Когда Жребий падёт на тебя
– Забавный случай.
– Как думаешь, правда?
– Если всё, как ты рассказал, то – правда. Кладбище нацистов, свастики у изголовья и на шее, новолуние, и вот тебе эманация во весь рост. Тут, даже можно сказать, всё закономерно. А ты веришь?
– Да. Он не врал. Он испугался. А так, как Володя был и близко не актёр, то сыграть этот испуг он не мог.
– Но ты его забавно проучил.
– Почему я? Он сам себя проучил.
– А чей разговор он запомнил, и после случившегося к кому прибежал докладывать? – Она улыбается, потом лицо её снова становится серьёзным, – Да, с тёмными силами шутки плохи.
– Думаешь, Гитлер якшался с тёмными силами?
– А разве нет? Одно только его самоубийство в Вальпургиеву ночь чего стоит? Это же натуральное жертвоприношение! – видно, что эта тема её взволновала, – Если он провёл ритуал, то он просто переселил свою душу в другое тело в другой части света. Я изучала этот вопрос. Вспомни всю их империю. Это же империя, воздвигнутая на магии!
– А СССР? Тоже империя. Тоже сплошная магия. Серп и молот, Первомай. Получается, мы победили Зло в той войне. При поддержке остального мира.
Она фыркнула:
– Мир, просто выбрал из двух зол – Гитлера и Сталина – меньшее. Сталин хоть в своём уме был. В итоге: Империя Зла Советов победила Третий Рейх Зла при поддержке Империи Дряхлого Зла и Империи Зла Чистогана. Победить-то победили, но в процессе делёжки трофеев сами заразились демонами. Рейх Зла разбился на множество осколков. И эти осколки разлетелись по миру, и, судя по рассказу твоего Володи, активно теперь прорастают.
– А где же Добро, Алиса?
– Добро в швейцарском банке за семью печатями и сигнализацией.
Замолкаем на пару минут. Затем Алиса продолжает:
– А жертвы все эти безвинные и замученные всё же по большому счёту не зря пропали. Вся наша медицина на их костях стоит, точнее, на пепле. Каждый раз, когда таблетку пьёшь, вспоминай безымянного бедолагу, замученного доктором Менгеле и генерал-лейтенантом Сиро Исии22.
Я ничего не понимаю, но, видно, что она изучала вопрос.
– А что, – говорю, – у тебя за интерес такой? Я смотрю, ты разбираешься в вопросе.
Она посмотрела на меня, как на жабу, говорящую человеческим голосом – с большим недоверием.
– Ты слышал, что такое «Аненербе»?
– Был у Гитлера такой институт… «Наследие предков».
– Да, который изучал оккультизм, и за время своего существования перелопатил огромную кучу документов, отыскал множество артефактов, одним словом, собрал огромное количество информации на оккультную тему. Вся эта информация либо уничтожена, либо находится в руках победителей. Как подсказывает опыт и закон сохранения энергии, такую информацию невозможно уничтожить. Так что, информация есть – есть и интерес.
– Понятно. Тебе пошла бы эсесовская форма.
– Да пошёл ты!
– Нет, а что такого? Хуго Босс же! Клёвый дизайнер23.
– Ваня, не шути этим – мне неприятно!
– Молчу, молчу, а то по морде получу, и подвиг свой не совершу!
– Вот и правильно, давай помолчим на эту тему. Лучше расскажи что-нибудь жизнеутверждающее.
– Тогда я расскажу, как спас человека.
– Ты спас человека? Интересно! Рассказывай!
– Я стоял тогда на остановке, дожидаясь троллейбуса. Люди, вместе со мной ждущие транспорт ничем не выделялись, они казались частью городского ландшафта. Вдруг мое внимание привлек старичок, явно отличающийся от остальных. Он был вдребезги пьян.
– Вдребезги?
