Кинокосмос. Псовые в мифах и легендах народов мира. Популярная энциклопедия
– Есть здесь кто-нибудь? – спросил сам себя Персоник. – Может быть, за порогом – девушка?..
Он взял лучину и стал искать ключ или дверную ручку. Но ни того, ни другого не нашёл, но дверь оказалась незапертой: стоило толкнуть её, и она открылась. Персоник, с лучиной в одной руке, с волком на привязи – в другой, стал вглядываться в темноту комнаты. Света там было не больше, чем в мешке. Но тот, кто был в комнате, наверное, заметил свет, потому что Персоник услышал тихий стон, грустный, как предсмертный вздох голубки. Волк заворчал, Персоник ткнул ему в морду лучину. Но тот, кто стонал в темноте, услышал рычание волка: голос тут же умолк. С лучиной в руке Персоник вошёл в комнату и обошёл её кругом. И вот, на полу в дальнем углу, увидел девушку. Она лежала без чувств на ветхом полотне. Волосы её были растрёпаны, а лицо было мертвенно бледным. Персоник приподнял девушку с земли, и только тут с ужасом заметил, что у неё была только одна рука и одна нога. Первое, что решил сделать Персоник, – это отнести девушку в среднюю комнату, но волку это пришлось не по нутру. Персоник погнал зверя пинками вперёд себя – девушка у него на руках была почти невесомой.
…Персоник положил девушку на землю и просто онемел от жалости и ужаса. Нога девушки была обглодана до колена, а рука – до самого локтя; от её тела, худого и иссохшего, остались только кожа да кости. У Персоника выступили слёзы.
– Проклятый волк, – крикнул он зверю, – это твоя работа! Погоди у меня, я их всех вырву из твоих когтей! – и снова принялся бить волка ногами, так что тот только взвизгивал.
А между тем Дофина открыла глаза. Увидев перед собой человека, а не волка, она удивилась.
Персоник взял её за руку и сказал ей:
– Не бойтесь, меня этот волк слушается, и я хочу сделать вам только добро. Расскажите, что же за беда случилась с вами?
– Меня, – отвечала девушка, – меня похитил из моего замка вот этот волк – сейчас и не вспомнить, давно ли это было. Мой бедный отец остался один в тревоге, а меня этот безжалостный зверь глодал заживо, он приходил каждую неделю и вгрызался в моё тело. Видишь, у меня наполовину съедены одна нога и одна рука. Но я всё никак не умру хотя и мучает меня нестерпимая боль.
– О, Господи! – воскликнул Персоник. – До чего же у тебя несчастная судьба! Но если я только смогу, то вызволю тебя отсюда!
– Только бы снова увидеть отца!
Персоник оставил девушку лежать на земле и вместе с волком подошёл к двери, освещённой лучиной. Он вошёл в комнату и увидел там ещё одну девушку. У неё и руки, и ноги были целы, но вместо щёк зияли кровавые дыры – это было на редкость безобразное зрелище.
Персоник перенёс её к первой. И с Анжелиной случилось то же самое: её тоже унёс волк и приходил к ней каждую неделю, чтобы глодать ей лицо.
Персоник был вне себя от гнева, от жалости, от желания спасти всех этих бедных девушек, – ему хотелось стиснуть зубы и заплакать. Он ходил из одной комнаты в другую, пока не перенёс, наконец, всех девушек в среднюю комнату.
Вскоре все они были вместе, все девушки, которые когда-то были весёлыми и красивыми, но теперь оказались обезображенными настолько, что Персонику приходилось отводить глаза, чтобы не глядеть на них: у одной вместо носа виднелось кровавое месиво, у другой вместо глаза – пустая глазница, у третьей не было нижней челюсти, у четвёртой были изуродованы уши… Не было ни одной девушки, которую пощадил бы волк: у каждой чего-то недоставало.
Волк смотрел на них, глотая слюнки; его глаза загорелись.
Персоник не знал, что делать. Мало было перенести всех этих девушек из их застенков, теперь надо было исцелить их и поднять на землю, или, по крайней мере, убить волка и выбраться отсюда самому, чтобы позвать кого-нибудь на помощь.
Убить волка! Об этом он только и думал всё время, но ему захотелось заставить зверя страдать точно так же, как страдали его пленницы. А потом? Как исцелить бедных девушек?
И вдруг одна мысль осенила Персоника, и ему даже показалось, что эта мысль пришла к нему из иного мира.
