Кровавая Аврора

Ребекка без устали смотрела на него, желая, чтобы он поймал её взгляд и обратил на неё внимание. Но молодой учитель просто глядел перед собой, казалось бы, еле сдерживаясь, чтобы беззаботно не засвистеть.

И вот, когда учителя встали перед детьми, самая главная и суровая на вид женщина заговорила на чистом брессонском – языке страны Ребекки. Из-за этого у девочки снова подскочило её многострадальное сердце. Звук её родного языка казался успокоением.

– Приветствуем вас в нашем детском приюте! – звонким голосом проговорила женщина. Он не казался суровым, а наоборот, будто бы был доброжелательным. Но Ребекка чувствовала пронзительный холод, когда ловила на себе острый взгляд маленьких глаз этой странной женщины. – Мы все сочувствуем вашему горю и потерям. Но жизнь продолжается, и мы готовы взять на себя заботу о вас.

Ребекку проняла дрожь. Она не хотела, чтобы здесь заботились о её жизни, ей совершенно не хотелось оставаться в приюте. Ей нужно было найти отца.

– Меня зовут Маргарет Поло Франко, но вы должны звать меня госпожа Франко, и никак иначе. Хотя, про использование языка мы поговорим чуть позже, – продолжала госпожа Франко. Казалось, она старалась остановить взгляд на каждом ребёнке хотя бы один раз. Но это был не тот приятный зрительный контакт, который хочется устанавливать с собеседником. Это был жуткий оценивающий взгляд, зрящий в саму душу.

Госпожа Франко говорила дальше:

– Здесь вы будете жить до тех пор, пока вам не исполнится восемнадцать лет. После этого приют поможет вам устроиться в мастерские, в соответствии с вашими навыками и умениями. Для этого вы должны прилежно учиться. Девочки должны обучаться готовке, шитью и некоторым гуманитарным наукам. Мальчики будут обучаться плотничеству, гончарному делу, а также будет отдельная группа мальчиков, которых наш уважаемый Эстебан Гарсия-Фернандес будет обучать кораблестроению и искусству мореплавания. Туда попадут не все, а лишь самые крепкие здоровьем.

В тот момент добродушный учитель сделал шаг вперёд, широко улыбнулся и слегка склонил голову, здороваясь с детьми. Затем, улыбаясь, отошёл назад. «Если бы я тут осталась, я бы хотела, чтобы меня учил именно он, – подумала Ребекка. – Тем более, что я знаю корабельное дело не хуже мальчишек. Но нет, нет. Я не должна тут оставаться. Скорее бы она закончила говорить!»

– Мы попытаемся сделать так, чтобы у вас было будущее, – продолжала госпожа Франко, почему-то ухмыльнувшись уголком рта. – У нас тут есть и медицинское крыло, где вы всегда можете получить помощь.

И Маргарет Поло Франко начала рассказывать о том, как устроен их приют, как будут проходить занятия, как протекает жизнь в этом месте, и все остальные вещи, которые Ребекке были совершенно неинтересны, потому что она уже представляла, как покидает это место.

И под конец своей речи госпожа Франко заключила:

– Но вот теперь я должна сообщить вам одну прискорбную вещь. В нашем приюте вы должны будете говорить только на кастельском языке. Из преподавателей никто, кроме меня, брессонским не владеет, а я не буду бегать за каждым учеником, чтобы перевести ему ту или иную фразу. Более того, если кто-то из вас ко мне обратится на своём языке, я сделаю вид, что не понимаю. Мы находимся в королевстве Кастелья и общаться должны на кастельском. Поначалу старайтесь запоминать конкретные слова, помогайте себе жестами, спрашивайте помощи у других ребят, которые здесь родились. А чтобы ускорить ваше изучение языка, каждое воскресенье вы должны будете рассказывать наизусть мне по главе из Книги Господней. Вам выдадут небольшие молитвенники, и каждое воскресенье вы должны будете рассказать мне ту страницу или тот фрагмент из заданной главы, которую я попрошу вас выучить. Так, вы быстрее выучите язык и, помимо всего прочего, воспитаете себя духовно.

