Дед Мороз умер, рассчитывай на себя
По пути в кабинет переговоров ему встретился Павел Мухоморенко. Они улыбнулись друг другу. Игорь тому, что по слухам Павел снова сорвался. Подтверждение того, что Павел законченный дегенерат. Павел тем слухам, что Игорь переехал в квартиру Олега. На самом деле Игорь ночевал там раз в пару недель. По идеи, Вероника была брошена. Подтверждение, что Игорь законченный кабель.
Об свежих выходках Павла донесла та же девушка из бухгалтерии, что была свидетелем его попрошайничества и сняла видео. На этот раз он превзошел хулиганские выходки сотрудников компании за пару тех лет. Павел с песней под гитару обходил вагоны продавая долго пишущие с толстым стержнем ручки производства из Германии. Основным плюсом в его конкурентной борьбе с другими продавцами барахла было то, что он выводил четким, как ему слышалось, Маяковским стилем:
Бери ручку,
ручку бери.
Письмо напиши.
Любимая ждет!
Цветы не бери,
не бери цветы!
На разницу – пива,
пива возьми!
На чем и что написать Павел ни раскрывал тайны. Но мужики словно догадывались, оценивая подсказку продавца. Оставалось придумать и набросать пару предложений, в которых вознести жену до уровня богини. Проще и дешевле, нежели покупать цветы и, благодаря продавца за напоминание, подтягивались к коробке с торчащими шляпками и расставались со сто рублями за две штуки. Павлу китайские ручки доставались три рубля за штуку. Обход десяти вагонов давал продажу в среднем пятьсот рублей с вагона. Через полгода Павел планировал купить синтезатор и освоить черно-белые клавиши. На момент, как новости в компании о его таланте розничного продавца достигли любознательных, сочинял второй развлекательный стих. На этот раз никто ни стал препятствовать его хобби, понимая, что человека тянет к креативу.
***
Следовало отметить, что рвение сотрудников снимать стресс стали одобрять после того, как полгода назад сошла с ума разработчика решений для электронной коммерции – Аня Портная. Беспокойство у Ани вызвал факт создания отдела по электронной коммерции и, как исполнительный сотрудник пять лет гнувшей спину, надеялась, что её назначат на высокую должность.
Прошла неделя, две. Затем месяц, но приятный разговор о назначении ее на должность руководителя отдела не состоялся. Она позвонила в отдел кадров и спросила почему ей не предлагают должность начальника. На что ей ответили, чтобы по этому вопросу поговорила со своим руководством, начальником управления. И Портная поговорила с начальником управления и сразу после с начальником департамента. И там, и там получила ответ, что на эту должность ищут нового человека. Она возмутилась, но не получила поддержки и перешла в нападение.
Спустя тройку деликатных отказов от начальника управления и начальника департамента, она усомнилась в компетенции руководства, хотя не имела должного образования и опыта. Решила пробиться на встречу к генеральному директору, Тиму. Поджидала его у выхода из здания компании «КьюТехо», осматривая красную дверь, что, как и многим сотрудникам в мечтах сулила перспективы денежных потоков.
Ей нередко везло. Генеральный директор, Тим, попадался на глаза, и Аня бросалась ему в ноги, требуя рассмотреть ее кандидатуру на начальника отдела. На первой встрече, Тим, тертый калач, заподозрил неладное. Дипломатично пообещал узнать в отделе кадров и у ее непосредственного начальника, что можно сделать. Она сразу ответила, что ей везде отказали. Тим порекомендовал не расстраиваться и пообещал завтра вернуться с ответом. И не обманул. Ане на следующий день позвонили из отдела кадров и подтвердили, что она по-прежнему остается в своей должности ведущего специалиста. В мягкой форме попросили снизить давление на любое руководство.
Портная не поверила, решив, что её недооценивают и снова бросилась искать генерального директора. Как недовольный ребенок, караулила его у входа, проклиная красную дверь. Дождавшись лика директора бросалась в долгие уговоры о предоставлении ей льготных условий существования в компании «КьюТехо» с заверениями, что готова старательно решать задачи отдела. Тим настойчиво отказывал, рекомендуя взять себя в руки и остановить бессмысленное преследование.