– Да, представь яйцо всмятку, со всей мощью брошенное в стену? Теперь представь всё содержимое яичной скорлупы, стекающее по ровной вертикальной поверхности. Так же и мозг этого старичка, что вдребезги пьян. Его морщинистое лицо выражало недоумение по поводу состояния своего организма. Рассудок еще боролся и был, видимо, удивлен, что нога ставилась совсем не туда, куда ей следовало ступить, а тело, почему-то несло в сторону. Одним словом, выпил старичок. И этот старичок тужится, старательно идет противолодочным зигзагом к остановке по тротуару из основательно тронутого временем асфальта. Очень странно, что мое внимание привлек какой-то алкаш, но, видимо, что-то в нем было… роковое.
Старичок, выходя из очередного виража, не рассчитал траекторию и, резко остановившись, начал опрокидываться назад, в сторону палисадника, огороженного чугунной оградкой высотой в локоть в пяти метрах от меня. Он начал судорожно хвататься за воздух скрюченными пальцами в поисках соломинки и, набирая скорость, повлёкся задом, нелепо перебирая ногами. Сложилось впечатление огромной фанерной игрушки-марионетки, потому что все части его тела двигались независимо друг друга. Да он упился в лоскуты! – я посматриваю на Алису, и вижу, что мой рассказ производит эффект: она смотрит куда-то, явно видя то, что я рассказываю, улыбается и вертит в руке свой амулет, натягивая сыромятный ремешок, скрученный в нитку.
Я, внутренне усмехаясь, продолжаю:
– Старичка, значит, понесло назад, он уткнулся икрами в оградку и плавно расстелился на клумбе палисадника.
– Расстелился? Как это? – ей интересно! Моё эго трепещет!
– Представляешь скатерть, когда ее расстилают перед чаепитием? Как она, разворачиваясь, на мгновенье повисает в воздухе параллельно столу и плавно ложится на него, вздыбив кончики потоком уходящего из-под нее воздуха. Так же и этот старичок расстелился – медленно и плавно. Лицо его имело вид человека, с которым подобное происходит впервые. Его посветлевшие от водки и лет голубые глаза были по-детски широко открыты. Он начал перебирать конечностями как лежащий на спине майский жук, – я играю тембром голоса, интонациями и плавно прибавляю скорость.
– Я посмотрел на старичка. Его глаза поймали мои. Меня передернуло. Он как инопланетянин, которого забросили на другую планету, и у него сломалась система жизнеобеспечения! С той секунды, как я его увидел, у меня установилась с ним какая-то связь: я постоянно смотрел ему в глаза. Раньше эти глаза не выражали ничего, в них, кроме недоумения, теперь было полно эмоций, они молили о помощи. Я бросился к нему, поднял его легкое тельце. Он упирался в землю ногами, когда я перевалил его через оградку обратно, цеплялся за меня руками и виновато улыбался. Одет чисто, ухоженный. Видать, где-то случайно загулял. «Как ты дед? – спрашиваю». Он, продолжая улыбаться, кивает и показывает руками, что все нормально. «Далеко живешь»? Мотает головой.
«Проводить тебя»? Улыбка исчезает, появляется сердитая гримаса. Еще сильнее мотает головой. Что я, мол, девочка, провожать меня?! «Дойдешь»? Кивает. «Точно дойдешь»? Смотрит на меня сердито, пытается что-то сказать. «Хорошо, иди. Только ментам не попадайся».
И старичок опять идет к остановке, выкидывая коленца. – Мне, почему-то кажется, что не только Алиса слушает меня.
