Антикварный магазин в Дубулты. Библиотека журнала «Вторник»

Глава 12

Она разбудила его своими ласками. Ее губы скользили по его груди. Он был не очень доволен ранним пробуждением, не вполне выспался, но разрешил ей продолжить. Начал возбуждаться. С силой схватил молодую женщину за волосы, потянул ее голову вниз.

– Иди туда, – приказывает он.

– Да, – послушно шепчет она.

Ему нравится оральный секс. И она кайфует. Говорит, что это сильнее действует на нее, чем обычный секс.

…Он вспоминает, как начинались их отношения. Ему было непросто сделать так, чтобы эта супермодная, своенравная молодая женщина с классной фигурой обратила на него внимание.

Впервые увидел ее в одном из самых дорогих торговых центров Риги. Подойти сразу не решился. Пришлось ненадолго сделаться сыщиком. Незаметно проследовал за ней до ее дома – новенького коттеджа в Юрмале. Узнал ее имя – Оксана. Затем долго наблюдал за ней.

Оксана ходила в ночные клубы, в SPA-центры, изредка рисовала морские пейзажи, устроившись с этюдником на пляже. Любовника, судя по всему, у нее не было, это вселяло надежду.

Ему удалось узнать, что она живет одна. Около двух лет тому назад этот коттедж купил ей отец – предприниматель из Москвы

Прошло несколько дней, прежде чем он отважился заговорить с ней. Очень быстро она дала понять ему, что он ей не пара. Но он не сдался. В конце концов, ему помогла настойчивость, которую рано или поздно ценит почти всякая женщина.

Она пустила его в свою постель. Снизошла до него. Потом сама призналась, что не думала о сколь либо длительных отношениях. Он и сам не мечтал об этом. Но они вместе почти полгода. Все потому, что он хорошо делает то, что ей хочется. А ей уже надоела «обыкновенная» любовь, она хотела попробовать отношения «господин-рабыня». Новенькое…

Почти сразу сказала об этом. Он выполнил ее желание. Ей очень понравилось. Оксана призналась, что сама не ожидала, что ее будут так возбуждать унижения в постели. А он угадывал ее желания, старался почувствовать их, потому что иначе их отношения быстро бы закончились. Скоро она сама стала звонить ему, приглашая приехать.

Оксана уже не была для него богатой таинственной незнакомкой. Теперь он знает о ней почти все. С ее слов, конечно.

Она немного старше его, недавно исполнилось тридцать. Но никогда не работала. Два года тому назад окончила университет в Манчестере. Получила второе высшее. Затем много путешествовала, иногда одна, иногда с любовниками. Со временем поездки надоели. Вернулась в Москву, но быстро заскучала. Потом захотела жить одна в каком-нибудь красивом месте. Отец предложил ей несколько мест в мире на выбор. Остановилась на Юрмале. Наугад – никогда раньше здесь не была. Думала, приедет ненадолго, но понравилось, решила пока задержаться на Балтике.

А теперь желание уехать куда-либо у нее вовсе пропало. Он видел, как кайфует она от этих своеобразных сексуальных отношений. Оксане хотелось все большого и большего их накала. Но возбуждающая ее игра «господин-рабыня» никогда не выходила за пределы постели. Лишь тогда она была рабыней.

Как только игры заканчивались, все вставало на свои места. Если она звала его в ночной клуб, он шел, хотя не любил такое времяпрепровождение. И сопровождал ее в магазины, терпеливо ждал.

Когда отец звонит ей из Москвы, а это довольно часто бывает, сразу следует строгий взгляд в его сторону. Дескать, выйди. Он слушается. И никогда не подходит к Оксане, если она работает за компьютером. Знает, беспокоить нельзя. Однажды сунулся к ней в это время. Так посмотрела, что навсегда зарекся ее беспокоить.

Частые продолжительные разговоры Оксаны с отцом, работа за компьютером – это заставляет его сомневаться в том, что она вела и ведет праздный образ жизни. Наверное, думает он, она рассказала о себе не всю правду.

