– Привет, тёзка! Привет, Серый! Ох, какие мы злые. Да ты просто лютый. Серый Лютый.
Появляется Петрович. Снимает с плеча ружье. Сергей с отчаяньем машет руками.
– Стой, Петрович! Не стреляй!
– А что с ним делать? Всё равно пропадет.
– Я его себе возьму.
– Да на кой ляд он тебе? Что с ним делать будешь?
– Буду воспитывать.
– Ежели думаешь его приручить, у тебя ничего не получится.
– Это почему же?
– Да ведь недаром говорится: «Сколько волка не корми, он всё в лес смотрит».
– Эта поговорка скорей для двуногих волков.
– Не скажи. Ты в цирке бывал?
– В детстве.
– Там все звери выступают: львы, тигры, даже такие упрямые, как верблюды. А волков нет. Потому как его приручить невозможно.
Сергей смотрит на Петровича с явным недоверием.
– А в зоопарке?
– В неволе они живут, но всё равно в лес смотрят.
– Нет, Петрович, извини, но на этого несмышленыша рука не подымается. Отдай его мне. Я всё-таки попробую из него человека сделать.
– Да ради Бога. – Петрович явно удивлен столь экстравагантной выходкой своего молодого друга. – Но учти, у тебя ничего не получится. Пока он маленький, он, конечно, потешный, а вырастет в матерого зверя, и руку, кормящую откусит, и не подавится.
Сергей берёт волчонка в руки, гладит его вздыбившийся загривок.
– Ладно. Там видно будет. А пока… Ну, Серый Лютый, отныне я тебе и волк и волчица в одном лице. Привыкай…
Сергей смотрит на фотографию хищного волчонка. Кладет её на стол.
А на другом конце земли в аэропорту Сиднея взлетает самолёт по маршруту Сидней-Токио. В салоне бизнес-класса Ольга и её администратор, несмотря на жару в салоне, самолёт ещё не успел набрать высоту, Ольгу бьёт озноб. Зуб на зуб не попадает. Аристарх Евсеевич с тревогой смотрит на неё.
– Деточка, вы себя плохо чувствуете?
– Что-то знобит.
– Может, выпить чего покрепче?
– Может быть. Долго нам лететь?
– Долго.
Подходит стюард с тележкой. На ней еда и напитки.
– Что желаете?
Аристарх Евсеевич внимательно изучает напитки.
– Виски со льдом.
– А Вы, сударыня?
– То же самое, но без льда и добавьте немножко содовой.
– А из еды?
– Ничего.
– Вы совершаете большую ошибку, деточка. – Вмешивается Аристарх Евсеевич и обращается к стюарду. – Ставьте её порцию и мою. Придётся поработать за двоих. Только поймите меня правильно.
Стюард понимает всё правильно. Ставит напитки и еду, и продолжает своё движение по салону. Аристарх Евсеевич с удовольствием выпивает виски и набрасывается на пищу.
– При крупных неприятностях, деточка, я отказываю себе во всём, разумеется, кроме еды и питья. Только поймите меня правильно.
Ольге немного полегчало. Виски подействовало. Во всяком случае, зубы перестали выбивать барабанную дробь. И руки перестали дрожать. Озноб сник.
– Аристарх Евсеевич, всё забываю вас спросить, почему вы всё время повторяете: «Только поймите меня правильно».
– Видите ли, деточка. Я живу в постоянном страхе, что меня не поймут правильно.
– Вы гений, Аристарх Евсеевич!
– Почему?
– Кто-то из великих сказал, что гений – парадоксов друг.
– Деточка, это сказал Пушкин. Но, к сожалению, на этом моя гениальность заканчивается. Кстати, когда я сопровождал Славу Рихтера в Токио…
– Тоже в Токио.
– Да. Только не из Сиднея, а из Москвы. То он так же снимал напряжение. А когда я сопровождал Иегуди Менухина из Петербурга в Москву…
– Это не о вас, случайно, Радищев написал свою знаменитую книгу?
– Браво, деточка! Вы наконец-то пришли в себя. И ради Бога, больше никогда из себя не выходите. Когда вы в себе – это вам больше к лицу, чем, когда вы не в себе. Вы, конечно, как всегда, подшучиваете над бедным гусаром, деточка, а я, между прочим, сопровождал Ванна Клиберна во второй его приезд в Россию.