– Остановка находится выше уровня асфальта: за долгое время и почти ежегодные ремонты она поднялась на несколько слоев. Последний из них щедро стекает на тротуар, подобно черному леднику. Старичок начинает героическое восхождение на остановку. Он переставляет ноги с таким трудом, будто передвигает ими наполненные водой ведра. Длина шагов меньше стопы. Старичок в очередной раз делает усилие для нового шага и нога, неожиданно ставшая легкой, взмывает вверх и тянет хозяина назад под уклон. Старичок некоторое время балансирует на другой ноге, но все-таки делает шаг, потом еще, еще… и вот он на остановке. Скамейка. Там есть скамейка, на которую он сможет сесть. Старичок делает шаг к скамейке, но взбунтовавшаяся вестибулярка снова бросает его назад и немного вправо. Он опять, увеличивая скорость, начинает бежать задом и запинается об урну, произрастающую из асфальта рядом с остановкой как раз на уровне коленей старика, как давешняя оградка.
Так как скорость старичок набрал изрядную, эта урна буквально вырывает остановку у него из-под ног. Это падение, в отличие от первого, было быстрым и резким. Старичок перевалил через урну и рухнул на тротуар с метровой высоты, со всего маха приземлившись на него затылком. Хлоп! – резкий хлопок ладонями. Алиса вздрагивает.
– И что?
– И то. Раздался звук, похожий на звук лопнувшего арбуза, «хруп!» и из удивленных глаз старичка в момент удара что-то вылетело. Что-то туманообразное и искристое. Вылетело и мгновенно растворилось. Представь себе, как вылетают глаза у кота мультике «Том и Джерри», когда мышь отрубает ему хвост. Как эти глаза, если разбить их по кадрам, делаются все больше в диаметре и удаляются все дальше от головы, а по бокам, как траектории орбит спутников, полукруглые черточки передают зрителю эффект напряжения, а потом глаза быстро становятся на место. Так же и у этого старичка что-то вылетело из глаз, но не вернулось, а исчезло. Глаза старичка стали пустыми, как стекляшки от бутылок, вдавленные в землю. Мышцы лица расслабились, и он остался лежать с открытыми неживыми глазами. Произошло это очень быстро. «Хруп!» и все!
– Офигеть!
Я в душе радуюсь произведённому эффекту и продолжаю:
– Я смотрю в его глаза и знаю, что он меня не видит. Все, ему каюк! По мне пробежала горячая волна ужаса и в тот же миг исчезла. Страха уже не было. Секунды таяли. Я бросился к старичку. Он лежал и смотрел невидящим взглядом в Никуда. Я наклонился к нему, осторожно коснулся его затылка, посмотрел на руку. Крови нет. Он не дышал. Я зачем-то пощупал его сонную артерию, хотя знал, что пульса не будет. Пульса не было. Я приподнял его за плечи, голова его свесилась, и глаза, повинуясь силе притяжения, перекатились к уголкам. Мой желудок свело судорогой. Я оглянулся на остановку. Люди стояли на местах, только один мужик рядом со мной склонился над умершим стариком. Глаза старичка так и остались удивленными. «Ну, что он»? – спрашивает мужик. «Кажется, всё», – говорю, а у самого в голове вспыхивает: «Время! Не теряй времени!» Сразу подобно стробоскопу мелькают правила ПМП24, оставшиеся в памяти после курсов по медицине в универе. Я с сомнением смотрю в лицо старика. Мысль об искусственном дыхании заставляет брезгливо содрогнуться. В отчаянии я врезаю деду пощечину. Давай, дед, оживай! Не заставляй меня, припадать губами к твоему слюнявому мертвому рту! Представь себе мертвого человека: его глаза распахнуты, но безжизненны, его морщинистый рот приоткрыт, из него пахнет старостью, ни одна жилка не бьется в его лице и теле, абсолютная неподвижность, и тут изо рта выползает муха. Представь, как она трёт своими передними лапами свою голову, потом чистит крылышки и с гуденьем улетает. Так и с этим стариком, только мухи нет: она в моем и твоём воображении. Он, наверное, ко всему, еще и забыл, что такое зубная паста.
– Фу!
– «Давай»! – кричу я и еще раз неловко шлепаю пощечиной по его лицу, стыдясь своей брезгливости и факта рукоприкладства над трупом.
