– Гостиницы нет. Но если хотите вещи оставить, можете пока у нас в подсобке положить.
– Нет, мы хотим здесь на несколько дней остаться. – подал голос Артём. Он стоял за спинкой стула Карины и сердито хмурился.
Начальник устало вздохнул, снял трубку селекторного телефона и сказал секретарше:
– Ирочка, позвоните в школу. Узнайте у Елены Николаевны нельзя ли в сторожку на пару дней двух студентов из города пустить. Они тут у нас научными изысканиями заниматься будут. Надо им помочь.
Ирочка в ответ прощебетала из соседней комнаты, что сейчас всё сделает и что Антон Петрович может не волноваться. Но он всё-таки волновался и поглядывая на часы принялся выпроваживать гостей.
– Извините, но больше ничем не могу вам пока помочь, – развел он руками. – Вы ступайте сейчас в школу. Устраивайтесь там, а я к вечеру к вам Андрея, участкового нашего к пришлю. У меня же сейчас дела. Мне на встречу с представителями туристического бизнеса надо. Мы контракт выгодный подписывать будем. Люди серьёзные, влиятельные меня уже давно ждут. Телевизионщики с ними из города приехали. Так что до свидания. Рад был познакомиться.
Артём с Кариной поблагодарили его и уныло пошли из кабинета. Ирочка уже ждала их с радостной вестью. Директор школы ждёт их, и если у них все в порядке с документами, то пустит их на постой. Девушка дала им небольшой листочек с адресом и телефоном школы и проводила до дверей.
– До школы довольно далеко отсюда. Она почти на выезде из Ольховки находится. Так что можете автобус подождать. Остановка напротив дома за площадью. Но он ходит редко. А если пешком идти, то, как выйдите направо сворачивайте и до конца улицы идите, потом на перекрёстке влево и опять почти до конца. В проулки не смотрите, их там много, а вам по Ключевой все время надо идти почти до леса. Школу вы узнаете сразу. Это жёлтое двухэтажное здание. Только вам не в него, а во флигелёк надо. Он чуть подальше сбоку стоит. Там хозчасть, гаражи и сторожка. Вот туда и ступайте. Елена Николаевна вас ждёт.
Потом Ирочка упорхнула к себе. Артём одел на плечи свой рюкзак, поднял с крыльца рюкзак Карины.
– Ну что, пойдём?
– Пойдём, – отозвалась девушка, распрямилась и закинув плечо свои приспособления для сушки растений, уверенно вышла на улицу.
В это время из магазина появился нагруженный пакетами дед. Он сложил покупки в телегу и сел на облучок. Судя по всему, он заметил ребят, а потому не стал разворачивать Карлушу, а поехал в их сторону.
– Ну что узнали? – спросил он студентов.
– Ничего. Но мы здесь останемся, – ответил Артём. – Нам дали адрес школы. Там говорят остановиться можно, в сторожке пожить.
– Ну тогда садитесь, я вас подвезу.
Они опять забрались на телегу и принялись пересказывать свой разговор с главой сельского поселения. Базиль тоже сел на задок телеги, подобрав под себя ноги и стараясь быть как можно незаметнее. И возница, и пассажиры были увлечены беседой. Они строили планы по прочёсыванию территории Ольховки в поисках неизвестной старушки. По всему выходило, что на это у них уйдёт не меньше трёх дней. Дед слушал их внимательно, Кот не очень. Базиль увлечённо рассматривал дома и заборы. Где-то ветхие и развалившиеся, а где-то совсем новенькие, недавней постройки. Видно, хозяева на заработки в город подались, вот и деньги на ремонт и подсобрали.
Всё Базилю здесь было в диковинку. В Ольховке он прежде не был. Он вообще за свою недолгую кошачью жизнь нигде кроме школы Хранителей и лесничества не был. Кошки взрослеют гораздо быстрее людей. Коту Ваське было почти два года. Базилю чуть больше двадцати, но выглядел он гораздо моложе. Наверное, из-за вечно растрепанных шелковистых волос и больших зелёных глаз, которыми гордилась бы любая девчонка. А ещё из-за почти полного отсутствия растительности на лице. Не хотели у него расти усы и борода, и Кота этот факт расстраивал больше всего.
