– Я вам верю, Виктор Анатольевич. Вы рассказали нам интересную и волнующую историю прошлого, но имеющую отношение к вам и к этому мистическому существу. Значит, Медуза Горгона успела уничтожить и армию китайского императора Цинь Шихуанди? Только как она туда попала? Ведь Персей умер задолго до того, как Великая Поднебесная начала вторжение в наши края. Или я не прав?
Серых встал со стула и по привычки стал шагать по комнате туда-сюда, как это делал на уроках в школе. Мы следили за ним, ожидая расклада событий с его точки зрения – это он всегда делал, когда мы озадачивали каким-то сообщением.
– В мифах ничего не говорится, что голову горгоны использовал кто-то другой, хотя… Мне Беранос говорил, да и в романе «Александрия» описано, что великий полководец Александр Македонский, якобы, владел ею и благодаря колдовству Медузы побеждал своих противников… А Александр был в Центральной Азии в четвертом веке. Я вам рассказывал на уроках истории, мои друзья, в 329 году до нашей эры Александр завоевал Согдиану и вскоре занял ее столицу Мараканду, которую ныне мы именуем как Самарканд. Местное население во главе со Спитаменом восстало, и македонцам было не просто усмирить людей, даже убийство вождя в 328 году не помогло. Чтобы укрепить свою власть над завоеванной землей, Александр приказал строить новые и восстанавливать старые города, и туда вливались представители греческого этноса. С другой стороны, царь Хорезма Фарасман вел переговоры с Александром, чтобы сохраниться, и благосклонность последнего позволило Хорезму пережить небывалый расцвет.
Известно, что этот поход Александра оставил глубокий след в истории Центральной Азии. Эллинская культура[12 - Эллинизм – период в истории Средиземноморья, в первую очередь восточного, длившийся со времени походов Александра Македонского (356—323 гг. до н.э.) до окончательного установления римского господства на этих территориях. Особенностью эллинистического периода явилось широкое распространение греческих языка и культуры на территориях, вошедших в состав государств диадохов, которые образовались после смерти Александра на завоёванных им территориях, и взаимопроникновение греческой и восточных, в первую очередь, персидской культур.] стала главенствующей, а значит, и часть мифов переселились сюда, стали тоже частью жизни для местного населения. То есть какие-то божественные артефакты могли попасть на территорию нашей страны.
Свои познания в истории вдруг продемонстрировала Инна Меликсетова:
– После смерти Александра и последующей за ней ожесточённой войны диадохов – бывших военачальников Македонского, юг Центральной Азии с 306 года до нашей эры входил в состав Селевкидской империи. Это было не столь долго, потому что уже в середине третьего века до нашей эры сатрап селевкидов в Бактрии Диодот поднял восстание против метрополии и создал самостоятельное государство, получившее в науке название Греко-Бактрийского. Но и оно пало в начале второй половины второго века до нашей эры под ударом сакских и сарматских племен (в частности, асиев, пасиан, сакаравлов), а затем юечжей-тохаров, пришедших в Бактрию под давлением хуннов. Они создали своеобразное государство конфедеративного типа, состоящего из отдельных владений, пользующихся большой самостоятельностью. Иначе говоря, часть артефактов могла быть здесь со времен Александра, так как поддерживались эллинская культура.
Наш учитель махнул рукой в сторону стеллажей:
– Итак, быстро всем порыться в книгах, может, найдем что-то…
И мы кинулись на огромную библиотеку, что была у Серых, набрали кипы книг и стали внимательно их просматривать, надеясь найти что-то такое, что могло прояснить историю. Спустя пару часов мы вновь собрались у стола. В руках держали книги с закладками.
– Итак, кто начнет? – спросил Серых.
Начала Мумтаза Касымова:
– Вот что я нашла. Итак, горго?ны – с греческого языка означает «грозный», «ужасный» – змееголовые чудовища, дочери морского божества Форкия и его сестры Кето. Было три сестры: первую звали Эвриала, что означает «далеко прыгающая»; вторую – Сфено (или Сфейно, Стено, Стейно, по-гречески это «могучая»); и лишь третьей была Медуза («повелительница», «стражница») – самая известная из них. В переносном смысле «горгона» – ворчливая, злобная женщина. В одном из позднейших мифов о происхождении горгон сказано следующее. В незапамятные времена сестры Сфено, Эвриала и Медуза были красными морскими девами. Увидел однажды горгону Медузу владыка морей Посейдон и полюбил ее. Не понравилось это олимпийцам – слишком красива и горда была Медуза, а соперничество с богами непростительно для простых смертных. Беспечность Медузы и ее счастливый смех вызвали гнев в душе богини-воительницы Афины. Жестоко покарала Афина Медузу и ее сестер, обратив их в крылатых чудовищ. Укрылись сестры-горгоны на отдаленном острове, затерянном в океане. И люди рассказывали друг другу страшные истории о жестоких и кровожадных горгонах. Все быстро позабыли о былой красоте горгон и с нетерпением ждали, когда же явится герой, который избавит мир от отвратительной Медузы, под взглядом которой все живое становится камнем. Ибо такова была воля Афины.