После второй затрещины глаза деда изменились. Он вернулся. Представь себе всплывающий со дна мутного водоема белый мяч. Как однородная темная водная толща вдруг светлеет в глубине, мягкое матовое пятно света стремительно приближается к поверхности и, мгновенно слепившись в белый мяч, выпрыгивает из воды. Так же и старик выплыл откуда-то на поверхность своих глаз. Теперь его удивление сменилось ужасом. Он судорожно со стоном вздохнул и испуганно уставился на меня. Мужик облегченно вздыхает и матерится. «Чего стали? – людям, – «Скорую» вызовите»! Старичок хлопал глазами как младенец. Я поднял деда, мужик помог мне затащить его на остановку и усадить на скамейку. «Эй!», – зову я его. Он смотрит на меня. Теперь, по-моему, он понял всё: глаза излучают яркую ауру испуга и восторга, кадык прыгает, и губы тоже скачут в судорожных гримасах. «Ты в порядке, отец»? Он кивает быстро и резко. «Да скажи ты что-нибудь»! «Сё… сё, – старичок опять кивает головой, – Прядок в танкывых всках-х-х…»
Все уставились на меня. Мне вдруг, почему-то захотелось провалиться сквозь землю. Какая-то дикая ситуация! Сотни раз представлял себе подобные случаи. Помочь. Спасти человека, когда все стоят в остолбенении, не зная, что делать. И вот я сделал это, но как-то гадко на душе, похоже на изжогу. Представь себе, что ты справляешь нужду, самую естественную потребность. И вот уже всё происходит, приятные ощущения охватывают тебя, и тут же махом отворяется дверь и несколько лиц смотрят на тебя в упор. Смотрят с восхищением.
– Образно ты рассказываешь. Только образы у тебя…
– Гадко, не правда ли? Вот и тогда я стоял и чувствовал себя описавшимся мальчиком под горящими восторженными взглядами.
– Но, почему? Ты же, правда, спас его.
– Вот я и думал: неужели я спас его? Может быть, я и не причем. Но почему я оказался с ним в контакте сразу, с первого взгляда? И эти восхищенные глаза людей на остановке! Чему они так восхищались? Необычностью произошедшего, и как следствие, возможностью блеснуть перед аудиторией острой историей? Или убеждению воочию в наличии героев?
Ну, какой же я герой? Я сделал… да ничего я не сделал! Ударил мертвого старика, и все… Я не сделал ничего, ни одной процедуры по его оживлению. Я хотел сделать то, чему учили. Единственное полезное знание из всех, чему учили меня за всю жизнь. Делаю, что могу. Ни больше, ни меньше. Это естественно. И то не смог этого сделать, просто отхлестал его по щекам. Герой.
Алиса смотрит на меня.
– Да ладно тебе, ты молодец. Не скромничай.
– У меня потом долго перед глазами вставали штучки, вылетевшие из глаз старика, штучки, делавшие его глаза живыми. Они просто растворились в воздухе как пшик одеколона из пульверизатора. И ещё одно: штучки вылетели из глаз наружу, а потом всплыли на поверхность глаз уже откуда-то изнутри.
Едем, молчим. Всё, что я рассказал Алисе, случилось со мной на самом деле. Но это не вся правда. Я ей не сказал, что был под кайфом. За полчаса до этого случая, я топтал ногами торчка, который хотел заныкать мою дозу. Зверь, сидевший во мне, не задумываясь, выбил бы из него душу. Я нашёл у него свой дозняк, поставился, и пошёл на остановку. Ещё, правда в том, что я не увидел в этом никакого знака, и продолжал колоться. И спустя месяц мои родители погибли. Но и это не показалось мне знаком. И всё бы закончилось плачевно, если бы не босс. А по поводу скромности: мне не по себе, от того что спасти человека стал способен какой-то наркоман, все остальные даже не пошевелились. Продолжаю ускоряться, и снова рука Алисы на плече:
– Ваня, не гони. А то я возбуждаюсь, а мне это сейчас ни к чему. Мне нужно сосредоточиться. Получила от Гоши инфу.
