Попроси меня. Матриархат, путь восхождения, низость и вершина природы ступенчатости и ступень как аксиома существования царства свободы. Книга 2
Грубые имена и прозвища стали вытесняться цивилизованными христианскими, появляются фамилии, указывающие на род и предков. Обряд венчания постепенно трансформируется из языческого благословения духов местности в церковный, христианский, благословения Бога. Духовенство запрещает браки до 12 лет, пить вино до обеда, сквернословить, пользоваться услугами бабками-ведуньями. Знатные юноши проводили время в рыцарских боях, ценилось искусство владения луком, мечом и копьем. Возникшие ссоры иногда решались поединком. Знать старалась обзавестись хорошими конями, во время парадных выездов их украшали богатой сбруей. Среди знатных людей были распространены большие пиры, употреблялось много пива, меда, жареной дичи, и различных пирогов. Одежда знатных людей шилась из суконного материала, привозимого из Европы, восточного шелка и мехов. Украшалась кожей и драгоценными камнями. Простые люди носили летнюю одежду изо льна, а домашнюю из овчины.
Литература XIII – XIV веков развивалась на основе традиций киевского периода. Важным явлением общественной церковной мысли второй половины XIV века стало появление стригольников, расцененной РПЦ первой ересью на Руси, созданная под влиянием караимамов (предположительно иудеи). Стригольники стали отрицать роль церкви как посредницы между Богом и человеком, по их мнению, Бог слышит человека в любом месте. Они собирались в общины, выбирали учителя из числа наиболее достойной и хорошо знавшие писания людей. Церковные догматы, божественность Христа, всю обрядовую сторону и само духовенство они отвергали, считая, что церковные иерархи стремятся лишь к личному обогащению, ведут недостойный образ жизни. По предположению исследователя М. М. Елизаровой, слово «стригольник» отражает еврейское словосочетание, основанное на словах «делать тайным», «скрывать» и «открывать», «обнажать», «быть изгнанным». Таким образом, в переводе с еврейского языка слово «стригольник» означало «хранящий откровение» или «тайный изгнанник» – понятие близкое лексике тайных обществ гностиков и манихеев. На Руси же символами стригольничества стало выстрижение волос на верху головы, на темени. Открытым основателем ее, производивший такие «художества», стал псковский дьякон Карп, книжный по своему времени, гордившейся своею начитанностью, впечатлительный, самоуверенный и энергичный. В своих речах он, вероятно, вооружался, главным образом, против ставленнических пошлин, против «поставления на мзде».
Официальная церковь сочла критику в свой адрес крамольной. Отрицание божественности И. Христа стало удобным предлогом начать преследование. В 1375 г. в Новгороде состоялась публичная казнь лидеров раскольников. Однако даже после этого стригольничество продолжало существовать в Новгороде и Пскове. Антираскольнические послания вынуждены были писать Константинопольский патриарх Нил, известный просветитель Стефан Пермский и Московский митрополит Фотий. На появление стригольничества официальная церковь все же отреагировала – была отменена симония – плата за получение церковной должности.
С XI по XV вв. социальная структура русского народа регулировалась «Русской правдой». Но присоединение к Московскому княжеству новых земель привело к тому, что под властью Ивана III оказались территории с различными способами управления, временными владельцами, вече и посадниками, литовской знатью и т. д. Одной из основных потребностей власти в этот период являлось приведение разнопланового общества к большей централизации, другая идея всех реформ – найти необходимый элемент поддержки самой власти. Централизация привела к тому, что если еще при отце Ивана III даже боярские дети могли служить тому, кому хотели, то теперь никто не имел право покидать по своему усмотрению великокняжескую службу. С 1474 г. ввелась практика крестоцелования, т.е. обязательство служить великому князю до самой своей смерти, а в случае измены его поручник должны были заплатить крупный штраф. Главным совещательным органом при Иване III оставалась Боярская дума (наименование «боярская дума» не встречается в древних памятниках и образованно искусственно на основании сходных терминов «бояре думающие»), где число бояр увеличилось за счет присоединения земель. Главные воеводы назначались наместниками в крупные города. Непосредственно при Иване III находился совещательный круг людей, состоящий из 4 бояр, звавшийся Ближняя дума. При Иване III появились первые прототипы будущих приказов: Разрядного, Холопьего, Житного, но пока это были определенные лица, занимающиеся сборами продовольствия и формированием войска.