Горгоны имели тело, покрытое крепкой блестящей чешуей, разрубить которую мог только меч Гермеса, громадными медными руками с острыми когтями и крыльями с золотыми сверкающими перьями. Лица были с острыми, как кинжалы, клыками, а вместо волос извивались, шипя, ядовитые змеи. Жили на крайнем Западе у берегов реки Океан. Хотя у всех трех младших Горгон вместо волос змеи, только Медуза обладала чудесным даром завораживать людей взглядом, причем, и в положительном, и в отрицательном смысле этого выражения, и только она одна из трех сестер смертна. Взгляд Медузы обращал в камень. Ведьмы Грайи, кстати, были сестрами горгон.
– Ах, да, ведь было три горгоны, как я мог об этом забыть! – вскричал Виктор Анатольевич. – Это уже что-то проясняет.
– Что проясняет? – не поняла Мумтаза.
– А то, что в мифах ничего не сказано о двух сестрах, что было с ними?
Все пожали плечами, ибо ничего такого в книгах не нашли. Однако Диля Юсупова, которая делала пометки в тетрадь, сказала:
– Я могу кое-что добавить. О Медузе Горгоне говорил сам Гомер. Потом также Гесиод, который в своих поэмах «Теогония» и «Щит Геракла» упоминает две из пяти сестер Медузы – Сфену и Эвриалу, а также описывается её смерть от руки Персея. В античных источниках есть сведения от Эсхила, он в «Прикованном Прометее» сообщает о сестрах Медузы. Кстати, в его трагедиях образ горгоны олицетворяет отвратительность зла и безжалостность человека. Есть еще ссылка от Пиндара: в «Двенадцатой пифийской оде» о происхождении флейты говорит, что инструмент был создан Афиной, впечатленной криками её сестер в день ее смерти. Он описывает красоту и привлекательность Медузы, вдохновлявшую поэтов-романтиков на протяжении многих столетий. От него же исходят сведения о том, что жертвы горгоны окаменеют от ее взгляда. По другой версии, Медуза рождена Геей и убита Афиной во время гигантомахии. Еще одна интерпретация легенды: Медуза была дочерью царя Форка и царствовала над народом у озера Тритониды, водила ливийцев на войну, но ночью была подло убита. Карфагенский писатель Прокл называет ее дикой женщиной из Ливийской пустыни…
– Так-так, – пробормотал учитель, внимательно слушая Юсупову.
– Еврипид в произведении «Ионе» описывает, как героиня Креуса сообщает о двух небольших амулетах, доставшихся ей от отца Эрихтония, который, в свою очередь, получил их от Афины. Каждый из амулетов содержит каплю крови Медузы. Одна из капель – благотворная, обладающая целительными свойствами, другая – яд из змеиного тела. Есть еще полная легенда о Медузе у Овидия, это: «Метаморфозы», четвертая и пятая книги. Но там нет продолжения истории о сестрах…
– У меня есть сведения о Персее, – добавил Ананасов. – Оказывается, после того, как он случайно убил деда, то не захотел жить в Аргосе и оставил царский трон своему родственнику, и сам укатил в Тиринф, где стал царем. По разным версиям, основал Микены, потеряв наконечник (микес) меча; либо нашел гриб (микес) и напился воды из него. Андромеда родила ему дочь Горгофону, сыновей Алкея, Сфенела, Перса, Элея, Местора, Электриона и Эрифраса.