Преследования сотрудника привели к тому, что Тим перемещался от и до автомобиля с сопровождением безопасности. Анечка пошла дальше. Звонила на мобильный телефон с разных номеров, сведя разговор к вопросу: «Когда меня назначат начальником отдела? Я верно и право служила компании более пяти лет!».
Генеральный, будучи исключительно лояльным человеком, первый телефонный разговор выдержал с достоинством, кратко и объективно объясняя звонящему отказ. Последующие, услышав надоедливый голос, сбрасывал.
Следом Анна вход пустила переписку. Отправляя письма по корпоративной электронной почте, текст которых сводился к пропаганде личности Портной. Это ужасало. Игорь попал в ту переписку и сбитый с толку удалил письмо. Она не собиралась останавливаться. В копии получателей письма Анна также ставила всех начальников департамента компании. От того нашелся рациональный начальник поднявший тему для обособленной встречи, на которой попросил всех поддержать решение об увольнении Анны Портной.
Игорь, зная подробности этого противостояния компании и разъяренной женщины, подчас уставшей от некомпетентных решений вышестоящих. Он не брался судить кто прав в этом споре, наблюдая за теми действиями Анны, чего ни при каких обстоятельствах не стояло повторять.
Аня, чей электронный адрес был заблокирован пошла дальше. Она написал письмо на бумаге чернилами, в котором перечислила личные заслуги в компании, доказывая боеготовность заступить на должность требующего максимального сосредоточения и свежих и оперативных решений. Секретарь генерального не допустила, чтобы ересь добралась до лика главнокомандующего, достаточно страдающего от постоянного недосыпа, от гламурного и пафосного пьянства с руководящим составом заказчиков.
Должность Портной щепетильно сократили, выплатив зарплату за два месяца. Игорь как-то заметил её, стирающей подошвы ботинок у входа, в сотый раз бессмысленно поджидающей генерального директора, чтобы набросится с давно замыленной просьбой отдать должность, что вожделела.
Игорь уже успел познакомится с набранным на должность начальника отдела электронной коммерции. Уровень знаний новенького поражал высоким уровнем профессиональных знаний ни в пользу Ани. Она проигрывала по всем фронтам, но мысль о предстоящем руководстве, почёте и благ поглотила её и управляла, не давая опомниться, не давая остыть.
Эта история заставила особых «ботанов» не просить ни о повышении зарплаты, ни о должности повыше, выбрав другой метод. Сначала найти новую работу, пройдя собеседования и получив оффер от будущего работодателя. Далее или уходить, не оглядываясь, в случае, если компания «КьюТехо» не предложила такой же более высокий уровень зарплаты или оставаться, получая от компании «КьюТехо» высокие цифры за тот же объем выполняемого труда.
***
Игорь вошел в переговорку с номером 5джейл7 без теплозонта29. Звучала легкая негромкая мелодия на подобие тех, что звучат в супермаркетах, фоном создавая желание купить. Удобно разместился за широким столом, за которым подрагивали от нервного напряжения эккаунт менеджер, заранее боясь не угодить клиенту. От представителя заказчика «Топприк» штатно находился Карен. Он протянул Игорю визитку, тот молча поблагодарил, кивнув и прочитал написанное на ней.
Сидя в кресле напротив Карена удивлялся, не понимая, что этот человек делает здесь, выступая от «Информстрим» о чем говорила свежеотпечатанная визитка. Безапелляционно, от «Информстрим» курированием любых бизнес и технических вопросов от заказчика выступал Турген Карибов, с которым общение на технические темы возлагалось на Игоря. Карен же разлагал детали процессинга в компании «Топприк», не оставляя понимания куда же двигаться. Визитка говорила о том, что теперь этим занимается Карен.
Кстати зазвонил смартфон, определяя Тургена. Карен ухмылялся, как парень, Валандай, из далёкого 96го года, провожающего свою блондинку на станции метро Автозаводская. Игорь извинился, вышел из переговорной и ответил.
– Игоряша, привет! – послушалось из динамика.
– Привет. – тепло ответил Игорь. – когда тебя ждать?
