Ведьмино Наказание

Глава восьмая.

На болото опять опустилась ночь. Сагитта сидела на террасе и, не мигая, наблюдала за болотными белячками – сгустками белой материи, похожей на туман, которые по ночам начинают летать по всему болоту, избегая только Мрачной Топи. Что-то они сегодня слишком подозрительно себя ведут – как будто их что-то взбудоражило. Уж не присутствие ли нового гостя так на них действует?..

Мальчишка, должно быть, уже видит десятый сон, и белячки наверняка его учуяли – ведь во время сна душа человека куда более доступна их восприятию. Вот и любопытничают. А вообще-то эти клубки тумана совершенно безобидны… И всё-таки ведьма поймала себя на мысли, что их оживленное кружение над болотом зарождает у нее в сердце смутное беспокойство.

Не переставая наблюдать за белячками, Сагитта занималась еще одним делом – вырезала на стрелах руны. Раскопала у себя в закромах связку стрел и решила пополнить арсенал: мало ли что? Не зря же ей неспокойно отчего-то…

Магические руны она знала настолько хорошо, что могла вырезать их практически не глядя. И вот уже новая стрела помечена руной огня. Губы ведьмы беззвучно шепчут нужные слова – и насечки вспыхивают, словно внутри древка рождается пламя. Еще миг – и свечение гаснет. Стрела готова. Ведьма берется за другую, и кинжал в ее руке начинает выцарапывать руну молнии…

Вдруг болотные белячки разом вздрогнули и стали разлетаться в разные стороны. А в следующий миг Сагитта услышала тихий всплеск и такой же тихий смех. Очень знакомый смех.

Ведьма вскочила и всмотрелась во мрак, прибегнув к усиленному зрению. И сейчас же увидела бредущего по пояс в воде «гостя».

В первое мгновение Сагитта даже не поверила своим глазам, но быстро совладала с собой.

– Старый знакомый!.. Это ты заявился вчера к костру? – она вонзила кинжал в доску настила, быстро схватила лук и наложила на него стрелу. – Стой, где стоишь! Что тебе нужно?

В ответ вновь раздался смех, зловещий и жуткий. Незваный визитер и не думал останавливаться.

Времени на раздумья не было. Сагитта выстрелила.

Сердцегрыз ловко увернулся от стрелы – хотя, казалось бы, в воде двигаться было не особенно удобно. Стрела просвистела в вершке от его головы и воткнулась в ствол болотного дуба, взорвавшись облаком ледяной пыли и заморозив всё на добрую сажень вокруг.

Ведьма застыла в удивлении: такого невероятного проворства она от пришельца никак не ожидала.

Внешне сердцегрыз имел облик ожившего мертвеца – или мертвяка, как еще называют ему подобных. Существо, похожее на человека, но уже начавшее разлагаться, представляло не слишком аппетитное зрелище. Всех, кто впервые видел мертвяка, после встречи с ним долго мутило (если, конечно, они вообще оставались в живых). Наполовину оторванная щека, разодранный рот, внутренности, Болотный Дух знает как удерживающиеся в дырявом брюхе, и огромные когти на руках, которыми он вспарывает грудную клетку жертве, чтобы добраться до сердца и сожрать его, – вот и весь сердцегрыз. На плечах у этого выродка темных трясин болтались какие-то грязные лохмотья, похожие на остатки одежды.

Сагитта стряхнула оцепенение.

– Ты что, по нашим следам шел? Чем мы тебе так приглянулись?

Снова зловещий смех.

Ведьма наложила на тетиву сразу две стрелы и опять выстрелила в мертвяка. Но сердцегрыз прогнулся назад, и обе стрелы пролетели над ним. Одна воткнулась в грязь и воспламенилась уже там, а другая, обернувшись разрядом молнии, разорвала в клочья замороженную кору болотного дуба.

Сагитта чертыхнулась, отшвырнула лук и выбросила вперед руку. Из-под перстня метнулось синее пламя…

Но сердцегрыз взмахнул когтистой лапой – и пущенный ведьмой разряд ушел в сторону, словно отскочив от невидимой преграды.

Сагитта даже рот раскрыла от изумления.

А мертвяк уже выбрался из воды и ступил на мох. Ведьма свирепо втянула в себя воздух и сжала пальцы в кулак, вновь собирая энергию, но тут сердцегрыз присел – и внезапно совершил огромный прыжок, вмиг приземлившись перед самым помостом. В лицо ведьме брызнуло грязью. Взметнулись когти.