– Ну, волк, – сказал он зверю, – сейчас я тебя живого разрежу на куски, куски поджарю, отдам девушкам, и это им поможет. – Персоник открыл свой складной нож. Одним из ремешков плётки завязал волку морду, а другим спутал ему лапы, не обращая внимания на жалобные вздохи зверя; потом взял лучины, зажёг огонь в углу комнаты и стал точить свой нож на камне.
Волк всхлипывал, а обессиленные девушки, неподвижно лежащие вокруг, с замиранием сердца смотрели на него.
Персоник засучил рукава и схватил волка за уши. Два удара ножа – и уши зверя остались в руках у Персоника. Когда они поджарились над огнём, юноша спросил:
– Кто из вас остался без ушей?
Четыре девушки подняли руки. Честно говоря, они, конечно же, брезговали волчьим мясом. Конечно, видеть, как убивают зверя, было для них огромной радостью, но вот поедать его мясо – удовольствие сомнительное. Но если от этого исчезнет их уродство?
И как ни горды были девушки, всё же стоило хотя бы попробовать – а вдруг они снова обретут потерянное? Одна девушка с золотистыми волосами поднесла кусок ко рту, откусила от него и проглотила. Тут же она поднесла руку к голове: из раны показалась плоть. Розовая, как только что проклюнувшийся картофельный проросток. Девушка проглотила ещё кусок, и на прежнем месте выросло новое ухо. Больше того, к ней вернулись прежние силы, она встала, засмеялась и даже запрыгала от радости.
Остальные, конечно же, последовали её примеру, и скоро уже четыре девушки приплясывали и дёргали друг друга за уши, чтобы проверить, хорошо ли они держатся. Тогда Персоник снова повернулся к волку и схватил его за нос. Волк жалобно скулил, но Персоник не обращал внимания; он был рад видеть, что его затея удалась. Девушки поджарили волчий нос, разделили на три куска и раздали тем, у которых были повреждены носы. И трое несчастных тотчас исцелились, у каждой вырос аккуратный носик, какой был раньше.
Ну что, у кого обглоданы щёки? С двух сторон волчьей головы срезаем два куска, поджариваем и отдаём двум девушкам – и снова у них появились румяные щёки! Так они обрадовались, что стали просить поцеловать себя в щёчку.
У кого недостаёт ноги, руки, глаза? Каждая найдёт у волка то, чего у неё нет, как находят у вора украденное добро, и каждой возвратится её доля.
Обезглавленный волк был уже мёртв. Девушки толпились вокруг него, пока Персоник делил мясо. Теперь же они брезгливо смотрели на оставшиеся от зверя кости да потроха.
А Персоник тем временем думал, как же им выбраться на землю. Высоко над ним виднелась дыра в потолке. Нужна была лестница. Лестница? Но всё ведь под рукой. Волчьи кости да кишки – всё равно что палки да верёвки.
И вот Персоник взялся за останки зверя и снова принялся раздирать их на части. Но кости и кишки оказались слишком короткими. Однако вскоре они начали расти, удлиняться, и когда Персоник поднял лестницу, она достала до самой дыры. Оставалось только взобраться наверх и высунуть голову наружу. Господи! Земля, солнце, зелёные деревья! Какая же радость после этого адского подземелья!
Персоник снова спустился.
– Ну что, барышни, – сказал он, – поднимайтесь по одной, самые младшие пойдут самыми первыми. А я вслед за вами поднимусь.
Девушки обрадовались и быстро-быстро поднялись наверх.
Персоник последовал за ними. Но когда очутился на земле, то вспомнил про свою плётку.
– А плётку-то я там оставил! Эй, кто-нибудь видел мою плётку?
Но никто о ней и знать не знал. Тогда Персоник решил:
– Ну и ладно. Наверное, эта плётка ко мне для того и попала, чтобы я сделал то, что мне пришлось сделать. А когда работа позади, плётка мне и не нужна больше» (пер. А. Р. Мурадовой)[83].
После того как первая волна радости схлынула, девушки и их отважный спаситель стали думать о том, как им выбраться из лесного плена. И чем быстрее, тем лучше, ведь в лесу подстерегало множество опасностей: хищные звери, разбойники, голод, укусы ядовитых змей. К счастью, одна из барышень вспомнила, что замок её отца находится в этом же лесу.
