Первая, которую я про себя окрестила Начальницей, тяжело вздохнула.
– А куда Барковский делся?
– Вы же знаете, у него договор со «Спутником криминалиста». Он сейчас для них что-
то пишет. – Вторая тоже вздохнула: – Может, Петракову все-таки напечатаем?
Начальница недовольно дернула плечом:
– Я, конечно, понимаю, что у нас не академическое издание, но опускать планку еще
ниже… Но, наверное, придется. У нас три полосы пустые.
Я кашлянула. Тут дамы, наконец, обратили на меня внимание.
– Девушка, что вы хотели? – спросила Начальница.
– Я рассказ принесла.
Женщины переглянулись.
– Еще одна Петракова явилась, – пробормотала та, что помоложе.
Однако мой рассказ они взяли, и даже в двух видах – на дискете и на бумаге. Я
оставила им свои данные.
– Адрес написать? – поинтересовалась я.
– Ни к чему, – ответила Начальница. – Мы рукописи обратно не пересылаем.
Перезвоним, когда определимся с вашим рассказом.
Глава третья
На следующий день я бойко торговала пирожками, время от времени весело выкрикивая:
– Пирожки! Горячие пирожки!
– Женька, ты сегодня, похоже, хорошо выспалась. Такая же, как прежде, – озвучил
свои наблюдения Васька.
– Может быть, может быть.
Пирожков оставалось совсем мало, но я решила больше не заказывать. Я торопилась
домой. С утра купила несколько «желтых» газетенок и собиралась их просмотреть в поисках сюжетов для будущих рассказов.
Наступило некоторое затишье, и я достала телефон, чтобы позвонить и узнать насчет курсов. Плата за них повысилась, теперь нужно было выложить не десять, а двенадцать тысяч. Услышав это, я приуныла. Генка исчез, так что мне придется полностью оплачивать свою квартиру, еще куча неоплаченных квитанций за мое прежнее жилье. Теперь лишних две тысячи за курсы! Если я заплачу за все, то, как дожить до следующей зарплаты? Опять питаться бракованными пирожками?
– А когда нужно заплатить? – хмуро поинтересовалась я.
– В течение недели, а то потом мест не будет.
Я предполагала, что это просто маркетинговый ход, но рисковать не хотелось.
– А когда начинаются занятия?
– После новогодних праздников.
В растрепанных чувствах я положила телефон в карман и тут увидела перед собой Алика. Он прислал мне несколько эсэмэсок из Америки. Я ответила только на одну, в которой он желал мне творческих успехов. «И тебе того же», – написала я.
Алик достал небольшую коробочку и протянул мне. Открыв крышку, я увидела маленькую статую Свободы и искренне восхитилась подарком, пообещав поставить ее на самое видное место. Алик довольно улыбнулся:
– Я знал, что тебе понравится.
– Ну, и как там, в зажиревшей Америке? – вежливо поинтересовалась я.
– А знаешь, совсем неплохо. Я тебе потом поподробнее расскажу. А ты как тут
живешь? Учиться собралась?
– Хочу на курсы записаться, так они опять плату увеличили! – Мне хотелось добавить
что-нибудь нелестное в адрес организаторов курсов, но я сдержалась.
– И чему учиться?
– Русскому языку. Я с запятыми не в ладах, из-за этого и в институт не поступила, -
хмуро ответила я.
– Как же ты стихи пишешь?
– Использую исключительно восклицательные знаки и многоточия.
Алик засмеялся, я тоже повеселела. Васька стал сворачивать свою торговлю. За
последние полчаса я не заметила, чтобы хоть кто-нибудь заинтересовался его товаром.
– Ладно, Женька, бывай! – бросил он на прощание.
– Похоже, товарищ тебя ревнует, – предположил Алик.
– Да брось ты, – отмахнулась я, хотя такой возможности не исключала.
Оживший телефон прервал нашу беседу. Я уже не так бурно реагировала на звонки,