Она упустила нужный момент, и заряд энергии рассеялся впустую. Тогда Сагитта изловчилась и двинула мертвяка ногой в морду. Сердцегрыз пошатнулся и вцепился когтями в доски настила. Ведьмочка отскочила, схватилась за кинжал. А болотный монстр уже взобрался на помост. Миг – и клинок устремился к горлу твари. Мертвяк подставил под удар когти одной руки, в то время как вторая когтистая пятерня попыталась дотянуться до ведьмы. Сагитта отразила лапищу короткой вспышкой.

Сердцегрыз прошипел что-то невразумительное, но, вероятно, являвшееся ругательством.

Сагитта попятилась и вновь попробовала собрать в пучок энергию для удара. И тут с ужасом почувствовала, что ее магическая сила слабеет. Проклятье, да что же это такое?!

Она стала лихорадочно прокручивать в голове способы отправить восвояси, то бишь обратно в иной мир, нежить, частным случаем коей являлся сердцегрыз. Святая вода, крест, освященный клинок… ничего этого под рукой не имелось. Был вариант отсечь голову, но меч остался в доме, да и сердцегрыз этот – парень не промах, уж больно проворный… Еще можно осиновый кол ему куда-нибудь вбить по самые уши. Осина… осина… А ведь у Сагитты где-то что-то такое было!

Ведьмочка, сделав обманный выпад в сторону, неожиданно подскочила и саданула сердцегрыза ногой в грудь. Пинок получился от всей души: мертвяк ухнул и полетел вверх тормашками с помоста, ткнувшись башкой в мох. Видно, не ожидал такого удара.

А Сагитта рванула к двери. И только успела задвинуть засов, как на дверь обрушились сильные удары.

За спиной у ведьмы уже суетился Аделий, который тут же начал что-то надсадно вопить, воинственно растопырив крылья.

– Что случилось? – осоловело спросил Корди, вышедший на шум из закутка за печкой, где до этого мирно спал вместе с Вьюрком. – Кто там в дверь ломится?

– Наш гость вчерашний! Быстро, ищи что-нибудь осиновое!

Сагитта бросилась переворачивать всё в доме вверх дном.

Корди, еще туго соображавший после пробуждения, стоял столбом посреди комнаты и мешал ведьме обследовать жилище.

– Осиновое… – машинально повторил он и заозирался по сторонам. Но при свете тусклой лампадки ничего подходящего не увидел.

Между тем пингвин уже запрыгнул с лавки на корзину и сейчас пристраивался там поудобнее, занимая боевую позицию под своим коронным орудием, что висело на стене возле двери.

И тут взгляд Корди упал на лопату, которой, не исключено, Аделий хотел его пришибить после бомбардировки медным тазом и самим собой.

– А лопата из чего?

– Лопата? – ведьма на миг приостановилась, но тут же махнула рукой: – Нет, лопата из березы… Хотя погоди-ка… – Она вдруг хлопнула себя по лбу: – Корди, ты гений!.. Я вспомнила: у меня и впрямь есть кое-что из осины! Весло!

– Какое весло? – захлопал глазами мальчуган.

– Обыкновенное, осиновое. Тс-с! – ведьма приложила палец к губам и, глянув на сотрясающуюся от ударов дверь, добавила шепотом: – Видел снаружи, у гати, челнок? Там и весло.

Парнишке было непонятно, чему так радуется ведьмочка.

– Я, конечно, извиняюсь, но как это нам поможет? – шепнул он, пожимая плечами.

Но Сагитта уже шагнула к половичку, что лежал на полу перед камином. Откинула его ногой, и Корди увидел крышку люка.

– Открывай, – велела она мальчику, а сама схватила перевязь с мечом.

Корди приподнял тяжелую крышку. Оттуда повеяло прохладой и сыростью: лаз вел под дом.

– Я проберусь к челноку, – Сагитта решительно отстранила Корди и спрыгнула в дыру. Теперь из лаза торчала только ее голова да плечи. – А ты постарайся отвлечь сердцегрыза, чтобы он меня ненароком не заметил, – она ободряюще подмигнула парнишке и скрылась под полом.

Выбраться из-под дома было проще простого. Сагитта проползла на четвереньках пару саженей – и вот уже над ней помост террасы. Тяжелые удары в дверь раздаются прямо над головой. Надо спешить!

