Полезли выставки в самых главных музеях с экспонатами из советского светлого прошлого. А выставка «Закат утопизма» или «Эстетика Третьего Рейха» у нас актуальна как нигде. Пророком оказался Строгий юноша. Но заимствовать ничего не возможно, а научиться нигде нельзя. Даже попсе. Соблазнительность фашизма и нацизма хороша для людей, которые не любят думать о последствиях. Пророком оказался несозревший Строгий попсовый и китчевый юноша, востребованным. Поставил город и ГРМ на уши, оказался востребованным лицом города того времени. Его выгнали из новой Германии за пропаганду нацизма. Инициации оказались не из той оперы. Мартосентябрь 1945–1953 года никак не наступит. Попса, папа, попа, поп. Нужда человечности и позёрства.
Попса может и созидать, разрушать: зависит от того, какой знак поставить.
Строгие юноши всегда предлагают себя. Во всех сферах.
Как любой диктатор, Габриэле д’Аннунцио был суеверен и всегда заменял 13 на 12 + 1.
Многомыслие
На корпоративном праздновании Нового года в небольшом петербургском издательстве несколько человек встали и, подняв бокалы и отставив локти, провозгласили здравницу за царя, за белую гвардию и за светлое сталинское прошлое. Несколько приглашённых не поддержали тост и не встали. Это очень смутило и сконфузило одного из авторов и друга издательства, кандидата исторических наук, африканиста: он полагал, что здесь все единомышленники. Всё бы ничего, но он недавно вместе с сотрудниками музея похоронил коллегу – эксперта по фашизму, африканиста, убитого молодой националистической порослью. И его возмущение убийством было искренним. И он постоянно ходил на Марши против ненависти.
***
Скульптор берёт шарики от шарикоподшипников, вкладывает их в полости и продаёт их молодожёнам, как символ неразлучности. А это образец кассетного боеприпаса. Творец не увидел аналогии с посеянными зубами дракона, из которых вырастают железные солдаты, генералы, зелёные человечки и наёмники ЧВК.
***
Слепой энергичный поводырь ведёт «посвящённых» Новой похабной Академии по дороге съеденного, пережёванного и высранного. Критики сыты и счастливы – есть поп-попа-попс художник, гуру. Отдел новейших течений ГРМ при деле – там есть «посвящённые» в Новую Академию Художеств. Город нуждается в герое, даже герое серости и попсы.
Потребителей поп-нарциссов, дерьма, бунта культурных колоний для малолеток – востребовано в испуганном обществе.
***
После «Ордена нищенствующих живописцев» и газоневских в Ленинграде ничего заметного не было. На безрыбье и ротан-головёшка – щука. В чреве гнилой системы хороший плод не рождается, а чужой не приживается. Кукушка в саду камней хвалит хвалящего себя и петуха, а у мракобеса рождается мракобес, у тирана – тиран. Давно замечено, что тюрьмы, виселицы и плахи народ строит для себя сам. И кормит тюремщиков, палачей, опричников и мозгоправов.
***
Границы между художественной провокацией и жизнью стёрлись или не замечаются. Проект «Грязное бельё» оказался востребованным. Рюшечки, гламур, тряпочки, салонная красота с духовностью почвы и крови, декоративность и взывание к стройному мракобесному прошлому. Власти и народу это понравилось. В телевизоре, в жёлтой прессе, в министерстве идеологической обороны кремля (МИОК).
Философия бонобо хиппи питерской Системы, конечно, привлекательна, когда тусовка одна большая корпоративная семья. Но не до такой же беспардонной степени.
***
Попытка Ван Дога со своим наивным пониманием живописи и искусства войти в питерскую художественную крепость не удалась, не убедила. Есть пространство Малевича – в нём живут дизайнеры и угловатые чёрноквадратисты авангарда. Есть пространство ДАДА – в нём живут сюрики, механические чудовища и человек как машина. Есть пространство Кандинского, Малевича и Мондриана – в нём живут мыслящие облака, синие всадники, железные люди, красные кони и разноцветные флаги космических кораблей.
***
Проблема в том, что у искусства не может быть истории. Может быть только история искусств – у каждого направления свои анналы – автобиографии. У каждого художника своя история искусства. У каждого художника своя образность, у каждого стоящего живописца своя биография: Тициан – это не Рембрандт, Ван Эйки – это не Ван Гог и т. д. Начиналось то у неандертальцев с календаря, праздников и пожеланий. С практического применения, а не с заумной духовности. Общими бывают технология, материалы и антропология, пасущаяся в различных полях сознания, знания, желания, резонанса шаманского звука стены пещеры или холста.
***
Бум-бум, кадмиевый жёлтый, светлый, средний, тёмный. Не лимонный, нет и нет. Солнце зовёт всегда.
Бум-бум: тощие звери – весна. Охра с жиром.
Бум-бум: сытые звери – осень – пора на охоту, готовить запасы на зиму. Охра с жиром и сажей.
Эстетику и духовность позже пристегнули к насущным потребностям. Как там у пана Лема: «Культура как ошибка»?
Есть нецивилизованное самодурное пространство Живописи. Живы, дживы, жизни – человековедения, его желаний, комплексов и шаманства.
Больше всего Ван Дога привлекали живописное пространство Ван Гога и Ларионова. Мощная мазня Вселенной у одного и светлый лучизм у другого. Ларионовская собачка устала и легла отдохнуть, пока бабы выговариваются. Время от жары и болтовни застыло и зависло в Живописи Ларионова. Время плавится под солнцем – магию времени освежает дождь в Живописи «После дождя» Ван Гога. Лучистые ларионовские гуси гогочут куда-то, кому-то и что-то. На холстах у этих живописцев солнце и звёзды светятся из каждой секунды жизни. У Ларионова Гогеновская теплынь и Ванговская пастозность. А Маяковский любил басовитых скотчтерьеров.
***
…Красота!
Вымыл все февраль
и вымел –
не февраль,
а прачка,
и гуляет
мостовыми разная собачка.
Подпрыгивают фоксы –
показывают фокусы.
Кроме лапок,
вся, как вакса,
низко пузом стелется,
волочит
вразвалку
такса
длинненькое тельце.
Бегут,
трусят дворняжечки –
мохнатенькие ляжечки.
Лайка
лает,
взвивши нос,
