам. Один из «мотоциклистов» достал пульт и нажал на кнопку. Весь переулок заволокло пылью и, стены строений, его образующих, осыпались, хороня преследователей. Кир едва успел вывести машину из-под завала. Нарушая немыслимое количество правил дорожного движения и физики твёрдого тела при ускорении, он выехал на ночные дороги мегаполиса. Пять пассажиров молча сидели по краям капсулы. Шестой, в шлеме, указывал дорогу.
– По двухсотой эстакаде уходи в «нижний»!! Не сбавляй скорость!
Он всё время указывал пустынные дороги либо участки, закрытые на ремонт, так что машин попадалось совсем мало. Лишь один раз они выскочили на довольно оживлённый участок. Проносясь мимо автобусной остановки с единственным человеком на ней, Кир не заметил выезжающую сбоку легковушку. Едва успев сориентироваться, он вильнул в сторону, задев её всего лишь краем. Правда, ему тут же пришлось со страшной силой вдавить педаль тормоза, чтобы не размазаться по стене здания. Водитель другой машины похоже не имел большого опыта и, не справившись с управлением, на огромной скорости налетел на бетонные ограждения дороги. Автомобиль встал на два колеса, а затем и вовсе перевернулся, разбрасывая по дороге осколки стекла. Крышу её смяло с такой силой, что…
Кир наблюдал эту картину, судорожно сжимая руль. Когда из разбитого окна безвольно выпала рука, он дёрнулся к двери…
– Не вздумай!! – Над самым его ухом проорал «мотоциклист», – твоя задача – вывести нас отсюда! Отвлечёшься на них – провал операции! Безопасники в паре кварталов отсюда!
Уже уходя со злополучного участка, Кир заметил, как к машине кинулся тот самый человек с остановки.
– Что мы везём?
– Все вопросы потом.
– Неужели меня вернули из мёртвых только для того, чтобы посадить за руль?
Вопрос остался без ответа. Киру снова указали куда свернуть. Он остервенело крутил баранку, пытаясь прогнать из головы картину аварии. Внезапно заговорил планшет, который он бросил на приборную панель перед собой и о котором успел уже забыть. Ошарашенный ведущий, пытаясь скрыть волнение, объявлял:
– Мы только что получили первые кадры записи с прерванной конференции корпорации «ГОРИЗОНТ». Дорогие зрители… это… это сенсация!
Изображение сменилось на освещённую трибуну. За ней стоял какой-то солидный мужчина, во вспышках фотоаппаратов терялось его лицо.
– От лица совета директоров корпорации «ГОРИЗОНТ» я уполномочен заявить, что нашим исследовательским отделом были добыты образцы ДНК, и уже практически выращен клон… Иисуса Христа…
Кир посмотрел на белую капсулу в кузове фургона…
***
Машина остановилась в нижнем городе, в самой его глуши, рядом с циклопической бетонной трубой канала, в которую втекала Москва-река. Около ограждения их ждал старик в шляпе. Когда фургон припарковался, он медленно, опираясь на трость, подошёл к нему и дождался, когда пассажиры выйдут наружу. Кир выбрался вместе со всеми, разминая затёкшие от долгой езды мышцы.
С верхних уровней доносились далёкие звуки полицейских сирен, а воздух заполонили вертолёты. Поисковые патрули спускались сверху вниз, методично обыскивая все возможные места, где можно было бы спрятать фургон. Вокруг мегаполиса раскинулось плотное кольцо кордонов, мимо которого не могло проскочить недосмотренным ни одно транспортное средство. Как похитители собирались прятать капсулу, Кир не мог представить.
Оказавшись на месте, те, что прятали лица под шлемами, наконец-то сняли их. Это были очень молодые парень с девушкой, на вид не больше двадцати-двадцати пяти лет. Парень был в очках крайне интеллигентного вида, в голове с трудом укладывалось, что это он час назад кричал на Кира, пока тот сидел за рулём. Закинув шлем в машину, он подошёл к старику. Девушка же отвела в сторону людей в лабораторных халатах и начала им что-то усердно объяснять. Старик с парнем, разговаривая, приблизились к Киру.
– Добро пожаловать к нам. Меня называют Домовой, – старик, приятно улыбнувшись, чуть приподнял шляпу в приветствии. – О вас, юноша, я уже знаю.
Кир молча кивнул и вопросительно посмотрел на очкастого.
– Что дальше? – тот, в свою очередь посмотрел на Домового.
– У меня всё готово. Вон ту часть ограждения необходимо вытащить из пазов.
Кир с очкариком вдвоём разобрали четыре метра ограждения набережной. Затем Домовой забрался на водительское кресло и съехал вместе с фургоном по пологому спуску прямо в воду. Кир дёрнулся было, когда вода сомкнулась над крышей автомобиля, но Домовой вдруг вышел из ближайшего закоулка.
– Я присмотрю за окрестностями, – сказал он очкарику и растворился в тени.
На плечо Киру опустилась рука.
