Пирамиды в джунглях. Как я копал города майя

А в 12 был обед. Народ тяжело тянулся назад, на большую поляну к пикапам, и там уже был приготовлен к раздаче холодный обед, приготовленный меннонитами заранее. Конечно, не такой, какой доставался тем, кто оставался в лагере (либо на сортировку, либо на занятия по археобиологии, либо потому что был болен). Народ разбивался на группы. Молодежь собиралась своими тусовками в кузовах пикапов, усевшись на бортики – потому и в кузовах, а где еще сидеть? А старперы обычно под главным брезентом на пластиковых ведрах, отмахиваясь от комаров, но поближе к источнику благ. Хотя, например, Кош почти и не ел – в джунглях было слишком жарко, хотелось только пить.

Один раз Коша отрядили на помощь «другому отряду», к самому дальнему раскопу, где работали над местной пирамидой. Это, конечно, только название – «работали на пирамиде». В этот сезон стояла задача только расчистки подхода к ней. И заодно, расчистили угол, где был подкоп грабителей. Заодно, нам сделали экскурсию по этим раскопам – они были примерно в 300 метрах от нашего, на той стороне центральной площадки (это все был один город, затянутый джунглями, в котором мы расчистили всего несколько пятачков.

А ведь это был, в общем, малозначительный город, даже если большой (его малозначительность определялась отсутствием в нем стел с надписями и масок божеств на пирамидах). Сколько же еще есть не раскопанных значительных и известных? Даже те, что хорошо разрекламированы – те же Копан, Паленке и Тикаль – ведь там всего-навсего раскопан центр и реконструирована пара пирамид, а десятки квадратных километров застроек даже не тронуты. И никто ничего копать не будет. Сейчас хотя бы научились с помощью ЛИДАРа делать трехмерный план города, то есть, не надо все копать, можно выбрать самое интересное. В одном Тикале обнаружили порядка 30 тысяч ненанесенных на карту объектов – неужели кто-то когда-то будет это раскапывать? Хорошо, если пирамиды только копнут.

На новом месте Кош копал с другим пришельцем этого сезона – профессором Джимом. Сначала мы расчистили площадку перед главным входом в храм – для этого нас туда и перебросили – а потом нам дали копать край платформы. Вот тут было гораздо легче – нас было всего двое, мы взяли каждый свой участок траншеи, и не надо было скрючиваться среди девиц, копать было одно удовольствие.

Пирамида была давно вскрыта грабителями, в углу была проломлена (и потом небрежно засыпана) огромная дыра (по мнению археологов, это работа гватемальских грабителей могил). Собственно, мы пока не докопались до камеры, и не знали размера ущерба, и в этом году пирамиду и не думали вскрывать. Но нами был подкопан один из углов, и найдена похоронная камера с трупом. О! Сколько было шуму. Прибежал народ с других раскопов. Фотографировать разрешили только для личных архивов, без права постинга во всякие социальные сети. Совсем не то, что было потом в Перу, где у нас валялось три черепа на раскопе, и отношение к ним (у местных археологов) было самое наплевательское70.

За все две недели сам «старый добрый профессор Том» посетил раскоп только дважды, оба раза вместе с женой, тоже археологиней Строгие начальники раскопов тут же становились навытяжку. Потом они, правда, между собой иронизировали по этому поводу, и перетирали, что сказало вельможное начальство. Но – уже за спиной профессора. Дисциплинка и иерархия у них тут почище, чем в совке. Наш Хорган был похвален за проявление интуиции в том, как идет стена и какая у здания структура. Он «угадал архитектуру» и не снес (как это бывает, увы, и это очень легко) важный кусок передней стены здания, за что и был похвален принародно. Сиял, как надлежащий самовар. Чутье у него было.

Напоследок, в конце рабочего дня, раскопы на ночь затягивались тарполином (и это была первая акция утром – снять тарполин и отгрести пыль от краев раскопа… хотя какая в джунглях пыль? Так, для вида, как полагается.) Это на случай ночного дождя (тарполины натягивали и днем, если дождь проходил над нами). Собирались пустые бидоны из-под воды. Наконец, в четыре часа мы собирались на главной поляне, грязные и усталые. Рассаживались по пикапам и двигались в обратный путь.