Впрочем, для него это не столь существенно. Нынешнее положение дел в целом вполне устраивает. Сам он равнодушен к таким интимным играм, которые любит Оксана. Но в постели с ней не только игры, но и обычный секс. Хорошо и то, что он практически поселился в ее коттедже. Лишь изредка посещает свою маленькую квартиру. Ключи от ее машины у них обоих.

Колоссальный недостаток Оксаны – ее ревность. «Странно получается, сама говорит, что рабыня, а на другую попробуй взгляни, глаза выцарапает», – думает он. Ничего не поделаешь, приходилось тщательно скрывать от Оксаны недавно возникшую новую связь. Не оставлять ее надолго.

Жаль. Новая, недавно появившаяся в его жизни женщина нравится ему больше, чем «рабыня». Оксана, откровенно говоря, изрядно надоела ему. Но коттедж, деньги…

– Я ухожу в город, – говорит он.

Оксана опять за компьютером. Может, даже не слышит его.

Он уже одет, в дверях. Его ждет свидание с этой необычной, по-особому возбуждающей женщиной.

Решил познакомиться с ней, потому что мог узнать кое-что нужное. И сейчас он не забывает о деле, по-прежнему начеку, но пришло и другое. Его очень влечет к ней. Все сильнее и сильнее.

С ним никогда такого не было. Один секс с ней чего стоит. Раньше он не верил, что может почувствовать себя с женщиной одним целым. А с ней это есть. Но он стремится к ней не из-за одного секса. Ему очень хорошо, когда он у нее дома, когда они вместе гуляют, даже когда он просто смотрит, как она занимается какими-то делами. Но из-за Оксаны их встречи редки.

Он снова думает об Оксане. Она становится в любовных играх просто безумной. Просит все большего… Не сумасшедшая ли она, и что вообще может выкинуть? Правда, до сих пор в жизни, не считая, конечно, их игр, она вела себя абсолютно адекватно. И все-таки иногда он ловит себя на мысли, что немного боится ее.

Но пусть, в который раз решает он, пока Оксана остается. Его жизнь стала комфортнее благодаря ей. Теперь он меньше думает о деньгах, о других мелочах, отвлекающих от главного. От его цели. Она есть, он уже много сделал для ее достижения.

Ради этой цели он пойдет на все. Через все переступит. Уже поступал так. Но пока своего не достиг. Но он знает: от цели не отступится.

Глава 13

Утром я проснулся от звуков со стороны окна. Открыл глаза – по подоконнику разгуливает чайка. Покрикивает время от времени, видать, те, кто жили в номере раньше, кормили ее. Вот и напоминает о себе.

Увидел ее и первая мысль – я отдыхаю, как это здорово! Ведь во сне опять были работа, спешка. И Марина снилась. Выясняли отношения. Ночные отзвуки московских дней. Кстати, надо сегодня обязательно позвонить Марине.

А вторая мысль – о женщине из антикварного магазина. Зайду туда снова на днях.

Марине я позвонил по мобильному сразу после завтрака, когда шел к морю. Сначала речь шла обо мне. Как доехал, устроился. Затем она «обрадовала» меня:

– А у меня отпуска не будет.

– Почему? Ты же хотела поехать на дачу.

– Хотела, но не поеду. Сразу две девчонки из отдела заболели. Работать некому, – говорит она с грустью.

– Что поделаешь, потом отгуляешь.

Жаль ее. Очень устала от работы.

– Это еще будет не скоро. Вторая половина отпуска, сам знаешь, осенью. А когда эту, первую, теперь использую – неизвестно. А сил уже нет.

– Постарайся тогда хотя бы поменьше работать, не выкладывайся, – который раз даю ей этот совет.

– Опять ты за свое, – Марина начинает сердиться. – Без отдачи нельзя – ритм такой.

– Всякий ритм можно слегка изменить.

– Это не для меня, – отрезает она.

– И себя изменить можно.

– Какая уж есть. Переделываться поздно, – она уже раздражена.

Чувствую, еще немного – снова поругаемся. Опять пойдет слово за слово. Будет еще одна вариация московских ссор… Надо закруглить разговор:

– Ладно, делай, как знаешь.