Иерархия пронизывала все общество. На высшей ступени стоял великий князь и его ближайшие родственники, удельные князья, которые получали собственные уделы, двор, войско, администрацию по наследству. Ниже их шли служилые князья, это представители древних знатных родов, которые поступали на службу к великому князю. Свои родовые имения, как правило, они сохраняли по наследству, назначались на высшие посты в войске. Почти равное с ними положение занимали ближние бояре. Затем шли введенные и чуть ниже путные бояре, это те, кто сравнительно недавно перешел на службу в Москву. Далее шли окольничие, в обязанность которых входило сопровождение князя в поездках. Они также со всеми боярами входили в думу. Сама дума являлась совещательным органом при великом князе. Боярские дети, будучи вассалами или рыцарями, стояли еще ниже, за свою службу они получали земельное владение лишь во временное пользование. Среди слуг княжеского двора была своя иерархия. Старшим стоял дворецкий, ведавший всем дворцовым хозяйством, затем шел казначей, конюший, стольники, спальники и т. д.
В крупных торговых независимых городах тоже была своя иерархия. На высшей ступени находились житные люди, т.е. наиболее богатые, имевшие свой дом, хозяйство, множество слуг. Из их числа выбирались посадники и члены городского самоуправления. За ними «гости», т.е. наиболее богатые купцы. Далее находились торговые люди. Все остальные горожане, занимающиеся мелкой торговлей или ремеслом, имевшие лишь собственный дом, назывались земскими людьми, либо числяками, и находились на низшей ступени городской иерархии.
Гарантом силы и могущества Московского князя была его дружина. Она еще делилась на старшую – боярская, и младшую – дворянскую. В свою очередь, боярская дружина состояла из ступеней. Главными считались ближние бояре, это те, кто издавна служили Московскому князю и имели свои земельные владения близ Москвы. После них шли введенные бояре, это те, кто переселялся из других княжеств и за свою службу получал в кормление города, и путные бояре, получавшие доходы для себя и для князя. Ближние бояре входили в княжескую думу, введенные и путные бояре осуществляли управленческие функции княжеских чиновников на местах, также они являлись и сборщиками налогов. Младшая дружина не входила в думу, но в битвах составляла основу княжеского войска – конницу, а ее полководцами обычно назначались представители старшей дружины.
При Дмитрии Донском в Москве, как и в других крупных городах, произошло упразднение должности тысяцкого, и вместо него стал назначаться наместник. Но в некоторых независимых городах, например, Псков и Новгород, оставалось самоуправление в лице посадника и вече. В этих городах наместник был лишь представителем князя и его функции строго оговаривались в договорных грамотах. В Московском княжестве административными единицами управляли княжеские чиновники: волостями – волостели, станами – становщики, селами – посольские.
Посадская часть городского населения была самой многочисленной и больше всего платила дань. Власть предпринимала все, чтобы она не уменьшалась. Так было запрещено городским жителям переезжать с места на место и продавать свои земли не тяглецам. Ремесленников нельзя было брать на службу ни боярам, ни духовенству. Бремя налогов было столь тяжело, что горожане пытались сбросить его любым путем и наняться на службу к богатому и влиятельному человеку. Их жизнь становилась легче, но свой изначальный статус они понижали, превращаясь в холопов. Условия их службы обычно оговаривались договором – кабалой. По истечению срока холоп мог вновь стать свободным. Особый специальный статус имели «ордынцы» – выкупленные в Орде пленные. По княжескому указу они селились в особых слободах и занимались той деятельностью, которая нужна была великим князьям. Они были полусвободными людьми, брать их на другую службу запрещалось. На низшей ступени находилось самое многочисленное сельское население. Они делились на черных людей и пашенных. Черные люди жили на землях великого князя, имели свободу в выборе занятия, главное, что от них требовалось – во время заплатить налог. Пашенные люди нанимались на работу владельцем земель. За свой труд они получали деньгами, имели личную свободу и могли менять хозяев. Самой бесправной части населения были пленные холопы. Это были люди, купленные на невольничьем рынке или оказавшиеся в кабале за крупные долги.