Кош думал только о том, как бы не пропустить сторран (store-run, «бросок в магазин»). Таким странным американским выражением обозначалась ежедневная поездка в магазин, которую осуществлял Артур – колоритный персонаж лет 65—70, с благообразной белой бородой как у деда мороза. Был он внуком евреев выходцев из Одессы, и ветераном вьетнамской войны, где якобы служил в спецназе. Там он пережил, как теперь водится, ПТСД, и у него начались психологические проблемы (раньше-то никаких ПТСД не было, а вот проблемы у ветеранов реально были). В итоге, для терапии ему было предписано заняться чем-то вроде волонтерства, и вот так он прибился к Блю-Крику и ездил уже больше десяти сезонов. Он в основном состоял при камералке и был специалистом по обработке артефактов.

В полпятого мы приезжали в лагерь, а в пять – сторран! Кош даже не мылся, просто стаскивал с себя грязные штаны рубашку и ботинки, переодевался в баскетбольные трусы, футболку, и выходил на пятачок, где уже курил около минибаса Артур. Он был из того, поколения, в котором мужчины еще «смолили». Без пяти пять он начинал ходить около столовой и кричать – сторран! Сторран! Последняя возможность! Постепенно подтягивались клиенты. Собрался и тут костяк, среди которого был, например, наш вьюнош Камерон (а вот Слутц ездил не всегда). Камерон ездил есть мороженое со своими многочисленными… нет, не приятельницами, а скорее опекуншами (они все были лет на пять его старше).

Кош с первого и до последнего дня ездил каждый день. В сущности, особых потребностей в магазине у него не было. Просто деревенский магазин был как бы почти единственной отдушиной цивилизации. Мы же были в поле, тут практически некуда было пойти после работы. Это напомнило времена юности, картошку в Бортниково71 – там тоже поход в сельпо был главным развлечением. И мы отправлялись в путь.

Магазин был «неподалеку», километрах в пяти-десяти от лагеря. Доезжали мы минут за пять, наверно. Почти каждый день на выезде из лагеря мы встречали на шоссе бодро бегущую белую спортсменку. Ясно было что она из лагеря, но только потом Кош ее узнал – это же была наша квебечка Сара! Не распознал ее Кош в спортодежде. То есть, она, после работы, еще умудрялась и бегать от инфаркта. Ну, они двужильные… сам Кош только на подъезде к магазину отмокал от работы и переставали ныть колени и суставы.

96 Магазинчик неподалеку от лагеря Блю-Крик

97 Супермаркет Буэна-Виста, где мы в основном закупались товарами

Лагерь стоял на холме среди полей, и купить, например, мыло, там было просто негде. На сайте было написано, что многое можно купить воооот в этом сельпо, которое как бы неподалеку. Ну, там километров пять. Ничего другого рядом не было (был, был еще один магазинчик поближе, километрах в двух, но это был вообще конвиниенс стор). А этот был очень даже приличный магазин, небольшой, но полной выкладки универсам, под названием Буэна Виста \96—97\ (и в самом деле, располагался он на холме). Там было практически все, что нужно белому (и не белому!) человеку. От еды до хозтоваров и электроники. Можно было купить все, от бельевых прищепок до кока колы. Спиртного, вот этого не было, так как управляла им семья менонитов – одеты они были примерно так как одевались советские люди в 1960-е годы. Но при этом принимали кредитки по терминалу. Чуткое руководство обеспечило вверенное население возможностью шоппиться в сельпо ежедневно, благодаря старому спецназовцу Артуру.

Кош сразу купил там мобильник за 50 баксов, для экстренной связи в Белизе и Гватемала (ни разу не воспользовался, но он очень пригодился потом в Перу). Оформить его и активизировать было не так просто, как купить. Бюрократии тут было не меньше, чем раньше в совке. Тут помог Артур, с которым Кош поднялся на второй этаж в офис телефонной компании. Он знал нужного человека.

В комнате сидел ражий немец в западной офисной одежде – не ожидаешь такое увидеть в центре джунглей, можно сказать. Он-то и был представителем телекома, и он-то после серии длительных звонков и активизировал Кошу мобильник. Артур, натурально, знал тут всех. И его знали. Цены на связь тут были такие же бросовые как в Москве, десятки баксов хватало на месяц неэкономной связи.

Кош закупался в магазине в основном лимонадом (Фантой и Пеппером, тут не было своей инка-колы, как в Перу, или ту-колы, как на Кубе) для работы в поле. В среднем уходила двухлитровая бутыль в день. А также мороженым, которое съедалось тут же у выхода на скамеечке (вместе с трудновоспитуемым Камероном и его воспитательницами), под доской объявлений местной менонитской общины. Там же публиковались объявления о продаже недвижимости – недорого! Однажды, кажется в пятницу, мы приехали к универсаму, и он был забит толпами ладиносов72, скупающих все подряд. Никогда Кош не видел тут столько покупателей!