И вот, преодолев множество трудностей, лесные скитальцы наконец увидели высокие стены замка, а возле них – толпу людей с собаками: это местные мужчины собирались на охоту.
Удивлению и радости с обеих сторон не было конца! Особенно после того, как кто-то из охотников увидел среди девушек свою дочь, кто-то – сестру а кто-то – невесту.
После бурной встречи Персоник подробно рассказал о своих приключениях и о том, как он спас девушек от зубов кровожадного оборотня-людоеда. Поражённые слушатели внимали словам Персоника, затаив дыхание. А спасённые девушки дополнили его рассказ жуткими подробностями пережитого ими кошмара.
Завершилась же эта страшная история радостным событием: наш герой Персоник женился на той самой девушке, которую он первой спас от свирепого волка-живоглота.
Волк Псамафы
В греческой мифологии чудовищный волк, которого нереида Псамафа наслала на стадо быков Пелея, убившего вместе со своим братом Теламоном её сына Фока.
Немилосердное солнце добела выжгло небо Фессалии, иссушило траву на южных склонах гор, позолотило широкие спины пасшихся в долине быков. В знойном мареве, пропитанном ароматами кипариса, полыни и лаванды, повисла сонная тишина. Её нарушали только шумные вздохи рогатых исполинов да гудение неутомимых шмелей. И вдруг полуденное оцепенение взорвалось отчаянным рёвом и тяжёлым топотом быков. Дремавшие в тени пастухи вскочили на ноги и побежали к дальнему перелеску, откуда доносились страшные звуки. Впереди с громким лаем мчались собаки.
То, что пастухи увидели, заставило их в ужасе остановиться. Среди обезумевших быков метался огромный чёрный волк! Его глаза горели словно раскалённые угли, в окровавленной пасти сверкали острые клыки! Вот кровожадное чудовище набросилось на очередного быка и перегрызло ему глотку – несчастное животное, чью грудь залили потоки крови, упало и забилось в предсмертных конвульсиях. А чудовище кинулось на следующую жертву.
Казалось, никакая на свете сила не могла обуздать безумного зверя! Не остановили его и собаки: после короткой ожесточённой схватки истерзанные овчарки с истошным визгом отлетели прочь и вскоре навеки затихли. Двух пастухов, бросившихся с копьями на волка, постигла та же участь. И безжалостный чёрный убийца, опьянев от крови и собственной безнаказанности, продолжил разбой с удвоенной силой. А старший пастух в панике помчался к царскому дому.
Услыхав о страшной беде, царь мирмидонян Пелей прыгнул в колесницу и первым примчался к своему стаду. Рядом с ним была его супруга Фетида. Взору сошедших с колесницы царя и царицы предстала жуткая картина: вся долина была залита кровью и усеяна трупами быков. Жалкая горстка уцелевших животных пыталась спастись от клыков огромного чёрного волка, безжалостно резавшего круторогих красавцев. Даже у Пелея, много повидавшего на своём веку, это кровавое побоище вызвало страх и растерянность. Он понял, что в одночасье лишился основного богатства – огромного стада великолепных быков, которыми безмерно гордился. Боль и отчаяние овладели царём, голова его поникла, из груди вырвался горестный стон.
Вдруг раздался испуганный храп лошадей. Пелей поднял голову и увидел бежавшего к ним волка. Вид зверя внушал ужас: волчьи глаза горели бешеной злобой, в оскаленной пасти белели огромные клыки, а чёрная шерсть была густо окрашена бычьей кровью. Почуяв крепкий волчий дух, лошади в испуге шарахнулись и с громким ржанием унеслись прочь, оставив царскую чету наедине с хищником. Рука царя привычно метнулась к левому боку, но, увы, меча там не оказалось – царь впопыхах оставил его дома. На месте был только нож. Пелей закрыл собой супругу и с отчаянной решимостью выставил нож. Он понимал: к ним мчится неминуемая смерть. И в эти последние мгновения неожиданно раздался взволнованный возглас Фетиды: «Я знаю – это месть Псамафы!» Выкрикнув эти слова, царица вышла из-за спины супруга и решительно шагнула вперёд. Она уставилась на волка пристальным зловещим взглядом и скорчила страшную гримасу: её глаза вылезли из орбит, из широко раскрытого рта вывалился язык, а из глотки вырвался нечеловеческий вопль! Приготовившийся к прыжку зверь ошарашенно замер и… окаменел!
