– В коридоре никого! – говорит один.
– В ванной тоже пусто, – устало отвечает другой.
– Зал – пусто, – произносит третий.
– Кухня… никого.
– Квартира пустая, – подытоживает первый. – Идём выше. Повторяю – при обнаружении живых немедленно оказывать помощь и нести на базу к доктору.
– Помним, – бубнит второй.
Бродячие уходят.
Смотришь им вслед, растерянно, ничего не понимая. И вдруг ловишь себя на мысли – а чего их боялся? Что они должны были сделать? Убить тебя? Съесть? Почему ты решил, что они вообще опасны?
А ещё беспокоит фраза, сказанная вслед – квартира пустая.
«Не пустая. Я тут живу!»
– Леха, чего там задержался? – кричит первый с лестничного марша. – Опять на кухне еду высматриваешь? Пошли давай живее! Ещё пару домов надо в этом секторе успеть проверить до ночи.
– Иду, – бурчит второй и выходит из кухни.
– Подкрепился? – смеётся напарник с лестницы.
– Как же, подкрепишься тут – одна тарелка прошлогодних макарон плесенью покрытая, да ржавый чайник на плите. И в пыли всё. Сразу видно, с эвакуации никого тут не было. Зря ходим. Нету тут живых.
Оборачиваешься к нему. Хочешь что-то сказать, но ничего, как назло, не лезет в голову.
Бродячий идёт прямо на тебя, словно не видит.
«Осторожно!» – хочешь крикнуть ему, но не успеваешь – тот проходит сквозь тебя. И идёт за остальными.
Оглядываешься, словно видишь все вокруг в первый раз.
Ничего не понимаешь.
Смотришь на пальцы. Только сейчас обращаешь внимание что они иссиня-белые. И сквозь них виден пол.
Почему так?
Вновь непонимающе оглядываешься вокруг.
Как оказался в этой комнате? Когда именно? Не помнишь. Ни-че-го. Словно всегда тут был. Хотя, нет, постой. Смутные воспоминания.
Плюшевый заяц смотрит на тебя со скрытой усмешкой, словно что-то знает, чего ты не знаешь. Или не помнишь.
«Я раньше был одним из них!» – обжигает догадка.
Был бродячим. А потом… Все расплывается.
«Помню… Помню вылазку. Помню снег, застилающий глаза. Помню удушливый страх. Помню, как сквозь белый саван тумана прорезается боль. Чернота… И потом – эта комната».
Что произошло? И почему бродячие не видят тебя? Почему ходят сквозь тебя?
Вопросы словно рой дикий пчёл – жалят, не щадят. И ответов на них нет.
«А нужны ли они, эти ответы?» – думаешь ты.
Иногда лучше не знать ответов.
Бродячие уходят, не закрыв за собой дверь. Медленно бредёшь в коридор. Закрываешь дверь.
Шаркающей походкой идёшь на кухню чтобы поставить кипяток. Пальцы всё так же мёрзнут.
Сообщество ВКонтакте «Леди, Заяц & К»
Александр Васин «ВЗАПЕРТИ»
Александр Васин
Игорь открыл глаза и уставился на потрескавшийся потолок бункера. Этой ночью почти не удалось поспать. Ужасно болела голова. В последнее время пульсирующие вспышки в висках сменились получасовыми спазмами, вытягивающими силы организма до самого донышка. Терпеть их становилось всё сложнее.
Чтобы не думать о больной голове, приходилось отвлекаться. За последний месяц Игорь досконально изучил все извивы бетонных трещинок и часто мысленно дорисовывал их, стирал лишние и соединял недостающие чёрточки, чтобы получилась новая картинка. Это занятие требовало времени, но его у Игоря было в избытке.
Набросав последние штрихи, молодой человек критически прищурился. Вроде бы голова слона, как она есть. Но рисунок явно вышел неидеальным. Впрочем, неважно… Пора вставать.
Дни в закрытом бункере были одинаковыми как два противогаза. Распорядок дня устаканился и превратился в рутину. Нет, поначалу Игорь очень удивлялся, почему, когда круглые настенные часы показывали девять утра, в холодильнике всегда оказывался свежий завтрак. Он пытался разгадать эту загадку, и даже караулил у холодильника, чтобы не пропустить момент появления каши или омлета. Но понять действие механизма (или волшебства – чего уж тут), так и не сумел. Еда просто появлялась – и всё.
Тот же фокус был и с обедом, и с ужином.
А телевизор, неведомым образом настроенный на один и тот же музыкальный канал? Ровно в одиннадцать ламповый динозавр сам включался и работал до восьми вечера без перерыва. Игорь пытался щёлкать тумблером, но телевизор ловил лишь один сигнал. Ну что ж, музыка всё же лучше, чем какой-нибудь круглосуточный рупор действующей власти. Хотя иногда, ну пусть раз в неделю, было бы неплохо прослушать последние новости.
То, что в мире твориться чёрт знает что, было понятно и без телевизора. Но Игорю очень не хватало конкретики. Он никак не мог вспомнить, как оказался в этом бункере, очень напоминавшим декорации каких-то сталкерских игрищ.
– Моя игра, моя игра. Она мне принадлежит и таким же, как и я, – словно вторя мыслям, запричитал из телевизора Баста.
Игорь был ролевиком со стажем и понимал в этом деле толк. Поэтому сразу же пришёл от бункера в восторг. Особенно его умилили детали: игрушки, старый сервант, книги середины прошлого века. И противогазы – куда ж без них. Они были разбросаны и запиханы по всем углам.
В первые несколько дней пребывания Игорь изучил здесь каждый сантиметр. И впоследствии пришёл к выводу, что это помещение – не декорации, а самый что ни на есть настоящий бункер, призванный защищать от последствий ядерной войны.
Но что здесь делает он, студент пятого курса института геодезии? Этот вопрос Игорь задавал себе по двести раз на дню. Последнее, что он помнил, – это поездка группой на пикник. Погодка в конце мая выдалась замечательная, всем перед госами и дипломом требовалось развеяться. Так родилась идея посетить озеро Великое. Там и рыбакам раздолье, и парочкам уединиться есть где, и костёр, несмотря на все запреты, разводить можно.
И никакой ядерной войны! Ни на пол-ракеточки, понимаете? Понимал Игоря только солист какой-то металл-группы с плаката на стене. Важно скрестив руки на груди, он словно соглашался с доводами бункерного узника, но подсказать, по понятной причине, не мог.
Игорь снова завалился на продавленный диван и принялся в миллионный раз изучать трещинки на потолке. И вспоминать.
После того, как первое любопытство прошло, Игоря охватила паника. Он очень хорошо помнил это липкое неприятное чувство, забравшееся в каждую пору его тела. А потом пришёл ужас. От осознания, что Игорь оказался заперт. Нет, дверь имелась. Классическая бронированная махина с тяжёлым замком-колесом. Но механизм был сломан, застопорен. И выхода не имелось. Игорь перепробовал всё, что находилось под рукой, но так и не смог открыть дверь.
