– Просто завидуешь, что это мне он помог перебраться и меня драником угостил, – попробовала Ди заступиться за парня.
– Чего? Зачем меня нести, ты видела, как я в один прыжок?! Даже не видела! – возмущалась Милена больше не обвинениям в зависти, а тому, что якобы не получила достаточное количество зрительского внимания во время своего триумфа.
– Жаль, он не видел, как стражник с тебя шорты стянул, что ты тут виляла голой задницей, – захихикала Диана, прикрыв рот ладошкой: привычка ещё с раннего детства, так как безумно стеснялась своих торчащих резцов.
– Ну, ещё подеритесь тут. Давайте воевать на игровом поле лучше, – присел слегка смутившийся Кир на корточки. – Этот шершавый камушек будет воином, – поставил он бесформенный объект на расчерченное поле. – Атакует перед собой и по диагонали, в общем, вот эти три клетки. Эта палочка – лучник. Дальний бой, так что стреляет на две клетки вперёд. Всем по комплекту бойцов сейчас придумаем…
Ди помнила, как играла в настольные игры в бергфриде с наставником и старшими офицерами в форте во время своих тренировок. Кое-что подсказывала Киру, корректируя и направляя его идеи. Милене некоторые задумки казались слишком уж замудрёнными и долгими. Быстрые и простенькие игры с элементарными правилами явно были больше ей по душе.
Но забавлялись они так, тем не менее, до самого вечера. Иногда меняли место, от озера уходили на лавочки, оттуда к поляне, играли с местной детворой – той самой, что вчера наблюдала за погоней, и в основном вели себя довольно-таки беззаботно.
– Уфф, – прислонился Кир спиной к большому каштану, в тени которого троица и барсук отдыхали после более оживлённых игр. – Главное, поглядывайте, чтобы стража не заметила. Если вчера вас преследовал один, сегодня уже, небось, по описанию ищут все остальные.
– Вчера был гвардеец, – поправила Милена. – С пипкой на плече.
– Значит, консулам пожаловались, и они послали кого-то из своих. Могут сегодня целый патруль организовать по городу, вы уж аккуратнее, – предупреждал Кир. – Так и не скажете, что натворили?
– Да ничего такого, мелочь за мелочью, вот и нажаловались, – хмыкнула златовласка, сложив руки.
– В любом случае гвардейцы хотя бы свои, уважение вызывают. Слушают горожан, помогают им. Не то что эти пришлые разбойники из стражи, – скривился Блейз.
– Эй! – возмутилась Милена. – Чего это?!
– А того, что все пришлые патрули – мародёры. Столько раз видел, как они чужое имущество растаскивают. Ходят по лавкам исчезнувших эльфов, ткани себе там разбирают. Примеряют, прикладывая к себе, хохочут. Кто-то говорит, жене отдаст, кто-то швее, чтобы рубаху вельветовую ему сшила. Тьфу, – сплюнул он на траву. – Разбойники и есть разбойники.
– Мой папа, между прочим, капитан стражи! Мы сюда прибыли, потому что эльфы исчезли и охранять город некому! – заявила ему златовласка.
– Знал бы, кого на груди пригрел, – фыркнул Кир и закатил глаза к шелестящей кроне.
– Что это значит? Стражники – не разбойники и не мародёры! Они охраняют покой. Жалования из казны им хватает. А знаешь, почему? Потому что им платят то, что платили бы эльфам-воинам, которые пропали, – поясняла Милена.
– Или которых убил дракон, – добавила с грустью Диана.
– В общем, средства в казне явно имеются на охрану, и нет ни малейшего смысла мародёрствовать! Скажешь тоже! – отвернулась гимнастка, при этом показывая язык, вроде как и Блейзу, но теперь не понятно кому.
– Считай, что хочешь. Я видел то, что видел, – продолжал стоять на своём Кир.
– Псих какой-то, – прорычала Милена, – уйду я от вас! – отшагнула она подальше от дерева, вращая на пальце связку своих ключей.
– Можешь пойти помочь ему пограбить честный люд на закате, – усмехнулся Блейз. – Или как «люд» на языке эльфов будет? – перевёл он взор своих карих глаз на Ди, отчего та резко засмущалась.
– Не знаю, я полу-эльф, – напомнила она. – Мы говорили всегда просто «жители», «народ», «стелланторцы», когда имели в виду наших или местных. Может, эльфы говорят просто «эльфы». Уж точно друг друга не зовут там «остроухими» или ещё как, как кличут имперцы. Или вообще по роду своему: дану, домну, белги…
– Белги? Мне казалось, это давно устарело. Теперь их у нас все называют «фирболгами», – сообщила ещё никуда не ушедшая гимнастка.