«Какие глупости она говорит! – возмущённо подумала про себя Ребекка. – Как можно выучить язык, читая текст, который не понимаешь? Бедные ребята».

– А теперь, – на выдохе проговорила госпожа Франко. – К вам подойдут наши няни и запишут ваши имена, возраст и пару слов о вашем прошлом. А я пока что удаляюсь.

И затем уже на кастельском языке добавила:

– До свидания!

Толпа детей будто бы ожила. Послышался робкий шёпот, лёгкий топот, словно они переминались с ноги на ногу, и взволнованные вздохи. Лишь Ребекка стояла неподвижно. Её сковал страх. Она понимала, что ей срочно надо переговорить с этой женщиной, но что сказать и как это преподнести, девочка не имела никакого понятия. И поэтому стояла, словно оцепеневшая и не имевшая возможности пошевелить ни пальцем. И вдруг она почувствовала какой-то импульс, словно тело само, отдельно от неё ринулось вперёд. Ребекка выскочила из ряда с возгласом:

– Подождите!

Госпожа Франко не успела удалиться и с недоумением обернулась на нарушительницу покоя. Девочка, желая наладить с суровой женщиной доверительные отношения, заговорила на кастельском языке:

– Извините! Я должна сообщить кое-что очень важное!

Женщина, видимо, изумилась тому, что девочка чисто говорила на кастельском, что даже не успела возмутиться её наглости.

– Я должна сказать, что попала сюда по ошибке, – затараторила Ребекка. – Я должна была сесть на другой корабль, где мне был бы оказан должный уход. Но там была такая жуткая толпа! Стали стрелять, корабль пытались потопить, и моя гувернантка посадила меня на ближайшее судно. Поэтому я прошу помочь мне. Я принцесса Брессонии – Ребекка Клаудия Уайт Уэсли Кэтберри Джонсуинстонская.

– Принцесса, говоришь? – спросила госпожа Франко, оглядывая девочку с ног до головы.

– Да! – выпалила та. – И я прошу помочь мне запросить аудиенцию у короля Кастельи.

– А я тогда графиня Таркийская, – ответила госпожа Франко, усмехаясь краем губ. – И завтра я отправляюсь на бал к королю, где непременно поговорю с ним о вас.

– Правда? – спросила Ребекка, чувствуя себя на грани.

– Разумеется, нет! – вдруг рявкнула госпожа Франко. – Если вам, юная барышня, вздумалось хитростью пробиться в люди, то не питайте больших надежд. Не знаю, сами вы это придумали, или вам это подсказали родители напоследок, но идея совершенно глупая. Я рекомендую встать в строй, пока вы не наговорили лишнего и не настроили меня против себя. И знайте, что использовать в своих целях смерть короля Брессонии – недостойно!

– Смерть? – дрожащим голосом спросила Ребекка. У неё затряслись ноги.

– Насколько известно, король и всё правительство остались на острове, чтобы помочь людям спастись, – резким тоном отвечала Маргарет Поло Франко. – Не буду говорить, что это совершенно глупая затея, но так и есть. А раз они там остались, то смерть из-за извержения вулкана была неизбежна.

– Но они могли успеть отплыть, – хрипло пролепетала Ребекка.

– Тогда тем более вам не имеет смысла врать, – отчеканила госпожа Франко. – Вы отнимаете моё время, барышня! Встаньте в строй, пока я не задала вам в наказание за нарушение дисциплины рассказывать наизусть две главы из Книги Господней.

– Но я же знаю кастельский! – воскликнула Ребекка в отчаянии.

– Тогда вам не составит труда выучить все три главы. До свидания, юная барышня. Встретимся с вами в воскресенье!

И госпожа Франко развернулась и быстрым шагом поспешила ко входу в приют. От одной её походки платье развевалось, словно на ветру у моря.

Ребекка обернулась к толпящимся возле нянек детям, которые называли свои имена и показывали пальцами возраст. Девочка почувствовала, как у неё защипало в уголках глаз. Ей хотелось упасть на траву и горько зарыдать. Но она стояла прямо, упорно не замечая покатившейся по щеке слезинки, как вдруг плывущим взглядом увидела того самого учителя с добродушным взглядом. Эстебан Гарсия-Фернандес смотрел на неё в упор и в задумчивости кусал нижнюю губу. Казалось, он сделал шаг вперёд, но в тот момент к Ребекке подошла одна из нянек.