Тургена Карибова знал несколько лет. Познакомились на вечеринке после информационного форума, организованного «КьюТехо» для постоянных клиентов с целью прорекламировать новые сервисы, чтобы после попробовать продать их в первую очередь тем, кто аппетитно лопал бесплатные закуски, обильно запивая кофе, чаем, шампанским и виски. Не запланированный разговор завел их в зону дружбы, из которых Игорь вынес, что глубоких технических спецов никому не хватает, а платить повышенную зарплату дорого, поэтому нанимают амбициозных в надежде, что они прокачаются в проектах.
– Начинайте и заканчивайте без меня. – отбился Турген. – Я прикупил «Топприк». Так последовательно складывается у компании, которая в условиях жесткой конкуренции не смогла обеспечить должный сервис.
Турген празднующий под коксом покупку широко сервисной компании, валил трёп:
– Мало выбрать компанию, мало выбрать команду, надо выбрать грамотного технолога. Основную толковую техническую поддержку «Информстрим» осуществлял Олег Борсяк, а он пропал с радара. А компания «КьюТехо» не предоставила достойную замену. Не предвиденный риск пошатнул и так шаткую доходность и мне хватило мастерства оттяпать их себе «Топприк» и теперь ты стал техническим консультантом!
Игорь ждал, когда до переговорной доползет руководитель проекта, чтобы промямлить пару общих фраз, позволяющих перейти к сути. Турген затих, и Игорь решил полезно закончить:
– Турген, решили продолжить бизнес-кейс Топприка или имеются свои идеи?
– По некоторым жирным критериям у Информстрим команда великолепней. Не пустил их на переговоры, потому что надо бы показать кто в доме хозяин. Карен по-прежнему будет выступать представителем и транслировать наш роадмэп30. Ты с ним давно в упряжке, поддержишь?
– Мне бы повесомее технологического оппонента в этот заказ. – устало вздохнул Игорь.
– Обещаю, будет. Знаю, что в «КьюТехо» приличного руководителя проекта не сыщешь, так и у нас похожая ситуация. Но помни, что мой трёп по переходу тебя в качестве главного архитектора ко мне, в головную компании, после запуска проекта, запланированного командой «Топприк», однозначно в силе.
Послышался женский смех, отвлекающий Тургена от целостного разговора, хотя Игорь уверенный в том, что акционера нескольких коммерческих площадок трудно было удивить женским вниманием склонялся завершить разговор:
– Та договоренность, что с приходом я увольняю Вашего представителя, в силе?
– Конечно, Карена отправим домой, вино пить. Ты, же, взамен вытяни мне «Топприк».
Игорь вернулся в переговорку.
Вошел руководитель проекта. Игорь не запоминал их имена, потому что дружить с таким – прощать прорехи. Предстояло собраться, отогнать панику, разбавляемую искажением реальности…
Игорь вспомнил о том, как лет в семь проглотил пуговицу золотого цвета. Не помнил деталей. Как он умудрился, будучи уже немаленьким опёздолом совершить подобную глупость. Испугавшись, что пуговица его убет, он рассказал маме, та – бабушке и пошло-поехало.
Повезли к врачу. Тот кратко посоветовал кормить черносливом (на дворе стояла зима начало 80ого года 20 века и о свежих фруктах можно было даже не мечтать) и проверять кал на наличие пуговицы, так как её переваривание маловероятно.
Унизительным было. Игорь только после второго похода в туалет отстоял, чтобы кал проверял сам.
Его приводило в смущение то, что мама с бабушкой успевали ковырять его дерьмо, в азарте надеясь обнаружить золотой блеск того что, вдеваясь в петлицу придавала целостность шерстяному пальто.
Третий раз он ковырял в сопровождении мамы и бабушке. Женщины давали ценные указания из разряда на что надо обратить внимание, заостряя внимание на тщательности тыканья подобранной под балконом веткой от березы.
Спустя два дня груз вышел. Ковыряя собственно дерьмо в изобилии выходящее под давлением чернослива Игорь противно себя чувствовал, отчуждаясь от мира, который создал столько прекрасного и в то же время был полон отходов. От того более десяти лет спустя просматривая фильм «Основной инстинкт» особенно запомнил, как герой Ник Каррэн, исполняемый Майклом Дугласом, когда его допрашивали, намекая на то, что он подозреваемый в убийстве, бесцеремонно ответил (здесь версия того переводчика, чья версия досталась Игорю в видеопрокате):
«Я, когда смываю, не смотрю на своё дерьмо».