На этом общение заканчивается. Почему мне никогда не удается ее убедить?

Бог с ним, что есть, то есть. Я сейчас иду к морю. А это каждый раз – радость.

Очень люблю юрмальские выходы к морю. Они самые разные. Есть парадные – к морю ведут дороги, вдоль которых растут сосны и липы. Они заканчиваются полукруглыми, сделанными из камня смотровыми площадками. Лестницы с них спускаются прямо на пляж. К одной из таких площадок я сейчас и шел.

Мне очень нравятся выходить к морю и по-другому – по дорожкам из некрашеных, плотно пригнанных друг к другу досок, своим цветом почти сливающихся с песком. В эти дорожки перерастают узкие улочки, вдоль которых стоят редкие домики и растут сосны.

Дорожка к морю

Можно пройти к морю и прямо через них, через сосны. Этот путь сложнее, он неровный, – местами приходится идти по дюнам, но как же красиво смотрятся сосны на фоне неба! А вот и оно – море. Сосны будто расступаются перед ним.

Первое что я сделал – позвонил маме. Несколько минут мы вместе слушали шум моря. Казалось, что снова мы гуляем здесь вдвоем, как когда-то.

Потом я отправился в Майори, на улицу Йомас. Эта улица – центр курорта. Каждый второй дом здесь удивительно красив, с непременной башенкой. Здесь, конечно, меньше сосен, чем ближе к морю, но они есть, и придают улице особый неповторимый колорит. На Йомас много ресторанов и сувенирных магазинов.

Самое начало улицы Йомас

Я всегда прихожу сюда пораньше, когда многие люди в отелях еще не проснулись. Не люблю идти в толпе, этого и в Москве хватает. А я хотел сегодня не только прогуляться, но и присмотреть – пока только присмотреть – окончательное решение приму позже, подарки для мамы и для Марины. Мама очень любит латвийские изделия из кожи.

Гуляя по улице, поймал себя на том, что занимаюсь не столько выбором подарков, сколько думаю о том, что мне хочется подарить цветы женщине из антикварного магазина.

Хотел видеть ее. Она очень заинтересовала меня. Не думал о том, чтобы изменить Марине. Прежде такого у меня не случалось. А вот пообщаться с этой женщиной очень хотелось. И не на днях, а прямо сегодня. Кончилось это тем, что я пообедал и быстренько пошел в гостиницу – переодеться перед походом в Дубулты.

Признаюсь, обычно не очень слежу за собой. Могу не почистить несколько дней ботинки, надеть мятый пиджак и неглаженые брюки.

Сегодня все будет иначе. В отличие от первого появления в магазине, когда одел старую, но удобную и привычную куртку.

Извлек из чемодана свою самую красивую, идеально выглаженную рубашку, новую джинсовую курточку. Причесался, даже одеколон применил. Теперь можно отправляться в Дубулты.

«Просто прогулка по морю с заходом в магазин», – подумал я, выходя из гостиницы. Всякой мысли, однако, свойственно развиваться.

«Зайду в магазин, поговорю и ничего больше», – сказал я себе, когда начал свой поход по пляжу в Дубулты.

На полпути я поймал себя на том, что стараюсь идти медленнее. Рассчитываю время так, чтобы попасть в магазин незадолго до его закрытия.

«Зайду, поговорю, может быть, если получится, провожу до дома, почему бы и нет», – расширил я свой пока еще целомудренный план действий.

Я миновал центр Юрмалы – старинный санаторий Мариенбад. До Дубулты оставалось совсем немного.

«Скоро я зайду в магазин, поговорим, постараюсь проводить, может, пригласит зайти к себе», – это план пока был еще в рамках поведения женатого человека. Но очень близко к их пределам.

Солнце светило мне вслед своими лучами, когда я ушел с моря в сторону центра Дубулты.

Рижане – а это была пятница – во второй половине дня все в большем и большем количестве начали приезжать на пляж. Их машины уже забили находящуюся возле пляжа стоянку в Дубулты. Быстрым шагом я прошел мимо лютеранской церкви, кондитерской, бистро «Феникс».