– Имя, Фамилия, возраст, – проговорила она.

– Ребекка Клаудия Уайт Уэсли Кэтберри Джонсуинстонская, – гордо, стараясь не шмыгать носом, произнесла принцесса. – Десять лет.

Няня только занесла перо над книгой, но тут же остановилась и поморщилась.

– Будешь Бекки Джонс, – проворчала она, что-то записала и отошла в сторону.

Девочка вздохнула с облегчением и хотела было метнуться к Эстебану Гарсии- Фернандесу, чтобы попросить поддержки хотя бы у него, но не увидела ни одного учителя в округе. Все куда-то ушли.

Ребекка, с того момента раз и навсегда ставшая Бекки Джонс, почувствовала, как к горлу подступил ком, а глаза защипало от слёз.

***

Последующая неделя была самой трудной в жизни Бекки. Даже дни, когда она плыла на корабле, спасаясь от вулкана, не были такими тяжёлыми, потому что она просто-напросто их не помнила. А вот в приюте пришлось приспосабливаться, привыкать к новому образу жизни, учиться общаться с новыми для себя людьми и как-то выживать в, как оказалось, суровом мире.

С самого начала Бекки поняла, что находиться в этом месте ей будет крайне тяжело. В первые дни девочки особо не разговаривали друг с другом, потому что пытались прийти в себя и как-то осознать произошедшее с ними горе. Потеря родителей и дома заставила их на какое-то время замкнуться в себе. Но учителя не стали ждать, пока дети свыкнутся с мыслью о своих потерях. Уроки начались на следующий же день после знакомства с Маргарет Поло Франко.

И весь день девочек учили вышивать. Их усадили в хорошо освещённую комнату с огромными окнами, каждая заняла либо скрипучий стул, либо место на длинной лавке, и получила по две катушки с нитками разных цветов, иглу и ткань, натянутую на деревянный круг. Девочки сидели и под монотонное тихое бормотание пожилой, полностью седой учительницы шили добрых шесть часов с перерывом на обед. Бекки тогда возненавидела всё: иголку, которую втыкала то вниз, то вверх, нитки, которые никак не попадали в ушко, узелки, которые завязывались криво или то и дело развязывались. Она умудрилась уколоться всего несколько раз, а бусинки крови выступили всего дважды, но пальцы всё равно болели и казались опухшими из-за долгого монотонного движения.

Бекки было скучно. Она ненавидела сидеть на месте, ей нравилось проводить время активно, двигаться, куда-то стремиться, мчаться к приключениям. А однообразное шитьё её утомляло. Она видела, что многим девочкам это дело понравилось, и они увлечённо вышивали цветочки и даже пробовали что-то новое, о чём ещё не успела пробубнить учительница. Но Бекки не могла усидеть на месте, вечно отвлекалась, елозила на неудобной лавке и порой даже не смотрела на узор, который вышивала. А в голове представлялось, как сейчас мальчишки изучают отличия разных мачт, парусов, как им показывают на маленьких корабликах, как они устроены. И ведёт у них весёлый и добрый учитель, отчего уроки становятся похожи на игру. А у неё вела нудная старуха, голос которой звучал так монотонно и тихо, что Бекки несколько раз едва не уронила голову на грудь. А слушать учительницу даже через силу было невозможно, потому что едва ли можно было понять логическую цепочку её рассуждений, которые перепрыгивали с одной мысли на другую. И то, для кого она говорила, если из девочек никто, кроме одной, не знал кастельский язык?

Нет, Бекки точно не хотела провести так следующие восемь лет своей жизни. Если бы она занялась корабельным делом, то ей, во-первых, это бы нравилось, а, во-вторых, она бы смогла уплыть на поиски отца.