И она стала пробираться на карачках вниз, к гати, стараясь не выдать себя случайным шумом. Настил надежно укрывал ее от горящих злобой глаз сердцегрыза.

Но тут грохот в дверь внезапно прекратился. Сагитта замерла, перестав дышать. Что такое? Неужели этот болотный выползок что-то заподозрил?

И в это время до слуха ее донеслось… пение.

Нам не страшен злобный тролль!

В глаз – полено, в ноздри – соль!

В уши – глины, в рот – песка!

Взять нас тут – кишка тонка!

Удары в дверь сейчас же возобновились. Сагитта, улыбнувшись, заспешила вперед, а изнутри дома еще некоторое время доносились издевательские куплеты: Корди добросовестно выполнял поставленную задачу, отвлекая на себя внимание монстра.

Еще немного – и ведьма уже возле лодки. Выглянув из-под настила и убедившись, что сердцегрыз не глядит в ее сторону, она шмыгнула к челноку, схватила весло – и так же стремительно юркнула обратно под прикрытие досок. В руке у Сагитты уже был кинжал, и она принялась торопливо заострять конец весла…

Корди оттарабанил очередной куплет два раза подряд и перевел дух. Кто бы мог подумать, что ваннахские дразнилки, которые пользуются большой популярностью у мальчишек всего полуострова, так ему пригодятся!

Аделий по-прежнему стоял, чуть пригнувшись, в полной боевой готовности под тазом, но теперь уже с любопытством поглядывал на ваннаха: очевидно, пингвину пришлись по нраву его песнопения.

Вьюрк выглядывал из кухни и злобно ворчал – то ли на зловещего пришельца за дверью, то ли на пингвина (а скорее всего, на обоих сразу).

Между тем удары в дверь вновь прекратились. Корди бросился к оконцу, чтобы глянуть, что делает монстр, и уже приготовился снова запеть что-нибудь пообиднее, как вдруг прямо у него перед носом мутное стекло разлетелось вдребезги и внутрь сейчас же просунулась когтистая лапища, норовя схватить парнишку за край безрукавки. Корди в ужасе отпрянул. В оконном переплете горели налитые злобой глаза мертвяка.

Аделий мигом спрыгнул с корзины, подскочил к окну и затряс крыльями, издавая громкий боевой клич, похожий на звуки ржавой трубы. Рука сердцегрыза попыталась схватить птицу, но пингвин увернулся и долбанул клювом мертвую плоть.

Корди уже опомнился и схватился за лопату.

– Аделий, отойди! – крикнул он.

Пингвин что-то громко проскрипел, но, как ни странно, послушался.

И Корди что было сил шибанул ребром лопаты по загребущей лапе.

Послышался тошнотворный хруст, а вслед за ним – неистовый рев. Рука мертвяка, обвиснув плетью, исчезла за окном.

– Получил? – крикнул Корди. – Попробуй только сунься еще, клянусь Крумаром!

Мальчик перевел дух. Его колотило от внезапно нахлынувшего боевого пыла.

За окном еще некоторое время раздавалось недовольное бурчание, а потом вдруг послышался злобный смех. Доски помоста скрипнули под тяжелыми шагами…

Корди осторожно выглянул в разбитое окно. В ночной темноте он ничего не разглядел, но по отдаляющемуся смеху понял, что сердцегрыз направляется в сторону гати.

Парнишку прошибло холодом. Неужели эта тварь заметила Сагитту и теперь устремилась к ней?

Не раздумывая ни секунды, Корди закричал во всё горло:

– Эй ты, кусок болотного дерьма!

Руки сами собой отодвинули засов, и ваннах пинком сапога распахнул дверь настежь.

Покрепче сжав лопату, Корди шагнул через порог в темноту. Сердце отчаянно забилось.

Впереди, саженях в шести, смутно угадывалась застывшая фигура мертвяка.

– Ну иди сюда, гадина болотная! – прокричал Корди. – Я здесь! – на последней фразе голос его предательски дрогнул.

В ответ раздался жуткий хохот. Темная фигура двинулась к нему.

Услышав рев мертвяка, Сагитта заторопилась изо всех сил. Еще пара ударов ножом – и конец весла превратился в довольно острый кол. Ведьма сунула кинжал в ножны и выглянула из-под настила.