– Хрен выговоришь, – фыркнула Ди.
– Твоя родня, между прочим! – возмутилась такой её фразе Милена.
– Мой отец был из дану, я светлый эльф наполовину, – сообщила Диана.
– Вот и нашли друг друга голубки, светлый эльф и светлый паладин, – обводила взором своих разноцветных глаз Милена Ди и Кира. – Тили-тили тесто…
– Да эльфийский городовой, – закатил глаза Кир.
– Не слушай её, – призывала Диана. – Она сама какая-то ненормальная.
– Сейчас малышня заслышит снова набежит, они дразнилки всякие любят, – вздохнул паренёк.
– Да ну их, давай я лучше тебя читать научу. Пойдём в библиотеку. Всё равно ты от отца сбежал на сегодня, считай, – предложила Ди, пытаясь хоть как-то отплатить юноше за его доброту.
А заодно под громогласное «в каждом свой изъян» от Милены в воспоминаниях полуэльфийка уже планировала поискать в библиотеке что-либо о золотом и серебряном ключах среди поверий, сказок и легенд, исторических заметок и религиозных эльфийских трактатов. Всё-таки, как сказал тот фараон, это тёмные эльфы дали таскарцам вещицу на хранение. Наверняка всё это очень ценно и, может, даже не менее важно, чем артефакты богов типа Ока Зимы, что её сюда отправило «домой». Личные интересы можно было сочетать с попыткой помочь этому пареньку с навыками чтения.
– Так вот именно… на весь день… эльфийский городовой, влетит же теперь. Пора возвращаться. Я думал, до обеда, а с этими играми время летит незаметно. Вон солнце на западе уже скоро закатываться начнёт. Голодна? Давай ещё стащу из вечернего меню тебе что-нибудь. А эта вот дома поест, папка-мародёр её накормит, – хмыкнул Кир, покосившись на Милену.
– Тю! На своё законное жалование покормит! Что платят за охрану города и его жителей! – громким голосом произнесла та, стоя поодаль.
– У-ук! – барсук предложение поесть всегда одобрял, даже язык высунул, капая слюной на окрасившуюся уже в закатном освещении траву лужайки вокруг большого столетнего каштана.
– Уже жалею, что написала Кьяре письмо. Теперь ждать её здесь без крыши над головой. Лучше бы просто в Велунд отправилась, – вздыхала Диана.
– Велунд отсюда далековато. Идём-идём. Посмотрю сухарей среди старых припасов, может, есть ещё, что вам дать. И погляжу, что по комнатам. Надеюсь, получится снова с ночлегом, – приподнялся Кир, перестав облокачиваться на дерево.
– Надеется подглядывать в замочную скважину, как ты переодеваешься, – хмыкнула Милена.
– Ты всегда такая ехидная ведьма?! – возмутился Блейз, сощурившись на разноглазую девицу.
– Нет, но я над этим работаю, – сделала та переворот колесом, заодно впечатлив и ту часть заигравшейся допоздна детворы поодаль, которую ещё не увели по домам родители и старшие братья с сёстрами. – Стремлюсь к совершенству. Сам так велел.
– Я тебе велел топать к своему папочке, – фыркнул Кир, проходя мимо.
– А ты мне кто, чтобы я тебя слушалась? Король или, может быть, сам император? Просто злишься, что я сделала тебя в камушки и ещё в этой твоей ходилке ракушками, – задрала носик Милена.
– Вот и нет, – закатил глаза Блейз.
– Вот и да! – аж выгнулась в его сторону гимнастка, буквально столкнувшись с парнем лоб в лоб.
– Тили-тили тесто… – шевеля в воздухе указательными пальчиками, ритмично позади них напевала Диана, а малыши вокруг подхватывали, дружно скандируя хором и вразнобой.
Что соединяет небо и землю
До трактира тем не менее дошагали всей командой, всё-таки не перессорившись. Обратно шли уже не через лужи, а огибая их по улочкам на спуске. Фонарщики зажигали масляные лампы, придерживая друг другу лестницы. Старушки и некоторые женщины делились свежими сплетнями с подругами, стоя периодически парами или небольшими компаниями. Некоторые сидели на лавочках, подкармливая кто белок и птиц, кто уличных кошек.
– Ой, это ж вы! – к сидящей возле играющих внуков бабуле подбежала Диана, явно узнав.
– Милочка моя! – поправив свои очки, вглядывалась в девушку седовласая старушка.
Сейчас она выглядела по-другому: обрезала волосы, выглядела куда более ухоженной, чем в Нижнем Городе, но это несомненно была она. Та, что вверила Ди корзинку с котятами во время эвакуации из города всех женщин и детей. При этом сама из-за немощности бежать наверх отказалась.