В нескольких метрах от входа в магазин остановился. Что я, собственно говоря, собираюсь делать? Авантюра какая-то – додумался до того, что хочу не только проводить, но и зайти в гости в женщине, с которой разговаривал лишь несколько минут. Даст от ворот поворот и правильно сделает. Скорее всего, она вообще несвободна, а, может, и вовсе замужем. О чем я только думал, когда направлялся сюда?

Мой план, так привлекательно выросший во время ходьбы по пляжу, снова вернулся к своему изначальному варианту. Прогуляться и зайти в магазин. Первое сделано. Теперь, раз уж собрался, все-таки загляну в антикварный.

*****

Преодолеваю несколько трудных метров, отделяющих меня от входа, вхожу в магазин.

– Здравствуйте, проходите, – она узнала меня, улыбнулась.

Но вот какая эта улыбка – стандартная, предназначенная каждому покупателю, или она адресована лично мне, я пока не понял.

Перемещаюсь вдоль магазина, делаю вид, что выбираю что-нибудь. Но на полки почти не смотрю – невольно поглядываю на нее, стараюсь делать это как можно менее заметно. Кажется, привлекательная хозяйка антикварного не обращает на меня никакого внимания. Возится за кассой, подводит итоги дня.

Одета нынче по-другому. Нет брючного костюма, блузки. На ней рубашка в клеточку, синие узкие джинсы, кроссовки. Сегодня пятница, а в этот день дресс-код на Западе не обязателен, или, по крайней мере, сильно смягчен. Она следует этому правилу.

Мне нравится, как она одета. Вид менее строгий, менее недоступный.

Разобравшись с делами за кассой, она берет тряпочку, начинает наводить чистоту на полках, хотя, на мой взгляд, необходимости в этом нет, во всем магазине, кажется, нет ни единой пылинки. Тем не менее, она тщательно протирает полочки, разнообразные предметы, выставленные на них. Некоторые задерживаются в ее руках: рассматривает. Понимаю, ей нравится ухаживать за своим магазином, он ей дорог.

В очередной раз я бросаю взгляд на нее. И тут происходит чудо! Оказывается, она не совсем поглощена делами. Наши взгляды встречаются. Получаемся, мы оба интересуемся друг другом. Вот это здорово!

Удивительнее дело, глаза у нее веселы. Нет, печаль, не покинула эту женщину, она очень сильная, но сейчас – в глубине глаз.

– Вы же ничего не собираетесь покупать у меня, – она грозит мне пальцем, делает вид, что сердита.

Я чувствую ее настроение. Сразу становлюсь смелее:

– По правде говоря, да.

Следующие слова мне было трудно сказать, и, если бы не веселые искорки ее глаз, я бы их так и не произнес.

– Если честно, просто хотел проводить вас домой.

Волнуюсь. Не знаю, какая будет реакция. Не хочу показаться ей бабником.

– У вас все в Москве такие быстрые? – улыбаясь, спрашивает она.

– Почему вы решили, что я из Москвы?

– За свою жизнь в курортном городе научилась различать, кто откуда. Вы, москвичи, очень отличаетесь от других приезжих.

Видя, что главный вопрос пока остается нерешенным, я решаю вернуться к нему:

– Так можно все-таки вас проводить?

– Да, – неожиданно тихо отвечает она.

В этот момент я почему-то понимаю, что такой ответ ждал меня. Вернее, она ждала меня, чтобы сказать это, если я приду и предложу вместе пройтись.

– Сейчас вы подождите снаружи, – ее тон становится деловым, – я закрываюсь. Выйду минут через десять.

– Хорошо, – радостно соглашаюсь я.

Эти минуты мне очень кстати – изрядно поволновался. Курить, очень хочу курить!

Она вышла из своего маленького антикварного ровно через десять минут, как и обещала. Заперла дверь, а затем… Затем погладила ее. Меня это очень тронуло. Оказался свидетелем ее личного, наверное, ежедневного ритуала. Она почему-то очень привязана к своему делу.

