почти смирившись с тем, что Генка уже никогда не объявится. Но в глубине души надежда все-таки жила. Но это был не он.
– Евгения Александровна? – услышала я деловой женский голос.
– Да.
Вам звонят из редакции «Криминального чтива». Мы решили напечатать ваш рассказ
в ближайшем номере. Подъезжайте пожалуйста в редакцию в течение часа, нужно все оформить.
– До вас очень неудобно добираться. Я не успею, я же на работе, – запинающимся от
волнения голосом мямлила я.
– Это в ваших интересах, так что жду.
У меня руки дрожали от возбуждения. Я никак не могла поверить в случившееся. В
голове включился калькулятор – придется брать такси, чтобы вовремя успеть. В общем, мой бюджет летел в тар-тарары.
– Мне четыре пирожка, – сказала подошедшая женщина.
– А еще три возьмете? – с надеждой поинтересовалась я, заглянув в корзину.
– Не втюхивайте мне свой товар. Совсем обнаглели! – Я не стала отвечать на выпад и
молча ее обслужила.
– Остальные пирожки я куплю, – подал голос Алик.
– Гуманитарная помощь?
– Да нет, – рассмеялся он. – Угощу ими свое семейство – маму, папу и бабушку.
Видишь, даже мне не хватит.
– Можешь купить у Нинки. Она еще торгует, – посоветовала я.
Вместо ответа он поинтересовался:
– У тебя что-то случилось? Плохое или хорошее?
– Хорошее. Даже очень. Только я опаздываю
– Давай, я тебя подвезу, у меня машина за углом.
Я не стала отказываться. Он помог мне перетащить тележку к Нинке. Между собой
мы называли этот агрегат тележкой. На самом деле он представлял собой огромный ящик на колесах с тремя вмонтированными в него термосами, куда загружались специальные корзины с пирожками. Нинка с интересом наблюдала за маячившим за моей спиной Аликом.
На переодевание мне понадобилось не более пяти минут. Алик ждал меня около своей машины – стильной новенькой иномарки, более подробно я в этом не разбиралась. Он заметил меня только тогда, когда я подошла почти вплотную к нему.
– Ну, Женька, ты даешь! То вся в черном, то вся в белом!
– Ничего, больше удивляться не придется, – успокоила я его. – Других туалетов у меня
нет.
На мне был старый пуховик, который благодаря новой стиральной машине сиял белизной, белые сапожки без каблуков и белый суконный берет. Я знала, что все это мне очень идет.
– Куда едем?
– На Галерную.
Я сидела, погруженная в себя и свои переживания. Через несколько минут Алик не
выдержал:
– А зачем?
– Пожалуйста, ни о чем не спрашивай. Через пару дней я расскажу, если это будет тебе еще интересно.
– Будет, будет, – заверил он.
То, что происходило в редакции, я помню смутно. Я подписала какие-то бумаги.
Сказали, что рассказ немного сократили и подредактировали. Пообещали выплатить гонорар в размере двух тысяч. Я не знала, много это или мало, но была всем довольна. Только одна фраза прочно врезалась в мою память: «Если еще что-нибудь напишите в этом духе, приносите».
– Напишу, конечно же, напишу, – думала я.
Я выскочила из редакции в невменяемом состоянии.
– Ты, что, в бане была? – спросил Алик. – Вся какая-то взмыленная.
– Нет, – ответила я и рухнула на сиденье.
Алика переполняло любопытство.
– Ты куда-то уезжаешь?
– Нет. С чего ты взял?
– Я видел вывеску турфирмы.
– Там много всяких вывесок, – неопределенно ответила я.
Мы отправились в обратный путь, а он все не унимался:
– Это касается твоего Какбымужа? – он произнес слитно, как имя.