Да, волк превратился в камень, и царская чета была спасена! Спасена благодаря проницательности и находчивости Фетиды, которая применила неотразимое женское оружие – свою внешность. Вспомните горгону Медузу! К тому же Фетида была не простой женщиной, а нереидой – дочерью морского божества Нерея. Потому-то она и разгадала преступный замысел своей мстительной сестры, нереиды Псамафы. Фетида поняла: огромный чёрный волк был послан Псамафой, чтобы погубить царских быков. А заодно и их хозяина Пелея, который когда-то лишил жизни Фока, единственного и горячо любимого сына Псамафы.
…Фок погиб давно. Ещё в те времена, когда Пелей был безбородым юношей и вместе со своим младшим братом Теламоном проживал в отцовском доме на острове Эгина. Родителями братьев были царь Эгины Эак и его супруга Эндеида. С ними жил Фок, плод неразделённой любви Эака к нереиде Псамафе. Пелей и Теламон завидовали единокровному брату и тайно его ненавидели. Эндеида постоянно твердила старшему сыну Пелею, что его отец, скорее всего, оставит трон самому младшему – Фоку, которого любил больше других сыновей. И царя можно было понять: среди юношей Эгины Фок выделялся не только красотой и силой, но и добротой, честностью и щедростью. Кроме того, он был непревзойдённым атлетом-пятиборцем и лавровый венок победителя часто украшал его чело.
Подстрекаемые матерью Пелей и Теламон решили убить Фока. Однажды они пригласили его поупражняться в метании диска, и во время занятий Пелей (некоторые говорят – Теламон) бросил каменный диск в голову Фока и убил его. Братоубийцы спрятали тело несчастного юноши в лесу и как ни в чём не бывало вернулись домой. На все вопросы они отвечали, что не видели Фока и не знают, куда он пропал. Встревоженный Эак послал воинов на поиски, и те вскоре обнаружили в лесу мёртвое тело царского любимца. Убитый горем царь провёл расследование. Подозрение пало на старших сыновей. Сперва они горячо отрицали свою вину. Затем под тяжестью улик вынуждены были признать свою причастность к смерти Фока. Но при этом упрямо твердили, что это было не преднамеренное убийство, а несчастный случай. Однако им никто не поверил – все слишком хорошо знали их истинное отношение к младшему брату. Разгневанный Эак проклял сыновей-убийц и изгнал их с острова.
Теламон нашёл прибежище на соседнем острове Саламине у царя Кихрея. Позже он женился на его дочери, а после смерти царя унаследовал его трон.
Судьба старшего брата была иной. Пелея неотступно преследовал злой рок, и ему приходилось бежать из одной страны в другую, потому что везде он становился или невольным убийцей, или соучастником убийства. Попав во Фтию, он на Калидонской охоте нечаянно убил царевича Эвритиона и вынужден был с супругой Полимелой (дочерью фтийского царя) спешно покинуть гостеприимный край. Беглецы нашли приют в соседнем Полке. Однако немилосердная судьба настигла Пелея и здесь. Супруга царского сына Акаста Крефеида после безуспешных попыток соблазнить Пелея решила ему отомстить и сообщила Полимеле, что её супруг домогается любви юной Стеропы, дочери Крефеиды и Акаста. Поверив навету, несчастная Полимела повесилась. Но коварной клеветнице этого показалось мало, и она в притворных слезах пожаловалась супругу, что их гость пытался её обесчестить. И Пелею, едва не растерзанному дикими кентаврами, пришлось бежать из Полка.
Много ещё невзгод и лишений довелось испытать изгнаннику. Наконец неумолимая судьба чуть-чуть ослабила свой гнёт, и Пелей смог в очередной (и последний) раз жениться. На сей раз его невестой была нереида Фетида. Свадьбу сыграли на высшем уровне! Во всех смыслах: торжественный обряд бракосочетания на горе Пелион проводила сама Гера, а за праздничным столом присутствовали все двенадцать олимпийских богов во главе с Зевсом. Молодожёнам вручили многочисленные божественные подарки. Но увы! Даже здесь не обошлось без пресловутой ложки дёгтя. Не приглашённая на свадьбу богиня распрей Эрида подбросила гостям золотое яблоко, на нём красовалась коварная надпись: «Прекраснейшей!». И это яблоко раздора, в итоге, стало причиной кровопролитной десятилетней Троянской войны (см.: Чёрная сука).
Благодаря удачному браку, Пелей стал обладателем несметных стад – основного богатства тех времён. Особенно он гордился стадом дородных красавцев-быков.
И тогда Псамафа, в чьём сердце кровоточила незаживающая рана, нанесённая убийством сына, наслала на быков Пелея ужасного чёрного волка…
* * *Не сули собаке пирога, а кинь краюху!
Кто волком родился, тому лисой не бывать.
Волк-хритианин
Согласно бретонской легенде, волк, приручённый и обращённый в христианскую веру слепым Херве.
Негостеприимны берега Арморики. Они изрезаны многочисленными бухтами, усеяны опасными рифами и коварными мелями. Вдоль побережья высятся угрюмые, похожие на окаменевших великанов утёсы. Перед ними до самого горизонта простираются свинцовые воды Атлантики. Безрадостную картину дополняют тоскливые крики чаек, неумолчный шум прибоя и завывание ветра в скалах. А вдали от берега, в глубине полуострова, расстилается однообразная, чуть всхолмленная равнина, поросшая вереском, невысоким кустарником и редкими деревьями.
В V – VI вв. н. э. в эти унылые края с севера стали прибывать небольшие суда. На их борту находились беженцы из Британии, чьи земли захватили воинственные германские племена англов и саксов. Среди изгнанников-бриттов были не только воины, земледельцы и ремесленники, но и христианские проповедники. Один из них, св. Самсон, вместе с монахами основал на полуострове первый монастырь и обратил в истинную веру местных язычников.
В Бретани (так переселенцы в память о своей родине стали называть Арморику) нашёл прибежище и знаменитый бард Британии Талиесин (см.: Кон Аннон).
Прибыл сюда и поэт Киварнион. Он женился на здешней жрице-друидессе, и вскоре у молодожёнов родился сын Херве. К большому горю родителей, он появился на свет совершенно слепым. Однако Бог, лишивший Херве радости видеть окружающий мир, одарил его необычайными способностями. Вот что об этом рассказывает старинная бретонская легенда.
Однажды родители Херве отправились по делам в далёкий город Ренн, оставив сына на попечение дяди.
В один из тёплых весенних дней, ранним утром, мальчишка уселся возле дороги и принялся напевать незатейливые песенки. Вдруг он услышал чей-то истошный вопль, а затем громкие приближающиеся крики. Когда кричащий человек, а им оказался местный житель Конан, поравнялся с Херве, мальчишка спросил его, что стряслось. Испуганный крестьянин, захлёбываясь, стал торопливо рассказывать, что к нему на подворье забрался огромный волк и задрал осла – единственного помощника, на котором земледелец пахал и возил различные грузы. Внезапно Конан умолк, а через мгновение отчаянно закричал, чтобы Херве немедленно убегал, – к ним мчится волк! Слепой мальчик побледнел, а затем решительно произнёс: «Не бойся! С волком я разберусь. А ты иди домой, возьми плуг и упряжь мёртвого осла и принеси их мне. Живее, Конан!»
Когда крестьянин с упряжью и плугом возвращался к Херве, он увидел невероятную картину: на пыльной дороге перед понурившимся волком стоит маленький слепой храбрец и, подняв указательный палец, что-то ему внушает.
Херве, услыхав приближающиеся шаги, окликнул Конана, а затем велел ему запрячь волка и на нём закончить вспашку поля. Дрожавший от страха крестьянин несмело приблизился к зверю, робко накинул на него узду и замер. Однако волк вёл себя смирно, словно это был не лютый хищник, а тихий, покорный ослик.
С тех пор укрощённый волк стал верным другом и надёжным поводырём Херве. Мало того, слепой мальчишка обратил своего новоявленного товарища в христианство и заставил его служить церкви: днём волк перевозил на тележке грузы и сопровождал священника во время его поездок по окрестным селениям, а по ночам сторожил храм. От своих же кровожадных привычек серый отказался напрочь – он стал жить вместе с козами и овцами на крестьянском подворье и питался только сеном и травой.
Вот такая необычная история про необычных друзей-приятелей – благочестивого слепого Херве и единственного в мире волка-христианина.
Впрочем, примеров укрощения лютых зверей христианскими святыми можно привести много. Вспомним хотя бы известную историю волка из Губбио.