– А, так это работяги, – откликнулся Артур на его недоуменный взгляд, – у них получка сегодня. Видишь, автобус стоит?

И правда, на парковке виднелся огромный автобус, типа Икаруса. Работяги быстро загружались обратно с добычей. А и правда, машин-то у них скорее всего нет, где им закупаться оптом в поселках? Видимо, по случаю получки у работяг, у магазина дежурила патрульная машина, и на лавочке у выхода, там, где обычно Камерон со своими воспитательницами поглощал мороженое, сидели трое индейцев в военной форме и с автоматами. Солдаты были настроены дружелюбно.

Другая половина здания была магазином сельскохозяйственного инвентаря. Такой настоящий, классический «хардвер стор». Помимо топоров и пил, там были и мачете и кожаные ножны к ним, примерно по тридцать баксов. Кош не удержался и купил себе такие. А наш вьюнош Камерон купил себе как раз самое мачете (ножны ему были не по карману). Самое забавное, ему (восемнадцатилетнему юноше) потом дали особое разрешение его носить (кто у него папа?)! Теперь вечерами он сидел в кают-компании в главном здании, занимаясь полировкой мачете и сотворения дешевых картонных ножен для него, окруженный компанией двух-трех юных (но старше его года на три-четыре) студенток с обожанием на него смотревших. В общем, респект.

Кош тоже подумывал о покупке мачете, они стоили долларов десять, но, учитывая предстоящее путешествие по Гватемале и потом назад через Штаты, как-то не улыбалось таскать с собой такую штуку в багаже через все границы и рентгены. Как потом выяснилось, мачете можно свободно выписать по Амазону, это считается сельскохозяйственным инвентарем. И стоит примерно столько же. Их нет в городских хардверсторах, но, если выехать в сельскую местность, можно и там купить в магазине.

Наконец, затоварившись всем необходимым, мы выдвигались назад в лагерь. Тут Кош немедленно осуществлял две вещи – душ и стирка рабочей формы, которая тут же вывешивалась на веревки рядом с будкой. Благодаря спецткани, все это утром было уже высохшим, даже если ночью прокатывался ливень. И вот теперь – а было примерно полшестого, еще светло, а ужин в районе семи баксов – можно было, наконец, оттянуться по жизни!

98 Меннонитское кафе и ресторан напротив лагеря. Тут был круглосуточный вай-фай.

Оттягивание производилось в местном кафе-ресторане. Да, был тут и такой, принадлежал, естественно, менонитам, и находился как раз через дорогу от лагеря \98\. Менониты приезжали к нему на машинах, никакого значительного жилого сектора рядом не было. (И значит, задним умом понял Кош, это был ресторан для белых, так как у индейцев просто не было машин до него вот так доехать поужинать. Кош видел только белых посетителей европейского вида. За кассой была девчушка в менонитской женской униформе – типа, советского вида длинном штапельном платье-халате 50-х годов – ей помогали две молодые индеанки.) Еда была недорогой. У них тоже было отличное мороженое!

А самое главное – у них был интернет. Ведь интернета-то в лагере как раз и не было! То есть общего интернета, вай-фая. Зато он был в кафе менонитов. По идее, нужно было платить доллар за день и тебе давали пароль. Но, как вскоре мы выяснили, пароль никогда не менялся, а самое главное – интернет никогда менонитами не выключался. Сам ресторан закрывался часов в семь вечера – вот в чем была засада. Вечером там не посидишь. В чем был смысл такого, как говорится, арранджмента, неясно, но нам всем, янки, это было на руку. Впрочем, и менониты в убытке не были, мы постоянно что-то заказывали.

99 Раскопки в разгаре

100 Вид на раскопанную стену

101 Правый вход в здание на раскопе 103, расчищенное предыдущей группой

Итак, примерно полшестого, Кош, Слутц и Патрик встречались на пятачке перед столовой, и к ним как правило подгребала Ханна, а также отбегавшаяся Сара. Иногда тут же подтягивалась Теган, а чаще она шла туда еще раньше в своей девичьем компании – девушки ее любили, она была очень позитивная – и уже сидела в кафе. К нам все время подкатывала и Катя. Вот такой компанией мы тянулись к кафе, брали кофе или мороженое, или и то, и другое, платили за интернет (да, Кош и Слутц регулярно вносили в общую копилку интернета, хотя пароль никогда не менялся, и менониты никогда не намекали, что неплохо бы и заплатить). Выходили на веранду, где было пять или шесть больших рубленых столов (сейчас такие популярны в хипстерских кофейнях) и все погружались в интернет.