– Гм, это уже не нужно, – махнул рукой Серых. – Наша цель – увязать терракотовые статуи с древнегреческим мифом. Могла ли Медуза оказать местному народу Центральной Азии помощь в борьбе с китайскими захватчиками? Если это сделала не она, то кто? Я почему-то не сомневаюсь, что здесь не обошлось без такого же волшебства, чем владела горгона… Александр Македонский умер до того, как император династии Цинь отправил двадцатитысячное войско на территорию нашей страны. Но мне не попадались какие-либо источники о том сражении… Но я почему-то уверен, что это могла сделать одна из сестер Медузы…
– По легенде они не обладали такими же свойствами, как их младшая Медуза, – заметила Мумтаза. – То есть они не могли завораживать людей, поскольку проклятие коснулось только Медузу…
Виктор Анатольевич задумался. Он налил себе и нам чаю, после чего сказал:
– Не уверен. Афина наказала трех сестер, превратив в чудовищ, но дар окаменять живое, действительно, дала Медузе. Но почему не предположить, что со смертью последней этот дар не перешел другим сестрам? Может, Эвриала или Сфена сопровождали Македонского, так как хотели вернуть в Грецию голову Медузы. Может, они помогали ему, и великий полководец в знак благодарности позволил им забрать ее… А может, сестры остались здесь, и помогли жителям Греко-Бактрии сразится с солдатами китайской армии?
– Это только гипотезы, не основанные ни на чем, – произнес я, как бы ставя точку. – Конечно, легко болтать, фантазируя, но если нет фактов, то о чем можем говорить? Извините, Виктор Анатольевич, но сейчас ваши предположения аморфны…
Учитель посмотрел на меня как-то странно, отрешенно. Потом вздохнул и произнес:
– Ладно, не будем спорить и гадать… Я сам поищу в архивах, может, смогу что-то найти. А вы ступайте домой, уже девятый час, а завтра – суббота, у вас контрольная по химии…
Мы попрощались с Серых и вышли на улицу. И хотя горели плафоны, было немного жутко, казалось, что из-за угла выскочит некая змиеподобная тварь, сверкнет глазами и мы превратимся в камень или зомби. Девочки, страдающие воображением без границ, попросили меня и Димку проводить до квартир, и тут я услышал, как по дороге Инна сказала Диле:
– Я теперь понимаю, почему Виктор Анатольевич не женился…
– Ты думаешь, что он до сих пор влюблен в эту… Медузу Горгону?
– Да…
Девочки печально вздохнули, выражая этим самым восхищение человеку, которые хранит верность тому, кому с моей точки зрения делать это бессмысленно. Но у женщин совсем иное мироощущение, тут мне спорить с ними неинтересно и неохота. Краем глаза я заметил, что Мумтаза украдкой вытирает слезы платочком, ох, просто нет слов, какие они наивные…
Прошло несколько недель, и первые эмоции стали стираться, сама история Серых и эти терракотовые воины как-то позабылись, ушли на задний план, ибо нам предстояло выдержать напряженный период – закончить последнюю четверть, сдать выпускные экзамены – и прощай, школа! Далее: или работа, или служба в армии, или учеба в ПТУ или университете, кто куда хочет, ибо перспективы каждого определялись от наличия возможностей. Я решил стать экономистом, и поступил в Ташкентский институт народного хозяйства. Проучившись там четыре года, получил распределение в Россию, где поработал пару лет. Мои одноклассники тоже разбежались по Союзу. Потом была еще учеба в Академии внешней торговли, после которой мне предложили место в советском торговом представительстве в Греции. Именно там я вспомнил об этой истории. Не скажу, что уверовал на сто процентов рассказ Серых, но и обсмеять его не смел, поскольку авторитет учителя был высок и ни разу мы и никто другой не уличил его во лжи. Только, сами посудите, ведь история очень невероятна, фантастична по смыслу.