Этот свирепый хищник опустошал окрестности итальянского города и держал в страхе всю округу. Все попытки его уничтожить оканчивались неудачей: жестокий зверь внушал страх даже самым смелым, самым опытным охотникам. Тогда отчаявшиеся жители обратились к Франциску Ассизскому, и великий подвижник силой искренней веры и горячих молитв укротил ужасное чудовище. Он снял с себя пояс, повязал его вокруг шеи волка и, словно покорную овечку, привёл его в город. С тех пор волк стал охранять жителей Губбио от воров и разбойников, а также от набегов своих сородичей. Благодарные горожане дорожили своим защитником и досыта его кормили.
А в Нормандии, когда волк загрыз монастырского осла, святой Остреберт велел серому убийце выполнять работу погибшего животного, и хищник послушно возил бельё после стирки.
Рассказанные истории являются ещё одним убедительным свидетельством того, что истинная вера способна творить чудеса.
Волшебные собаки Британских островов
Богата и разнообразна волшебная фауна Британских островов[84]. Она насчитывает не менее двухсот вымышленных существ. Вот некоторые из них: псы Чини, Бендит эр Мамай, асрай, Лохматый Джек, Ужасный кот, Грязное Поветрие, туловище-без-головы, Джил-жжёный-хвост, четырёхглазая кошка, Матушкино благословение, старуха-бузина, Шерстяная Джоан, пикси, писки и пигси, Джимми-квадратная-нога, русалки, Нэнни Пуговичная Шляпка, семь свистунов, Худое пальтишко, Пука, Сторский змей, уриски и уризги, Мокроножка, шляпа-из-обрезков, ведьма из Лагана…
Всех вымышленных обитателей Британии можно разделить на добрых и злых духов, причём последние меняют свою внешность намного чаще первых. Скажем, добрые феи – крохотные человечки, одетые в яркие, разноцветные наряды, – как правило, не владеют искусством оборотничества. Неизменен облик и у щедрого рыболова вулвера – человека с головой волка (см.: Кинокефалы), а также доброго корнуэльского великана из Карн-Гальва. Не меняют, как правило, своего обличья брауни и драконы. А вот злые духи гоблины легко принимают нужный им вид: паука, лошади, уродливого старика, обнажённого безголового мужчины, осла… Кстати, встречаться с подобными духами опасно не только людям, но и собакам: они могут потерять всю свою шерсть и стать совершенно голыми. И это ещё не самые тяжкие последствия встречи.
Среди британских волшебных существ можно встретить и псовых, в основном собак. Чаще всего вид страшного пса принимают такие злые духи, как буги, звери-буги и гоблины (см.: Баргест). О повадках британских гоблинов красноречиво говорит их другое, весьма распространённое название: «жуть». (Об одной такой жути в облике чёрной собаки – жути-с-церковного-двора – рассказывается в Сторожах.)
В Йоркшире и Ланкашире водится гоблин по имени скрайкер. Его ещё называют «трэш», из-за шлёпанья при ходьбе. Он может принимать вид огромной чёрной собаки с большими лапами и глазами как блюдце. Скрайкер бродит по лесам и издаёт ужасные вопли. Он, как и многие чёрные псы, является предвестником смерти. Облик чёрной собаки нередко принимает и саффолдский шок.
А вот другой зверь-буги – пэдфут – может предстать перед человеком, оборотившись белой собакой. Один обыватель из Хорби, встретив педфута, ударил его палкой. Однако палка прошла сквозь белого пса, как сквозь воздух. Пёс посмотрел на ошарашенного наглеца огромными глазами-блюдцами, и тот в страхе побежал домой. Человек был так напуган, что забрался в постель и умер. Привидение, которое появляется на севере Англии, тоже похоже на белую косматую собаку. Это – галли-трот (галли означает «пугать»). Размером он с быка. У него неясные очертания. Он преследует каждого, кто от него бежит.
Бывают волшебные собаки и серыми. В Горной Шотландии в образе серой борзой рыщет чудовище по имени Жверь Веалух. Его жуткие вопли заставляют рабочих покидать свои дома.
У фей с острова Мэн, кроме волшебных собак обычного окраса – белых с красными ушами, – попадаются собаки всех цветов радуги: красные, жёлтые, зелёные, синие… (О тёмно-зелёных ку-ши можно прочесть в Зелёных собаках, а о псах валлийского царства мёртвых – белых красноухих гончих – в Кон Аннон.)