Как только эта мысль созрела в голове, Бекки так и подскочила на месте, словно её ткнули иголкой. Найти отца! Ведь если ей никто не поверит, что она принцесса, то она обречена жить в приюте. Что, если отец будет искать её повсюду, но не подумает об этом злачном месте? Тогда не найдёт дочь никогда. Но она, она сможет оплыть весь белый свет, лишь бы найти его.

Бекки снова почувствовала, что ей хочется куда-то бежать и что-то делать. Она просто обязана была проговорить с госпожой Франко и упросить перевести её в группу к мальчикам.

Это и занимало мысли принцессы всю неделю, пока она ждала воскресенья – единственного дня, когда она могла встретиться с Маргарет Поло Франко.

Но к этой встрече предстояло ещё подготовиться.

Через пару дней девочки стали мало-помалу знакомиться. В основном, они вели разговоры в спальне. А уж когда няньки принесли им Книги Господни, то это вызвало бурные обсуждения. Все злились и негодовали, как можно выучить незнакомый язык по книге, которую даже прочитать не можешь? И вот тогда Бекки почувствовала, что может всех спасти. Она с быстротой кошки запрыгнула на прикроватную тумбочку, встала ровно, уперев руки в бока, и громко провозгласила:

– Я знаю кастельский!

Тогда все девочки собрались толпой вокруг её кровати и стали слушать.

Бекки сидела в позе лотоса, держа книжку на коленях, и читала вслух, медленно и громко. Девочки полушёпотом повторяли за ней, глядя в свои книги и таким образом, запоминая, как читаются слова, и как они произносятся. Смысла пока никто, конечно же, не понимал. Его Бекки рассказала вкратце, спустя пару часов, когда первая глава была медленно, но верно дочитана.

В Книге Господней было написано о том, что исконно в мире существовали бог и дьявол, которые были полными противоположностями, но не могли существовать друг без друга. Бог был воплощением добра, а дьявол – зла. И создали они когда-то по своему подобию людей, в которых смешались добро и зло, и расстелили перед людьми дороги судеб, по которым те могли ступать, опираясь либо на добро, либо на зло, выбирая самостоятельно.

Однако, чтобы люди не жили в беспорядках, над ними бог поставил королей. С того момента считалось, что короли происходят от бога, и власть их не свергаема. И кровь королей обладает магической силой, о которой знают не все, чтобы не использовать её в своих целях.

Пересказав это всё, Бекки вдруг поняла, что многого о себе не знала. Тут же захотелось расспросить отца о том, правда ли, что кровь их обладает магической силой, или это всё сказки? А если обладает, то какой? Может быть, она сможет повелевать морем или ветром? Только отца не было рядом, чтобы ответить на все вопросы, а кому-либо другому поверить Бекки не смогла бы.

Из глубоких размышлений её вырвали девочки, которые прослушали рассказ из Книги Господней.

– Откуда ты знаешь кастельский? – спросила одна из них, та, которая занимала соседнюю с Бекки кровать, светловолосая хорошенькая Луиза. Её губы были сомкнуты, а тонкие прозрачные брови сдвинуты к переносице. Вид она имела самодовольный.

– Меня ему учили с детства, – честно ответила Бекки, наматывая кончик косы на палец. Она очень устала и чувствовала, что её голове нужен был отдых.

– С детства? – изумилась одна из девочек, сидевших на кровати Луизы. – А откуда твои родители его знали? Они были торговцами? Или, может быть, твой папа был путешественник?

– Не-а, – покачала Бекки головой. – Вы ни за что не угадаете.

Она выдержала эффектную паузу, а затем выправила плечи и, глядя то на одну девочку, то на другую, то на всех сразу, произнесла:

– Я принцесса Брессонии. И моё полное имя – Ребекка Клаудия Уайт Уэсли Кэтберри Джонсуинстонская, хотя тут меня назвали просто Бекки Джонс.

– Принцесса? – недоверчиво морщась, спросила Луиза. – Этого не может быть. Принцессу ждали на красном корабле, из-за чего его чуть не потопили. Он же и отплыл без неё.

– Да, я тоже видела, – подтвердила другая девочка.

– И вообще, как могла принцесса попасть на корабль без охраны? И тем более, без платья!