Слутц звонил своей герлфренде в Германию, Кош проверял емейлы и читал новости на РБК, Катя ворковала со своим американским бойфрендом, Сара ругалась со своим по-французски. Теган ржала с своими девушками, и только Ханна сидела и, как всегда, загадочно улыбалась. Так мы проводили время до ужина, а потом, если не было лекций (раза два в неделю на палапе нам читали лекции местные или заезжие ученые), тянулись в том же порядке назад через шоссе в кафе. Иногда, впрочем, засиживались на палапе, или в кают-компании в главном здании. Это было замечательное время! Ничего подобного в Перу потом не было. Ну, а на следующий день опять в шесть побудка и вперед…

Кош в первую неделю так уставал с непривычки, что во время перерывов и мысли не было пойти куда-то и посмотреть соседние раскопы. Хотелось только плюхнуться на бревно рядом с раскопом и пить. Так бы ничего и не увидел, кроме своей дыры. Начальство это, конечно, все прекрасно понимало, поэтому время от времени тасовало народ, чтобы не засиживался на одном месте (вот так Кошу выдалось поработать два дня с Джимом на пирамиде), а также устраивало как бы добровольные экскурсии по объектам \99—101\.

103 Кош в камералке Танаиса

104 Наш главный специалист по артефактам в Танаисе, Серега

Один день был посвящен работе в камералке. Так-то нас туда не допускали, только экскурсию провели. А тут посадили на сортировку и промывку артефактов, как девушек в Танаисе. Впрочем, и там Кош, благодаря знакомству с Серегой \104\, заведующим камералки, сумел немного помацать артефакты. Копая траншеи, он и не знал, сколько тут всяких обломков нашли. Хотя тут было и много целых кувшинов, целые подвалы их находили \102—103\. Тут, наконец, показали, как это делается правильно, как отделяется керамика разных цветов от био-образцов и кремней. В общем, это было прикольно, да и копать в джунглях не надо, такая сачковая работа \107\!

107 Сушка артефактов после сортировки и промывки

06 С Профессором в Ламанай

Субботы в лагере были полу-рабочими. Нас просто отпускали пораньше. А вот воскресенья были выходными. В первое воскресенье нам устроили экскурсию на важный памятник архитектуры майя, Ламанай.

Согласно Википедии, «Ламанай (Lamanai) – руины некогда одного из наиболее значимых церемониальных центров цивилизации майя, расположенных на территории современного Белиза. Город находится на берегу 48-километровой лагуны в северо-центральном Белизе. Название Ламанай означает на языке майя „утонувший крокодил“. Город насчитывает трёхтысячелетнюю историю, именно столько времени без перерывов здесь жили люди. Во время классического периода развития цивилизации майя (около 250 года – 900 года н. э.) население города достигало 20 000 жителей. В противоположность другим городам майя Ламанай был ещё заселён, когда в Белиз в XVI веке вторглись испанцы» \ см. карту на 108\.

108 Ламанай находится на берегу длинной лагуны к юго-востоку от Блю-Крика

Ламанай «продержался» так долго в зоне классического развития культуры майя благодаря своему выгодному расположению на водной артерии. Это был важнейший торговый центр, а также центр металлургии. Хотя принято считать, что в доколониальный период у народов Америки не было металлургии, это не совсем верно.

Плавка медных и бронзовых сплавов в центральной Америке началась уже в районе одиннадцатого века, хотя и не произошло металлургической революции. Медные изделия оставались редким и дорогим товаром. И наибольшее их количество было найдено именно в Ламанае. Здесь же были обнаружены следы металлургических печей и отходы производства.

109 Музей Ламаная

Ламанай расположен примерно в часе езды от лагеря, на полпути между городом Оранж-Волк и Белиз-сити \108\73. Для поездки был привлечены шорт-басы, (они покороче, это было развлечение для нового завоза на эту сессию, старички-то там все давно побывали и не раз), а также вэн.

Приехав, сначала пошли в музей. Музеи в таких местах обычно первые здания после кассы. Этот оказался сараем, но – с вполне приличными экспонатами и даже объяснениями по-английски \109\ что немудрено в Белизе. От музея двинулись к центральной площади. И тут Кош споткнулся на майяской дорожке сакбе74 со ступеньками и сильно расшиб себе локоть. Удалось, впрочем, сберечь камеру, высоко подняв ее в воздух. За счет локтя. После этого всю неделю Кош ездил на работу в кабине, нарушив тем самым строгий порядок старперов, которые давно там присмотрели места. Но что было делать? Держаться за борт двумя руками Кош уже не мог. Только к концу срока у него более-менее зажила рана. Хорошо еще, камера не расшиблась!

