19 марта.
Друже мiй единий! Рад би на крилах летiть до вас, та прокляте око, щоб воно не вилiзло, не пускае. Сьогодня був у мене доктор i ранше Великодньоi недiлi не пускае мене в дорогу. А його, розумного, треба послухать, а то не буде чим дивиться на свiт Божий i на тебе, мiй друже единий!
Рисунки моi, я думаю, тепер уже полученi. Нехай фотограф зробить хоч один екземпляр, бо менi хочеться, щоб граф Ф[едор] П[етрович] (якщо вiн найде iх достойными того), щоб передав iх на святках М[арii] Н[iколаевнi]. Добре було б, якби так зробилося.
Де той там у чорта Овсянников пропадае? Я не знаю, чи купив вiн менi чемодан, чи нi. Якщо купив, то нехай хоч соломою напха та пришле менi, а то доведеться в Москвi куповать. Прощай, мiй друже единий. Поцiлуй Семена за мене.
Щирий твiй
Т. Шевченко.
Як передаси рисунки графу Ф[едору] П[етровичу], сiдай на чугунку та до мене, та вкупi i вернемося в Пiтер. Єй-богу, добре б було б.
281. M. M. Лазаревського до Т. Г. Шевченка
23 березня 1858. С.-Петербург
Христос воскресе!
Мiй друже Тарасе! Жаль, что твое око наробило так погано; а мы ждали тебя сегодня непременно. Пожалуйста не мешкай, когда выздоровеешь.
И 3 дня, и вчера я был у фотографа; он говорит, что чрезвычайно трудно снять копии с твоих картин, что все черные места не выходят, но обещал постараться и на днях возвратить. Я ему говорил, что если оч[ень] трудно, то пусть и не делает, но он непременно хочет сделать.
Завтра буду у графа и графини и разузнаю все.
Посылаю тебе вчера полученное мною письмо страховое.
Третьего дня я думал было махнуть в Москву и уже было собрался, да обстоятельства изменились, и теперь мои дела в таком положении, что из П[етер]бурга я не могу выехать; впрочем, м[ожет] б[ыть] на праздниках и удастся, но едва ли. Поздравляю тебя с праздниками и желаю тебе…
Весь твой Михаил.
282. М. О. Максимовича до Т. Г. Шевченка
27 березня 1858. Москва
27 марта 1858 г., Москва
Приiздив до тебе по слову твому в дев’ять i привозив тобi «Гуся», i твого, i нашого, да тебе, лебедика, вже не застав. Бувай же здоровенький, на все добре – i пощасти тобi Боже!.. Посилаю тобi з паном Галаганом твого «Гуся» i мою тобi застольну вiршу i отношенiе в контору «Русской Беседы» Петербурзьку (при книжной лавке Алексея Ивановича Давыдова на Невском проспекте в доме Заветного, против арсенала Аничкина дворца), чтобы тоби доставили «Беседу» нашу за два прежни[е] годы и за сей 1858 год.
Не забувай же земляка свого щирого
М. Максимовича.
На четвертiй сторiнцi:
Тарасу Григорьевичу Шевченку.
283. Т. Г. Шевченка до М. О. Максимовича
5 квiтня 1858. С.-Петербург
5 апреля.
Друже i голубе мiй сизий!
Получив я од Грицька Галагана все твое добро. Спасибi тобi. «Єретик» мiй не ввесь, тут його й половини нема. Подякуй за мене Бартенева i попроси його, чи не достане вiн де-небудь другу половину, а то я без неi нiчого не вдiю. Читаю тепер «Гуса» Аннiкова, добра штука. Пишу тобi мало тим, що ще не роздивився коло себе. Низенький поклон Кошелевим, а ще нижчий Марусi Васильевнi. Посилаю тобi мою обiцянку i прошу тебе, мiй голубе сизий, не забувай щирого земляка свого Т. Шевченка.
ПОЛЯКАМ
Ще як були ми козаками,
А унii не чуть було,
Отам-то весело жилось!
Братались з вольними ляхами,
Пишались вольними степами.
В садах кохалися, цвiли,
Неначе лiлii, дiвчата…
Пишалася синами мати,
Синами вольними… Росли,
Росли сини i веселили
Старii скорбнii лiта…
Аж поки iменем Христа
Прийшли ксьондзи i запалили
Наш тихий рай. І розлили
Широке море сльоз i кровi..
А сирот iменем Христовим
Замордували, розп’яли…
Поникли голови козачi,
Неначе стоптана трава.
Украйна плаче, стогне, плаче!
За головою голова
Додолу пада. Кат лютуе,
А ксьондз скаженим язиком
Кричить te deum, алiлуя!
Отак-то, ляше, друже, брате!
Неситii ксьондзи, магнати
Нас порiзнили, розвели,
А ми б i досi так жили.
Подай же руку козаковi
І серце чистее подай!
І знову iменем Христовим
Ми оновим наш тихий рай.
Кобзар Тарас Дармограй
На зборотi:
Высокоблагородному