Конечно, движимый любопытством, пытался найти место того сражения, раз уж очутился на территории Греческой Республики. Времена черных полковников канули в прошлое, однако отношению к представителям Союза было не всегда благодушное. Мне не всегда отвечали на запросы или говорили просто: не знаем, скорее всего, не хотели связываться. Это не охладило мой пыл. Названия деревеньки подзабыл, и я решил написать письмо своему учителю, чтобы уточнить границы поиска. Только через месяц пришел ответ от соседки, которая сообщила, что Виктор Анатольевич умер от инфаркта, и она была рядом в тот момент. «Правда, перед смертью он шептал что-то непонятное, почему-то произносил имя морского существа. Мы не знали, что это означает», – писала она мне. Но я понял, чье имя произносил мой любимый учитель. Кроме того, мое внимание привлекла следующая фраза в том письме: «Последние годы Виктор Анатольевич что-то упорно искал, и он, кажется, нашел. Потому что был счастлив как никогда. Он мне однажды так и сказал: „Цель моей жизни достигнута. Я знаю, где она и кто она!“ Но что он подразумевал я так и не поняла…»
Я вспомнил, что заявил ему, что его гипотезы аморфны, нет под ними ничего серьезного. Видимо, подтолкнул учителя на поиски, которые его привели к результату. А я? Что сделал я для этого, чем помог Серых? И решил исправить свои слова. Для этого взял карту Греции и стал осматривать побережье Средиземноморья, оценивая, где мог произойти тот бой. К счастью, профессор Афинского университета, с которым я вел дружбу, сказал, что его отец партизанил у города Паралла, а там летом 1944 года он с каким-то русским сопровождал эвакуированных евреев. «Их направляли через Египет в Палестину, но европейский маршрут закончился именно в Греции», – сказал профессор. Это была первая удачная находка. И я рассказал историю своего учителя профессору. Тот воспринял все серьезно и нисколько не усомнился в правдивости изложения. «Мне покойный отец рассказывал тоже, что в том месте было нечто мистическое, но подробностей не дал, – услышал от него я признание. – Теперь я сам жажду узнать, что же там произошло».
Мой друг решил мне помочь, выступить экскурсоводом и переводчиком (поскольку я на тот момент владел только английским, и с греческим было еще не совсем прекрасно), и вместе с ним в один из субботних дней я выехал на юг страны. Рядом с Паралла было несколько деревенек, и нам пришлось попотеть, объезжая каждую. Опросы среди жителей ничего не дали, люди ничего не знали о каменных статуях, об эсэсовской операции в 1944 году. И тут я вспомнил, что рыбака того звали Беранос, и попросил в сельских управлениях поднять архивные записи и посмотреть, есть ли у них житель с такой фамилией. Как оказалось, это был правильный путь, и действительно, в одном маленьком рыболовецком поселке нам сказали, что такой жил здесь до 1956 года, и умер от старости. «Его дом снесли по просьбе его племянницы, которая продала землю, – сказал нам местный глава поселка. – Сейчас там гостевой дом современной постройки».
– А эта племянница где?
– Не знаю, переехала куда-то в Афины, – пожал плечами тот. – А может, в Рим, или вообще в Америку… Она сказала, что не хочет тут жить, ибо это был наказ самого Бераноса. Она увезла с собой все его вещи.
«Ох, артефакт уплыл в неизвестном направлении», – подумал я, огорченный такой новостью. Что делать дальше я не знал, поэтому топтался на месте. И тут удача вновь нам улыбнулась. В этот момент в помещение вбежал молодой рыбак, который возбужденно о чем-то кричал. Я не совсем понял, о чем идет речь и попросил пояснить профессора. А тот сиял от удовлетворения:
– Он говорит, что ловил с друзьями рыбу недалеко от берега, и сети вытащили несколько каменных статуй… Думает, что это археологическая находка. Сам понимаешь, что такая находка сулит большие деньги. Для деревни это источник прибыли и туристов…
– Нам нужно срочно на берег! – сказал я. Почему-то я вспомнил тот момент в рассказе Виктора Анатольевича, когда он воспользовался силой Медузы.
Профессор был согласен. Мы запрыгнули в машину и быстро направились к берегу. Ярко сияло солнце, припекало, нам пришлось снять пиджаки. У моря тянуло теплой влагой, пахло водорослями и рыбой. Там у пристани качалось несколько шхун, возле одной, возбужденно крича и махая руками, бегали люди. Мы остановились, покинули салон, подошли к ним и увидели, как те лебедкой спускают с борта мраморные статуи. Стоявшие рядом рыбаки издали звуки изумления, в которых нам показались нотки недоумения и злости. Это было совсем не то, чего они ожидали.
И было, действительно, от чего так кричать. Это были не древние скульптуры, типа, Венеры Милосской или Геркулеса, вовсе нет. Мраморные солдаты Третьего рейха. С оружием в руках и гранатами за поясом. В касках и полном обмундировании эсэсовцев. Правда, все они заросли водорослями, покрылись морским мхом. Как они попали в море никто не знал. Это вызвало у многих вопросы, ответы к которым, как ни странно, знал я. Но стоило ли им рассказывать миф о Медузе Горгоне? Кто бы из них поверил? Да и к чему это – разве местные жители нуждались в данной истории?