В зеркале заднего вида мелькнул силуэт босса. Проснулся, соня. Здоров спать! Кошка тоже долго спит, зато какие штуки может по жизни вытворять. Так и босс. Час-полтора гонок на головокружительной скорости и три часа сна.
– Что пишет Гоша? – спрашивает босс.
– Мне сразу читать или сначала самой?
– Алиса, – говорю, – что это за цензура?
– Ваня, а вдруг там что-то личное. Сейчас я быстро по диагонали…
Она ещё и по диагонали читать умеет!
Спустя минуту Алиса продолжила:
– Нет, всё нормально. Здесь только по делу.
Кровь бросилась мне в лицо, я даже на мгновенье ослеп и потерял над собой контроль: что значит «по делу», что ещё там за дела у них?! Возможность видеть возникла вновь, и я вернул машину на нашу полосу. Я понял, что спалился. Так и есть, чувствую её пристальный взгляд. Я, наверное, красный или белый.
– Может, остановимся, Ваня? – её голос – прямо в ухо: точно, смотрит. – А то ты не сможешь адекватно воспринимать информацию. Надо внимательно слушать, а не отвлекаться на дорогу.
Что она хочет сказать? Ох уж эти женщины! Всегда у них есть некоторое различие между тем, что они сказали, и что хотели сказать! Но вести машину мне и в самом деле уже расхотелось. К тому же я уже больше трёх часов за рулём. И солнце уже пошло на закат. Останавливаюсь на обочине, стараюсь казаться спокойным. Гоша-хакер! Наверняка, какой-нибудь жирный ботан в очках! А у него с ней уже было что-то личное, что-то не «по делу»! Мне неловко, я чувствую, что мои спутники буравят меня взглядами. Только спокойствие! Спокойно берём бутылку с водой, отвинчиваем пробку, делаем глоток. Водичка смывает волнение.
– Я готов, – приветливо улыбаюсь Алисе.
Она читает:
– «Привет, Алиска. Как ты там? Деньги нужны? Я тут конкретно засел за наш архив. Пришлось писать прогу для дешифрации. Есть результаты. Инфа расшифровывается несколькими потоками. Я попытался их скомпоновать по смыслу, общим словам, стилистике. Идут какие-то отрывки. Подозреваю, что это паттерны, элементы мозаики, части какого-то большого паззла. Как показывает статистика, в одном паттерне зашифровано определённое количество информации, примерно составляющее полторы тысячи знаков. Получилось несколько отрывков, которые я составил вместе. Вот они. Осталось много чего, но этот рапорт сложился первым. Зацени!
«Код 0215
005-му от 135-го
Сопроводительная записка.
Из разработок по артефактам дела «Вата».
В Бразилии агентом 902 были добыты три новых артефакта. Имеют вид одинаковых восьмигранных кристаллов тёмно-фиолетового цвета. Кристаллы приобретены у местного коллекционера. Фото 9х12 в натуральную величину приложено к записке. Согласно его информации кристаллы были найдены в окрестностях Ольянтайтамбо25 и могут быть квалифицированы как проходящими по делу «Вата».
Средства, затраченные на их приобретение, учтены согласно протоколу 202 (расходный ордер № 32584-02).
Для соблюдения секретности были проведены профилактические мероприятия. Отчёт агента 902 за № Кс-25/3256 предоставлен согласно протоколу 303, тара утилизирована по красному коду.
Средства возвращены и учтены согласно протоколу 202 (приходный ордер ПР 321/25-15).
