– Само узнается, что это за избушка поменьше, – Даня во второй раз странно посмотрел на спутницу. – А ты о чем подумала?
– Да так… – Рита незаметно перевела дух. – А что с той избушкой?
– Повторяю, – с нажимом произнес Даня, – само узнается, что это за избушка.
– Само, так само! – Рита пожала плечами: она уже поняла, что лишнего никто говорить не собирается.
– Ну вот и славно, – обрадовался Даня. – К тому же нам пора. Что-то мне подсказывает: совет уже близок к завершению.
Мальчик оказался прав, из Дерева вышли двое, волхв и отец Риты. Направились к тем самым избушкам в центре поляны.
– Поторапливаемся, – вскочил с валуна Даня.
Рита поднялась на почему-то разом ставшие ватными ноги. Усилием воли заставила себя сделать первый шаг. Следуя за другом, не то сбежала, не то скатилась с Холма.
– Нам в ту, которая левее? – спросила шепотом.
– Правее. Там рабочий кабинет Бориса Кирилловича. Да не дрейфь ты так! Поверь мне, ничего страшного не случится.
Друг припустил чуть ли не бегом.
Рита молча последовала за ним.
Глава 6,
в которой решается судьба Риты
– Итак, Рита… – Волхв Борилий выбил гулкую дробь кончиками пальцев. Девочка узнала хорошо знакомый ей лейтмотив Болеро композитора Мориса Равеля. – Рита…
Девочка затаила дыхание. Не умом – сердцем она понимала, что сейчас решается ее судьба. И что помощи ждать неоткуда. Даня и отец остались снаружи.
– Что будем делать, Рита?
На этот вопрос девочка не смогла ответить. Как так, волхв, и не знает, что делать? Но потом, набравшись смелости, все-таки посмотрела в глаза этого несомненно очень сильного, и отнюдь не примитивно-физически, человека. И сквозь пелену своего страха заметила: у того был измученный вид. Да и глаза были блекло-голубого цвета.
«Наверно, он очень устал», – подумала вдруг Рита.
И внезапно решившись, отчетливо произнесла:
– Мне бы хотелось здесь жить и учиться. Очень.
– Вот и замечательно! – Глаза волхва потеплели и из блекло-голубых сделались насыщенно-голубыми. – Раз хочешь жить и учиться, значит будешь.
– «Буду»?.. То есть, я принята?
– А что, есть сомнения? – Глаза собеседника на миг окрасились в кислотный голубой. – Ну, это ты зря. Ты лучше вот что. Осмотрись тут пока. На меня, видишь ли, навалилось все разом и требует кучу сил и ресурсов. А у меня как раз с ресурсами в последнее время туговато. Особенно с временным!
С этими словами волхв вскочил из-за стола и пулей вылетел из избушки.
Рита осталась одна. Кажется, ее приняли в Заповедник. Приняли буднично и не феерично, между советом и неотложными делами.
* * *
Прошло немало времени, прежде чем Рита нерешительно встала из-за стола.
Когда она заходила в избушку, перед глазами было темным-темно. Все силы девочки были направлены на то, чтобы выдержать беседу один на один с волхвом. И вот теперь испытание, если его можно назвать таковым, осталось позади. А впереди…
Впереди было окно. И резная рама. На подоконнике прямо из серебристого мха росли цветочки-незабудки. Девочка присела на корточки и заглянула под мох: земляной прослойки между ним и деревом не было.
В другое время Рита как минимум бы изумилась увиденному. Но ужас быть не принятой в Заповедник все еще сковывал ее. Поэтому она просто выпрямилась и осторожно посмотрела направо… Там, на дальней от входа стене, расположился красивый, резной и… тоже деревянный камин. И в нем полыхало пламя!
«И как дерево не воспламеняется?» – наконец-то смогла удивиться Рита.
И несмело не то подошла, не то подкралась и опасливо дотронулась пальцем до дерева. То, вопреки ожиданиям, оказалось комнатной температуры.
Рита перевела взгляд на огонь. Тот переливался сиренево-оранжевыми с вкраплениями багровых ноток лепестками. Девочка снова села на корточки и протянула руку… И пламя тут же потянулось к ней!
Рита отпрыгнула куда-то назад и… плюхнулась в стоящее рядом с камином кресло. То обняло ее – огромными плюшевыми лапами. Огонь, лизнув бок кресла длинным желтым языком, померцал и убрался восвояси.
«Ничего себе!..» – Рита ошарашено ощупала материал, из которого было сделано чудо-кресло. То ли бархат, то ли велюр. А может, что-то похожее – девочка не очень-то разбиралась в тканях. Одно ей было известно точно: ткани горят. А тут даже паленым не запахло.
Рита вдруг остро, очень остро поняла: ей банально не хватает знаний о том, по каким законам живет Заповедник и люди в нем.
Кстати, о знаниях… У стены напротив стояли шкафы с книжками. Интересно, в слова «осмотрись тут пока» входило несанкционированное взятие книжек с полки? Или надо все-таки спросить разрешения? А вдруг там секретное знание про какие-нибудь параллельные миры? Или эту, как ее там… о, мандрагору! А если она растет там, в книжке? И ка-ак заверещит?..
Рита, уже вставшая было с уютного кресла, села обратно.
Чтобы чем-нибудь себя занять, глянула вверх… да так и осталась сидеть с открытым ртом. Под толстой балкой (а точнее, сбоку от нее), вопреки здравому смыслу и закону всемирного тяготения, о котором совсем недавно разливалась соловьем физичка Анна Андреевна, спал какой-то енот.
…Или не спал?
– Наконец-то, – открыл глаза он. – Явилась не запылилась!
– Э-э-э-э?.. – опешила Рита. – Мы разве знакомы?
– Обижаешь, Ритка. – Енот покачал головой совсем как человек. – Гоша меня зовут. Неужто забыла?
Он, спрыгнув с потолка, мягко приземлился на плюшевый подлокотник кресла. Заглянул девочке в глаза.
– Нет, не помню, – нахмурилась Рита…
И вдруг не то поняла, не то почувствовала: именно Заповедник она старалась вспомнить все это время! И не могла – только засыпала. Вот и сейчас при попытке вспомнить Гошу в своей прежней жизни Рита начала проваливаться в сон.
* * *
Проснулась Рита оттого, что в комнате негромко разговаривали.
– И ты не знаешь, что она любит больше всего? – вопрошал кто-то смутно знакомым голосом, в котором был целый букет ярких эмоций: изумление, растерянность, разочарование и что-то еще в том же духе.