Я подошел поближе и стал осматривать находку. Статуй было семь, и все в хорошем состоянии, несмотря на то что пролежали в море более сорока лет. Меня поразило то, что их очертания были подробными, четкими, контрастными, и такое не мог сделать никакой скульптор. «Как живые», – произнес профессор и стал расспрашивать рыбаков, где они нашли статуи. Те пояснили, что в километре от берега, и там, судя по всему, их много. Только что делать с ними они не знали. Фашисты не вызывали уважения у местных жителей, и хранить такие статуи никто не хотел. Да и от продажи такого многого не заработаешь. Хотя никто не хотел связываться с фашистской символикой. Рыбаки решили вернуть все это морю, мол, им не место среди греков.
Однако я успел сфотографировать мраморных солдат, и мы с профессором, попрощавшись со всеми, вернулись в столицу. Как только у меня настал отпуск, я полетел в Ташкент. Найти одноклассников было делом не простым, однако кое-кто из нашего Клуба таинственных явлений еще проживал в столице Узбекистана. Первым делом мы посетили могилу учителя, положили цветы, помянули его теплыми словами.
После собрались в его квартире, которая теперь принадлежала соседке Нине Сергеевне. Старушка была не против, что мы на несколько часов заняли комнату своего учителя. Там все было по-прежнему: те же книги на полках, карты, макеты кораблей и те же мотоциклетные очки в стеклянном кубе. Все дышало нашими школьными годами и теми памятными днями. Казалось, что Виктор Анатольевич просто вышел на минутку и вот-вот вернется. Да, вот еще что: как сказала Нина Сергеевна, она передала в музей нашей школы боевой орден Греции, которым был награжден Серых. И она же нам сообщила, что после его смерти прибыл в Ташкент специальный представитель посольства Израиля в Москве, чтобы передать Виктору Анатольевичу медаль «Борца против нацизма»[13 - Медаль «Борца против нацизма» награждаются бывшие бойцы еврейского подполья, партизаны и ветераны армий антигитлеровской коалиции по представлению Института Яд Вашем (Мемориал Холокоста).] за героизм при спасении польских евреев. Но поскольку героя уже не было, и не было никаких у него наследников, то медаль перешла также школе на постоянное хранение.
– Итак, друзья, разрешите начать мне, – попросил слова я, когда уселись за круглый стол. И вместо длительного рассказа сразу выложил фотографии мраморных эсэсовцев, что сделал в Греции. Это было эффектно! Сорок цветных карточек с изображением фашистов. Искаженные от ярости лица, скрученные тела, оружие в руках – все это служило доказательством того мифа. Однако мои товарищи рассматривали все с каким-то спокойствием, словно никто никогда не сомневался в истории Виктора Анатольевича. Более того, кое-кто из них имел факты, подтверждающие его рассказ. И после моего повествования о поисках деревни в Греции и об этих находках у моря, слово взял Ананасов, который после окончания Ташкентского высшего общевойскового командного училища по распределению был направлен в Потсдам. Там он служил в составе контингента советских войск в Германии, и сейчас, как и я, был в отпуске.
– Мне тоже есть что сказать, – хмыкнул Димка. – Итак, я познакомился с коллегами из Народной армии Германии, есть там один лейтенант Вилбанд, хороший парень. Я его попросил покопаться в архивах СС, если они еще сохранились где-то, и выяснить, был ли там учтен оберштурмфюрер Ханс Гартенвайнер. Так вот, документы на этого типчика нашли. Действительно, он был руководителем айнцкоманды и воевал на территории Греции. И обнаружились материалы его последнего боя в июне 1944 года. Тогда Гартенвайнер заявил, что он с солдатами попали в засаду партизан, которые уничтожили большую часть карателей и захватили почти весь транспорт. Офицер заявлял, что против мних применялось новейшее оружие, о котором никто раньше не ведал. В качестве доказательств своих слов он демонстрировал две мраморные статуи, якобы, это превращенные в камень эсэсовцы. Они, мол, стали такими, прям на его глазах, когда их грузовик мчался с поля боя. С остальными случилось такое же… Ему, конечно, никто не поверил, и Ханса расстреляли по решению полевого трибунала СС не только за провал важной операции по уничтожению евреев, но и трусость, нестойкость, малодушие и бездарное командование, приведшие к гибели соратников. Так что наш учитель говорил правду!
Сказав это, Димка откинулся на спинку и посмотрел на всех нас победным взглядом. Наши девочки переглянулись, и Мумтаза, которая закончила факультет русского языка и литературы, заявила:
