Кинокосмос. Псовые в мифах и легендах народов мира. Популярная энциклопедия
Собак, принадлежащих феям, называют также собаками холма, потому что феи вместе со своей живностью живут в холмах. С одной из таких собак – белой с красными ушами размером с телёнка – однажды подружился молоденький подёнщик из Чешира. У собаки болели лапы, и паренёк её вылечил, прикладывая влажные листья щавеля. Вскоре после этого подёнщик проходил через лес, и на него напал призрачный козёл. И несдобровать бы бедному парню, если бы не подоспел его хвостатый друг, – собака холма загнала рогатое страшилище в непролазные дебри.
И всё же большинство волшебных собак Британских островов – чёрные. Таковы, например, псы Дикой охоты. Чёрные гончие Гавриила – чудовищные собаки с человечьими головами – обычно высоко мчатся в поднебесье. Но, если они закружили над чьим-либо домом, быть беде: его обитателей непременно постигнет несчастье или смерть. А свору призрачных безголовых собак из Дартмура можно встретить и в долине Деверстона. В погоне за демоном Тригиглом они забегают даже в Корнуолл. Их охотником, по всей видимости, является сам дьявол. Хотя поговаривают, что эти чудовища следовали за катафалком, на котором въезжал в Плимут призрак сэра Френсиса Дрейка – знаменитого пирата, который несколько лет был мэром этого города.
Чёрные собаки неистовствовали не только в небе, но и на грешной земле.
«Самая знаменитая чёрная собака с острова Мэн – это Модди ду, или Маув дуг из замка Пил, прославленная Вальтером Скоттом. В XVII веке, когда в замке был размещён гарнизон, туда стала наведываться огромная лохматая собака, она тихо входила в караульное помещение и ложилась там. Никто не знал, чья она и откуда пришла, однако она была такой странной, что ни один человек не осмеливался с нею заговорить, и солдаты всегда ходили по двое, чтобы отнести ключи в комнату коменданта после того, как запирали ворота. Но как-то раз один солдатик, изрядно выпив, решил разыграть своих товарищей и подшутить над собакой. Он взял ключи, велел собаке следовать за собой и вышел из комнаты в одиночку. Собака поднялась и пошла за ним. Внезапно раздался дикий крик, и человек вернулся, шатаясь, он был бледен, как полотно, и весь дрожал. Собаку больше никто не видел, а через три дня он скончался. Это было последнее появление Маув дуг»[85].
Впрочем, не все чёрные собаки являются злобными существами, предвещающими или причиняющими смерть. Попадаются среди них и дружелюбные псы, которые охраняют и сопровождают путников. Такова, к примеру, собака, которую повстречал Джонни Гринвуд из Суонклифа.
«Однажды Джонни пришлось проехать милю лесом. У опушки к нему подошла большая чёрная собака и побежала рядом. Он так и не понял, откуда она взялась, но, даже когда Джонни уже не мог различить её в тёмной чаще, он слышал, что она не отстаёт. Однако, выехав из леса, он никого не увидел и так и не понял, куда она пропала. Джонни завершил свой визит и отправился обратно той же дорогой. У въезда в лес к нему снова подбежала собака, но он не дотрагивался до неё и не заговаривал. Как только он выехал из леса, она исчезла.
Годы спустя в Йоркской тюрьме двое приговорённых признались капеллану, что намеревались той ночью в лесу ограбить и убить Джонни, но, увидев с ним большого чёрного пса, решили, что с двоими им не справиться»[86].
«Бытует и история о чёрной собаке из Пила, которая спасла от гибели несколько человек. Одна рыбачья лодка ждала в Пил-Харбор своего шкипера, чтобы отправиться на ночной лов. Они прождали всю ночь, но шкипер так и не появился. На рассвете внезапно поднялся ураган, в котором судёнышко наверняка погибло бы. Наконец присоединившись к команде, шкипер рассказал, что вечером путь ему преградила огромная чёрная собака, которая вставала перед ним, куда бы он ни направлялся, и в конце концов ему пришлось повернуть домой. Эту историю поведал один из членов команды той самой лодки. Ходят слухи, что Маув дуг вовсе не собака, а призрак узника замка; некоторые утверждают, что это герцогиня Глостерская, но подобное говорят о многих чёрных собаках. Например, чёрная собака из Ньюгейта считается призраком Лука Хаттона, известного разбойника, которого повесили в тех местах»[87].
А вот ещё одна история, доказывающая, что не все чёрные собаки плохи.
Некий крестьянин однажды попал в непростой переплёт – он зимней порой заблудился среди скал. Упал туман, и крестьянин с отчаянием подумал, что прежде замёрзнет, чем выберется из каменного лабиринта. Идти ему пришлось на ощупь, вытянув вперёд руки. Вдруг он наткнулся на чью-то лохматую шкуру и с радостью подумал, что это старый Шеп – пёс, пасший его овец, – нашёл своего хозяина. Крестьянин ему сказал: «Хороший пёс Шеп, давай домой, домой!» Собака повернулась и вскоре привела крестьянина к его дому. Каково же было его удивление, когда он услыхал доносившийся со двора лай Шепа! Крестьянин оглянулся на своего спасителя и увидел, что тот сильно увеличился и растаял в густом тумане. «Это была чёрная собака, благослови её, Господи!» – всегда говорил он, вспоминая эту необычную историю.
На мифологической карте мира есть царство волшебных лис: Китай, Корея и Япония. Есть и владения волшебного койота: просторы Северной и Центральной Америки. Британские же острова можно с полным правом назвать заповедником волшебных собак.
Восхождение
История о том, как царь Юдхиштхира отказался взойти на небеса, оставив на земле свою собаку.
В грандиозной эпической поэме «Махабхарата» есть поразительный рассказ о последних днях земной жизни братьев Пандавов, о беспримерном поступке старшего из них – царя Юдхиштхиры.
Братьев было пятеро. И хотя все они считались детьми царя Панду и двух его жён – Кунти и Мадри, – отцы у них были разные. Причиной тому была не супружеская измена жён Панду, а тяготевшее над ним самим проклятие: если он ляжет в постель с женой, то умрёт в тот же день. Поэтому на старости лет, тревожась о том, что останется без наследников, царь разрешил своим жёнам с помощью положенных в таких случаях жертв и молитв призвать к себе богов и стать матерями.
Кунти от бога справедливости Дхармы (или бога смерти Ямы) родила Юд-хиштхиру, от бога ветра Ваю – Бхимасену, а от главы небесного царства Индры – Арджуну. Мадри с помощью небесных братьев Ашвинов подарила миру близнецов Накулу и Самадеву.
Прекрасны были сыновья богов: статные, пригожие, сильные, смелые. При этом каждый из них выделялся особыми, только ему присущими чертами характера. Юдхиштхира был непоколебимо честным, мудрым, справедливым и добрым. Могучий великан Бхимасена одним ударом меча мог сбить с ног сто человек и, ухватившись за макушку дерева, с корнем вырвать его из земли. Блистательный Арджуна по праву считался величайшим из воителей, когда-либо рождённых на земле. А близнецы Накула и Самадева отличались редкой красотой и склонностью к наукам.
Нелёгкая судьба досталась царевичам Пандавам. На своём веку им пришлось побывать и лесными отшельниками, и простыми ремесленниками, и бродячими брахманами, и даже слугами. Встретили они и настоящую любовь. Это была царевна Драупади – дева несравненной красоты и высочайших душевных качеств. Она всем братьям стала верной и любящей женой.
Причиной бед и лишений, выпавших на долю Пандавов, была враждебность Кауравов – их двоюродных братьев, людей завистливых, жадных и жестоких. Эта вражда в конце концов вылилась в страшное побоище, унёсшее десятки тысяч жизней. Сражение длилось много дней. Когда оно закончилось, равнина Курукшетра превратилась в кровавое болото: земля не смогла впитать столько крови. Повсюду, сколько хватало взгляда, громоздились трупы воинов, лошадей и слонов. Там нашли свою смерть все сто братьев Кауравов, там погибли все сыновья Драупади. В той войне победили Пандавы, но победа им досталась слишком дорогой ценой.
Тридцать шесть лет правил страной Юдхиштхира – мудрый и справедливый царь-победитель. И вот однажды, на склоне лет, предчувствуя скорую кончину, он объявил братьям, что покидает этот мир и уходит в Хималаи[88]. Арджуна, Бхимасена и близнецы одобрили замысел старшего брата и решили к нему присоединиться. Узнав об этом, Драупади заявила, что тоже отправится вместе с ними. И сколько её мужья ни отговаривали, сколько ни стращали предстоящими трудностями, – она была непреклонна: «Я должна быть рядом с вами и в жизни, и в смерти».
Царь посвятил на царство старшего из наследников, совершил поминальное жертвоприношение павшим героям и раздал брахманам неисчислимые богатства: драгоценные камни, одежды, коней, колесницы, рабынь и тысячи коров. Затем, сняв с себя царское облачение, он, его братья и Драупади прикрыли свои тела мочалом и навсегда покинули родной город Хастинапур. Первым шёл Юдхиштхира, за ним – Бхимасена, потом Арджуна, Накула, Самадева и Драупади. Последней шла собака.
По поводу седьмой участницы этой печальной процессии, собаки, возникает естественный вопрос: «Чья она, откуда взялась?» «Махабхарата», к сожалению, ясного ответа не даёт. В её XVII-й книге «Махапрастханикапарва» лаконично сообщается, что следом за Пандавами, отправившимися в леса, одиноко брела собака. Собственно, тут возможны только два варианта: либо это была собака Юдхиштхиры (или одного из его братьев), либо это была собака приблудная. Последний вариант, судя по всему, является наиболее вероятным.
Итак, герои Пандавы, их жена Драупади и увязавшаяся за ними собака тронулись в далёкий путь, в сторону юга. Дойдя до солёного океана, они по берегу направились на юго-запад, затем повернули на запад и, пройдя несколько дней в том направлении, устремились на север[89]. И вот после продолжительного и утомительного путешествия паломники наконец оказались у цели: их взорам предстали величественные Хималаи. Вокруг вздымались белоснежные вершины гор, зияли бездонные пропасти, с грохотом неслись по дну мрачных ущелий реки, в небесной синеве величаво парили орлы. А вдали, окутанная туманной дымкой, возвышалась самая главная, самая высокая гора на земле – великая Меру.
Всё выше и выше поднимались усталые путники, всё круче и изнурительнее становился подъём. Снег на солнце слепил глаза, ледяной ветер обжигал лицо и руки, не хватало воздуха. В любой миг могла сорваться снежная лавина или камнепад. Но люди упорно продвигались вперёд.
Первой не выдержала Драупади. О том, что с нею случилась беда, Пандавы узнали, услыхав собачий вой. Оглянувшись, они увидели, что молчавшая до сих пор собака, тоскливо воет над неподвижным телом Драупади. Братья окружили свою любимую супругу и замерли в горестном молчании, по их щекам текли слёзы. Скорбную тишину нарушил голос Бхимасены:
– О великий царь, всю свою жизнь несравненная Драупади строго придерживалась дхармы. Так в чём же причина, что Кришна[90] пала на землю?
– Потому что особенно сильной была её благосклонность к Арджуне. Теперь она пожинает плоды своего пристрастия, о лучший среди мужей.
Пандавы прикрыли тело Драупади камнями и продолжили свой скорбный путь. Однако скоро Юдхиштхиру, Бхимасену и Арджуну постигла новая утрата. Оглянувшись на вой собаки, они увидели на камнях мёртвых братьев – Накулу и Самадеву. Вместе близнецы явились в этот мир – вместе его и покинули.
– Отчего пали сыновья Мадри, те, кому не было равных по красоте? – спросил старшего брата Бхимасена.
– Оттого, что они были слишком самоуверенны: «Красивее нас нет никого в целом свете», – считали они. Так что ступай дальше, Врикодара[91], ибо что кому суждено, то он всенепременно и пожнёт, – сказал Юдхиштхира.
Вскоре, не пережив горестной разлуки с близкими, умер Арджуна – неодолимый муж-тигр, погубитель недругов, чей пыл был подобен пылу Индры.
– Я не припомню за ним, великим душою, ни капли лжи, – со слезами на глазах произнёс Бхимасена. – Так чьими же происками он повержен на землю?
– «За один день мог бы я испепелить всех недругов», – говаривал Арджуна, но не выполнил своего обещания. Оттого и пал замертво.
Сказав это, Юдхиштхира двинулся дальше, и тут упал Бхимасена.
– О царь, – жалобно промолвил он, – и я, твой любимец, лежу на земле. Отчего это случилось?
– А ты ел сверх всякой меры и похвалялся силой, оттого и упал ты на камни.
После этого Юдихиштхира пошёл, не оглядываясь, дальше, и лишь одна собака следовала за ним.
Внезапно всё вокруг озарилось ослепительным светом и раздался страшный грохот. Перед Юдхиштхирой на колеснице, запряжённой белыми как снег лошадьми, предстал сам Индра. Он обратился к царю:
– Поднимайся ко мне!
Но Юдхиштхира, снедаемый горем, ответил ему:
– Пали мои братья, и самая нежная, достойная счастья царская дочь Драупади тоже нашла свою смерть среди камней. Пусть и они взойдут со мной на колесницу, а без них я не желаю идти на небо.
– Не печалься, о царь дхармы, ты увидишь своих братьев и Драупади на третьем небе. Удалились они туда, оставив свои человеческие тела. Ты же достигнешь неба в своём телесном облике, и в этом нет сомнения[92].
«Юдхиштхира сказал:
7. Эта собака, о властитель будущего и прошлого, была постоянно верна мне, поэтому пусть идёт она вместе со мною – в том, я считаю, моя благодарность (ей).
Индра сказал:
8. Обрёл ты ныне, о царь, бессмертие и подобие мне, а также полное преуспеяние, великую славу и небесные блага, так что оставь собаку – в том нет вероломства.
Юдхиштхира сказал:
9. О достойный Тысячеокий! Не подобает достойному совершать столь недостойное, злое деяние. Ни к чему мне обретение счастья, если ради этого я должен покинуть того, кто мне верен.
Индра сказал:
10. Нет в мире небес места тому, кто (приходит) с собакой, (ибо тогда) то, что накоплено с помощью жертвоприношений, уносят (демоны), «обуянные яростью»[93]. Поэтому действуй обдуманно, о царь дхармы!.. Оставь собаку – в том нет вероломства.
Юдхиштхира сказал:
11. Говорят, что отречься от того, кто (тебе) предан, – грех беспримерный, в мире сравнимый разве с убийством брахмана. Поэтому ныне я ни за что не покину её, о Махендра, даже во имя своего собственного блага.
Индра сказал:
12 – 13. Если собака только глянет на оставленное открытым жертвенное подношение или на то, как оно предаётся огню, «обуянные яростью» утаскивают (его) прочь. Поэтому брось эту собаку и, если бросишь её, обретёшь мир богов. Покинув братьев и любимую Кришну, этим своим деянием, о герой, ты обрёл мир (небес), так почему бы тебе не оставить теперь собаку? Ты же колеблешься ныне перед лицом полного отречения (от живущих).
Юдхиштхира сказал:
14 – 15. Нет ни разлуки, ни встречи для смертных, когда они умерли, – таково правило, (действующее) в мирах. Я не в силах вернуть их к жизни, оттого и оставил их, чего не сделал бы, будь они живы. Отказать пришедшему за покровительством, убить женщину, похитить достояние брахмана, предать друга – (все) эти четыре греха, о Шакра, по моему мнению, равны (одному) – отречению от того, кто тебе предан»[94].
Испытание было пройдено: Юдхиштхира отказался от рая ради собаки.
Внезапно собака превратилась в сияющего бога Дхарму, и Юдхиштхира вознёсся на колеснице Индры в обитель богов.
Гарм
В скандинавской мифологии гигантский пёс, стороживший вход в царство мёртвых Хель и своим лаем возвестивший мир о начале Рагнарёка – последней битвы богов с хтоническими чудовищами. В этой битве Гарм и ас Тюр убили друг друга. Считался образцовым псом.
Другие имена: Пёс, Жадный.
Отождествления: Фенрир, Манагарм.
Ведьма-великанша Ангрбода, обитавшая в Железном лесу на восточной окраине Мидгарда, породила от злокозненного бога Локи трёх чудовищ: волка Фенрира, Мирового змея Ёрмунганда и повелительницу царства мёртвых Хель. Её отпрысками были также многочисленные волкообразные великаны – плод греховной связи любвеобильной ведьмы с собственным сыном Фенриром. Одним из таких отпрысков был пёс Гарм.
Как и его далёкий южный коллега Кербер, Гарм служил на границе, отделявшей мир живых от мира мёртвых. Бдительный пёс охранял мрачные владения своей единоутробной сестры Хель. Эти владения назывались её именем: Хель (Нифльхель, Нифльхейм). Сюда после смерти стекались души казнённых преступников, а также людей, погибших в мирное время или умерших «соломенной смертью», – так называли кончину от старости и болезней в своей постели (обычно соломенной). Скандинавы подобную смерть считали для мужа позорной и старались её избежать. Желанной и достойной признавалась лишь смерть в бою – она давала право душе убитого воина присоединиться к эйнхериям – приёмным сыновьям Одина. Эйнхерии в Асгарде сражались в жарких схватках, раня и убивая друг друга, а затем, ожив и исцелившись, пировали в просторных и светлых палатах Одина – Вальхалле. Там красавицы-валькирии потчевали утомившихся воинов хмельным мёдом и мясом вепря. В Вальхалле царило жаркое и шумное веселье и было светло от блеска обнажённых мечей. Поэтому многие из тех, кому не довелось погибнуть в бою, предпочитали броситься на меч или копьё, чтобы заслужить участь эйнхерия и избежать мрачного и смрадного подземелья Хель.
А тот, кто после смерти не удостоился высокой чести стать небесным дружинником Одина, вынужден был отправляться в страшный Нифльхейм. Верхом на лошади, в повозке, а чаще всего пешком совершали умершие свой последний путь на земле – путь тяжёлый и далёкий. (Сын Одина Хермод на быстром как ветер Слейпнире скакал к владениям Хель целых девять дней и ночей!)
Измученных дальней дорогой покойников в конце трудного пути ждали новые испытания. На золотом мосту Гьяллар, ведущем в преисподнюю, путь им преграждала великанша Модгуд. И все, кто не мог заплатить ей кровью, вынуждены были переходить пограничную реку Гьёлль вброд.
За рекой рос железный лес Ярвинд. В нём находились врата царства мёртвых. Их охранял наш герой – свирепый чёрный пёс Гарм. Он был посажен на крепкую цепь в тёмной пещере Гнипахеллир. Грудь пса была забрызгана кровью, а его клыкастый оскал наводил на всех ужас. Усмирить это исчадие ада можно было, только угостив его особым пирогом Хель, который клали покойнику в могилу. За вратами начинались ограждённые железными решётками владения царицы смерти. Там в кромешной тьме в быстрых бурлящих реках слышался грохот льдин. Там текла Лайфт, водами которой клялись боги и смертные, там мчалась страшная Слид, нёсшая в своих бурных водах клинки мечей.
Мертвецы, не отягчённые тяжкими грехами, направлялись в палаты Элвиднер («мокрая морось»). Здесь их встречала хозяйка палат, богиня преисподней Хель. Это была ужасного вида сгорбленная старуха, наполовину чёрная, наполовину цвета сырого мяса. Умершие считались её гостями, и царица смерти селила их в своих угрюмых хоромах.
А чёрные души клятвопреступников и убийц попадали на Берег мёртвых. Там им приходилось преодолевать ледяные потоки и пробираться сквозь чертоги, стены которых были увиты шипящими ядовитыми змеями, источавшими смертельную отраву. В конце мучительного пути грешники попадали в бурлящий поток Хвергельмир, откуда их выхватывал и пожирал чёрный дракон Нидхёгг.
…Шли годы. Всё ближе и ближе мир подступал к пропасти Рагнарёка – Гибели богов. Всё чаще и чаще душой Гарма овладевали нетерпение и тревога. Всё внимательнее он всматривался и вслушивался в окружающий мир.
И однажды, обычным летним днём, в небесной выси внезапно померкло проглоченное Волком солнце. Взъярились бури. Тревожно запел над асами красный петух Фьялар. Его песнь подхватил петух Мидгарда Гуллинкамби. Им в ответ из Подземелья прокричал чёрно-красный кочет Хель. И сбылось прорицание провидицы-вёльвы: набатным колоколом прозвучал хриплый лай Гарма! Он возвестил все миры о начале Рагнарёка – последней битвы светлых асов с силами зла и тьмы. Задрожал ясень Иггдрасиль! Порвались узы, державшие в плену кровожадных и злобных чудовищ! Затрубил в горн страж богов Хеймдаль! Поднятые по тревоге боги стали спешно собираться на битву (см.: Фенрир).
Рухнул мост-радуга, не выдержав тяжести огненных великанов, спешивших сразиться с асами. Безбрежное бранное поле Вигрид потемнело от бесчисленных орд чудовищ и оживших мертвецов, выступивших против богов.
Вот с высот Асгарда на поле брани снизошли отряды богов и эйнхериев, ведомые Одином. И закипел жестокий бой! Бесстрашно рубились асы и дружинники. Множество врагов они уничтожили. Но силы были неравны – слишком много зла скопилось на земле.
Могучий защитник богов и людей Тор поразил своим молотом Мьёлльниром змея Ёрмунганда. Но и сам погиб, отравленный его смертоносным дыханием.
Хеймдаль в яростном поединке убил злокозненного Локи. Однако коварный ас в последнее мгновение успел и ему нанести смертельную рану.
Отчаянно кинулся на огненного великана Сурта Фрейр, но одолеть его не смог. Потому что не было с ним разящего чудо-меча – оставил он его в стране горных великанов. И упал на землю сражённый Фрейр.
Волк Фенрир разинул бездонную пасть и проглотил Одина! Но недолго торжествовало отродье великанши Ангрбоды – храбрый Видар отомстил за смерть отца. Он ногой прижал нижнюю челюсть волка к земле, схватил его за верхнюю челюсть и мощным рывком разорвал пасть проклятого живоглота!
«Тут вырывается на свободу пёс Гарм, привязанный в пещере Гнипахеллир. Нет его опасней. Он вступает в бой с Тюром, и они поражают друг друга насмерть…
Тогда Сурт мечет огонь на землю и сжигает весь мир»[95].
Мир, в котором…лучший ас – Один,лучший конь – Слейпнир,…а Гарм – лучший пёс[96].(Речи Гримнира)Приведённое описание скандинавского апокалипсиса изложено в «Младшей Эдде». А вот в «Старшей Эдде» об участии Гарма в Рагнарёке не сказано ни слова, хотя там он упоминается шесть раз: один раз в «Снах Бальдра», где Один встретил пса, «из Хель прибежавшего. У пса была грудь кровью покрыта, на отца колдовства он лаял», один раз в «Речах Гримнира» (см. выше) и четыре раза – в «Прорицании вёльвы», в котором рефреном звучат такие слова:
Гарм лает громкоу Гнипахеллира,привязь не выдержит –вырвется Жадный.(Прорицание вёльвы)Для всезнающей ведуньи Гарм, очевидно, не только страж преисподней, но и глашатай судьбы. Он своим неистовым лаем оповещает мир о начале очередного акта вселенской драмы.
Первый раз звучит голос пса – и наступает век братоубийственных распрей («щадить человек человека не станет»).
Второй раз слышен его лай – и силы зла выступают против богов, в пасти Фенрира погибает Один.
Третий раз раздаётся голос Гарма – и наступает самое страшное: весь мир гибнет в огне[97].
Но пройдёт время. Погаснут языки адского пламени, рассеется чёрный дым, и в звенящей тишине снова раздастся громкий лай бессмертного пса! Он возвестит о рождении нового мира:
вздымается сноваиз моря земля,зеленея, как прежде;падают воды,орёл пролетает,рыбу из волнон хочет выловить.Встречаются асына Идавёлль-поле,…и вспоминаюто славных событиях…(Прорицание вёлъвы)Эти асы – уцелевшие в пламени Рагнарёка Хёнир, Вали, Видар, ожившие Бальдр и Хёд и два сына Тора, Моди и Магни, в чьих руках оказался отцовский чудо-молот Мьёлльнир. Спасутся и люди:
Спрячется Ливи Ливтрасир с неюв роще Ходдмимир,будут питатьсяросой по утрами людей породят.(Речи Вафтруднира)Жизнь продолжается. И в этом обновлённом мире не угасает память о страже мёртвых, бесстрашном воине и глашатае судьбы – «лучшем псе» Гарме.
А в заключение остаётся лишь напомнить, что современная наука полностью подтвердила пророчество вёльвы: через каких-нибудь 14 миллиардов лет всё сущее сгорит в пламени космического пожара и превратится в исчезающе малую точку; затем эта точка взорвётся и породит новый мир: новые звёзды и планеты, новую жизнь и новых разумных существ (так называемая теория Большого взрыва). И вполне возможно, что в этом новом мире появится свой пёс Гарм.
Гелерт
В валлийском фольклоре любимая собака принца Уэльсского Ллевелина, которую он убил в результате трагической ошибки.
В 1210 г. от Рождества Христова английский король Иоанн Безземельный подарил принцу Уэльса Ллевелину Великому щенка ирландского волкодава. Такой чести принц удостоился за храбрость в битвах и беззаветную преданность короне. Щенку дали кличку Гелерт.
Как настоящий валлиец Ллевелин был не только смелым воином, но и заядлым охотником и знатоком собак. Не прошло и года, как в его умелых руках королевский подарок превратился в умного, сильного и преданного пса-великана, настоящего охотника и сторожа. Принц очень любил своего хвостатого друга и не отпускал его ни на шаг – и на охоте, и на пиру, и в покоях замка Гелерт всегда был рядом.
Вскоре в жизни принца произошло важное и радостное событие – у него родился долгожданный наследник. Гордый и счастливый отец не мог нарадоваться на кроху-сына и не чаял в нём души.
Однажды Ллевелин с супругой и приближёнными отправился на рыцарский турнир, оставив сына на попечение кормилицы и любимого пса.