Для того чтобы власти быть всегда уверенной в своих силах, в противовес «капризному» феодально-вотчинному строю, стала появляться поместная система. Теперь земля выдавалась за службу, тем самым укрепляя власть и подрывая интересы вотчинников, искавшие в службе лишь личную выгоду. На военную службу стали приниматься различные люди – представители купеческого класса, казаков, и даже татар. Поместная система создала служилое сословие, напрямую зависящее от великого князя, вместе с тем она стала подрывать дружинное родовое начало, которое защищало лишь род, теперь же войско становилось защитником интересов всего государства.
При Иване III Московское княжество превратилось в государство. Иерархическая, но пока еще вполне разветвленная социальная структура русского общества XIV—XV вв. свидетельствует о том, что власть еще не окрепла и сама варьирует на поддержке различных групп населения, между простыми людьми, церковниками, сильными людьми, Боярской думой. В конце XV столетия в обществе стали формироваться такие взгляды, как крестьянский монархизм – когда центральная, великокняжеская власть, выступала защитником «земли», т.е. простолюдина. Наконец осознав «меньшую значимость для себя «земли», власть предпочла отдать свою поддержку имущему сословию.
Положение усиления централизации выразилось в судебнике 1497 г., который еще не мог являться общегосударственным законом, по причине невозможности перебороть местные традиции, но все же носил в себе общий рекомендательный характер. Теперь спорные и уголовные дела должны были рассматривать великокняжеские наместники и волостели вместе с дьяками. Очень сложные дела, касающиеся высоких персон, выносились на суд самого государя. Судебник за целый ряд преступлений, как убийство, крамола, воровство церковного имущества, похищение людей, позже многократное воровство и другие тяжкие преступления, предусматривал смертную казнь. Для доказательства вины использовались: свидетельские показания, арест с поличным, судебный поединок («поле») и клятва (крестоцелование). Новым по сравнению с «Русской правдой» стало то, что месть и самосуд не допускались, истец вознаграждался за свои потери из имущества обвиняемого, новизной явилось и само «поле» – силовой поединок истца и ответчика». «Поле» также присутствует и в «Белозерской уставной грамоте». Христианская Европа этот древний обычай к этому времени осуждала, а на Руси он вошел в Судебник 1497 г. и сохранился в судебнике 1550 г. (лишь с некоторыми ограничениями, как то, что сражаться должны равные по силам, а монахи и женщины могли нанимать других бойцов вместо себя).
Во время Ивана III на гербе Московского государства появилось изображение императорской власти – двуглавого орла. Сам Иван III принял титул «государя и великого князя всея Руси», и при переписке внутри страны все должны были обращаться к нему в такой форме. На приглашение быть поставленным от императора Священной Римской империи Иван III уклонился, усматривая в этом принижение своей значимости, т.к. император Римской империи избирался на совете духовных и светских лиц, а значит, не имел всей полноты власти. Иван же III утверждал, что его род «Божиею милостию Государи на своей земле изначально, от первых своих прародителей и поставление имеем от Бога», тем ставил себя и свой род выше всех на земле.
В материальном отношении церковь считалась независимой от великокняжеской власти. До XV в. ей подчинялись многие земли бывшей Киевской Руси, а сам митрополит считался в первую очередь Киевским, а уже потом Владимирским и Московским. Церковные же доходы складывались из средств, получаемых от земельных владений, из пожертвований верующих, платы за отправление церковных обрядов и судебное разбирательство по духовным вопросам.
В грамоте Белозерско-Верейского князя Михаила Андреевича 1450 г. впервые появляются ограничения права перехода крестьянина. Причем грамота была выдана по жалобе игумена Кириллова монастыря, который осуждал практику переманивания «серебряников и половников и слободных людей» в разгар летних работ. Таким образом, сама инициатива православной церкви символично оказалась идейным толчком к дальнейшей практики закрепощения народа. Отображая свое внутреннее духовное состояние отторжения Бога с аскетическим ориентиром закрепощения РПЦ постепенно проецирует свой идейный принцип монастырства в светскую жизнь, в преломлении напоминающее тюремное закабаление или приказную военную систему более позднего периода. По грамоте Михаила Андреевича начинались устанавливаться монастырские ограничения, теперь переход людей мог осуществляться только после завершения всех сельскохозяйственных работ, «Юрьев день осенний» – 26 ноября. А в одной из жалованных грамот Троице-Сергиеву монастырю (1455—1462 гг.) разрешалось вообще не выпускать крестьян из некоторых владений. P.S.: Дух магии, благословение природы, упорный труд, аскетизм, начинал выстраивать волшебную систему миропорядка, сильнее окутывая божественную Русь.
Взяв за основу Белозерскую грамоту, судебник 1497 г. зафиксировал первое общее ограничение перехода крестьян. Теперь переходить от одного владельца земли к другому можно было один раз в год: за неделю до Юрьева дня (праздника в честь святого Георгия) и неделю после, заплатив при этом «пожилое», сумма, зависимая от числа, прожитого у данного хозяина лет.
Золотоордынское иго заставило многих церковных мыслителей задуматься о причинах несчастий, обрушившихся на Русь. Но вместо того, чтобы обратиться к Священному Писанию и проявить хоть немного движение «извилины» в своих мозгах, мудрость восточного славянина не выходила за пределы представления о мире, как о законченной целостности, и ущербная природа преобразования стала доминировать в настроения русских людей, вследствие чего они пошли искать Бога там, где Его нет, поэтому в церковной среде еще больше стала преподноситься идея о всеобщей греховности и возможности ее искупления путем личного иноческого подвига; арианские корни лишь одели русское невежество в христианскую оболочку, продолжая поддерживать тем мистическую связь с северным богом «0».
Воплощать свое и народное искупление в жизнь стали монахи-пустынножители, которые отправились в глухие места с тем, чтобы, как они понимали, в тишине и безмолвии служить Богу в тяжких трудах и самоистязаниях добывать себе и пропитание и спасение. С. Соловьев так описывает будни монастырей: «В стенах монастыря – один ест через день просвиру, носит власяницу, никогда не ляжет спать, но вздремнет иногда сидя, не выходит на свет из пещеры; другой не ест по целым неделям, надел вериги и закопался по плечи в землю…»29.
Идею аскетизма всецело пронизывала православную церковь, не обращая внимания на то, что сам Бог к этому никогда нигде не призывал, а, наоборот, являл пример нахождения с Ним в легком труде и радости, нежели скорби и физическом надрыве. В сущности, эти монахи не только отрицали спасительное действие Христа, но, с духовных позиций, были теми колдунами, которые двигали народ в перевоплощение, в спасающих героев-богов, становились ориентиром движения русского общества через аскетическое трудовое себяобожествление… P.S.: Уже слышится гимн «страны героев» – «добьемся мы освобожденья своею собственной рукой»…
В годы ордынской зависимости на Руси появляется множество монастырей. Первыми подвижниками были Сергей Радонежский, Кирилл Белозерский, Ферапонт, Дмитрий Прилуцкий, Антоний Сийский и др. Однако все духовенство плохо удовлетворяло своему просветительскому призванию, а митрополит Киприан, как отмечает Знаменский, прямо обвинял низшее духовенство в невежестве, указывая при этом на толстые сельские сборники, наполненные неподобающими молитвами и суеверными сказаниями.
Бурная дискуссия возникла по поводу земельных владений церкви. Это было вызвано появлением в Новгороде течения стригольников, отрицавшие необходимость церковной иерархии, считая, что священником может быть каждый образованный и праведный человек. Иван III долго относился терпимо к стригольникам, т.к. был не прочь изъять у церкви их обширные земельные владения, но в 1375 г. стригольники были казнены. В церкви по вопросу землевладения существовало два течения: нестяжатели во главе с Нилом Сорским отказывали церкви вправе владеть деревнями с крестьянами; и иосифляне, их противники, сторонники игумена Иосифа Волоцкого, настаивали на праве церкви владеть землянами с крестьянами для того, чтобы церковь могла вести широкую благотворительность. Иосифляне выдвинули идею превосходства церковной власти над светской, посвятив этому «Повесть о белом клубке». В свою очередь, нестяжатели создали «Сказание о князьях владимирских», провозглашавшие происхождение великокняжеского рода от самого Августа-кесаря.
С середины XV в. положение православной церкви меняется. После взятия турками в 1453 г. Константинополя, Московская митрополия становится независимой. Свои внутренние дела она начинает решать самостоятельно на совместном соборе. Однако став самостоятельной, Московская митрополия потеряла часть своих владений. В 1459 г. Казимир IV поставил в Киеве своего митрополита, и теперь церковь южнорусских земель, входившие в территорию Великого княжества Литовского, перестала подчиняться Московскому митрополиту.
Новгородская церковь с давних лет имела тесные связи с Западной Европой, поддерживаемые общеторговыми отношениями. Эти контакты имели последствия на кругозор новгородцев, на смысл их веры и на церковное устройство. В целом новгородская община была намного образование, чем московская. После присоединения Новгорода к Москве Иван III многих образованных духовных представителей взял к своему двору. В Новгород же был отправлен чудовский архимандрит Геннадий Гонзов. Обосновавшись на новом месте, Геннадий обнаружил здесь «ересь жидовствующих». Основателем ее считается киевский еврей Схария, появившийся в 1470 г. в Новгороде. Здесь он увел в свою сторону двух священников, Дионисия и Алексия, а затем и протопопа Софийского собора Гавриила. Дионисий и Алексий готовы были даже обрезаться. Алексий принял имя Авраама, а жене дал имя Сарра.
Этот период совпал со временем, когда Иван III боролся с «житьими людьми» и в плановом порядке переселял их в центральные районы. Используя момент, Геннадий решил искоренить церковную крамолу и тем помочь великому князю в наведении общего порядка, как в политическом, так и в церковном мире. В 1488 г. Геннадий написал Ивану III о попах, которые не почитают иконы и весьма скептически отзывались о существующей церковной организации. Однако великий князь отнесся к доносу очень прохладно, и даже объявленные еретиками попы Алексий и Денис были взяты в Москву, и поставлены служить в Кремлевском храме. Дело в том, что эти еретики выступали против церковных богатств и ее земельных владений, которые представлялись самому Ивану III желанным приобретением. Взгляды еретиков также нашли понимание и поддержку среди образованнейшей верхушки московского общества. Однако Геннадий продолжал отстаивать свою точку зрения и добился в 1490 г. созыва собора «на еретика». Во время разбирательства духовные судьи пришли к мнению, что еретики отрицают троицу, божественную сущность Христа и его матери, иконы, крест и все связанные с ними догматы, также отрицали и институт церкви, поскольку сам человек – Церковь. Получалось, что новые еретики были последователи стригольников, собор осудил новое течение и отдал их для наказания в руки Геннадия. Тот повторил обряд инквизиции: осужденных одели в шутовские одежды, посадили на лошадей задом наперед, надели на головы колпаки из бересты с надписью: «Се есть сатанино воинство», а затем их подожгли, после чего многие священнослужители умерли. Несмотря на осуждение новгородские «просветители» в Москве продолжали действовать. Они говорили о важности грамотности и образовании, осуждали суеверия и мирослужение, под которым подразумевал сребролюбие и низменные человеческие чувства.
Из всей этой истории для себя Иван III понял, что конфликт с официальной церковью может существенно подорвать его авторитет, что для него было дороже. Охладев к «просветителям», Иван III вернулся в ортодоксальную церковь, отличающуюся своей малограмотностью, леностью и сребролюбием. Такое положение вещей на протяжении всей истории будет достаточно сильно выражено в русском обществе, когда грамотные люди (но отвергающие Бога Христа, т.е. арианские по духу) будут пренебрегать церковной (по духу арианомонастырской) темнотой, что в конечном итоге выразиться приходом «светлого времени» человеческого разума (в постройке все того же по духу суперарианского монастыря).