Кристаллы поступили в лабораторию и тщательно обследованы. Это артефакты стопроцентно причастны к «Вате» и получили инв. номер 02548-02550 соответственно. Их возраст более двенадцати тысяч лет до попадания в кислую среду, т.е. в нашу атмосферу.
После проведения мероприятий по методу профессора Догеля, было установлено, что каждый из кристаллов является носителем информации. При возбуждении их лазером определённой частоты, кристаллы вошли в резонанс и выдали информацию. Такая реакция прослеживается только в определённых частотах и режимах работы лазера.
Таких «резонансных точек» (термин проф. Догеля) несколько, также несколько и «инфотопограмм» (по Догелю).
Суть в том, что каждый из кристаллов выдал что-то вроде трёхмерной топографической карты гористой местности, и в каждой резонансной точке своя инфо-топограмма, и несёт свой шифр. И каждый из кристаллов несёт свою долю информации. Эта информация была обработана спецотделом «Серого» сектора. Информация обрабатывалась разносторонне, но именно аудио-обработка дала результат. Все эти «инфо-топограммы» оказались аудиозаписью голоса, говорящего текст.
«Серым» отделом была произведена работа по идентификации данного языка. Найденная в кристаллах информация оказалась выговорена санскритом с добавлением диалекта. (Откуда санскрит в Южной Америке? Шеф, один факт уже относит эти артефакты к «Вате»).
Также было установлено, что этот голос принадлежит существу с более объёмной гортанью, чем человеческая. При компьютерной обработке была реконструирована 3D-модель головы, произносившей текст. Лицевая часть черепа приблизительно совпадает с человеческой, но ротовая полость объёмнее и объёмнее головная часть черепа, особенно затылочно-теменная. Очень похоже на египетских фараонов, если спрятать череп под их хламиды.
Вот то, что нам удалось расшифровать, исходя из речи обладателя объёмной гортани. Это, так сказать, верхний слой. Некоторые из слов (в тексте подчёркнуто) перевести не удалось. Вероятно, это имена собственные и слова, несущие сакральный, должностной или технологический характер. Всё равно, что перевести на иностранный язык слово: «кореш». По смыслу можно предполагать, о чём идёт речь. Приведённый ниже текст – маленькая часть чего-то целого и обширного. Либо нужно идти глубже для получения более полного обзора, либо эти три кристалла не единственные.
Специалистам, проводившим работу, согласно протоколу 505, стёрта память. Перед процедурой с них взята подписка согласно протоколу 707.
Ма́ри-Дзо́нго.
Могучий туга́н Ма́ра-А́кра сердит стал на клан Баа-Т-Ма́на
За дерзость его примату́ла Ма-А́тмы на битве мила́тов.
Ма-А́тма, примату́л Баа-Т-Ма́ны, присутствуя в ложе туга́на,
Дерзнул игнорировать речи Ма́ра-А́кры о чести в законе.
К тому же, Ма-А́тма надменный во время речей Ма́ра-А́кры,
Которым внимала вся свита, включая Неслышащих мо́дзи,
Вовсю флиртовал с Пелькоа́лью, любимой супругой туга́на,
Во время Седого закона шептал ей на ухо смешное.
Сердит стал туга́н Ма́ра-А́кра, ударил он в бубен Мадо́нго.
Схватили пунпэ́ны Ма-А́тму, накинули красные цепи.
И к тем же цепям приковали Пелькоа́ль по приказу туга́на.
И к радости многих из свиты их бросили порознь в темницу.
Могучий туга́н Ма́ра-А́кра хотел их казнить ежечасно,
Но гнев свой умерил, помыслив, придумал им худшую участь.
Наказаны были за дерзость два клана почтенных и славных:
Баа-Т-Ма́на – клан Ма-А́тмы, в котором он был примату́лом
И клан Ба́ра-А́рра, где первой была Пелькоа́тль из помёта
В семействе, достойном почтенья
И было им всем наказанье, достойное гнева туга́на:
Семейство каждое в кланах постигло без исключенья
Изъятие первенца, коим быть мог, не имеющий пары.