Между тем телега свернула на Ключевую улицу.
– В Ольховке не очень много достопримечательностей, – сказал дед. – Дом культуры, пекарня и школа. И все они на Ключевой расположены. Школа, пожалуй, самое необычное место из всех, что я знаю. Здание старое, но ещё очень крепкое. Когда-то в ней училось до двухсот учеников, со всей округи собирались. Сейчас меньше, конечно, но тоже приезжают из других сёл и деревень ребятишки. На школьном автобусе. А ещё у них сад прекрасный и теплицы, попросите Елену Николаевну их вам показать.
Впереди на холме показалась старая церковь. Стены её были обшарпаны и покрыты трещинами. Дедушка перекрестился, задумчиво глядя на храм.
– Вот ещё одна достопримечательность. Закрыли её ещё в 1930 году. Долгое время там склады были, а сейчас вроде реставрировать собрались да только денег на ремонт нет. Колокол этой церкви звон имел особенный. Никакая нечисть в Ольховке не водилась, когда в церкви служба велась.
Базиль хмыкнул: «Много ты дедушка знаешь про нечисть. Она то ведь тоже разная бывает. Домовой наш вон тоже на красный угол кланяется, и чертей на дух не переносит».
Школа, как и сказала Ирочка, находилась совсем на отшибе. Фасадом она выходила на Ключевую, а к хозяйственным постройкам вёл небольшой проулок. Школьный двор, окружённый невысоким резным заборчиком, утопал в тени раскидистых клёнов. Под окнами пышно цвели многолетники.
«Милое местечко», – подумал Базиль и спрыгнул с телеги, не дожидаясь остановки. – «В этой школе учился дед и его дочка Василина Егоровна. Интересно, она и тогда была такой ярко-жёлтой?»
Телега проехала до конца забора и остановилась у крыльца маленького серого домика. Дверь в него открылась, едва Тёма с Кариной успели подойти. На пороге стояла седая стройная дама. По-другому у Базиля язык не повернулся бы её назвать. Сколько ей лет определить было сложно, но судя по тому, как стушевался под её взглядом Егор Гаврилович, ей и ему довелось преподавать.
– Добрый день, Елена Николаевна. Вот привёз к Вам постояльцев. Артём. Карина. – представил он оробевших студентов.
– Добрый день, молодые люди. Проходите, пожалуйста, – она чуть отступила от двери, пропуская гостей в дом. – А Вы, Егор Гаврилович, не зайдёте разве?
Дед сполз с сиденья и как нашкодивший мальчишка прошмыгнул в дверь. Директриса окинула взглядом улицу, поправила кружевной манжет белой блузки и тоже вошла вовнутрь.
Базиль, не ожидавший встретить здесь столь представительную особу, растерялся и остался на улице. Но поскольку окна и в этом доме были открыты, то его не особо смутил сей факт. Перемахнув через забор, он тихонько подошёл к стене дома. Комната за окном была небольшой, но уютной.
Елена Николаевна усадила своих гостей за круглый столик и сервировала его к чаю. Чашки, сахарница, молочник были самые простые и даже не из одного сервиза, но от того, как она подавала их гостям казалось, что это как минимум чешский фарфор. «Мадам», как прозвал её Базиль тоже присела к столу. Разговор вновь пошел об этой чудо-траве и бабульке-цветочнице. Не ожидая услышать что-то новое на эту тему, Кот решил пройтись по двору.
За сторожкой начинались сараи и склады. Они были наглухо закрыты, и что в них хранилось, понять было очень сложно. Должно быть, старая мебель, спортивный инвентарь и другой школьный скарб. Завернув за угол школы, Базиль обнаружил теплицы и фруктовый сад. Оттуда веяло цветением разнотравья и были среди этих ароматов довольно сомнительные на взгляд Хранителя.
От двора сад отделяли шпалеры[8 - Шпалера в садоводстве и виноградарстве – конструкция, часто решетчатая, поддерживающая растения.], увитые плющом и хмелем. Отыскав калитку, Кот с удивлением обнаружил, что она закрыта на замок. Должно быть, на эту часть школьного участка пускали не всех. Базиль порылся в своем инвентаре и нашёл небольшой крючочек, которым очень ловко вскрыл немудрёный замок.