– Да, все принцессы носят великолепные платья, – закивали девочки вокруг кровати. – Если бы на корабль попала принцесса, её бы сразу заметили.

Бекки закусила губу от волнения. Она не знала, что и возразить. Она пыталась придумать какой-нибудь убедительный ответ, но в голову совершенно ничего не шло.

– Да и к тому же, – коварно улыбаясь уголком губ, продолжила Луиза. – Ты сама нам только что прочитала о том, что короли обладают божественной силой. Если ты взаправду принцесса, докажи нам это, покажи, на какие чудеса способна.

Бекки нахмурилась. Она никогда не сталкивалась с тем, что ей не верили или пытались заставить что-то доказать. Тем более, она никогда не сталкивалась с тем, что её могут не любить, поэтому поведение Луизы оказало на неё ошеломляющий эффект. Бекки растерялась и смогла лишь сказать правду:

– До сегодняшнего дня я не знала о том, что королевская кровь – волшебная. Я знала про бога, потому что каждую зиму мы с отцом молились ему, а потом мне дарили подарки, но отец никогда не рассказывал, что мы как-то связаны с этим богом. Либо госпожа Франко нам дала какую-то не ту книгу, либо… я не знаю. Когда отец приплывёт за мной, я обязательно у него спрошу.

– Если он приплывёт за тобой, то он уже не будет королём, а ты принцессой, – пожала плечами Луиза. – Вулкан, скорее всего, уничтожил всё.

Девочки в напряжении молчали и лишь переводили взгляды с Луизы на Бекки. Последняя уже не знала, что и говорить. Она была загнана в тупик, ей никогда не приходилось спорить и кому-то что-то доказывать. Девочка росла в слишком чистом и светлом мире, чтобы вообще понять, что Луиза просто не смогла вынести того, что не она находится в центре внимания, а помогающая всем Бекки Джонс вот-вот станет любимицей публики. Поэтому принцесса чувствовала себя глупой и просто пыталась что-то промямлить.

– У короля больше не будет страны, чтобы в ней править, – продолжала Луиза. – Так что я вообще не понимаю, зачем ты стараешься убедить всех в том, что ты принцесса. Ты прости, но мне кажется, что ты врёшь. Как принцесса может не знать о том, что её кровь магическая? И уж тем более, как могло получиться, что ты попала не на красный корабль.

– Это была ошибка… Андерсон умер… Там была толкучка, – Бекки пыталась связать свои мысли, но подступающий к горлу ком не позволял ей говорить связно.

– К тому же, ты можешь вырасти, пока отец будет тебя искать, и он тебя не узнает, – продолжала нагонять Луиза.

– Он сказал, что всегда узнает меня! – воскликнула Бекки, а затем вспомнила слова отца. – Сказал только не срезать мою косу, по ней он меня отличит из тысячи!

– В любом случае, мне тебя жаль, – сделав сострадательное лицо, проговорила Луиза. – Больше не будем об этом, хорошо?

И она сладко улыбнулась и протянула ладонь для рукопожатия. Бекки стиснул зубы и посмотрела на руку Луизы, как на копошащихся в гнилье мух.

– Мой отец хотя бы жив и заберёт меня, в отличие от твоих родителей, – буркнула принцесса.

Луиза тут же отдёрнула руку, и из её округлившихся глаз побежали слёзы. Девочки тут же подбежали к ней, стали гладить по голове и говорить утешающие слова. Луиза твердила, что ничего страшного не произошло, что она не держит зла, и ей просто нужно отдохнуть. Девочки стали расходиться по своим кроватям, бросая на Бекки взгляды, полные презрения.

Бекки же не могла объяснить, почему, но она была уверена, что Луиза устроила какой-то спектакль. Возможно, она заметила недобрый блеск в глазах своей соседки, но ей вмиг расхотелось плакать. Бекки завернулась в кокон из одеяла и пол ночи представляла, как отец увозит её из приюта, а ей с завистью смотрят вслед.

И только перед тем, как провалиться в сон, она вообразила, что побеждает Луизу колдовством. Какой же силой обладает её кровь?