В переговорной он смотрел на дерьмо перед собой и окончил разговор с дерьмом по телефону. Предстояло достать метафизическую ветку и начать ей ковырять в разразившемся проекте.
Заключение – Я по-прежнему ищу
В любой хорошей книге центр – это накопившаяся боль. Она ни сразу видна. Автор гримирует её, отвлекая событиями.
Олег Борсяк
Игорь частенько вспоминал беседы с Олегом, чтобы попытаться обличить ту лазейку, что приведет к месту, где укрылся друг. Не допускал, что друг снизошел до суицида.
– Загадать нимбу уехать в прекрасное, безопасное и беззаботное место не получится. – Олег, развалившись на широчайшем диване, покуривая кальян в ресторане на бульваре Ататюрк в Стамбуле. Снова засорял мозг собеседнику.
Игорь ненароком подумывал, что Олег специально подарил ему нимб, чтобы в благодарность возить его по злачным местам Евразии и рассусоливать о том, что травмирует мужика, когда тот в шаге от белой горячки.
– Он по топ-уровню так не пробивает. – Олег выдохнул облако. – Я потратил приличное количество недель изучая как эффективнее его можно использовать и обнаружил забавную настройку.
– Нимб, опираясь на твою фантазию, настраивается на нерушимую связь с тобой, учится понимать твое ожидание. – рассказывал он. – И не смотря на эти усилия, не точно попадает в зону твоей удовлетворенности от исполненного им желания.
Тут, как и там – практика, практика и опыт. Не критикуй его сильно. За что я могу поручиться, так это за то, что ты выйдешь из зоны комфорта и получишь незабываемые впечатления.
В моем деле грустнее от того, что я хочу всего, а значит ничего не хочу. Вернее, того чего хочу по-настоящему – не знаю.
Я ориентируюсь на других – денег, комфорта, счастья, любви. Они тоже не уверены в том, чего хотят. Их приоритеты с годами часто меняются, а получается они изначально неправильное хотят. Затем учатся, корректируют и хотят, как бы нового, более занимательного или удобного. И не понятно, когда они толково хотели. То ли раньше, то ли намного позже.
Чем чаще наблюдаю, тем понимаю, что удобное и занимательное основывается на физическом. Так уж сложилось, что нас окружает физическое. Иначе хотят комфортного.
И по мне, так те, кто действительно чего-то хотят добиться и увлечены, так это ученые. Ученым я быть не хочу, а скорее не способен, иначе был бы.
Остальные поверхностно мечутся, обманывая самих себя выдуманной настоящей целью, перемещаясь, скоротаем десятилетия. Я такой же как многие! Не было мудрого учителя, который бы раскрыл мне суть происходящего. От того я здесь, толкаюсь в очереди за эмоциями, так как очередь за благами удачно отстоял и получил сполна по талону, паёк которого при умеренном расходе хватит моим правнукам. Хвала, Сза и нимбу!
Желаю найти в себе основное желание и приближаться к его исполнению.
Правильно меня воспринимай. Я рассказываю про жителей столицы. Города, в котором половине от скуки делать нехуй. Подобных столиц до ебени матери, прибавь к ним укрупненные города.
И вот чего происходит. Этих жителей развлекают производители, промышленность ломает голову, как подложить на прилавок старое под новым модным именем с минимальной функциональностью. И городских нахлебников вставляет ненадолго.
Возвращаясь ко мне. Так я по-прежнему ищу того, чего хочу? Или делаю вид?
Как бы не растерять остатки разума.
Глава 2. Ни каждый расскажет, ни каждый поймет
Грибы, когда адаптируются, то размножаются. Я адаптировался. Ты – не успел, а тебе уже тридцать с серединкой.
Олег Борсяк
Вступление – Почему отвергают грубость
Игорь продолжал вспоминал беседы с Олегом. Истории посиделок с другом заканчивались, а мысленный фундамент поиска пропавшего, не нащупывался.