И сразу же встретилась глазами со злобным взглядом сердцегрыза. Мертвяк, увидев ее, издал злобный смех. Ведьма сейчас же нырнула обратно под настил и уже подумала: а не пробраться ли потихоньку назад в дом? Но тут раздался голос Корди и грохнула распахнувшаяся дверь. Сагитта поняла, что нужно срочно спасать мальчишку. Одним махом взлетела на настил и помчалась на сердцегрыза, который уже теснил Корди к двери. Из-за спины у ваннаха грозно скрежетал Аделий, где-то рядом раздавалось рычание куницы, но всё перекрывал свирепый хохот болотного пришельца.

Ведьмочка подбежала к мертвяку почти вплотную, размахнулась посильнее и со всей мочи шандарахнула лопастью весла по облезлой башке.

– Заткни хохотальник, тварь!

Мертвяк взвыл, как дюжина ошпаренных демонов, и обернулся, схватившись за останки лица, вдруг начавшие пузыриться и стекать с правой стороны черепа. Ужасающий вой становился всё громче и громче… Конец этой какофонии и начало другой положило весло – ведьма перехватила деревянное оружие и с силой вонзила заостренный конец в грудь мертвяка. Сердцегрыз истошно завизжал – так, что Сагитта невольно отшатнулась, – и вдруг воспламенился. Языки синего огня охватили всё его тело, но монстр всё еще не был уничтожен до конца. Страшные когти потянулись к ведьме…

Корди показалось, что у него вот-вот лопнут барабанные перепонки – настолько ужасным был предсмертный визг сердцегрыза. Но, увидев, что тварь тянет лапы к Сагитте, парнишка стиснул зубы, метнулся вперед – и лопата обрушилась на пылающую голову монстра с такой силой, что искры брызнули во все стороны, и березовый черенок переломился пополам. Мертвяк пошатнулся, захлебнувшись собственным воплем. А в следующее мгновение Корди увидел, как из ножен Сагитты вылетел меч, блеснул ярким светом клинок – и голова ночного гостя отлетела в сторону, точно клубок голубого пламени, а полыхающее тело рухнуло с помоста, сотрясаясь и дергаясь, как в припадке.

Юный ваннах стоял словно привороженный, тяжело дыша, не в силах оторвать взгляда от догорающих останков монстра: они на глазах скукоживались, оплывали и превращались в полужидкую массу, которая быстро впитывалась в землю.

Из оцепенения его вывел голос Сагитты.

– Ты зачем из дома выскочил? – спросила ведьма, возвращая меч в ножны.

– За тебя испугался… – пробормотал Корди.

Сагитта рассмеялась, шагнула к парнишке и тут сделала то, чего сама от себя не ожидала, – чмокнула ваннаха в щеку.

Корди вздрогнул и зарумянился.

– Спасибо тебе, – сказала Сагитта, словно не замечая смущения мальчугана. – Вижу, на тебя можно положиться.

Ваннах кашлянул и, чтобы скрыть неловкость, спросил:

– А чего этому уроду было нужно? – он кивнул на тлеющую кучку останков.

Ведьма вздохнула. Ей и самой был не вполне понятен приход ночного гостя.

Вразвалочку подковылял Аделий, глянул на то, что осталось от врага, и отрывисто гаркнул, победоносно напыжившись. Сагитта с ласковой усмешкой потрепала пингвина по голове…

– Поговорим об этом утром, – наконец ответила ведьма. – Сейчас такие разговоры затевать небезопасно. Ты иди в дом, а мне еще нужно позаботиться кое о чем…

– Может, тебе помочь? – предложил Корди, хотя понятия не имел, что Сагитта намерена делать.

– Ты и так уже мне помог, – улыбнулась она. – Сейчас тебе надо выспаться.

Но Корди не хотелось оставлять ведьмочку одну.

– А ты? – спросил он.

– Я ведь уже говорила, что могу не спать хоть целую неделю. Ступай. И Аделия с собой прихвати, – она легонько подтолкнула пингвина к дому. – Идите. Вон ваш товарищ уже заждался.

Вьюрк действительно околачивался тут же, на помосте, но близко подходить не решался: всё еще сторонился Аделия. Да и пингвин, честно говоря, не питал особого расположения к кунице. Если с Корди он худо-бедно примирился – всё-таки тыквы оказались весомым аргументом, – то на мохнатого зверька с длинным хвостом посматривал как на подозрительного чужака, присутствие которого в доме хозяйки пока что ничем не оправдывалось.