– Кстати, вы провожаете меня домой, а даже не знаете, как меня зовут, и сами не представились, – она подошла очень близко ко мне.

Она невысокая, и сегодня это более заметно, чем в первый раз, когда на ней были туфли с высокими каблуками. Мне очень нравится ее миниатюрность.

– Я – Никита. Извините, совсем забыл представиться. Думал о другом. О том, как предложить вам проводить вас, – признаюсь я.

– А я – Инесе, – она внимательно смотрит на меня.

Чувствуется – узнает, изучает. У нее серьезный взгляд. И какие же красивые, темные глаза… Теперь я могу дольше в них посмотреть.

Интересно, имя у нее латышское, а говорит практически без акцента.

Я так и не спрашиваю, где она живет. Просто мы идем рядом. Направляемся к морю. Этот путь хорошо знаком мне. Сначала идем по неширокой юрмальской улице. По ее сторонам – газон, а на нем вдоль дороги, на расстоянии нескольких метров друг от друга, лежат большие камни. За газоном – редко стоящие домики. Скоро улица переходит в широкую тропу, вьющуюся среди стоящих на дюнах сосен. Мы проходим их и по дорожке из досок спускаемся на широкий пляж.

Дубулты

Мне нравится эта дорога. Ей, я вижу это, тоже. Плохо другое – пока мы практически не разговариваем. Наступил тот трудный момент начала общения двух еще в общем-то незнакомых людей, которых тянет, – а я чувствую, что это так и есть, – друг к другу. Им хочется познать и услышать друг друга, но каждый из них еще почти ничего не знает о другом. Им трудно начать общаться. Тем более, что оба не совсем юные. Совсем молодым старт дается намного легче.

Инесе оказывается более решительной. Разговор начинает она:

– Сейчас можно поехать куда угодно, были бы деньги. А вы, Никита, сказали, что любите отдыхать здесь, в Латвии. Почему?

– Все просто. Мама родилась и долго жила в Риге. Сама любит эту землю, и мне с братом помогла полюбить.

– Ваша мама латышка? – делает Инесе вполне логичное предположение.

– Нет, русская, хотя в ней есть латышская кровь. Прадед родился в Тукумсе.

Я рассказываю Инесе о нашей семье, о ее связи с Латвией.

– Получается, ваша мама родилась и выросла на родине своего деда, – она почти все время смотрит на меня, пока говорю.

– А вы, кстати, совсем не похожи на латышку, – замечаю я.

– Мама была латышка, – коротко отвечает Инесе.

Была… Страшно и тяжело слышать это слово. Понимаю, что своей репликой причинил ей боль. Извиняюсь. Слова даются с трудом.

Инесе ободряюще смотрит на меня:

– Вы же не знали. Мама скончалась давно. Мне было пять лет, – продолжает она после короткой паузы. – Не очень хорошо ее помню. А на латышку, – улыбается она, – я и правда не очень похожа. Во мне много кровей. Есть греческая.

– Теперь я понимаю, откуда у вас карие глаза. Они очень красивые, – делаю ей первый комплимент.

Оценила его. Дарит мне еще один взгляд.

Кстати, никогда не слышал о греках в Латвии. О немцах, евреях, поляках, белорусах – да, но вот греки… Интересно, как ее предки оказались здесь?

Инесе будто читает мои мысли:

– Мой прапрадед приехал сюда еще в девятнадцатом веке, из Крыма. С тех пор живем здесь. В Дубулты.

– Очень жаль.

– Почему? – она удивленно смотрит на меня.

– Раз в Дубулты, то это значит, что вы, Инесе, живете неподалеку от магазина, а я хотел пройтись с вами побольше.

Я мысленно, не первый раз за время прогулки, спотыкаюсь на слове «вы». Да, мы пока на «вы». Не знаю, кого как, а меня такое обращение сковывает, особенно, когда говорю с симпатичными женщинами. А Инесе мне более чем симпатична.

– А мы и так идем к моему дому не самым коротким путем, – признается она. – Самый короткий не проходит через пляж.