То, что Кот в увидел в саду, удивило его ещё больше. Под деревьями раскинулся настоящий лекарственный огород. Все посадки были ухоженными. Под деревьями и на делянках стояли таблички с указаниями того, что здесь посажено, кем и когда. Надписи на табличках, даже тех, что были датированы ещё прошлым веком, читались хорошо, словно их время от времени подновляли. Дорожки, выложенные маленькими фигурными плитками, и тянулись через сад во всех направлениях.
Базиль пошёл по одной из них, и она привела его к овражку. По дну его журчал ручеёк, склоны покрывали заросли лабазника, примулы и дербенника. Базиль внимательно огляделся и принюхался. Минут десять он обшаривал склон в поисках нужного экземпляра. Но это всё были растения других сортов. Правда, если кто-нибудь притащит такой букет в дом усадебные духи тоже, пожалуй, рассердятся.
Наконец Базиль выбрался обратно. Отряхнув грязь с сапог, он окинул беглым взглядом школьный стадион, расположенный за оврагом. Там было футбольное поле, спортивный городок, волейбольная площадка. Их окружал высокий забор из металлической сетки, которая не позволяла во время игры мячам улетать в лес. Лес же стоял за забором практически вплотную. Казалось, что он обнимает школу и прячет от посторонних глаз. Чтобы попасть на стадион, нужно было перейти овраг по одному из подвесных мостиков. Но Базиль решил, что его прогулка и без того изрядно затянулась и повернул назад. Он вышел из сада и запер калитку.
Во дворе по-прежнему никого не было. Карлуша стоял у крыльца и лениво общипывал траву вдоль забора.
Разговор в сторожке свернул в сторону педагогики. Директриса сетовала на нехватку молодых специалистов, на нежелание старых кадров следовать новым требованиям к организации учебного процесса. Потом она как бы невзначай спросила Егора Гавриловича о дочери. Где Василина, чем занимается, не собирается ли в гости приехать? Дедушка отвечал подробно с удовольствием. В доме он расслабился и вёл себя вполне уверенно. Наконец мадам встала, давая понять, что чаепитие окончено. Она вручила Артёму с Кариной ключи и сказала, что рассчитывает на их помощь до возвращения сторожа из больницы, куда тот попал с тяжёлым приступом радикулита. Обещала навестить их вечером и показать сад.
– Думаю, вас заинтересуют наши посадки. У нас вам будет на что посмотреть, – сказала она на прощанье. И Базиль решил, что директриса, безусловно, права.
Елена Николаевна вышла на улицу вместе с дедом и остановилась у телеги.
– Отвезти Вас домой? – предложил он.
– Не откажусь, – сказала она, склонив голову и подавая ему руку. Дед помог ей подняться и сесть, потом сам пристроился рядом.
Базиль слегка замешкался, перелезая через забор. Мадам глянула на него. Сверкнули на солнце стёклышки очков. Взгляд школьной начальницы обжёг Базиля до косточек.
«А ведь она меня даже не видела. Что же чувствуют её ученики?» – подумал Базиль и запрыгнул на своё место в телеге. Карлуша тронулся, и они поехали по-прежнему в сторону окраины.
– А ведь ты, Егор, не просто так ко мне приехал, – сказала задумчиво мадам. – Думал, это я цветочками приторговываю?
Дед опять стушевался.
– Была такая мысль, Елена Николаевна. Да только зачем это Вам?
– Вроде незачем, – ответила она, но ты все равно приехал. А я рада. Хоть так увиделись, а то всё дела да дела. На праздник к нам не собираешься?
– Что Вы, Елена Николаевна, старый я для таких увеселений. Да и Вам уже, наверное, всё это тяжело дается. Годы то берут свое, хотя выглядите Вы великолепно. На покой не собираетесь?
– Покой нам только снится, Егор Гаврилович. Ты ж вот тоже не собираешься. Да и кому дело передать? Василинке твоей хотела, но она, видать, птица другого полёта. Тесно ей у нас будет. Хотя в гости всегда ждём. Ну, вот мы и приехали. Спасибо тебе Егор, что подвёз. И за порядок в лесу спасибо. Крестник мой как там, с делами справляется?
– Да вроде всё ладно у нас.