Поэтому, проходя с напыщенным видом мимо Вьюрка, Аделий предостерегающе крякнул, отчего кун отпрыгнул в сторону и сердито заворчал.

Но вскоре все трое были в доме, хотя и расположились по разным углам. Что касается Корди, то он пытался наблюдать в окошко за действиями Сагитты, но ночь была темной, и он толком ничего не разглядел. Посидев еще немного, парнишка вздохнул и отправился спать.

* * *

– Шеф, а зачем у ведьмочки в полу был люк? – полюбопытствовала Алла. – Какая от него практическая польза? Ну, если не считать, что он как нельзя кстати пригодился именно в этот раз. Честно говоря, напоминает рояль в кустах.

– Чего? – уставился на секретаршу Руйсефан Киларович. – Какой рояль, какие кусты?

– Это выражение такое идиоматическое. Когда что-нибудь вводится в сюжет только для того, чтобы помочь герою справиться с ситуацией, а в остальном появление такого «рояля» ничем не оправдано.

Начинающий литератор кашлянул, почесал бровь.

– Ну вообще-то, – проговорил он после секундного замешательства, – лаз этот Сагитта специально для Аделия оборудовала. Через него он гулять выходил, когда она надолго отлучалась и дверь запирала. Просто откидывала крышку люка, чтобы пингвин свободно шнырял туда-сюда. Так что замечание твое совершенно беспочвенно.

– Вот как… – Алла на миг призадумалась. – А почему же Сагитта этого не сделала, когда ходила на Мрачную Топь, чтобы встретиться с Корди?

– Не знаю, – поморщился Руйсефан Киларович, – я у нее не спрашивал. Наверное, тепло было, вот и решила просто входную дверь открытой оставить… Слушай, что ты к мелочам цепляешься? Завязывай, а то и так глава больно длинной вышла – я аж притомился…

Глава девятая.

Утром после завтрака они сидели за столом, и ведьма высказывала Корди свои соображения.

– Всё это очень странно, – говорила она. – Визит сердцегрыза был не случаен, я это чувствую.

Корди вопросительно посмотрел на ведьмочку.

Вьюрк уютно пристроился у хозяина на коленях. Аделий шумно возился в дальнем углу – очевидно, пытался подпихнуть под себя сразу обе тыквенных фляги, что было не так-то просто.

– Раньше подобные твари никогда не покидали пределов Мрачной Топи, – продолжала Сагитта. – А этот приплелся по нашим следам как ни в чем не бывало.

– А может, ему просто надоело безвылазно в топи своей сидеть? – пожал плечами Корди и ухмыльнулся. – Вот и решил в странствия пуститься.

Сагитта даже не улыбнулась на неуклюжую шутку ваннаха.

– Сердцегрыз – это не просто существо из потустороннего мира. Он и ему подобные твари – это порождения снов Болотного Духа, который дремлет в глубинах Мрачной Топи. Днем эти сущности никак себя не проявляют, а вот с наступлением ночи выходят из трясин, принимая самый разнообразный облик. Но все они держатся вблизи своего «хозяина», никто из них не может вот так вот взять и отправиться, куда ему вздумается.

– Почему?

– Потому. Представь, что какая-нибудь мысль у тебя в голове вдруг решит тебя покинуть – и пустится летать сама по себе. Дикость, правда?

– Ну да, пожалуй, – согласился Корди. – Но ведь он же как-то пришел?

– В том-то и дело, – Сагитта встала, прошлась взад-вперед по кухоньке. – Но меня тревожит еще кое-что, – она обернулась к парнишке. – Во время боя с этой тварью я почувствовала, что моя сила слабеет…

Корди уставился на ведьму.

– И что это значит?

Сагитта вновь села, задумчиво побарабанила пальцами по столу.

– Это значит, – медленно проговорила она, – что пагубное влияние, истощающее нашу силу – магическую силу ведьм, – начинает расползаться за пределы Мрачной Топи…

Ваннах сглотнул.

– Ну и… из-за чего это всё?

– Вот и я хотела бы знать! – ведьма нервно отбросила со лба волосы. – Но похоже, на этот вопрос может ответить только сам Болотный Дух… Вот поэтому вчера мне пришлось принять кое-какие меры на случай, если наш знакомый вновь решит нас навестить.