– Я родился в мире, где слово ничего ни стоит. Я родился в мире двойных стандартов. Я отражение мира: мне плевать на слово, я его не ценю. – Олег, развалившись на подушке широчайшего дивана и покуривая кальян в чайном заведении Екатеринбурга, засорял мозг Игорю. – Окружающие меня, за редким исключением, точно такие же. От того, чтобы от них не слышал, ни опираюсь на это, ищу своё. К примеру, почему отвергает грубость каждый первый? Я люблю грубость. Она точна как никогда. Русский человек, в гонке выжить, не успел обрасти сложностями, попадающими под классификацию «деликатность».
Необычайно быстро закончив философию Олег и, подтверждая собственные выводы Игоря об окружающих, поделился последними новостями из личного:
На утро после утреннего секса Олег, попивая черный как смола чай зацепился языками с ночной обольстительницей. Будучи дальней приятельницей, она знала основные вехи его интимной жизни.
Вторая чашка зацепила порядочно утомившуюся леди. Она, желая поддержать легкий разговор за тем лишь, чтобы попытаться зацепиться за интересного мужчину фривольно поделилась, желая, как ей думалось, блеснуть остроумием:
– Если бы ты описал свою жизнь в форме новеллы, то сто пудово, ее купила бы кинокомпания, допустим, Мирамакс31. Адаптировала под сценарий и сняла бы комедию с рейтингом 5,6 по версии IMDb32. А если добавить продолжение, то дотянула бы, допустим, до 6,6. Такое количество одинаковых по возрасту детей от разных дам отбрасывает тебя на задворки отсутствия самосохранения и привлекает внимание тех, кто запутался в самом себе. А с тобой, судя по темпераменту, постоянно, незабываемо и приятно штормит.
В голове барышни рейтинг казался потрясающим, так как жизнь Олега, в отличии от фильмов в битве за успех и кассовые сборы, где часто приукрашено, оценивалась как более насыщенная.
Олега это обидело. На секунду почувствовал себя клоуном под пристальным вниманием нескольких сотен тысяч зрителей. И рейтинг маленький. Немного погодя выдал ей:
– Поверь мне, я легко отделался.
Она поперхнулась чаем. Он, махнув темно-бирюзовыми боксами от Undiz с вызывающей сзади надписью je m'enflemmei33, покинул спальню так чтобы, больше не встретится на ложе с этой девушкой.
Олег не смог признать, что её грубость ничто иное, как точный анализ его бэкграунда.
– Я люблю грубость. – заканчивал Олег. – Она – иронична.
Часть 1. Мордатый: у самурая нет цели, только путь
За все, что я ни возьмусь, заканчивается: любовь, нимб…
Игорь Мушкин
Игорь, набравшись ледяной водки с оливками (от такой закуси любой угорит алкогольными парами), добирался с Павлом Мухоморенко к нему в гости. Электричка везла их в Пушкино Ярославского направления.
Что их объединило в этот вечер посидеть в баре и напиться? Не поддавалось оценке. То ли очередная плохо поставленная задача на реализацию. То ли появившийся со стороны заказчика руководитель проекта, берущий на глотку (общающийся исключительно на повышенных тонах). То ли тяга к стойке с шотами34, подбодрив набором из шести рюмашек с названием в меню как «тест главного технолога». От слова «технолога» оба пришли в восторг, так как фактически соответствовало должностным обязанностям. По три раза его успешно прошли. Хотя на деле напиток представляли собой грубую настойку – сдобренную водку по выбору малиной, клюквой, перцовкой, брусникой, хреном или кедровым орехом.
В шустром употреблении горькой нашли тему для обсуждения, – восхитительным заключением дня – принять баню. Проживавший в области Мухоморенко не раздумывая позвал к себе. На собственном участке с жилым домом и гаражом на два автомобиля их также ждала баней и врытая в землю бочка, наполняемая местным ручейком. Чтобы, попарившись, тряся причиндалами, пробежать дом и гараж и обмакнуть тело в ледяную водицу. Сомнительное времяпрепровождение, но пары алкоголя превозносили сие до престижа доступного царям.
Покинув питейное место и переместившись в электричку, на ходу до гоняясь баночным горьким Гиннесом Игорь, спустя пару станций от Москвы, остался в вагоне без товарища. Тот допив пива, не объясняясь, пошел по вагонам продавать товар.