110 Первая настоящая пирамида майя, увиденная Кошем. Пирамида Ягуара, Ламанай.

111 Маска божества при начале лестницы на пирамиду Ягуара. Ламанай.

Вот она, первая, настоящая, майяская пирамида в джунглях \110—113\! Пирамида Ягуара (см схему на \114а\). Кош, конечно, уже видел засыпанные и еще нераскопанные пирамиды, а также домашние постройки. Но это была его первая большая пирамида майя, реконструированная во всей красе. На нее можно было взбираться75! И маски там были, кажется, не копии. Там же Кош увидел свою первую сейбу76. В общем, начальство знало, куда привезти новичков.

112 Сейбы

113 Вид на пирамиды с агоры. Ламанай.

Там было несколько больших пирамид (Ягуара, Высокая пирамида и Храм Масок.) Поле для игры в мяч. Сверху, с вершины пирамид, открывались отличные виды на джунгли и лагуну. Джунглей, впрочем, тут в период расцвета города скорее всего и не было, тут были поля и постройки и вообще урбанизация. Все пространство до лагуны было, скорее всего, занято постройками \114—119\. Ламанай был довольно большой город, третий по величине в современном Белизе, после Караколя и Ла Мильпы.

114а Схема Ламаная77

Сам профессор никуда не лазил (он уж налазился за свою жизнь), но объяснял интересующимся всякие детали снизу. В самом конце, мы вышли на центральную площадку между пирамидами, с палапами, окруженное торговыми ларьками.

– Ну, – сказал проф, – а теперь, закупайтесь сувенирами, тут самые дешевые и хорошие сувениры в Белизе. – Народ начал бодро шоппиться.

114 Ламанай. Стела.

115 Ламанай. Поле для игры в мяч.

Потом было запланировано купание в лагуне78 и обед в настоящем ресторане. Нас довезли до ресторанной зоны при местном отеле, мы вышли к гостиничному пирсу на лагуне, переоделись и занялись купанием. Почти все умели плавать, как ни странно. Тут мальчики (и некоторые девочки) отличились. Неподалеку от берега было несколько лодок, стоявших на буях. Мы доплыли до одной, стали в нее залезать, раскачивать, а потом одну и перевернули. Местные охранники (видимо, при ресторане и отеле, которым принадлежал пирс) смотрели с пирса на эти развлечения янки с осуждением, но ничего не сказали. Белые люди развлекаются! Им все можно.

116 Ламанай. Большая пирамида

117 Вид на джунгли и лагуну с вершины пирамиды. Ламанай. Когда-то тут был оживленный город

118 Ламанай

Впрочем, присутствующее руководство в виде пионервожатых-аспирантов (без присмотра студентиков все же не оставляли) тоже нас не остановило. Но, как мы ни пытались перевернуть лодку назад, это не получилось. Непростая оказалась задачка-то! И туда-то опрокинуть ее было непросто, а вот назад – вообще невозможно, несмотря на усилия десяти человек обоего пола. Охранник махнул рукой, чтобы мы дотащили лодку до берега, а там, мол, они разберутся, что мы и сделали \120—121\.

Пристыженные и переодевшиеся, мы направились в ресторан при отеле, где уже заседал с семьей и друзьями профессор. Ресторан был оформлен в старом добром колониальном тропическом стиле.

120 Пирс при отеле на лагуне. Ламанай

121 Ресторан отеля. Ламанай.

Тут мы, наконец, отъелись по полной. После меннонитских кулинарных изысков это была превосходная еда79. Цены были вполне приемлемыми, примерно, как в белизском аэропорту. Однако же, далеко не все записались на ресторан, а кто-то хотел пойти поесть в местном кафе (там были и такие). Они вышли из автобуса еще раньше, до лагуны. И когда часа в 4 наступила пора собирать пестрое стадо, пара овечек таки потерялась, так что профессор ругался, на чем свет стоит. Впервые Кош видел профа по-настоящему взбешенным (он даже употребил пару крепких слов). Он-то наверно понимал, что расслабляться в Белизе нельзя.

В итоге, мы прибыли в лагерь почти уже к темноте. Но это был один из самых замечательных дней того путешествия.

Это было не единственное просветительское мероприятие. Довольно регулярно на палапе устраивались вечерние научные доклады. Приезжали ученые (навестить профессора и памятник посетить), и читали лекции о том, чем занимаются. Тоже полезное дело. Ничего такого ни в Танаисе, ни потом в Перу не было. Спасибо доброму профессору!