Семействам же дерзких безумцев, изъятым всем поголовно
Со всею прислугой и дворней, туга́н повелел отправляться
В изгнанье из Бела́л-Бараа́ла, с собой прихватив и всех первых.
Могучий туга́н Ма́ра-А́кра во гневе великий и страшный
Дал бедным изгнанникам время на сборы два дня и две ночи,
А после назначил охоту на всех, кому выпала участь.
И тех, кто освежует добычу, ждёт дома большая награда.
Над столицей повисло стенанье – великое горе коснулось
Значительной части Моэ́ммы, где кланов было лишь девять.
Охотники же из Заозёрья все стали стекаться в столицу,
Чтобы поучаствовать в гоне, где каждому хватит награды.
Могучий туга́н Ма́ра-А́кра, безжалостный и беспощадный
Безмерного страшного гнева огромный пожал урожай:
Три сотни голов преклонённых от младенца до старца седого
Будут терпеть и скитаться, пока не настигнет охотник.
Собрались старшины двух кланов: Баа-Т-Ма́на и Ба́ра-А́рра
Подумать о том, что им делать в лихую глухую годину,
Постигшую, каждого в клане, где каждый лишился кто внучки,
Кто брата, кто сына, их много. Всего набралось их – три сотни.
Баа-Т-Ма́на и Ба́ра-А́рра, почтенные кланы в столице.
Они занимались наукой, торговлей и градостреньем,
А также сбором огромного множества разных ковчегов
И много рабочих ходило с эмблемами кланов в петлицах.
При помощи многих усилий они снарядили три судна,
Которые были способны собой проникать сквозь Пространство.
И там разместились по сотне в каждом из этих ковчегов.
В суетной спешке покинули тайно Бела́л-Бараа́л.
****
В Пространстве, огромном и тёмном изгнанники снова собрались
В Анда́ле, где силою мысли держали совет о грядущем.
Ма-А́тма, примату́л Баа-Т-Ма́ны, один из Жрецов Храма Пришлых,
Тайной секты, что знала о Многом, поведал один из Секретов:
«Давно, когда не было мха́гов, на Те́рре были Другие.
Об этом сейчас не услышишь, об этом не учат бхавпе́сов.
Чужие, Пришлые, О́ггры звали тех звёздных скитальцев.
Они потеряли планету и стали скитаться в Пространстве.
И каждый из их ковчегов, несущий множество О́ггров,
Бороздил просторы Пространства, искал для себя дом и небо.
Планеты, что были похожи на их дорогую отчизну
Они всю собой заселяли, иль просто сеяли Жизнь там.
Такую же точно планету обнаружили Оггры и в Терре,
Которая просто висела безжизненным камнем в пространстве.
Оггры построили местность, создали небо и воду
И дальше потом полетели, оставив там ядра Жизни.
На этих планетах скитальцы оставили тайные метки,
Где есть подробная карта об этих находках и базах.
Такую подробную карту разыскали Жрецы Храма Пришлых,
И Знание Жрецы сохраняли, неся сквозь лихие столетья.
По этим картам мы знаем места, где находятся эти
Планеты, что Оггры засеяли всесильными спорами Жизни.
Они должны быть живыми, а многие даже и с Мыслью.
Так было и с нашею Террой, что стала Бела́л-Бараа́лом»…
Больше пока нет текста. Ну как, Алиска? Каково? »
– Стоп! – прерываю Алису, – Что за бред? Что за лажу несёт твой Гоша? – говорю, а самого в жар бросает и сердце выскакивает. В дискотеке моей головы сегодня у Трента26 бенефис. То, что я чувствую, лучше всего передала бы песня «Гвоздей» «We’ re In This Together»: те же недоумение и невероятная буря эмоций, переходящая в тревожную перспективу будущего. Это во что же мы влезли?