Хобби (бизнес-жилкой из-за объем сбываемого товара назвать было смешно) просыпалось в Мухоморенко исключительно по пьяни или с бодуна. Игорь не расстроился, прибывая в приятном обществе давно забытых хмурых поэтов, вытирающих покрытия на лавках. Подумывал, что понапрасну решился на поездку, когда Сандуновские бани находились ближе и ожидаемо комфортнее. По существу, на фоне избалованного города область настораживала.
Глотнул громче пивка. Напиток привел Игоря в легкую эйфорию, из которой его вытянул Квамедет Владимир Васильевич. Возникший образ, сложившийся по рассказам Олега, точно пришёлся к тому мужичку, что с бумажным стаканчиком проходил по вагону. Игорь насторожился, понимая, ему повезло и следовало обратить пристальное внимание ни на бани, ни на Мухоморенко, а на поиск. Поворачиваясь к пассажирам, Квамедет ненароком демонстрировал уложенный в куртку топор.
Игорь решил, что встреча с этим персонажем со стороны вселенной аналогичен по щедрости брошенным незнакомкой канатом, как произошло в Нижнегородской области, в болоте-призраке. В болоте не только изменивший его судьбу, когда дорисовало несколько месяцев и предъявил их Игорю как воспоминания, но и преломил будущее. Ни так, как на самом деле хотел бы жить Игорь, ни так как он планировал и мог бы осуществить свои планы. Болото заложило в него лже-воспоминания, которых Игорь не мог бы вспомнить, так как не был в этих событиях. Но мощь болота была чрезвычайной – она переписало его прошлое, наградив новым будущем.
Воспоминания отличались четкой детализацией и правдоподобностью. Например, когда он, собравши в несколько коробок личные вещи и загрузив их в автомобиль, переезжал к Веронике. Поздний моросящий вечер захватывал Москву, а МКАД поле 22:00 фурами затруднял движение. Игорь, держа руль, периодически стирал слезы. Те лились как несогласие с тем фактом, что он снова будет жить с женщиной.
С одной стороны, все новое лучше, чем старое. Позади оставалась младшая дочь, сокращение времени на общения с которой для него оценивалась по уровню душевной боли как пытка в стенах гестапо, принимая как данность, что не выйдешь победителям, не займешь даже третье место, очевидно сдав позиции.
Он не мог этого никому рассказать, а тем, кому бы рассказал, то получил бы поверхностную оценку «это в тебе стыд так разгулялся». Разве Олег бы удивил чем-нибудь остреньким, что помогло ему прекратить ныть.
Игорь ни раз убеждался в том, что его некомпетентность в выборе женщины или перфекционизм семейной ячейки приводил к разводу.
Он направлялся к новой для него женщине, в новую ячейку, боясь повтора того, что осталось позади – уже трое детей, которые как крючки вонзились в него ответственностью. Мысли об отсутствии свободного времени активно участвовать в их возрастании грустью и печалью проходило по нему. Безусловно самая младшая отдавала особенной болью.
Квамедет Владимир подошел к лавке, на которой Игорь, поглощенный всплывшим воспоминанием, пялился на него словно на восьмое чудо света.
Владимир потряс стаканчиком, полагаясь на то, что отсутствие звона подтолкнёт пассажира раскошелиться, иначе пустой стаканчик не сулит радости в пятницу.
Игорь, предполагая, что не встретит Мухоморенко ближайшие пару дней нащупал праздничный пакет с баночным пивом и арабской едой. Квамедет находчиво присел на место напротив по русском наивности уверенный в предстоящем угощенье. Принимающая сторона открыла банку Шпатена и протянула гостью, за ней передала половинку шаурмы из телятины.
Сам открыл банку Хакер-Пшор. Молчаливое чоканье банок.
– Вкусное. Давненько не пил не порошкового. – нашелся с чего начать беседу Квамедет.
– Мне про вас, Владимир Васильевич выдали экстракт фантазийного. И будь я знаком чуть меньше ни с физическим, то посчитал чушью.
Владимир залпом осушил банку и за два укуса проглотил половину шаурмы. Он, в чем Игорь убедился позднее, и сигарету выкуривал за три затяжки.
Игорь достал из пакета еще банку, на этот раз Айингер. Пива закуплено специально разномарочного, чтобы в большем объеме искушенному потребителю насладится разнообразием германского. Сам откусил шаурмы.