Она хочет пройтись побольше со мной!

– Я рад этому, – признаюсь ей.

Разговор снова ненадолго прекращается. Теперь молчание прерываю я:

– А вы очень любите свой магазин.

Я чувствую, что эта ремарка, констатация этого факта – вторжение в личное пространство Инесе. Но сознательно делаю это. Хочу больше узнать о ней.

– Это семейный магазин. Принадлежал нескольким поколениям в нашей семье.

Вот откуда эта привязанность к антикварному… В ее голосе сейчас нет той приятной легкой хрипотцы, которая с самого начала так понравилась мне, он какой-то глухой. Что-то ее расстроило. То, чего я пока не знаю.

Какое-то время она не смотрит на меня, больше внимания уделяет окружающему. Мы в очень красивом месте. Надеюсь, эта красота поможет ее грусти развеяться.

Может, зря начал этот разговор, сомневаюсь про себя, но все-таки не бросаю начатую тему:

– Теперь магазин ваш?

– Да, а до этого, им, в основном, занимался отец.

Кажется, она справилась с собой. Голос звучит, как и прежде.

– Он отошел от дел?

– Его не стало год тому назад. Магазин на мне и только на мне. А до этого отец тяжело болел. Потому и магазин не работал. А теперь работает и будет работать.

Взгляд Инесе становится более твердым. Видно, что она умеет преодолевать себя.

Я понимаю, почему антикварный так дорог ей – продолжает семейное дело. А твердость нужна ей. Иначе нельзя – осталась одна, не может позволить себе проявить слабину. Да, точно одна, мужа, судя по всему, у нее нет. Иначе не позволила бы себя проводить.

И еще я ругаю себя за то, что невольно прикоснулся к ее самым больным местам. Узнать, видите ли, хотел побольше, исследователь хренов.

Пытаюсь загладить невольную вину. Сам, удивляясь своей смелости, беру ее за руку. Хочется хоть так поддержать ее. Но не только поддержать. Еще и почувствовать ее руку в своей.

Сначала Инесе будто не замечает моего прикосновения. Но скоро откликается на него. Ее рука сжимает мою так же крепко, как и моя.

Мы выходим на море.

Глава 14

Теперь мы в стороне от центра Дубулты. Почти никого рядом, только мы и море. Лишь вдалеке несколько юношей играют в пляжный футбол.

Момент, когда выхожу на море, каждый раз очень важен для меня, я его жду, этот миг, когда снова увижу море. Оно близкое и родное. Всегда ощущал его таким. С самого первого раза, сколько помню себя. И это касается именно Балтики. Той самой Балтики, которую многие считают серой, хмурой, холодной. Я был и на Черном море, и на Средиземном, и даже как-то оказался на берегу Атлантики. Нет, все это другое. Оно забывается. А Балтика…. Балтика всегда снится после того, как от нее уезжаешь.

Откуда у меня такая тяга к ней? От мамы. Она выросла в Риге, часто бывала в Юрмале. Больше не от кого: остальные в роду – люди сухопутные, рядом с морем не жили. Прадед, тот хотя и родился в Латвии, но жил в Тукумсе, а это не морской город. Хотя кто знает, может среди предков прадеда были латыши-викинги (исследования историков показали, что среди викингов были балты, в том числе предки латышей – прим. автора).

Сейчас мне особенно хорошо. Благодаря маленькой женщине, которая идет рядом. Мы, правда, только познакомились, но мне очень приятно чувствовать ее руку в своей.

Смотрю больше на Рижский залив, не на нее. Инесе тоже любуется морем. Кажется, в этом мы похожи. Ветра почти нет. Балтика тихая. Волны маленькие, почти не пенятся. И цвет воды сегодня ближе к голубому, в нем нет характерного сердитого сероватого оттенка.

Инесе снимает кроссовки и, не отпуская мою руку, идет босиком по краю пляжа. Сюда то и дело докатываются волны. Вода холодная, градусов шестнадцать, но, видно, что она привыкла к этому и получает удовольствие. Не могу последовать ее примеру – не так закален.