В конце 1504 г. в Москве состоялся новый церковный собор против очередных еретиков. Церковники во главе с новым митрополитом Симоном и Волоцким игуменом Иосифом потребовали им смертную казнь. На льду Москва реки поставили клетку, в нее заключили Фёдора Курицына с двумя единомышленниками и их сожгли.
Во времена Ивана III произошло важное событие в церковной сфере Руси. В 1499 г. новгородским владыкой Геннадием была «собрана» полная Библия. История этого собрания показывает, что Священное Писание до того времени было распространенно только в отрывках и отдельных книгах. Последующая Острожская Библия (печатная, 1581 г.) за небольшим исключением стала почти копией рукописного собрания библейских книг XV в.
В древней Руси не было потребности в переводе Священного Писания на народный язык, т.к. язык старославянский был всем вполне понятен. Но с того времени как под влиянием различных исторических условий народный язык стал постепенно удаляться от своего первоисточника – древнеславянского языка, появилась необходимость дать населению Библию на понятном ему языке. В XVI в. эта идея стала приводиться в исполнение, главным образом, в Юго-западной Руси, где первым переводчиком Библии был доктор Франциск Скорина, родом из Полоцка. Он предпринял ряд изданий библейских книг под общим заглавием: «Библиа Руска выложена доктором Франциском Скориною из славнаго града Полоцька, богу ко чти и людем посполитым к доброму научению». Всего им было переведено и издано 22 книги, причем печатались они в Праге (в Богемии, 1517—1519), а затем в Вильне (1525). Общераспространённо убеждение, что Скорина переводил Библию на современный ему живой язык, т.е. на западно-русское наречие, и преимущественно с Вульгаты, пользуясь, вместе с тем, текстами греческим и еврейским. Но против мнения употребления Скориной латинской Вульгаты высказались И. Первольф и П. Владимиров, а против предположения, что Скорина перевел Библию на живой народный язык, А. И. Соболевский, доказавший, что язык его вовсе не народный, а славянский, только несколько неправильный. Несомненные же переводы Библии на живой народный язык появляются в Юго-западной Руси со второй половины XVI в.
На Западе, в течение XII – XIII вв., по мере того, как города росли, власть сеньоров начинала тяготить горожан. Там города возникали на землях близ крепостей того или иного синьора с целью защиты населения в случае опасности. Синьор судил горожан, взимал с них платежи и, если город подвергался нападению, оказывая ему защиту. Теперь окрепшие города начали борьбу за независимость. Одни города обретали ее за денежный выкуп, другие добились этого военной силой. В этой борьбе короли, стремившиеся ослабить власть крупных феодалов, были на стороне горожан. Город, добивавшийся самоуправления во Франции и Северной Италии, назывался коммуной (франц. commune, от лат. communis – общий). Большинство коммун находились в зависимости от короля и платили ему налоги, но некоторые – города сумели стать полностью самостоятельными и распространить свою власть на пригороды. Вся власть в коммунах принадлежала городскому совету, который ведал судом, казной и войском, создавал законы и устанавливал налоги. Глава совета в Англии и Франции именовался мэром, в Германии – бургомистром.
С 1096 по 1270 гг. Западом предпринято было восемь походов на Ближний Восток, вызываемые могуществом пап и католической церкви в XI—XIII вв., имевшие стремление распространить христианство и влияние католичества. В 1055 г. папа Урбан II призвал освободить от неверных Иерусалим. На его призыв откликнулись рыцари (от нем. «риттер», т.е. всадник; рыцарь имел шлем с забралом и кольчугу, которую позже сменили кованые латы – щит, длинное копье и меч), для которых война ради наживы была привычным и главным занятием, крестьяне, мечтавшие вырваться из нищеты (папа дал отсрочку от платежей до возвращения из похода), городские бедняки, которым нечего было терять. Не малым стимулом оказалось и объявление папой о прощении вооруженному паломничеству грехов. Зачисленные в воинство люди стали нашивать кресты из материи в знак того, что они отправляются в Святую Землю, отсюда появилось историческое наименование походов на Восток – крестовые походы.