– Веди нас в свою берлогу. Нужно малость отдышаться, – очкастый махнул рукой своей напарнице. Их спутники, как и старик, исчезли в ближайших подворотнях. Собрав обратно ограждение, троица отправилась к станции монорельса, сеть которого круглосуточно обслуживала жителей столичного мегаполиса.
В обоюдном молчании они добрались до временного обиталища Кира – съёмной квартиры, располагавшейся в переоборудованном под жилые помещения техническом этаже одной из башен Москвы. Не самая презентабельная, она обладала важными плюсами – минимум соседей, хороший доступ в Сеть и так любимый Киром полумрак, постоянно царивший в подобных районах. Воспользовавшись моментом, пока они ехали в вагоне монорельса, Кир внимательнее разглядел своих попутчиков.
Он обратил внимание, что оба очень похожи друг на друга, но не столько чертами лица, как чем-то неуловимым во взгляде, будто мысли, с точностью до оттенка одинаковые, одновременно пробегали в их головах. Даже их улыбки были абсолютно идентичными. Половина улыбки была мягкой и искренне доброй, но ровно посередине будто разрублена, и вторая половина продолжалась усмешкой, циничной и со вкусом горечи.
– Мир отнял у нас наши улыбки, – сказал ему тогда очкарик, заметив изучающий взгляд.
«А ведь они не похожи на нас!» – внезапно понял Кир. Его новые знакомые, окажись они вдруг в толпе молодёжи, могли бы вызвать заинтересованные взгляды. Если ты родился в мегаполисе середины двадцать первого века, то твой внешний вид кричал бы об этом.
Плохая экология, избавившаяся от выбросов выхлопных труб и заводов, но взамен получившая тотальную химиотерапию, когда ребёнок, ещё будучи в утробе, уже знакомится с цветастым перечнем химзаменителей. Молоко матери перестало быть полезным лет тридцать назад. А чуть раньше оно стало немодным.
Несмотря на все запреты и регламенты, познакомиться с алкоголем можно было лет с одиннадцати, а года через два ты узнавал, кто в твоём окружении может подогнать вещества. Дети свободолюбивых родителей, которых в свою очередь вырастило неопытное поколение нулевых, эти дети к своему совершеннолетию успевали изуродовать себя бодимейкерством и изнурить бессонными ночами в виртуале.
Свободные взгляды на жизнь открыли двери порочности и полной оторванности от мира на лицах. Но эти парень с девчонкой были будто из другого времени. Или из какого-то глухого городка в Периферии, застывшего в периоде, когда мир был сложнее и глубже.
***
Едва зайдя в квартиру Кира, парочка разбрелась по углам. Девушка распахнула огромное окно и забралась на подоконник с ногами, а парень сел на край стола.
– Ну, теперь можно и познакомиться. Меня зовут Старший. Её – Младший.
– И что это, чёрт возьми, было?
Старший широко улыбнулся, обнажая два ряда ровных белых зубов.
– Наша команда внедрилась в лабораторию, где выращивали клон Сына Божьего, и, когда настал подходящий момент, выкрала его. В мире закручивается Большая Игра, и то, что растёт в этой капсуле, является одной из её центральных фигур. Мы просто опередили людей, которые собирались сделать то же самое. Среди них есть наши прямые соперники. На дне Москвы-реки её не будут искать… какое-то время, а автономной работы капсулы хватит на ближайшие две недели. Но мы ещё вернёмся к клону. А пока ты выполнишь ещё несколько наших поручений.
– Зачем это вам? Вы же, наверное, всесильны. Не возвращали же меня к жизни только затем, чтобы я…
– Наш мир существует по определённым законам, – не дал договорить Киру Старший. – Не скажу, что нарушение их приведёт к его краху, но смысл существования исчезнет. Когда-то давно человечество придумало шахматы. И всё это время замечательная игра передаётся из поколение в поколение. Она прекрасна своими железобетонными правилами, следуя которым, люди ломают свои головы над доской с фигурами, не теряя интереса вот уже почти две тысячи лет. А не будь шахматных правил, не сохранилось бы самой игры…
– Нашей стороне понадобилась перспективная пешка. – Младший развернулась на подоконнике и продолжила за брата. – Некоторые партии затягиваются, фигуры блокируются другими фигурами, и требуется свежая кровь. Человек, поставленный в начало доски, который может повлиять на Игру, которым можно сделать ход. Полагаю, аналогия исчерпывающая? – дождавшись утвердительного кивка, Младший продолжила. – Партии создаются и отыгрываются, какие-то за год, а некоторые идут от сотворения мира и не закончились до сих пор. Ты стал пешкой и введён в игру. Разреши поздравить.
Кир представил себя эдакой маленькой деревянной фигуркой на огромной доске, за спиной которой возвышаются различные ферзи да кони.
– А за кого играю я? За белых или за чёрных?
– Разницы особой ты не увидишь. Хотя, официально можешь считать себя представителем белых на этом матче. Ещё вопросы?
Ох, их была вагон и маленькая тележка!
